***
Юнги волнуется. Он ходит по танцевальному залу, наворачивая круги в ожидании команды. Омега покусывает губы, бросая быстрые взгляды на настенные часы. Он сам не знает и не понимает, отчего так сильно беспокоится и переживает, ведь действительно не преследует каких-то целей выпендриться и показать что-то. Юнги правда сделал все от чистого сердца и с самыми лучшими намерениями. Ему не плевать на команду, на ее успех и благополучие, по крайней мере, они будут лишены всех проблем с арендой студии и местом, где им необходимо тренироваться. Юнги приобрел просторное помещение с высокими потолками, которое за несколько дней превратилось в танцевальную студию с огромными во весь рост зеркалами на три стены, с белыми стенами и потолками, ярким белым светом, регулирующимся с помощью специального пульта. Юнги контролировал весь процесс ремонта от и до, сам выбирал краску для стен, зеркала и стереосистему с мощными колонками, установленными по углам. Он старался, но не с целью угодить, понравиться — омега никогда так не делал, — но с целью помочь. Его абсолютно не волновали деньги, ценовая политика и прочие вещи, связанные с покупкой недешевого жилья (многие знают, что в США это дорогое удовольствие), возможно, есть огромные жирные плюсы в имении некоторого количества золотых запасов. Юнги до недавнего времени совершенно не пользовался своими привилегиями, наверное, потому что понятия не имел, куда инвестировать, но теперь знает, имея четкую цель. А еще становится намного проще жить, когда знаешь, чего хочешь. Никому не нравится бродить в темноте, руками ощупывая стены, чтобы не разбить нос. Все мы можем намного больше, чем думаем о себе, чем позволяем себе быть. В нас сокрыто так много сил, воли и энергии, о которых мы даже не подозреваем. Юнги уверен, что все у них получится, пусть не идеально и прекрасно, но они хотя бы попробуют, попытаются, сделают шаг, не боясь споткнуться. Мы можем бояться, откладывать, находить множество отмазок, так и не начав жить. Страхи, сомнения, неуверенности — эти чувства будут всегда преследовать и останавливать, но, лишь научившись — нет-нет, не бороться и не побеждать их, — а просто жить с ними, то человек уже станет ближе к тому, что хочет. Юнги останавливается посредине залы, улавливая слухом голоса ребят. Омега прячет руки в карманы широких штанов, изнутри покусывая щеку. Первым в студию врывается Тэхен, распахивая настежь дверь, замирая истуканом на пороге и раскрывая в изумлении рот. Младший моргает глазами, пока остальные обходят его, оглядывая пространство восхищенными взглядами. — Вау, — произносит Чонгук по-детски, как умеет только он, рассматривает помещение, начиная расхаживать по нему. — Юнги-я, это потрясающе! — верещит радостно Лалиса, отпуская руку Джексона, кивающего в ответ на слова восторга жены. — Невероятно, — тихо говорит Чимин, смотря на отражение остальных в зеркале. — Юнги, — Хосок уголками губ улыбается, подходя к омеге и обнимая его, — спасибо тебе, не передать словами, как я благодарен тебе за то, что ты для всех нас сделал. Он судорожно выдыхает в плечо альфы, слабо обнимая в ответ. Чон Хосок — это один из тех людей, которые для Юнги больше чем знакомые, товарищи, сокомандовцы, больше чем самые лучшие друзья. Их отношения — это сокровенное личное взаимодействие, ведь именно альфа стал тем, кто подставил плечо, стал жилеткой для слез омеги, когда произошел пиздец с Ли Чжухоном. Юнги не хочет вспоминать события того периода, пошатнувшие его ментальное здоровье. Знаете, как бывает в начале невротических отношений? Все прекрасно, красиво, невероятно, конфетно-букетный период с комплиментами, фантастическими свиданиями и безумной романтикой. Все казалось восхитительным. Только казалось. Плавно день за днем, шаг за шагом появлялись новые неожиданные повороты, вводившие Юнги в ступор, непонимание и заблуждение. Требования, бесконечные обвинения и унижения начали переходить все границы, которых не существовало с самого начала. Юнги корил, винил себя, не осознавая, что его водят по кругу, выжимая его полностью. Омега не понимал потребительского отношения Чжухона к нему, пока Хосок не раскрыл ему глаза на происходящее. Именно Хосок. Альфа помог разложить в голове все по полочкам, объясняя такие простые истины, о которых Юнги не думал. Отношения с Чжухоном уничтожали его, высасывали из него все силы, оставляя опустошенным и разбитым, словно его бросили в беспросветную бездну. Он сильно похудел в то время, у него появилась тревожность, постоянный стресс стал лучшим другом, и потом произошла точка невозврата. У Юнги случился настоящий истеричный припадок, после которого он несколько дней приходил в себя. Это случилось после поражения «Сайфера», когда они проиграли команде Чжухона. Юнги меньше всего ожидал, что парень, в которого он был влюблен, может повести себя таким отвратительным образом. В принципе, Юнги мог не удивляться, но все равно мерзкое неприятное послевкусие осталось и остается по сей день. Как-то оправдывать его, прощать Юнги не собирается, он для себя решение давно принял. И то, что Ли продолжает его преследовать, должно, наверное, пугать, но Юнги только раздражается, стоит альфе появиться в поле его зрения. Возможно, он не должен реагировать так агрессивно и несдержанно, но Юнги пока ничего не может поделать с ураганом внутренних чувств. — Я просто подумал, что так будет проще для всех, — омега пожимает плечами, смыкая губы в тонкую линию, чувствуя невероятный подъем сил, ощущая исходящую от ребят энергию и поддержку. — А где Сокджин? — спрашивает Юнги, не находя красивого парня. — У него течка, — бубнит Намджун, утыкая взгляд в телефон. Остальные вопросы отпадают. — Я предлагаю не тянуть кота за яйца и начинать тренироваться. Следующий этап совсем скоро, а у нас и так выпал на время один член, — озвучивает свои мысли Юнги, и остальные подхватывают его предложение. — Раздевалки за дверью, — указывает омега, — я подумал, что нам будет комфортней переодеваться по отдельности, поэтому там два отдельных помещения, еще туалет и небольшая кухонька, и еще я сделал для всех дубликат ключей. Вы можете приходить сюда в любое время. Юнги вновь поражает, заставляя всех ошарашенно замереть. Он так легко об этом говорит, словно не сделал ничего особенного и сверхъестественного. Все друзья покупают помещения за собственные деньги, делают ремонт, чтобы любой мог пользоваться ими, как пожелает. Юнги удивляет, но сам считает, что его вклад в развитие команды незначительный. Можно ли это назвать обесцениванием себя и своих достижений? Да, но омега правда работает над собой, ведь ежемесячные встречи с психотерапевтом не должны пропадать зря. Юнги ловит растерянный взгляд Тэхена и, улыбнувшись уголками губ, подходит к младшему брату. — ТэТэ? — Юнги звучит ласково и мягко, как может только с ним. — Все в порядке? — Да, я просто, блин, я так горжусь тобой, Юнги-я, — и Тэхен буквально напрыгивает на брата, заключая того в крепкие объятия, вереща в его ухо. — ТэТэ, — возмущается шутливо Мин, пытаясь расцепить руки младшего с шеи. — И я тоже, — звучит до боли знакомый родной голос из двери, где в проеме стоит фигура Мин Джихена. — Отец? — Юнги ошарашен внезапным появлением мужчины, и он неуверенно подходит к нему, кивая Тиену, выглядывающему из-за спины Джихена. — А можно мне зайти посмотреть? — аккуратно и деликатно спрашивает Тиен, получая одобрительный кивок от Юнги. Красивый омега входит внутрь студии, расплываясь в восхищенной радостной улыбке, чертовски похожей на улыбку Ким Тэхена. Юнги тем временем выходит вместе с Джихеном в общее помещение со входной дверью и раздевалками, вновь убирая руки в карманы штанов и уводя взгляд куда угодно, лишь бы не смотреть на отца. У Юнги никогда не было желания понравиться, угодить, быть лучше или становиться лучше в глазах родителя, да и Джихен не требовал каких-либо достижений от сына. Мужчина не давил, не ограничивал, а давал полную свободу. Юнги стоит сейчас перед отцом, чувствуя себя не то провинившимся школьником, не то первым хулиганом на дворе. — Я не ожидал, — начинает омега, облизывая сухие губы. — Тебе Тэхен рассказал? — Нет, позвонили из банка, сказали, что была снята крупная сумма, но я позвонил Тэхену и поинтересовался, он тебя не выдавал! — Джихен начинает смеяться с изменившегося лица сына, который прищурил подозрительно глаза. — Он сам ничего не знал, но мне не составило труда сопоставить все, поэтому я догадался, что тебе нужны средства для реализации чего-то, что связано с танцами, — и старший Мин нежно улыбается, не особо позволяя вольничать и сюсюкаться с Юнги, зная, что он это не любит, но сейчас особый случай. Джихен делает шаг к парню и, наклонившись, оставляет теплый отеческий поцелуй на его лбу. Омега подбирается весь, зажмуривая глаза, готовый разреветься на честном слове. Юнги так сильно благодарен отцу за его бескорыстную любовь, поддержку и преданность. Он обнимает мужчину, растерявшегося на мгновение, показывая этим жестом, как счастлив. Они редко позволяют себе подобное, но когда происходит такое, то наслаждаются каждой секундой, пребывая в моменте от и до. — И ты не сердишься? — спрашивает Юнги, поднимая глаза на отца. — А должен? — изгибает в удивлении правую бровь Джихен, непонимающе глядя на сына. Юнги закусывает нижнюю губу и плечами пожимает, расплываясь в широкой улыбке, обнажающей десны, такой яркой, искренней и счастливой, что завораживает дух. Джихен поражается, как сильно его сын похож на погибшего мужа, как много в нем от него: внешность, характер, несгибаемая воля, способная сделать из невозможного возможное. Юнги сочетает в себе все самые прекрасные качества, присущие человеку. Юнги всегда, всегда остается человеком в любой ситуации, какой бы она необъяснимой и странной ни была. Альфа благодарен всем высшим силам, если они существуют. — Я безумно счастлив и горжусь тем, что ты — мой сын, — говорит мужчина, улыбаясь в ответ. Улыбка Юнги точь-в-точь, как у его папы. — Ты только Тэхену не говори, а то он ревнует, — хихикает омега. — Кстати, у Тиена есть для вас новости, и он хотел бы, чтобы вы приехали вместе с Тэ на ужин, — Джихен переводит взгляд на младшего сына и мужа через стеклянную дверь, нежно смотря на них. — У нас будет пополнение в семье? — без какого-либо удивления в голосе спрашивает Юнги. — Как ты узнал? — Джихен изумлен. — Я забываю, что ты настолько наблюдателен. Юнги плечами пожимает, продолжая улыбаться, только теперь уголками губ. Он заходит обратно в зал вместе с Джихеном, кивая Тиену, заливисто смеющемуся. Омега ловит взгляд мужа, после чего, подмигнув всем на прощание, плавно идет к альфе и, останавливаясь около мужчины, приподнимается на цыпочках, целуя в щеку. — Приятно было познакомиться, пупсики, — улыбается Тиен, хихикая, ловя выражение лица сына. — Папа! Иди уже! — восклицает Тэхен, махая двумя руками, выпроваживая омегу. — Злюка, — бубнит Тиен, кладя руку на предплечье мужа. — Удачи вам, — говорит Джихен и, потянув омегу на себя, идет в сторону выхода. — Давайте уже тренироваться, а то мы так до ближайшей Пасхи не управимся, — фыркает Юнги, с прищуром оглядывая всех. — Вы вообще все слишком разленились! — Началось, — закатывает глаза Чонгук, разминая шею. — Наш лидер — Хосок вроде б, — как бы невзначай говорит. — Хосок-а просто более мягкий, — защищает старшего Чона Лалиса. — Мне кажется, что вы сейчас доиграетесь, — вставляет Чимин. — Чимин, ты мне всегда нравился, — говорит Хосок, улыбаясь омеге во все тридцать два зуба, а после переводит серьезный пронзительный взгляд на Гука и Лису. — Оу, нам не повезло, — шепотом говорит девушка на ухо Чонгуку. — Я все слышу, — бросает Хосок. — Знаете, у вас сегодня будет двойная нагрузка, — добавляет альфа, равнодушно пожимая плечами на возмущенное «э-э-э». — Не смей эксплуатировать мою жену, Чон Хосок! — встревает Джексон, разминая кулаки и двигаясь в сторону парня. — Оставить драки… — визжит Тэхен, — без меня! — смеется омега, запрыгивая на спину Хоби. — Мы никогда не победим, — обреченно выдыхает Мин, прикладывая ладонь к лицу. — Побольше оптимизма, Юнги-я, — в кулак хихикает Чимин. — Тоже мне, «поддержка», — фыркает танцор, громко хлопнув в ладони, привлекая внимание ребят. — Вы, гребаные лентяи, быстро собрали свои булки и побежали растрясать свои жопы! Бесите! Все смеются, но начинают разминаться. День сегодня обещает быть долгим и насыщенным.***
Сокджин смущен. Ему неловко, неудобно и самую малость неуютно. Омега топчется на одном месте, не решаясь зайти в студию, кусая нервно губы. Ему страшно поймать осуждающие взгляды, услышать обидные слова, ему страшно посмотреть в глаза ребятам, ведь он пропустил три дня тренировок, а следующий этап чемпионата назначен на вечер завтрашнего дня. Вероятность того, что он будет выступать на втором этапе, безвозвратно катится в тартар, ведь он не успеет выучить хореографию, связку и постановку. Проще уйти, прямо сейчас развернуться и выбежать из здания, прыгнув в первый автобус, который увезет на другой конец города, лучше — на другой конец страны, где его никто не найдет, в чем он сомневается. Намджун, похоже, поставил себе цель не отпускать Сокджина ни за что и никогда. Омега получил миллион сообщений от альфы, но не ответил ни на одно, не потому что не хотел — просто течка затмила мозг, и было настолько плохо, что Бора не покидала его комнату, переживая за него. Причиной того служит забившие рецепторы запах альфы, который просочился так глубоко, пустив корни, что ни вырвать, ни убрать теперь. Сокджин чувствует себя виноватым перед альфой, а еще ему немного стыдно за поведение и устроенную в клубе сцену, но, черт возьми, у него было право вести себя подобным образом, поэтому ни капельки не жалеет. Возможно, идти в предтечном состоянии в Dimple было неразумно с его стороны, но можно иногда уйти от правил, законов, морали и прогуляться по краю легкого безумия. Сокджин учится жить в согласии с собой, своими желаниями и тем, что хочет именно он. Поверьте, вы можете делать все, что захотите, в своей жизни и не делать того, что не хотите. Простые истины, но как тяжело и непросто прийти к ним, осознать и начать внедрять их в жизнь. Вряд ли Сокджин смог на шаг подойти к ним, если бы не встретившиеся ребята из команды, Бора и Намджун. Альфа олицетворяет собой все то, о чем Джин только мог мечтать. Омега выдыхает, собираясь мысленно с силами, и толкает дверь, проходя внутрь зала с высокими потолками. Сокджин здесь еще не был и от восхищения раскрывает рот. Он ощущает метнувшиеся на него взгляды, замирает, опуская голову. — Джи-и-ини! — визжит Тэхен и, проведя ладонью по лбу, бежит к Киму, расправляя руки для объятий. Сокджин не против совсем. За то время, что он общался с ребятами, он сделал уже свои выводы о каждом из них. Тэхен очень тактильный, ему жизненно необходимы прикосновения, объятия, поглаживания. Он такой человек, ему это важно, нужно, и Джин с радостью готов поделиться этим, ведь он такой же. — Я так рад тебя видеть, — мурчит Тэхен, обнимая парня, глубоко вдыхая аромат Сокджина — кисло-сладкий, мягкий, немного вязкий, еще с отголосками закончившейся течки. — Я тоже, — улыбается Джин, выпуская из объятий омегу, который начинает тыкать пальцем в сторону Намджуна, забавно дуя губы, словно ребенок, которого обидели. — Он меня терроризирует! Я уже идеально станцевал, а он все равно придирается ко мне, — фыркает Тэхен и ребячески показывает язык Джуну, вызывая смех у омеги. — Забери его, он меня достал! — возмущается ТэТэ, кривя рожи альфе. — Ха-ха, Тэхен, я не могу, — смеется Сокджин, смотря на Намджуна, не сводящего с него пристальных глаз. Танцор идет в их сторону, иронично выдыхает. Тэхен загораживает Джина, выпячивая вперед грудь и задирая подбородок. — Сначала тебе придется иметь дело со мной, эй, не трогай меня, ты чо, офигел, — воет младший Ким, когда Намджун хватает его за подмышки и отодвигает в сторону, делая шаг к Сокджину. — Мы можем поговорить? — нежно спрашивает альфа, улыбаясь уголками губ, и на его щеках выступают милые ямочки, в которые омега влюбился окончательно и бесповоротно. Джин кивает, махнув остальным в знак приветствия, и вместе с Намджуном выходит в холл студии. Альфа обхватывает запястье парня и, слегка дернув в сторону, прижимает его спиной к стене, опираясь руками по обе стороны от головы. Сокджин только ахнуть успевает. Он зажмуривает глаза так сильно, что становится больно, и дыхание задерживает от волнения. Он ощущает чужое горячее дыхание на щеке, мягкие губы, скользящие по ней, терпкий запах бергамота, ставший таким родным. Намджун прикасается плавно к губам, замирает, словно ждет разрешения, которое получает. Сокджин губы приоткрывает, на цыпочках поднимаясь, кладя руки на плечи танцора, поцелуй углубляя. Сокджин самую малость смущен, сердце трепетно бьется в груди, но ему так хорошо прямо сейчас, что все остальное значения не имеет. Омега улыбается сквозь поцелуй, чувствуя жар и тепло, исходящие от тела Джуна. — Лакомка, как же охуительно пахнешь, — альфа шумно вдыхает запах омеги, кружащий голову, выбивающий твердую почву из-под ног. — Я так скучал, — шепчет Намджун, водя носом по скуле и виску. — Ты не злишься? — спрашивает Сокджин, не поднимая глаз на альфу, смотря на выступающую яремную впадинку. — Я злюсь на себя, что отправил тебя домой, — усмехается Намджун, костяшками пальцев проводя по щеке, вызывая дрожь в теле омеги, что чувствуется под пальцами. — В следующий раз я не выпущу тебя никуда. У Сокджина от слов альфы ноги подкашиваются и низ живота приятно тянет, дурацкие бабочки кружат внутри. Омега пальцами цепляется за широкие крепкие плечи, поднимая на альфу глаза, в которых столько теплоты, нежности и всепоглощающей любви, что сердце ребра пробить пытается, к чертям преграду снести, разделяющую их. Сокджин в руки Джуна уже свою душу вложил, мысленно прося оберегать и хранить. Альфа отлично справляется со своей миссией, вот только омега все стену между ними выдерживает, разрушить не дает. Намджун уже бы снес ее к чертям, но боится, что Сокджину ненароком навредит, поэтому он спокойно выжидает, словно хищник в диких условиях. Альфа припадает к губам омеги, посасывает, облизывает, углубляет поцелуй, руками скользит вниз, сжимая пальцами бедра. Омега такой весь мягкий, нежный, неземной, невероятно ласковый, кроткий, хрупкий, словно цветок, раскрывающий лепестки, чтобы показать всю свою красоту. Сокджин цветет, раскрывается, преображается с каждым новым рассветом. Возможно, омега не замечает изменений за собой, но они есть, их видят и подмечают другие. — Ты хотел поговорить, — напоминает Сокджин, цепляя пальцы в замок на шее альфы. — М-м-м, — Намджун забавно губы в трубочку делает и начинает чмокать омегу в щеки. — Я просто хотел сказать, что соскучился. И все так просто, оказывается. Сокджин умудрился надумать себе столько ужасных сценариев развития событий, что в один момент ему стало не по себе. Человек любит концентрироваться на негативе, придумывать то, что в девяноста девяти процентах случаев не произойдет, словно подобное закладывают в наше мышление с рождения, подпитывают и подпитывают из года в год, из-за чего мы забываем и перестаем видеть прекрасное, красивое, невероятное вокруг. Оно сокрыто везде. В каждом новом дне. Просто мы разучились видеть, разучились чувствовать и ощущать, а вырастая, учимся заново либо так и живем с пакетом на голове то короткое время, что нам отведено. Омега искренне поражается Намджуну, его простому легкому и непринужденному подходу к жизни. Альфа живет так, как хочет, делает то, что хочет, полной грудью дышит, ничего не боится, а если и боится, то вместе со страхом идет и делает. Сокджин так многому у него учится каждый день. — Эй, голубки, вы тренироваться собираетесь? Я не хочу из-за вас завтра проиграть, — ворчит Юнги, выглядывая из двери с недовольным выражением лица. — Идем-идем, не бубни, — смеется Намджун, переплетая пальцы омеги со своими, вместе с ним заходя в зал. У них осталось меньше двадцати четырех часов, чтобы завершить и отработать танец.***
На чемпионате уличных танцев не имеет значения, откуда ты родом, какое у тебя прошлое, чем ты занимаешься, где живешь, что ешь; здесь главное — твое желание, рвение к победе, желание показать, что умеешь, чем выделяешься, здесь главное — показать танец, танец, который заставит разинуть рты от восхищения. На чемпионатах всегда царит атмосфера сопернического духа — это нормально, ведь все пришли сюда за победой, но иногда случаются взрывы, переходы условных границ, недопонимания, переходящие в конфликты. Никто не любит этих ситуаций, но они время от времени случаются, становясь почвой для разгорания убийственного огня, особенно если две команды на дух друг друга не переносят. Назвать отношения между «BT1» и «МХ7» враждебными трудно, но косые высокомерные взгляды, направленные в сторону друг друга, явно говорят о не самой большой и прекрасной симпатии. Соревнования есть соревнования, здесь нормально испепелять враждебными взглядами другие команды, вот только главное — границы не пересекать, иначе могут дисквалифицировать обе. Второй этап чемпионата проходит на заброшенной парковке, которая стала складом металлолома, сломанных и выброшенных авто. Организаторы построили здесь целую танцевальную площадку вокруг тачек с музыкальной гарнитурой и приглашенным из Лос-Анджелеса диджеем, славящимся своими непревзойденными и неповторимыми битами. Ночь обещает быть жаркой. Все двадцать пять команд в сборе. Народа собралось очень много, и каждый хочет урвать место получше, чтобы видеть все, что происходит на танцполе. Некоторые забираются на машины, а кто-то даже забрался на заброшенную радиовышку, ведь уличные танцы — то еще захватывающее зрелище. Люди громко кричат, хлопают в ладоши и топчут ногами, создавая шум, способный мертвого поднять из могилы. Они сходят с ума в ожидании, пока ведущий не подносит ко рту микрофон, дерзко улыбаясь в предвкушении. — Ну что, вы готовы? — произносит альфа, оглядывая толпу, заводя ее еще сильнее. У этого парня явно прирожденный талант вести шоу, чтобы народ оставался заинтересованным на всем его протяжении. — Сегодня состоится второй этап чемпионата, на котором судьи изберут восемь из двадцати пяти команд, — продолжает ведущий под радостный вой людей, — кем же будут эти восемь счастливчиков, которые пройдут в полуфинал и окажутся в солнечной Калифорнии, где он будет проходить?! Ваши ставки, господа? Я вот больше чем уверен, что «МХ7» смогут нас сегодня удивить, — при упоминании названия команды толпа просто взрывается неистовыми криками и воплями, заставляя Тэхена сморщить нос и скрестить руки на груди. Конечно, Тэхен понимает, что их команда только-только собралась, что она состоит из самых разных людей с самыми разными судьбами и историями, с самыми разными подходами к танцам, что у них у каждого есть свой стиль, но он очень хочет, чтобы их команда выделилась. Омега готов сделать все ради этого. Они пришли за победой, и сегодня они заявят о себе как о будущих победителях турнира. Тэхен ни за что не оступится, никто из них не повернет назад, не сдастся, ведь пройден уже такой путь. Пусть их не принимают, не признают, но это только пока. Скоро все о них заговорят. — Чего такой кислый, Тэхени-и? — спрашивает Лалиса, которая выглядит настолько захватывающе дерзко, что по ней точно скажешь: она пришла побеждать. И когда она успела нарастить такие длинные волосы и покрасить их в черный цвет, для него становится самой большой загадкой. Девушка улыбается, дружески похлопывая его по плечу. — Не переживай, сегодня мы точно всех порвем! — воодушевления в ней хватит на всех, чего не скажешь по Тэхену. — Я вижу по тебе, что ты очень паришься, расслабься, пупсик, — Лиса обходит его стороной, вставая за его спиной, и кладет руки на плечи, принимаясь их массировать. — Да не парюсь я! — отмахивается Тэ слегка раздраженно, что вызывает у омеги непринужденный смех. — Да-да, конечно, — говорит Лиса с издевкой. — Я просто не хочу, чтобы мы вылетели! — Мы не вылетим! — парирует брюнетка, иронично закатывая глаза. — Кстати, ты не видел Чонгука и Чимина? Тэхен машет головой, начиная оглядываться по сторонам в поисках сладких кроликов, но среди толпы их не находит. Он кивает Лалисе, говоря что-то из разряда «я поищу их», и проходит между людьми на более свободную зону. Тэхен тяжело выдыхает, откидывая голову назад, вглядываясь в вечернее небо, застилающее грозовыми серо-свинцовыми тучами. Даже воздух становится гуще, тяжелее, предвещая сильный дождь. Интересно, они успеют выступить до его начала или будут танцевать под проливным дождем, что может быть опасно? Тэхен волнуется, пусть он не из тех людей, кто предается панике, но под ложечкой неприятно сосет из-за страха вновь облажаться. Но в глубине души он уверен в команде, как никогда. Наверное, потому что они сблизились настолько, что каждый доверяет друг другу, каждый уверен в другом, каждый поддержит, поможет, если того потребует ситуация. Они стали семьей — не по крови, но по духу точно. Тэхен глубоко вдыхает летний воздух, прикрывая веки, пытаясь отогнать панику, волнение и страх. У них получится, они достойны, как никто, ведь они много тренировались, трудились в поте лица, поэтому они здесь, пришли уверенно за победой. Тэхен вздрагивает, чувствуя сильные крепкие руки, обвившие его талию, чужой подбородок, давящий на плечо, и резкий яркий запах дождя, исходящий от альфы. Омега уголки губ в улыбке приподнимает. Черт. Альфа его точно с ума сведет, но как не поддаться на его чары, когда в Чон Хосоке все идеально от внешности до незаметных черт характера, о которых знают лишь немногие? Тэхену крупно повезло. Он ощущает горячее дыхание на щеке, после — прикосновение шероховатых мягких губ, посылающее волну мурашек по телу. Тэхен накрывает руки альфы, подаваясь немного назад, чтобы прижаться сильнее, ближе быть, не давать воздуху между ними просочиться. Так хорошо прямо сейчас, что все страхи развеиваются. — Ты не видел Чонгука и Чимина? — спрашивает хрипло Тэхен, слегка поворачивая голову вбок. — Я их видел целующимися за теми машинами, — спокойно произносит Хосок, кивая в сторону тачек, — и решил их не отвлекать, — весело фыркает парень, тыкая кончиком носа в щеку омеги. — Опять они лабызаются где-то, зная, что у нас сейчас важное выступление… Но недовольную тираду ему закончить не дают настырные и самые желанные губы, накрывающие его собственные, увлекающие в долгожданный поцелуй. Целоваться с Чон Хосоком можно бесконечно, ведь целуется альфа крышесносно, охуительно-прекрасно с примесью дерзости и нежности одновременно. Тэхен охотно отвечает, обвивая руками шею парня и наваливаясь на него. Замедлите время: Тэхен не знает, когда насладится. — Тебя слышно на всю округу, даже музыка тебе не помеха, — бубнит Чимин, облизывая губы, опухшие от поцелуев с Чонгуком. Блондин держит альфу за руку, гордо шагающего чуть впереди него. — О, уже закончили, — произносит Хосок, разрывая поцелуй и отстраняясь от Кима. — Да вы сами тут только что сжирали друг друга! — ворчит Чимин, взмахивая рукой. — Детка, они просто завидуют нам, — смеется Чонгук, целуя Пака в висок. — Ой, было б кому и чему, — цокает Тэхен и закатывает иронично глаза. — Воу! «МХ7» — просто монстры! Боги святые, что же они творят, я даже не уверен, что кто-то способен их переплюнуть! — вещает ведущий, и люди гомонят и хлопают в ладоши, поддерживая команду. Самое непростое для многих собравшихся команд — это тот факт, что толпа выбрала несколько фаворитов и намеренно поддерживает исключительно их, дабы подорвать дух и волю других команд, менее презентабельных и выделяющихся. Это психологическое давление также может сказаться на результате. — А следующими на танцпол приглашаем «BT1»! Ох, не знаю, не знаю, получится ли у ребят переплюнуть братьев Ли и их монстров, но давайте дадим им шанс и поддержим их громкими аплодисментами! «BT1»! Хосок переглядывается с Чонгуком, усмехаясь уголками губ, давая младшему понять, что подобными провокациями их не возьмешь. Альфа кивает остальным, и они все поднимаются на импровизированную танцевальную площадку. Неожиданно раскаты грома сотрясают пространство, вспышки молнии прорезают небо яркими огнями. Первые капли дождя срываются с неба, разбиваясь о поверхность земли. Танцевать будет сложно, но разве для них трудности становятся хоть какой-то преградой? Танец открывает Лалиса, которая модельной походкой выходит в центр площадки, кокетливо и дерзко прикусывая нижнюю губу. Она делает жест двумя руками, словно натягивает две веревки и притягивает к себе, и сбоку от нее, немного позади, оказывается Тэхен и Юнги. Они начинают танцевать. Их движения такие плавные, аккуратные, но в то же время резкие, четкие и очень акцентные. Они вырисовывают круг грудной клеткой, останавливаясь на мгновение, и после вскидывают голову вверх, переходя на быстрые движения руками и ногами. Они попадают в каждый такт, в каждый бит, они танцуют одновременно и слаженно. Публика восторженно смотрит на них, чуть ли не разинув рты. Трек меняется. К ним присоединяются Хосок, Джексон и Чонгук, которые становятся позади трио. Все стоят, вытянувшись по струнке, пока Намджун выделывает свои сумасшедшие брейк-дансовские трюки, вызывая бурную реакцию толпы. Альфу любят многие и восхищаются им, пытаясь достичь его уровня. Он останавливается у края площадки, подмигивая Сокджину, который, к большому сожалению, сегодня с ними не танцует. Омега смущенно улыбается, отводя в сторону взгляд, сталкиваясь глазами с довольной улыбкой Боры, которая пришла поддержать ребят. В этот вечер «BT1» разрывает танцпол. Никакой дождь им не помеха — скорее, он становится тем, что придает танцу невероятную энергетику и атмосферу, дополняя движения, создавая эффект растяжимости времени и длительности. Они танцуют так, словно в последний раз, а ведь он правда может быть последним на этом турнире. Они выкладываются на всю мощь, показывая зрителям самое настоящее мастерство, показывая им захватывающее искусство танца. Они заканчивают, тяжело дыша, покидают площадку под неистовые мощные крики и аплодисменты зевак, что является неплохим показателем их выступления. «BT1» смеются, накрываясь дождевиками и забегая под установленные тенты. Их выступление было последним. В полуфинал попадут восемь команд, сегодня все решится. Пока судьи выбирают из двадцати пяти команд, народ начинает танцевать под дождем в ожидании оглашения списка. Чонгук укрывает голову Чимина полотенцем и начинает растирать мокрые волосы блондина, припевая, что принцессе ни в коем случае нельзя болеть. Чимин фыркает, но заботу альфы принимает. Намджун подходит к Сокджину и берет его руку, подносит к губам и невесомо целует, успокаивая, что нет ничего страшного в том, что он сегодня с ними не выступал. Хосок обнимает внезапно заревевшего Тэхена, шепча всякие умилительные нежности, подбадривая, что он хорошо постарался. Лалиса купается в лучах любви Джексона, который весь танец, хоть и был сосредоточен на нем, но глаз с жены не сводил. Юнги довольно попивает воду, укутавшись в махровое полотенце, которое прихватил с собой, наблюдая с легкой счастливой улыбкой за командой. Все же ему очень-очень повезло с ними. — Итак, дорогие друзья! — ведущий привлекает внимание людей, которые заинтересованно собираются у сцены. Кто натягивает дождевики, кто кофты, а кто просто стоит под дождем, наслаждаясь им. — Наши уважаемые судьи приняли свое нелегкое решение и выбрали восемь команд, показавших свою уникальность, профессионализм и свое мастерство. Ох, полуфинал обещает быть очень жарким! Я приглашаю на сцену Филиппа Чбиб, который огласит список тех, кто окажется в солнечной Калифорнии! На сцену в зеленом дождевике под шум и аплодисменты толпы выбегает мужчина лет тридцати, которого в танцевальном мире все знают как Pacman-а, считающегося одним из лучших танцоров в мире, ставящего номера для голливудских фильмов, музыкальных групп и известных исполнителей. Филипп забирает микрофон у ведущего, кулаком ударяя об подставленный кулак альфы в качестве дружеского жеста, и, махнув рукой, широко всем улыбается. — Черт, ребята, вы все показали такие охуенные выступления, что было очень сложно выбрать всего восемь команд. Я не хочу, чтобы кто-то расстраивался, но знайте: вы все большие молодцы! Особенно новички — вы просто огненный огонь! — альфа смеется и, прокашлявшись, продолжает: — Ух, ну что, погнали! — толпа шумно гудит. — «MX7»! — люди разражаются какими-то нечеловечески громкими криками, пока хоть немного не стихают, Филипп молчит и улыбается. — «BT1»! И когда узнаешь, что у тебя что-то получилось, то остальное становится неважным, неинтересным, все вокруг растворяется, становясь всего лишь шумом, пусть и громким, но для тебя сейчас таким незначительным. Ребята в легком шоке и недоумении начинают переглядываться, пожимают плечами и правда не понимают, что они в полуфинале. Новая команда с абсолютно разношерстными танцорами смогла совершить то, что никто от них не ожидал. «BT1» яркие, талантливые, харизматичные, немного сумасбродные, но это, что делает их собой, делает их настоящими. Следующая их остановка — Калифорния.