Хороший, плохой, ушастый

      Мироку бодро взбежал по скрипучей лестнице на второй этаж, не обращая внимания на пыхтение хозяйки, которое по накалу уже приближалось к паровозному. Причины столь громкого негодования стали ясны молодому человеку, как только он переступил порог своих комнат. В «чадах и домочадцах» наблюдалось пополнение.        - А этот что тут делает?! ***        - Простите, - Хоши пододвинул Ходзё чашку с кофе, - за столь эмоциональное приветствие, мы все на взводе.        - Ничего, я понимаю, - маршал очень аккуратно взялся за ручку. Столь трепетное отношение к дешевой чашке объяснялось, наверное, останками двух её незадачливых товарок, недавно отправившихся на помойку, и деликатным, но твердым уточнением Мироку, что ЭТА чашка последняя, которую он может предложить гостю.        - Значит, вы и есть ДРУГ Са… госпожи Хайдзии? – Мироку продолжал светскую беседу.        - Да, - Ходзё повернулся к охотнице. – Санго, ты как?        Мироку, услышав, как вновь объявившийся обращается к девушке на «ты» и по имени, чуть слышно зашипел, но тут же почувствовал стыд за свое поведение. Санго и правда выглядела плохо. Девушка сидела, устало подперев щеку ладонью, и пустыми глазами смотрела в стол.        - Все хорошо, - Хайдзия с заметным усилием выпрямилась и встряхнулась. – Что скажешь?        - По поводу дела? – Ходзё все же решился поставить чашку обратно на скатерть. – Все не очень хорошо. ***        Сешемару спешился вне видимости человеческого патруля. То есть Облачный пес их прекрасно видел и, к сожалению, обонял, а вот солдаты, бросающие нервные взгляды на другую сторону ручья, его еще не заметили.        Ёкай услышал за спиной возню и обернулся – Рин сползала с А-Уна. Ину-но-Тайшо вздохнул:        - Рин, ты останешься здесь.        Девочка отрицательно затрясла головой.        - Рин! – повысил голос Сешемару. Человеческое дитя было послушно во всем, кроме этого вопроса.        - Останешься здесь, - повторил ёкай и увидел, как начинают дрожать её губы, а в глазах набухают слёзы.        - Рин, - Сешемару присел перед девочкой на корточки, - пожалуйста, не ходи на этот раз за мной, это опасно, - и был потрясен, когда тонкие ручки обняли его, а в шею уткнулся жарко дышащий носик.        В первую секунду ёкай оцепенел, не зная, как на это реагировать, но потом вспомнил, что Рин человек, а для людей такие объятия – просто проявление дружбы, а не нечто гораздо большее, как у Они.        Представив глубокий обморок Джакена, окажись лягух в эту секунду здесь, Сешемару быстро клюнул носом за ушко Рин, втянув её чистый запах.        - Вы ведь вернетесь, мой лорд?        - Конечно.        Сешемару выпрямился и шагнул из-за кустов навстречу нервно задергавшемуся патрулю.        - Я хочу поговорить с капитаном! – скомандовал ёкай. ***        - Единственное, что я могу сделать в данном случае, это настаивать на переводе заключенного в столицу графства, - Ходзе виновато пожал плечами, - да и то без согласия шерифа это невозможно.        - Да, очень много помощи от вашего… друга, госпожа Хайдзия, - елейным голосом протянул Мироку.        Санго вскочила, хлопнула ладонями по столу, словно собираясь что-то сказать, но потом пнула стул и молча вышла из комнаты.        Ходзё растерянно переводил взгляд с захлопнувшейся за охотницей двери на помрачневшего молодого священника, но, поняв, что посвящать его в хитросплетение отношений не собираются, обратил внимание на еще одну девушку, находящуюся в комнате, которая за все время не проронила ни слова, а просто понуро сидела, вертя в руках чашку и уставившись в никуда.        - Госпожа Хигураши?        - Да? – встрепенулась Кагоме.        - Вы себя хорошо чувствуете? – маршал бочком пододвинулся к несколько оторопевшей от такого вопроса девушке. – У меня есть несколько отличных средств для повышения тонуса…        Кагоме отползла от этого странного маршала на край стула и открыла было рот для вежливого отказа от медикаментозного поднятия ей настроения, но внезапно передумала.        - Спасибо, господин Ходзё! Вы в самом деле можете поделиться столь волшебным средством? - и скосила красные заплаканные глаза в, как ей представлялось, кокетливом взгляде, от чего все присутствующие в комнате дружно вздрогнули.        - А... кхм, - закашлялся Мироку. – Госпожа Хигураши, а вы не хотите узнать, как там И…        - Нет! – отрезала Кагоме и опять скорчила «обольстительную» гримасу заметно нервничающему Ходзё. – Он сказал, что не хочет меня видеть? Вот и прекрасно!        - Ой, учительница, - Шиппо наивно хлопнул глазками, - а разве вы не его сучка?        Мироку подавился, Ходзё смахнул последнюю чашку на пол, где она жалобна тренькнула, разбиваясь.        - Шиппо, - от голоса Кагоме кицуне прижал ушки, - я не ДЕВУШКА Инуяши, он ясно дал мне это знать! – и вышла из комнаты. ***        - Женщина, - смущенно и веско нарушил затянувшуюся после ухода Кагоме паузу Мироку.        - И не говорите, - Ходзё утомленно улыбнулся.        - Ладно, - Хоши попытался выбросить из головы мысли о… личных отношениях и сосредоточился на деле, - так что мы будем делать? ***        Шиппо, на которого совещающиеся молодые люди не обращали внимания, тихонько выскользнул из комнаты.        Солнце раскаленной золотой монетой двигалось к горизонту, и его нижняя кромка, казалось, начинала плавиться в тяжелом горячем воздухе. Тени удлинялись и сгущались, тянулись друг к другу черными краями, собираясь в скором времени погрузить непривычно тихий и словно обезлюдевший город в темноту.        Кицуне вздрогнул, хлюпнул носом и шмыгнул в переулок. ***        Зарешеченное окно выходило на север, и в камере стало темно гораздо раньше, чем погасли последние солнечные лучи.        Инуяшу темнота не смущала. Облачный пес напряженно прислушался, но в здании стояла полная тишина, даже мышей не было слышно.        - Задохнулись, блин, от шерифской вони, - пробурчал парень и помимо своей воли бросил взгляд на расшатанный прут решетки. Пара рывков, и он на свободе, но… Странно, но до разговора с Мироку мысль о побеге даже в голову Инуяше не приходила, несмотря на все. Парень вздохнул и сполз по стене на пол. Ну, вот сбежит он, и что? Опять жить в бедлендах? Ото всех прятаться и потихоньку сходить с ума от одиночества? Нет уж. С дилижансом он, конечно, накосячил – Инуяша поморщился - но не повесят же его за это? Мироку сказал, что поможет… Облачный пес вздрогнул. Надо же, он верит этому блудисту и пинки, а девку… Инуяша уткнулся носом в колени и засопел, не в силах признаться в своих чувствах даже самому себе.        - Значит, - сказал он вслух, пытаясь перебить полезшие в голову мысли, - потерплю. Надо, чтобы все было правильно, - и фыркнул. От таких рассуждений за версту несло Сешемару.        - Тьфу, правильный наш, - проворчал Инуяша, с очень сложными чувствами в душе вспоминая брата. – И здесь от него покоя нет. Ладно, раз в жизни и кукушка верно пророчит, - и опять прислушался, но вокруг по-прежнему было тихо. ***        Пока один Облачный пес демонстрировал совершенно не типичные для него терпение и здравый смысл, другой собирался сделать глупость.        Сешемару пошевелил ушами. Ину-но-Тайшо подозревал, что глупости делаются спонтанно, а не после долгого и тщательного обдумывания, но большого опыта, в отличие от Инуяши, на этом поприще у старшего брата не было, и именно поэтому он пребывал в легком замешательстве.        Разумеется, по внешнему виду Собачьего лорда о его смятении сказать было совершенно нельзя. Как всегда холодно и отрешенно он разглядывал мелкого кицуне, который, ежась, сидел напротив него.        Еще несколько часов назад ёкай переживал, что мало знает о ситуации, и вот теперь он уже едва не жалел о своей прежней неосведомленности. Информация, полученная сначала от капитана, а вот теперь от лисенка, подстерегшего его на обратном пути, переполняла голову.        - Значит, шериф… - медленно молвил Сешемару.        Шиппо кивнул. Кицуне потребовалась вся его храбрость и мужество, чтобы отправиться на встречу с САМИМ УЖАСНЫМ ЛОРДОМ СЕШЕМАРУ, и теперь мальчик отчаянно хотел оказаться где угодно, но не здесь, напротив невозмутимого ёкая, гипнотизирующего его холодными золотыми глазами.        - Шериф… - повторил Сешемару. – Нет, никогда не слышал, чтобы отец сына моей матери когда-нибудь говорил о ком-то по имени Нараку, но этот человек-со-звездой подобен тени, что отбрасывает пустота, - недавно ёкай сказал женщине сына своей матери опасаться Нараку, но в то мгновение лорд и сам не знал, что заставило его произнести те слова.        - Тень от пустоты? – пискнул Шиппо, вздрагивая и оглядываясь. Уже почти наступила ночь, и слова Пса звучали особенно зловеще.        - Пустота не может отбрасывать тень, - Сешемару поднялся. – Кицуне, мы благодарны тебе за весть о сыне нашей матери. Пусть его кровь наполовину осквернена, но она всё еще кровь Облачного пса, и мы не позволим глумиться над ней, - и с этими словами Собачий принц величественно отправился делать глупость. ***        Нараку перехватил Джанкоцу на полдороги к офису.        - Нет, сегодня нельзя, - в который раз терпеливо повторил шериф.        - Почему-у-у-у?! – капризно заныл трансвестит, притопывая ножкой, обутой в атласную туфельку. – У меня такие замечательные подарки есть для ушастика, - он начал копаться в сумочке, но черноволосый мужчина поспешно его остановил:        - Не надо мне тут ничего показывать! Завтра наиграешься вдоволь.        - Правда? – обрадовался, но тут же насторожился Джанкоцу. – Отчего такая щедрость, шериф?        Порой за гротескными ужимками Нараку забывал, что Шичининтай опасны, а этот накрашенный извращенец один из самых жутких убийц в истории Фронтира.        - Завтра кое-что должно произойти, и если все случится так, как я задумал, ты получишь метиса в свое ПОЛНОЕ распоряжение, - сказал шериф, глядя в безумные глаза Джанкоцу.        - В ПОЛНОЕ? – с жадным любопытством спросил трансвестит. – В ПОЛНОЕ-ПОЛНОЕ?        - Да, в полное и окончательное, - кивнул Нараку. – Делай что хочешь, главное, чтобы труп потом не опознали.        Джанкоцу восторженно захлопал в ладоши:        - А что, что должно произойти? – с нетерпением ребенка спросил он.        - Завтра утром приходи в офис и захвати те вещи Банкоцу, в которых он Алого призрака изображал, тогда и узнаешь, - уклончиво сказал Нараку.        Шичининтай надулся, но тут же кокетливо улыбнулся:        - Ой, шериф, умеете вы даму заинтриговать! – и, виляя задом, удалился.        Нараку посмотрел ему вслед:        - Ты даже не представляешь, с каким удовольствием я потом с ТОБОЙ разберусь, - тихо пробормотал он и тоже ушел, сокрушаясь про себя, что нельзя наделать собственных копий и приходится полагаться вот на таких типов. ***        Ночь опустилась на город, но слишком многие не спали под её черным покровом.        Не спал полукровка в камере, дергающийся при каждом звуке. Не спали два молодых человека, при свете лампы в который раз перебирающие факты и слухи и составляющие план на завтрашний день. Не спала Кагоме, лежа в постели и широко открытыми глазами вглядываясь в темноту комнаты. Не спал Сешемару, скачущий в сторону города. Темно-гнедой мерин был почти не заметен на фоне безлунного неба, и казалось, что Собачий принц сам летит сквозь мрак. Не спал Шиппо, проклинающий одного надменного ёкая, который даже не подумал взять его с собой в город, и теперь кицуне сидел возле костра в компании странной девчонки, которая восторженно рассказывала ему о том, какой на самом деле этот самый ёкай замечательный.        Нараку тоже не спал. Шериф принимал ванну. Многие в городе считали, что мужчина поливает себя одеколоном, чтобы скрыть вонь немытого тела, и отчасти они были правы, но только не в пункте «немытого». Нараку был чистюлей, каждый вечер Кохаку должен был таскать и кипятить полную бадью воды, в которой шериф и блаженствовал потом порой часами. Сегодня, правда, расслабиться до конца так и не удалось, и, вздохнув с сожалением, Нараку покинул купель уже через какие-то полчаса. Неторопливо вытерся, полюбовался своим отражением в зеркале, особое внимание при этом уделяя ушам, надел халат, с удовольствием вдохнув запах чистой ткани, открыл дверь комнаты и… натолкнулся на Сешемару. ***        - Лорд Сешемару? – Нараку удивился по-настоящему, но сумел взять себя в руки, и вопрос прозвучал привычно ровно. – Чем обязан столь поздним и неожиданным визитом?        - Человек, отдай нам сына нашей матери, - повелел Ину-но-Тайшо.        - Вашего БРАТА? – уточнил шериф. – Конечно, только ключи от камеры возьму…        Сешемару милостиво склонил голову, соглашаясь подождать, но черноволосый мужчина не двинулся с места.        - Какая прелесть, - Нараку с интересом разглядывал Собачьего лорда. – Похоже, вы всерьез думаете, что я сделаю так, как вы мне... приказали!        - Человек… - повысил на один тон голос Сешемару, но шериф шагнул ему навстречу и теперь мужчины стояли нос к носу.        - Они… - процедил Нараку. – Не смей мне угрожать! Убирайся из моего дома!        Ёкай не дрогнул:        - Мы не угрожаем. Мы предлагаем сделку. Мы не можем позволить, чтобы имя Облачных псов трепали языки людей, а так будет, если глупый щенок останется здесь. Ты отдаешь нам полукровку, мы увозим его на север, и больше он здесь никогда не появится. Взамен ты получишь награду.        - Да? – насмешливо спросил Нараку. – Какаю же награду может предложить НАМ полунищий лорд?        Сешемару остался невозмутим:        - Имя Облачных псов важней богатств. Мы сдержим свое слово.        До сих пор мужчины так и разговаривали на пороге, но сейчас Нараку отошел в глубь комнаты.        - Ты не можешь дать мне того, что я хочу, - сказал он. – Я все получу сам. Убирайся, вонючая псина, и повой на луну, представляя, как будут вешать сына твоей матери, - шериф уже откровенно глумился. – Да, Они не вешают, но я сумею сделать так, чтобы для щенка сделали исключение. Как думаешь, сколько времени ему потребуется, чтобы задохнуться? Час, два? И пока он будет хрипеть и сучить ногами в петле, Я буду получать настоящее удовольствие!        - Ты действительно его ненавидишь, - в голосе Сешемару прорезалось удивление. – Кто ты такой, человек? Ты знал мужа моей матери, но он был убит, и теперь ты вымещаешь обиду на его сыне?        - Догадливая собачонка, - Нараку вздернул верхнюю губу. - Я ненавижу этого человека больше всего на свете. Я убил бы его еще раз, но, увы, приходится довольствоваться его отродьем!        Сешемару пристально посмотрел на шерифа, одновременно принюхиваясь, и почти сразу шагнул назад:        - Ты!        - Да? – Нараку продолжал скалиться. – Понял, Пес? И что теперь? Кому ты расскажешь, Белый убийца?        Сешемару помимо своей воли вздрогнул, услышав это имя, которым его щедро наградили люди.        - Кто поверит слову Пса, убившего начальника гарнизона? Ты можешь забрать щенка силой, но я обещаю, что приведу армию на твои земли и убью каждую собаку, на двух или четырех ногах, которая мне встретится. Я сожгу твои дома и шатры, я распну детей, а сучек отдам ублюдкам, которых выгнали из других Племен, - под напором ненависти, буквально извергаемой шерифом, Облачный пес сделал еще шаг назад. – Пусть плодят уродов! Я забью Облачных жеребцов на твоих глазах, а кобыл покрою ослами! Ну, давай, забирай своего метиса! Что выберешь, свою кровь или свое Племя? – Нараку кричал.        - Дядя? – в коридоре показался заспанный Кохаку, и прежде чем мальчик понял, что происходит, вокруг его горла сомкнулись когтистые пальцы.        - А что выберешь ты, шериф? – спросил Сешемару, еще чуть выпуская когти так, что они проткнули кожу на тонкой мальчишеской шее. – Кровь за кровь?        Нараку расхохотался, колотя кулаком по столу и сбрасывая на пол свечу. Та, мигнув, погасла, и в свете звезд, проникающем сквозь окно, засияли две пары глаз.        Шериф, продолжая смеяться, выдавил из себя:        - Сделай мне одолжение, Пес, убей этого маленького выродка!        Кохаку замер, а Сешемару нахмурился.        - Ну же, это будет так забавно! – всхлипывал шериф. – Я так много убил за тебя, Белый убийца, что уж эту услугу ты мне можешь оказать! Прикончи этого надоедливого щенка, он все равно скоро сдохнет сам!        Продолжая удерживать Кохаку за шею, Сешемару попятился прочь из этой комнаты, в глубине которой бесновалось чудовище, извергая из себя дикий смех и угрозы.        Оказавшись на улице, ёкай вспрыгнул в седло А-Уна, поколебался пару секунд, а потом посмотрел на стоящего столбом мальчика:        - Нараку действительно твой родственник?        Кохаку яростно замотал головой из стороны в сторону, разбрызгивая капельки слез.        Сешемару одним движением вздернул мальчика на круп позади себя и пришпорил коня. ***        Шиппо уже начал засыпать, когда в круге света, отбрасываемого костром, возник Сешемару. Собачий лорд был не один, и кицуне вытаращился на прячущегося за ёкаем мальчика:        - Кохаку?! Откуда ты тут взялся?!        Рин проснулась и заспанно, но с интересом рассматривала пришельца.        - Он украл меня у шерифа, - запинаясь, объяснил Кохаку, пугливо оглядывая всех по очереди.        - Вау! – Шиппо с благоговением уставился на Сешемару, невозмутимо опустившегося около костра. – Ну, вы даете! Такого даже Инуяша не отчебучивал!        Сешемару подумал про себя, что глупости явно не его призвание и в результате он увяз в этой истории по самые кончики ушей… ***        Шериф был возмутительно свеж и бодр, а Мироку и Ходзё одинаково по-совиному моргали на него красными глазами. Маршала все же сморило под утро, а вот Хоши так и не уснул, неся караул и переживая за всех подряд, от так и не вернувшейся Санго до неизвестно куда девавшегося Шиппо.        - Ну что вы, - почти игриво помахал ладонью Нараку, - я просто не могу так поступить!        Ходзё вздохнул и терпеливо начал по третьему кругу:        - Шериф, в принципе, требовать выдачи преступника я могу с полным на то основанием и вашего разрешения на перевозку предполагаемого «Алого призрака» в тюрьму графства прошу из вежливости.        - А я знаю свои права, - гнул свою линию Нараку. – Я занимаю выборную должность и должен с вами сотрудничать, а не подчиняться.        - Формально, вы правы. Формально, - подчеркнул маршал. – Дни вольности для Фронтира закончились с окончанием Войны, и сейчас эти земли неотъемлемая часть Федеральных штатов со всеми вытекающими последствиями.        - Правильно, - подтвердил Нараку, - и по тем же законам я имею право настаивать на проведении суда на моей территории. Я уже и судье телеграфировал, как только он приедет, так и устроим судебное разбирательство! Как удобно, вы, маршал, сможете от имени прокурора выступить, а пастор, я полагаю, будет у нас вместо адвоката?        Мироку дернулся, но промолчал.        - Шериф, «Алый призрак» на вашей территории ничего, в общем-то, не натворил. Единственное, что ему можно инкриминировать, это нападение на дилижанс, - Ходзё синхронно с Хоши поморщился. – И судить его имеют ТУТ право только за это, а в других округах и соседних графствах он творил жуткие вещи. Так ПОЧЕМУ вы не хотите, чтобы он получил сполна?        - Но поймал его я, - невинно сказал Нараку.        - И? – наконец подал голос Мироку.        - И почему я должен уступать кому-то награду за поимку? – все так же невинно спросил шериф.        Хоши глубоко вздохнул, благо сегодня это можно было сделать без опасности задохнуться – шериф не облился одеколоном, как обычно, и сказал:        - Так все дело в награде? – прозвучало это брезгливо, и Нараку обиделся:        - Я, знаете ли, пастор, получаю от города совсем немного, а за «Алого призрака» назначена неплохая премия!        - Вы её получите, - устало пообещал Ходзё.        - Почему я должен вам верить? – пожал плечами Нараку. – Какие гарантии, что вы, забрав преступника у меня, не заявите, что сами его поймали? Я, конечно, уже подстраховался, дал телеграммы в газеты, но…        - Вы что, мне не верите? – не понял Ходзё.        - Нет! – лучезарно улыбнулся шериф.        У Мироку сдали нервы:        - Какого черта, - прошипел он, на что Нараку укоризненно покачал головой:        - Святой отец, слышали бы вас ваши прихожане! – но Хоши не успокоился. Он выхватил из кармана чековую книжку:        - Какая там награда? Я прямо сейчас выпишу вам чек!        - Подкуп должностного лица, - проинформировал шериф маршала, но тот задумчиво кивнул:        - Можно рассматривать это как залог. Прецеденты были.        Мироку с воодушевлением достал ручку:        - Так сколько, шериф?        Нараку брезгливо покосился на чек в руках молодого человека:        - Пастор, мы на Фронтире, а не на Востоке, и вы знаете, что можете с этой бумажонкой сделать? – и шериф в нескольких емких словах, сказал, что.        Переговоры зашли в тупик. Мироку краснел и сжимал кулаки. Ходзё с несколько отсутствующим видом смотрел в окно, а Нараку улыбался, вспоминая еще один визит за сегодняшнее утро, который случился сразу после рассвета…