Песня кита

Глубже вдохнув свежий утренний воздух в лёгкие, я взяла Аишу под руку, и мы пошли вдоль только что проснувшихся клумб, полуоткрытых окон, сонных домиков и лениво стекающей с листьев росы. Мощёная дорожка, извиваясь, вела вглубь парка, где нас уже поджидали волшебные трели птиц. В ранние часы природа пахла необычайно свежо, порождая в сердцах истинное благоговение и созидание. Остановившись возле массивного платана, мы увидели всё великолепие города, распростёртого на многие мили от нас. Голубое небо, испещрённое ватными клочками облаков, мирно молчало над гудящими зданиями, бурным движением машин, спешащими пешеходами, напоминая только о том, что лишь один взгляд — и ты вмиг поймёшь, что нет ничего, кроме простора над твоей головой. Что все договоры, заявления, бланки в твоих руках неважны по сравнению со сделкой со временем. — Как глупо, — усмехнулась подруга. Я вопросительно посмотрела на неё. — Как глупо растрачивать свою жизнь на то, что ты не любишь; как глупо суетиться над тем, что всего лишь суета. Ведь правда, По? — она взглянула на меня. — В мире так много вещей, которые действительно заслуживают внимания. А мы предпочитаем отдать всё до последней капли ненужным людям, ненужным делам, ненужным заботам, оставив тем, кто нуждается в нашем тепле, лишь нелюбовь и апатию. Почему, чтобы понять эту простую истину, человеку надо встретиться лицом к лицу с настоящей бедой? Я сглотнула, продолжая наблюдать за линией горизонта. — Полли, пойдём на качели! — лицо Аиши мгновенно переменилось, и на нём появилась добродушная улыбка. Холодные пальцы подруги смешались с моими дрожащими ладонями, и мы медленно направились к детской площадке. Пустовавшие лавочки, сочно-зелёные кустарники, явственно пахнущие стволы деревьев, хозяева с резвыми собаками, сдобренные «добрым утром», проплывали мимо нас, оставляя знакомый отпечаток постепенно просыпавшегося города. — Я на зелёной! — крикнула Аиша и тут же сорвалась с места. — Эй! Она моя! — воскликнула я, обогнала её и приземлилась на качели. Подруга, насупившись, возмутилась: — Вот такое теперь отношение к тяжело больным детям Англии? — Знаешь, никогда не видела, чтобы тяжело больные дети умели так бегать! Мы звонко рассмеялись, и она села рядом на жёлтую, стараясь нейтрализовать одышку и успокоить тяжесть сердцебиения. Некоторое время мы молча качались вперёд-назад, касаясь едва уловимого утреннего ветра, лучей восходящего солнца, пробивающихся сквозь густую листву деревьев, и запаха свежескошенной травы. Волосы развивались и путались между собой, а в памяти стали возрождаться образы, как мы с Аишей, ещё будучи детьми, точно так же катались на качелях после школы и заливались самым радостным смехом на свете. На моём лице появилась счастливая улыбка, и я прикрыла глаза, как раньше, представляя, что лечу. — Полли, ты веришь в то, что вчера произошло? — В то, что вчера у меня дома был весь состав нашей любимой группы, что мы с ней общались на протяжении целого дня и даже успели сфотографироваться? Нет. Переглянувшись, мы улыбнулись, и в этот момент мой телефон оповестил о пришедшем сообщении. Я остановилась и достала мобильник из кармана кожаной куртки. «Доброе утро, Полли! Как настроение?» — Кто там? — поинтересовалась подруга, поиграв бровями. — Я не знаю. Какой-то неизвестный номер. Спрашивают, как у меня настроение. Может, это по поводу объявления на «e-bay»? Аиша усмехнулась. «Доброе. Простите, а это кто?» Продолжая удерживать телефон в руках, я снова стала раскачиваться и вспоминать с подругой прошедший день. Некоторое время мы возбуждённо рассказывали друг другу о собственных чувствах и впечатлениях, и только когда я посмотрела на экран, я резко остановилась и воскликнула: — Аиша, это Гарри! — Гарри? — Да! Что мне ему ответить? — А что он хочет? — ни то хитро оскалилась, ни то заулыбалась подруга. — Спрашивает, как у меня дела. — Ты точно в университете училась? Обычно азы коммуникации проходят в подобных заведениях, — захохотала она. — Это не смешно! — я рассмеялась. — Лучше бы помогла! Я в зоне поражения! Что написать? «Всё нормально» — это слишком банально! «Всё отлично»? А вдруг он подумает, что я бесчувственная и совсем не скорблю о твоей болезни? Еле удержавшись на качели, Аиша закашлялась от смеха. — Полли, я смотрю, ты научилась загробным шуточкам?! — Да ну тебя! — утерев слёзы от нагрянувшего на меня хохота, я отправила сообщение. — Давай лучше на полянку пойдём и на облака посмотрим? — Ох, ты совсем меня не жалеешь, — подруга медленно встала с качели, и мы прошли немного дальше, где сочная зелёная трава расстелилась ярким ковром по земле. Развалившись на нашем привычном месте, мы встретились взглядами с небом и стали изучать проплывающие мимо нас облака. Пышные, как сдобные булочки, они раскачивались на невидимых качелях небес, принимая различные формы. Тёплое солнышко подогревало наши тела, и вместе с нами грелась постепенно просыпающаяся природа. — Я вижу дракона. Вон там – справа! — я ткнула в небо пальцем, и Аиша проследила за ним. — Да какой это дракон? Это же ангелочек летит! Вон там глазки, смотри! Крылышки будто повёрнуты в нашу сторону! — Это крылья дракона! И так всегда. Мы смотрели на что-то одно, но видели совершенно разные вещи. Такие полярные, но в то же время такие одинаковые. Как две части одной души, нашедшие друг друга по воле случая. — Видишь попугая? На ветке дерева будто сидит! — Да-да! А рядом с ним девушка в лёгком платье! — За ней же словно кто-то бежит! В догонялки, скорее всего, играют! Ещё один самолёт со свойственной ему быстротой выпрыгнул из облаков, отрезав бегущую девушку от догоняющей радостной фигуры. — Вся моя жизнь в одном облаке и секущем самолёте, — пробормотала я. Мы с Аишей переглянулись и рассмеялись. Когда ты вот так лежишь на летней сочной траве, прогретой солнечными лучами, рядом со своей лучшей подругой, когда ты смотришь в небо и пытаешься найти, совсем как в детстве, очертания знакомых фигур в обыденном природном явлении, ты понимаешь, что всё может подождать. Что гораздо важнее найти время для того, чтобы посмотреть на облака, послушать природу, подержать родного человека за руку, провести время вместе, чем остаться допоздна на работе в погоне за большей зарплатой, карьерным ростом, хотя дома тихо ждёт ребёнок в предвкушении одной лишь секунды внимания. — Я всё думаю о вчерашнем дне… — тихо проговорила я. — Я тоже. Это было настоящее волшебство. — Ты слышала их голоса?.. — Да, они звучали совсем как настоящие. — А глаза? Ты видела их?.. — Да. И они смотрели не просто на толпу фанатов или на кого-то другого. Полли, эти глаза смотрели на нас. Если честно, даже и не верится, что мы дальше будем общаться. Да… Я не верю в это. Не верю, что они будут нас навещать. Это просто была благотворительность умирающему. А дальше? Этого «дальше» и не может быть. Но всё же самое главное, что их глаза видели нас. Тебя. Меня. Если они впервые имели дело с умирающими, то, может, они запомнят нас хотя бы немножечко? Хотя бы чуть-чуть? Кто знает. — Ты думаешь, что мы больше не увидимся? — осторожно спросила я и повернула голову в сторону подруги. Её аккуратный нос был устремлён к небу, а большие карие глаза поглощали очертания облаков. Бледная кожа сильно контрастировала с ярко-зелёной травой, обнимающей тонкие руки, худые лодыжки и едва касающейся впавших щёк. — Хочется верить в обратное, но неоправданная надежда во время болезни бьёт больнее, чем сама болезнь. Понимаешь? — Аиша посмотрела на меня и слегка улыбнулась.