Песня кита

Внутри не осталось сил, чтобы даже улыбнуться: ночь измотала нас обоих. Я смотрела в темноту и с каждой секундой всё больше и больше стала ощущать, какой груз ответственности лежал на моих плечах. Мысли о работе начали проноситься мимо глаз, нарушая тишину криками воспоминаний, пролитыми слезами, разочарованием и болью, которая изредка перемежалась с радостью и безумным счастьем, окружённым исцелением и ощущением чуда. На сердце тяжелело от одной мысли вернуться домой и снова и снова проживать эти состояния. — Гарри, я не хочу этого больше. — Ты о чём? — Я не хочу знать, как спасать человека от передозировки, я не хочу учиться хладнокровию, я не хочу больше слышать этот отвратительный запах больницы, спирта и лекарств. Все мои вещи воняют, моя кожа пропитана этой вонью, и куда бы я ни пошла, она всё время нависает надо мной, как грозовая туча. — Ты можешь представить себя без этого всего? Я прикусила губу и тяжело выдохнула: — Нет. Мы сидели у кровати Джеймса, прислушиваясь к его дыханию. Тишина разморила последние остатки сил, и спустя некоторое время Гарри уснул, но я не могла позволить себе этого, оставаясь ответственной за состояние парня и готовой к каждому повороту событий в любую секунду. Я всё время находилась в напряжении. Мысли разлетались по сторонам, уводя меня в самые тёмные уголки, обросшие пылью и паутиной, в которые я так боялась заглядывать. Хотелось поговорить хоть с кем-то, но так ломало посмотреть внутрь себя и напрямую спросить о том, что я действительно желала. Час тянулся, как жевательная резинка, приклеившаяся к подошве, и я, находясь на Бали, касаясь руки Стайлса, была вновь погружена в работу, от которой так стремилась сбежать. Потянувшись за водой, я сделала глоток и откинула голову назад. — Где ты этому научилась? — неожиданно послышался хриплый голос, я развернулась и взглянула на Джеймса. — Ты как себя чувствуешь? — Опустошённо. Причём в прямом и переносном смыслах. Я едва усмехнулась. — Воды? Он согласно моргнул, и я, сев рядом, приподняла его голову и прислонила стакан к губам. Сделав пару глотков, парень облегчённо откинулся на подушку. — Спасибо. Ничего не ответив, я хотела спуститься с кровати, но он коснулся моей руки и посмотрел на меня: — Ты ответишь? — Ты хочешь знать, где я этому научилась? Он кивнул. — Джеймс, никакой я не переводчик. Я ассистент в онкологическом центре. И снова этот взгляд. Я зажмурилась. — И именно поэтому я не хотела говорить о своей реальной профессии. Это выражение лица будет преследовать меня до конца моих дней. — Прости. — Нет, я всё понимаю. Людям страшно. Это нормально. Никто не любит смерть и отчаяние. Заставив Джеймса замолчать и постараться уснуть, я, наконец, расслабилась и вышла из комнаты. Повсюду стояли пустые бутылки из-под алкоголя, добрая часть диванов была занята спящими телами, запах сигарет словно замещал весь воздух. Я заметила кого-то на балконе и подошла. — Ну, конечно, кто бы ещё здесь мог оказаться. Вильям повернулся, и на его лице появилась слабая улыбка. Я села рядом с блондином на плетёное кресло и заметила, как уже в сторону океана направлялись сёрферы с яркими досками. Ветви пальм лениво раскачивались от бриза. — Почему не спишь? — спросил парень. — Мыслей слишком много, не хочу оставаться с ними наедине. А ты? — Работа. Разные часовые пояса не дают шанса даже вздремнуть. Мы некоторое время молча наблюдали за рассветом, буквально осязая тишину утреннего Бали. — Хочешь кофе? Я кивнула, и блондин вышел с балкона. Мои мысли перенеслись к Аише, и я почувствовала, как внутри сразу потеплело. Запах свежести пробирал сознание спокойствием и ощущением нового, в то время как огромные листья пальм свисали с разных сторон, заслоняя от яркого солнца и чужих глаз. Почти всё утро мы провели вместе с Вильямом, сидя на балконе и наслаждаясь тишиной. Ни у него, ни у меня не было настроения разговаривать, поэтому мы, постепенно переставая замечать друг друга, растворялись в одиночестве, пропахшим свежим и крепким кофе. Ближе к полудню гости стали просыпаться, возвращаясь к себе домой или оставаясь на бодрящую партию покера с тайской едой. Кто-то выходил покурить, собирая себя по частям с каждой затяжкой. Дом пустел, и спустя некоторое время я вдруг снова ощутила на себе взгляд. — Спасибо тебе за это утро, — поблагодарил блондин, нарушив негласное молчание между нами, и встал с кресла. — Я позвоню. — Бро, уже уходишь? — послышался мужской бас. — Да, бро, работы много. Увидимся ещё вечером у меня на яхте. «Голос настоящего дьявола», — невольно подумала я и устало вздохнула. — Ну и потрепало меня, — рядом приземлился Джеймс. — Отошёл? — Да. — Вид у тебя паршивый. — У тебя тоже. — Пыталась спасти одного придурка, наглотавшегося таблеток. — Спасибо тебе. — На будущее: сначала прочти дозировку, а потом уже принимай лекарство. — Меня схватила слишком сильная судорога. Я недоверчиво посмотрела на него. — Ладно. Я просто хотел сказать, что ты знаешь, что делаешь. Ты настоящий специалист, и я не знаю, что бы делал, если бы не ты… Мне Гарри сказал, что ты всего на всего обратила внимание на моё странное состояние и уже тогда что-то заподозрила. Я сжала переносицу пальцами. — Джеймс, мне надоела эта работа. Я устала. — Но ты справляешься с ней слишком хорошо. — Но я устала. — Ладно, забудь, что я тогда сказал. Когда человек действует как профессионал, когда он чётко знает, что делать и как, то он в своей стезе. Слышишь? Я, действительно, говорил тогда о том, о чём не знал. Но ты показала то, с чем, я уверен, многие бы не справились. — А как же мнение о том, что мне должно доставлять удовольствие то, чем я занимаюсь? — Послушай, может, ты просто эмоционально выгорела. Я не знаю. Но у тебя талант. И талант именно к этому, я это почувствовал на своём опыте. Внутри меня развился настоящий диссонанс, и я почувствовала, как голова буквально стала раскалываться от каждой прилетающей мысли, как кокос от удара молотком. — Тебе лучше отдохнуть сегодня, — устало проговорила я и встала из кресла.