Сплетни школы злодеев

      На часах уже пять утра, а она до сих пор не сомкнула глаз за всю эту ночь. Гибрид то ворочилась на новой для неё кровати, то ей стало не хватать палящего Новоорлеанского зноя по ночам и ей стало холодно, то одеяло скомкивалось в её ногах, то было недостаточно мягким. В конце концов она так и не смогла заснуть. Да и не особо хотела. Все её мысли были хаотичны и она не могла удержаться за одну дольше чем на пару мгновений, для того чтобы выстроить чёткий план, которму она будет делать. Что она будет делать дальше в своей жизни. Или со своей жизнью.       Нет, работа тренером её прельщала, но не настолько, чтобы отдать этой профессии всю свою жизнь. Ведь также было и с Клаусом. Она усмехнулась, понимая, какую никчёмную провела параллель. Но довольно правильную. Маршал уже шла на грабли, которые вначале ей нравились, привлекали её внимания, а потом она больно обжигалась. Развивалась о деланное безразличие, любовь на показ и обесценивание своих трудов, говорить про вечные романы на стороне уже не нужно. Чуть больше шестнадцати лет потрачено, больше такого она делать не собирается.       Да, может Клаус её и любит. В этом она не сомневается, те факты того, что она стала его женой, королевой и подарила ему дочь говорят о многом. Он защищал её множество раз в борьбе с их врагами, они оба замечательные напарники друг другу, возможно некие друзья и даже товарищи… Но та самая любовь, нормальная для мужа и жены. Нет, он к ней похоже её никогда и не питал. Она это поняла, когда малютка Хоуп отправилась в школу Сальваторе, что невероятно обжигало, ведь знала кем там является директриса. Но и с этим можно было смириться Хейли всего лишь хотела сохранить тот шаткий мир и понимание для того, чтобы не ранить Хоуп, когда любовные взаимоотношения с её отцом потухли. Потухли также быстро как разгорелись. Страсти им не занимать до сих пор, но тех утренних поцелуев и вечерних объятий у камина она не чувствовала давно.       Циферблат показывает без четверти шесть и от этого Хейли морщится. То расписание уроков, которое она должна преподавать просто ужасны. Первый урок со взрослой группой начинается в восемь утра и больше уроков на день нет, зато на завтра будет целых шесть, нужно уже вставать. Это ужас. Как, собственно, это комната. Бывший преподаватель не только сбежал из этого ужаса, но и оставил здесь милый хаос и сломанную мебель, которую Хейли, естественно должна была приводить в порядок сама. От этого факта она вновь морщится, подтыкая плед до подбородка.       Обшарпанные стены и краска, что отходит в пару местах из-за большой влажности. Кровать, которая уж слишком громко скрипит и сломанное окно, что не закрывается вплотную, стол, заваленный всяким хламом и большим слоем пыли, потолок на котором недавно была плесень. Хоть её убрали, и на этом спасибо.       Из плюсов видно лишь то, что в комнате находится ванная комната, полы не скрипят и не пугают тем фактом, что каждый зашедший сюда может провалиться. Окно хоть и было сломано, но оно было пластиковым, что не могло в такую прохладную погоду не радовать. Пыли и бардака, конечно было много, зато здесь никто никого не убивал, до того момента пока этот дом не стал школой. В те времена, Хейли кажется, это пространство вообще было кладовой для всего ненужного хламья. Пару красок, столько же картин, один ковёр, новый матрас новое постельное бельё и можно спокойно оборудовать себе свою собственную комнату.       Хейли решительно встаёт, скидывая со своего тела одеяло, тут же погружая ноги в приятную мягкость тапочек. Она заряженная и счастливая идёт в свой собственный душ, приятно удивляясь, что там всё чисто.

~

      Клаус тем временем вновь чертыхается, матеря всё на свете с ровного места. Он вновь опаздывает на важную встречу. Она снова его не разбудила, давая поспать и выключив будильники. Это начинает его бесить. Спускаясь по лестнице, поправляет свою футболку, а после застегивает ремень на джинсах. — Я вновь опаздываю, Волчица, потому позавтракаю по дороге. К обеду не жди, прости, что купить нам нужно к ужину? Я заеду в магазин, мне это всё равно по пути. Хейли, дорогая, что ты молчишь?       Секундное молчание и дом сквозит насмешливым смехом. Спросоня, он видно, забыл, что Хейли сейчас нет дома. Майклсон закатывает глаза, уже подумывая записаться к психотерапевту. Так, для проверки. — Похоже, ужин готовлю сегодня я сам. — Клаус заглядывает в холодильник, но то что он там видит, его шокирует. В холодильнике ничерта нет, не считая пары контейнеров с соусами и различными полуфубрикатами. Гибрид даже не знает, что ему с этими составляющим продуктов делать. — Да, похоже завтракаю, обедаю и ужинаю я вне дома. Ну хоть некая радость с этого, никто не читает проповеди тебе про то, что с работы и срочных дел нужно приходить сразу же к семье.       Майклсон, это что, жалкие оправдания?!

~

      Хейли видит заинтересованные взгляды и перешёптывания на завтраке со стороны всех учеников, а после ловит один лист из ста, летающий по воздуху, видимо ведьмы постарались разнести новость на славу.       Вдалеке за столом, где тусуются местные волки, один из оборотень присвистывает, остальные углюкает, будто встречая новую школьницу. Хейли на это презрительно фыркает. Им придётся указать на их место, собственно как и элите вампиров.       Аккуратным каллиграфическим почерком выведено предложение по середине: «Неужели на смену прошлому алкоголику явилась новая личность? Новая учительница по обороне? И надолго ли её хватит? Кем она является? Говорят, у неё классная задница».       Что же, придётся провести ещё одно знакомство, раз старшие классы не потрудились рассказать всей школе, кем она является. Хейли поправляет свою безупречную обтягивающую юбку, вставая из-за учительского стола. Как только она поднимается, огромный холл прекращает разговаривать, все затихают. Хоуп и её компания сидят рядом с учительском столом, от чего трибрид заливается краской, ожидая новой порции унижения и рассказа о том, что это её мать. Но нет, Хейли не говорит ни слова о своих кровных узах, но, кажется, все это прекрасно понимают. — Меня зовут Хейли Маршалл, если кто не знает, я ваш новый преподаватель по искусству боя и самообороне. Любить не требую, а уважать меня придётся. И да, кое что ещё, — она махает этим злополучный листком. — По поводу форм. Как говорится, на вкус и цвет…

~

      Хоуп материт свою мать у себя в мыслях, бегая пятьдесят седьмой по счёту круг. Даже Эм Джи после тринадцатого заявил, что она ему разонравилась. Пятьдесят восьмой. Дыхание сбивается и Хоуп подскальзывается, но её вовремя ловит Лендон. Лендон по виду не менее утомлен, чем Хоуп, его насквозь мокрые волосы и такая же футболка указывает на то, что он скоро сдохнет. Пятьдесят девятый. Трибрид хочет высказать матери всё на счёт того, что заставлять бегать вокруг футбольного поля всех разом — плохая идея, но сил у неё практически не остаётся. Начинается последний круг и прилипшие ко лбу волосы мешают ей видеть дорогу. Трясущимися руками убирает их и видит заветное слово «Финиш».       Когда Хейли передала детям, что урок будет чуть позже, в девять утра, они все обрадовались, ведь он стал последним уроком за этот день. Явившись в облегающих лосинах она заинтересовала всех парней, которым в матери годится. Но вся любовь к новому учителю иссякла как только она произнесла: «Пробежите шестьдесят кругов». Вначале все стебались, но когда поняли, что это не шутка, то завыли. Но в длительности зрительной перепалки все ею уступили, потому и побежали. — Браво! — саркастично высказывается хлопая в ладоши. — Посмотрите на то, как можно вас легко одурачить, не прибегая ко лжи. Просто факт того, как вы ошибочно восприняли мою фразу. — В смысле? — хором, довольно устало. Хоуп вместо сидения на траве предпочитает лежание на ней, чем и пользуется. Боже, да ей дышать больно и горько. Они что, даже не выполнили указания?!       - Я сказала пробегите "шестьдесят кругов", но не сказала каких, не дала уточняющих сведения. Вы вообще могли пробежать вокруг меня или вокруг столба шестьдесят раз и я бы это зачла, — как только подростки понимают что их обдурили, начинается недовольный гул, из толпы кто-то выкрикивает вопрос о том, почему она их не остановила. Гул вскоре заканчивается. — А я и не обязана вас останавливать. В том, что вы бегали так много, ваша вина, вы сами выбрали такой путь. Во взрослой жизни, как и в драке, никто не будет указывать вам на ваши ошибки. Вы сами должны будете искать дорогу короче остальных, удар, требующий меньшего времени и более молниеносного. Задумайтесь над этим. Что же, я объявляю урок оконченным, можете расходиться и идти в корпус.       Последующие часы она проводила за ремонтом своей комнаты. Самым сложным и долгим этапом было отколупывания краски со стен. Это заняло пять часов. Покраска новой чёрной краской заняла чуть меньше, всего час. Чтобы просушить стены, Хейли позвала Хоуп, которая, повыделываясь, всё же согласилась. Вещи со стола она разбирать не стала, всё полетело в мешок для мусора. Заказанный новый матрас с тёмным пастельным бельем и такими же занавесками прибыл в обед. А большой белый ковёр она нашла в одной из кладовой школы. Таким образом, к пяти вечера у неё всё ещё оставались силы на приготовление печенья, которое так нравится Хоуп. К семи вечера они уже сидели вместе на новом матрасе, поедая вкусные лакомства, отмечая новоселье. По планам они должны были посмотреть какой-то фильм на ноутбуке, Гибрид как раз искал стоящую новинку, когда её дочь задала вопрос, выбивший её на несколько секунд из коллеи. — Почему ты уехала от папы? Он знает, где ты находишься? — Это сложно объяснить, милая… — Хейли заканчивает свой первый ответ на вопрос как резко переходит ко второму, даже довольно грубо. — Нет и не должен знать. Я не хочу пока с ним видится, ты меня поняла? — А что если, я всё же расскажу, где ты находишься? — не шантаж, нет. Просто чистый интерес к тому, как скоро возможно выпихнуть маму из школы, ничего более. — Тогда твой отец приедет сюда и мы очень громко поскандалим. И прежде его отъезда, я познакомлю его с твоим парнем. Интересно, через сколько Лендон воскреснет после смерти от рук твоего отца.       На дисплее резко высвечивается «Папочка», сопровождая звонок громким рингтоном, Хоуп чертыхается. Она не привыкла врать отцу. А Клаусу… Клаусу видимо, надоело есть пресную еду из ресторана в одиночестве на кухне, раз он решился позвонить. Хоуп выдыхает и отвечает на звонок. — Привет, пап, как дела? Что ты так поздно звонишь? Я сегодня очень устала. Что-то случилось? Чем-то обеспокоен? — задаёт так много вопросов, чтобы он ненароком не спросил про местоположение матери. Гибрид на той стороне трубки хмыкает, улыбаясь. Хоуп всегда была такой общительной. — У меня всё хорошо, милая. Звоню так поздно из-за работы, сейчас ужинаю. Ничего не случилось, не считая того факта, что твоя мама пропала. Ты случаем не знаешь, где она находится?       Тот самый вопрос, который она не хотела слышать, на который она не хотела отвечать. Качает головой, решаясь. Нет, она ещё точно не готова знакомить своего отца со своим парнем. Потому откровенно, но умело лжёт. — Нет, пап, не знаю, а что случилось? — Простые пустяки, милая. Спокойной ночи.       Дети врут не хуже собственных родителей ради порядка в семье, не правда ли? Хоуп сбрасывает звонок, вздыхая полной грудью, тут же требуя объятий от своей матери, та уверенно поддается, улыбаясь. Её дочь правильно сделала.