- Ты серьёзно? Не, ну ты серьёзно? - Это были первые слова, произнесённые после неразборчивого немецкого мата. - Альбус, мой милый друг, ну скажи мне, как можно было не отличить инфернала, - это слово было особенно выделено интонацией, - от ежа?! Ну как? Я просто не понимаю. Они же вроде не похожи, - Геллерт был мягко говоря в культурном шоке.
- Тут темно! Я просто не разглядел! - Щёки пылали от стыда. Ещё бы. Явились в полной боевой готовности, чтобы любыми средствами отразить атаки темнейших существ, а тут... Ну, вообщем, это недоразумение. Крупный ёж возле куста, который тут же и уполз, испугавшись хлопка трансгрессии. - Ну перепутал, ну с кем не бывает?
- Перепутал ежа и инфернала.
- Да! И что с того? - Глаза горели, голос срывался на крик. Хоть Альбус и понимал, что не прав (потому что любая возможность присутствия на кладбище инфери была отметена после использования Геллертом какого-то усовершенствованного заклинания поиска), он продолжал оправдываться.
- Ладно, потом это обсудим, скоро рассвет, а мы еще не докопали, - Гриндельвальд устало потёр переносицу. Резкий прилив адреналина покинул его, оставляя лишь опустошённость и желание немедленно прилечь и поспать. Тут уже даже Дамблдору не с чем было поспорить, поэтому он только кивнул и понуро поплёлся в сторону могилы. Спрыгнув вниз и вновь вдохнув пыльный воздух, он вновь задался вопросом,что здесь не так с землёй?
Как бы сильно они не устали, а внимательность никто не отменял. Каждый шорох заставлял встрепенуться, каждый порыв ветра играл на натянутых в струнку нервах. Могильная пыль поднималась и оседала на одежде, волосах, въедалась в кожу. Начинался дождь. Казалось, сами небеса против осквернения могилы. Ветер крепчал. Ветки деревьев со стонами склонялись к земле, грозя сломаться. Ледяные капли проскальзывали за шиворот, мокрые волосы липли к лицу. Земля под ногами превращалась в скользкую жижу, которую юноши уже не копали, а черпали. Грязь снаружи стекала в яму. Они были так близки к гробу, но никак не могли докопаться до него. Сплошная стена воды мешала видеть. Тьма окружала. Руки немели от напряжения. Лопата выскальзывала.
- Гел, я больше не могу, - прошептал Альбус, падая на колени, прямо в грязную жижу. Геллерт не услышал его, дождь забирал все звуки.
Хоть Гриндельвальд и был выносливее, но тоже свалился через пару минут. Поднял голову к небу. Крупные капли омыли лицо, стекая и оставляя на щеках грязные разводы. "Это конец". Там, среди чёрных туч, вспыхнула яркая молния. Это были Дары Смерти. Необычный рисунок среди тёмного неба, как насмешка. Так высоко, что не достать. Небеса насмехались над ними, такими маленькими и никчёмными, возомнившими себя богами, достойными обладать Дарами, управлять смертью.
Геллерт подполз к Альбусу, взял его за руку. "Нужно выбираться, иначе мы оба погибнем здесь". Сил не было. Сознание уплывало. Беспорядочным потоком в голове носились ведения. Он был достаточно близко, чтобы увидеть лицо Альбуса. Его глаза, обычно ярко-голубые, сейчас посерели, смотрели вниз, в могильную землю. Ярко-рыжие волосы казались седыми. В голове колыхнулся образ. Альбус, падающий с крыши. Старый и седой. Он уже выглядел как покойник.
Подняв руку, Геллерт касается его лица. Никакой реакции. "А ведь он тоже умрёт. Нет, этого не должно случиться!". Сознание проясняется. Собрав последние силы, он пытается трансгрессировать. Не получается. Мысли путаются вновь, подбрасывая совсем ненужные воспоминания. Вот он маленький, вот его отец, грозно смотрящий сверху, мать, рыдающая в углу. Вот его однокурсник, харкающий кровью, его кости ломаются, он уже не может даже кричать. Вот Дэвид, одногруппник Геллерта. Стоп. Вот, это то, что нужно!
Геллерт Гриндельвальд еще в школе начал разработку тёмного ритуала, позволяющего волшебнику колдовать даже умирая. Но всё было не просто так. Дело в том, что в течении жизни через организм волшебника проходит огромный поток сырой магии, которая оседает на внутренних органах, в волосах. Это сила, которую тоже можно использовать. Но всё это лишь теоретически. Потому что единственный случай практики показал, что человек лишается не только части магии, но еще и какого-то магически-активного органа (в случае одноклассника Геллерта - это была почка). "Ну, люди и с одной почкой живут", - пронеслась позитивная мысли в голове Гриндельвальда, и он вновь попытался трансгрессировать, одновременно с этим бормоча заклинание на латыни, сильнее сжимая ладонь Альбуса.
Острая боль пронзила его голову, в глазах потемнело. "Неужели не получилось?". Чужая ладонь в его руке зашевелилась. Дождь больше не лил, ветра не было. "Я смог, Альбус будет жить", - пронеслось в голове последнее, прежде чем он потерял сознание.
***
Пробуждение было не самым приятным моментом в его жизни. Лёжа на твёрдой земле, в мокрой, холодной одежде, он пытался открыть глаза, но никак не мог. Постепенно стали возвращаться звуки, а если точнее, вопли Альбуса, пытающегося привести его в чувства. "Ну, я хотя бы не умер, и то хорошо".
Судя по острой боли в голове и шее, он лишился чего-то в этой части тела. "Ну не мозга же? Может, ухо оторвало?". Медленно Геллерт приоткрыл веки и ужаснулся. Вокруг была тьма. С трудом поднял будто-бы свинцовую руку и протёр глаза рукавом. Всё было в липкой крови, но не так плохо, как он ожидал. Левый глаз видел так же, как и всегда, чего нельзя было сказать о правом. "Со мной случилась какая-то странная хрень" - поставил он себе диагноз, обхватывая жутко кружащуюся и болящую голову руками.
Альбус суетился вокруг, но тут же замер, как только Геллерт пришёл в себя. Подскочил к тому и начал что-то спрашивать, но Гриндельвальд не смог ответить, снова проваливаясь во тьму.
***
Солнце уже давно встало, как и Геллерт (тонкий намёк на то, что Геллерт - солнышко). Сейчас он, усевшись по-турецки у зеркала, рассматривал свой правый глаз, оттягивая веко так и эдак. Альбус спал неподалёку, в мягком потёртом кресле с цветочным орнаментом. Будить его не хотелось совершенно, поэтому Гриндельвальд по-тихому встал из его постели, накрыл друга одеялом, и пошёл смотреть, что же получилось из его ритуала. Голова кружилась так, что казалось комната вот вот убежит из под ног. Упав на колени он дополз до зеркала и, переборов новый приступ головокружения, уставился в ровную поверхность. Конечно, с научной точки зрения это был довольно интересный случай. Как оказалось, волшебник может не только лишиться какого-то органа. В случае Геллерта - это было изменение зрения на одном глазу. Внешне, весь белок стал красным с прожилками, а радужка поменяла цвет на светло-бирюзовый. Само же зрение изменилось, и он никак не мог понять, что именно поменялось. Смотря на Альбуса, он видел слабое золотистое свечение вокруг него. Смотря же на свою руку, он видел тёмно-фиолетовый дым с красными искрами. Всё это было довольно странно, и над всем нужно было основательно подумать.
