wolf's heart

Может, это было нечестно, но Лиам тащил на цепи пять капканов, а Зейн ни одного. Малик, конечно, порывался нести хотя бы два из пяти, но Пейн сказал, что так будет быстрее. Им не хотелось сталкиваться с разъяренными охотниками, а мускулатура Зейна доверия не внушала. Конечно, Лиам не знал, что худое тело Зейна таит в себе немало сюрпризов, однако Малик не спешил его переубеждать. Возникли бы ненужные вопросы. Правда, теперь вопросы появились у Зейна, который не мог в толк взять, где Лиам научился так обращаться с проволокой. Всего пара движений руками, и замок на цепи поддавался его чарам. Они справились с капканами быстро. Сперва Зейн «схлопывал» их, нажимая на рыжачок длинной палкой, потом они находили место, к которому капканы прикреплялись цепью, чаще всего это были деревья или бревна, и Лиам отпирал замок. Постепенно Зейн и Лиам замедлились — тащить капканы через весь лес было неудобно, к тому же они застревали в корягах. Если бы они бросили ловушки в лесу, охотники вновь использовали бы их, поэтому Пейн и Малик решили отнести их подальше. Можно было, конечно, сбросить их в реку, но это было бы опасно для людей и животных и к тому же могло бы загрязнить водоем. Лиам немного взмок, и Зейн вновь пожалел, что не обратился в волка. Так Малик мог бы чувствовать его запах, и сейчас он был бы намного ярче, чем обычно. Впрочем, сейчас у них была возможность поговорить. Например, Зейн мог бы узнать, где именно Лиам научился так обращаться с замками. – Знаю, о чем ты думаешь, – проговорил вдруг Лиам, с силой дернув цепи, потому что капканы зацепились за корягу. Когда он подтягивал ловушки, его мышцы красиво напрягались. От жары Пейн повязал куртку на бедрах и теперь напоминал сексуального дровосека. – Не домушник ли я случайно. – Я не думал о тебе так плохо, но, в целом, да, ты умеешь обращаться с замками, – сказал Зейн, пытаясь выкинуть из головы мысль о Лиаме во фланелевой рубашке. Волку его мысли по какой-то причине понравились, и он не позволил Зейну отвлечься на другое. – Но ты не обязан делиться со мной секретами. Пожалуй, если бы Лиам снялся в форме дровосека или пожарного для календаря, Зейн бы повесил такой у себя в комнате. Плакаты и картины он, правда, никогда не любил — зачем ему изображения природы, если за окном раскинулся прекрасный, великолепный лес? Он мог насладиться им, просто выглянув наружу, вдохнуть в себя ароматы деревьев и животных, цветов и травы. Не было у Зейна и кумиров среди людей. Музыку он слушал обезличенную, не привязывал её к исполнителям, новинками кино не увлекался, хотя любил семейные просмотры фильмов, а еще он собирал книги из одной серии, когда ездил в город. Ему нравились настольные игры, долгие прогулки, ночное небо, изучение природы, запуск воздушного змея, их маленький скотный двор и новости об активистах, защищающих права животных. – Всё банально, как божий день, – пропыхтел Лиам. – Когда я был маленьким, у моего дедушки была дорогая камера, которую он держал под замком в кабинете, чтобы я её не сломал. Поэтому я приучился открывать замки с помощью ножниц, скрепок, проволоки, ножа... даже отверткой, по-моему, один раз крутил, – на секунду призадумался Пейн, и Малик не смог сдержать улыбки, представляя себе маленького Лиама. – Самое глупое, что я мог сделать, это снимать на камеру и думать, что дедушка не заметит. Но он делал вид, будто не знает, что я играю с его камерой, а я был очень осторожен и так её и не поломал. Кажется, тогда я и решил, что хочу стать фотографом. – Очень милая история, – заметил Зейн, чувствуя тепло в голосе Лиама. – И когда ты вырос, дедушка отдал тебе камеру? – Нет, – Лиам снова остановился и дернул за цепи, но капканы не поддались, и Зейну пришлось вернуться на несколько шагов назад, чтобы высвободить ловушки. – Наш пес забежал в кабинет, когда дедушка читал там книгу, и уронил камеру на пол. Несчастный случай. Дедушка, кстати, профессиональным фотографом не был, – выдохнул Пейн, вытирая пот со лба. – Но иногда ему нравилось снимать природу, когда он приезжал сюда. У нас был еще один дом в нескольких милях отсюда, но мы продали его после смерти дедушки. Сейчас там, кажется, никто не живет, вроде он был под сдачу, я видел его, когда проезжал. Вы ведь тоже живете здесь поколениями? – Да, у нас есть особая миссия, – машинально ответил Малик. Прозвучало слишком пафосно, и Зейн невольно закусил губу, ожидая, что Лиам поймает его на этой фразе. Пейн словно не придал этому значения, разве что на миг остановился и пристально посмотрел в его сторону. Солнечные лучи красиво застряли в его волосах. Волк хотел откликнуться, запрыгать вокруг Лиама, приглашая его поиграть. Зейн почувствовал, как напрягаются его клыки. – Неужели? – поинтересовался Лиам. – Мы хранители этих мест, – сказал Зейн, успокаивая растущие клыки языком. Упрямый и гордый волк хотел занять его место, похоже, считая, что Зейн не умеет разговаривать с Лиамом, как надо. По всей видимости, он думал, что Малик потерпел поражение, раз Пейн до сих пор не почесал его за ухом. Зейн глубоко вдохнул и выдохнул, продолжая баюкать волка. Прикосновения Лиама были приятными, но ему нравилось разговаривать с ним — так он мог узнать Пейна поближе. – Я имею в виду, так сложилось давно, – уточнил Малик, на всякий случай. – В городском музее даже есть книга, где записаны первые поселенцы Грей Уиллоу. Мы в числе первого десятка семей. – Есть чем гордиться, – заметил Лиам, мимолетно улыбнувшись. – Только если ты консерватор, – усмехнулся Зейн и остановился, посмотрев в небо. Солнце клонилось к закату, температура становилась более терпимой. – Хотя да, приятно. Иногда хочется принадлежать чему-то большому, иметь свой клан. Люди хотят жить в больших городах. Скоро Грей Уиллоу станет городом-призраком. Может, так будет даже лучше — природа возьмет свое. Словно в подтверждение его словам, вдали гулко ухнула сова. Они синхронно повернули головы на звук, но так и не увидели птицу. Зато в ветвях дерева скреблась белка, кажется, готовясь ко сну, в траве шуршала мышь, и лес всё еще был полон звуков. Дом Лиама уже выделялся среди редких ветвей, они пересекли подлесок и добрались до участка. Пейн поволок капканы дальше, игнорируя табличку о вывозе мусора. – И куда их теперь? – спросил Зейн, следуя за ним. – Свезу в металлолом рано утром, – ответил Лиам, поднимаясь на крыльцо и тяжело выдыхая. Зейн вдруг подумал, что ему хотелось бы облизать его влажную шею. Волк одарил его удивлением. Это была мысль Зейна. Не волка. – Это ведь не все? Зейн среагировал не сразу. Он всё еще наблюдал за манящей соленой каплей, пока она не скользнула за ворот футболки. Лиам щелкнул пальцами у него перед носом, и Зейн невольно моргнул. – Нет, не все, – проговорил Малик, неловко качнув головой. – Есть еще ямы... – Ямы? – поинтересовался Лиам, слегка нахмурившись. – Для крупных животных, медведей, например, – объяснил Зейн, стараясь не смотреть Лиаму в глаза. Почему-то под его взглядом он невольно краснел, хотя разговор был очень серьезным. – Вырывают глубокую яму, сверху укладывают настил, имитирующий почву. Животное падает вниз и не может выбраться. – Дерьмо, – проговорил Лиам, откинув назад голову, и скрестил руки на груди. – И много таких ям? Зейн честно задумался, пытаясь вспомнить, где он видел ямы в последний раз. Охотники, конечно, предпочитали пользоваться ловушками, купленными в магазине. Время — деньги. Они не хотели тратить лишние минуты, часы или, не дай боже, дни, когда можно было немного раскошелиться и получить тот же результат. – Не очень, – наконец, проговорил Малик. – Я видел в двух местах. В одну свалил бревно, со второй так и не успел ничего сделать. – Надо будет с этим разобраться, – уверенно проговорил Пейн, вновь прищурив глаза. Он выглядел, как порыв, был готов сорваться с места в любой момент, чтобы вершить справедливость, и Зейну это нравилось. И волку это нравилось. Им обоим. – Ты завтра свободен? – Я всегда свободен, – машинально ответил Зейн, и его щеки вновь начало покалывать. – То есть, у меня завтра нет никаких дел, – поправился он. – А вообще я очень занятой, и много чем занимаюсь. Лиам улыбнулся. – Тогда прочешем лес, – предложил он. – Ты, хоть и знаток, но, наверное, не все ловушки видел. Вдвоем будет проще, инструменты возьмем на этот раз. – Забились, – откликнулся Зейн. Он не знал, откуда взял эту фразу, но она внезапно показалась ему крутой. Правда, стоило Зейну произнести её вслух, как он начал сомневаться в её звучании. Возможно, он просто выставил себя дураком, но Лиам тактично сделал вид, будто ничего не заметил. Или он действительно не заметил. Или люди и правда общались друг с другом именно так. Волк его терзаний не понял. – Значит, после полудня? – уточнил Лиам. – Если не захочешь увидеться раньше, – ответил Зейн. – Вау, – Лиам присвистнул и посмотрел на него, слегка склонив голову. – Он осмелел настолько, что начал со мной флиртовать. Зейн покраснел еще сильнее. На самом деле, он просто хотел напроситься в металлолом, чтобы покататься с Пейном на машине, но Лиам его неправильно понял. Зейн бы точно не рискнул флиртовать — он даже не умел. Не доводилось, да и желания не было. Ему захотелось сжать свои щеки, закрыть глаза и без конца повторять: «какой стыд!». – Это было серьезное предложение, – неловко пробубнил он. – Хочешь увидеться раньше? – с той же улыбкой поинтересовался Лиам. Взгляд Зейна стал почти упрямым, хотя сердце стучало всё быстрее и быстрее. Пейн пощадил его. – Я понял, хорошего понемножку. Тогда до завтра, Зейн Малик. – До завтра, – кивнул Зейн и быстро соскочил с крыльца, чувствуя, что ему надо проветриться. Лиам открыл дверь и потянул капканы в дом. Вероятно, чтобы сложить их в подвал. Правда, уже через мгновение он вновь выглянул наружу. – А ты нормально доберешься до дома? – крикнул он вслед Зейну. Малик остановился и посмотрел на него. Лиам за него беспокоился. – Тебе же еще через реку идти. – Не волнуйся. Я знаю этот лес слишком хорошо, – ответил Зейн и скрылся в подлеске, подальше от его глаз. Губы обожгла легкая улыбка. Такой чудесный день! Он узнал Лиама поближе, и Пейн оказался замечательным. Они гуляли по его любимому лесу, любовались природой, Зейн познакомил Лиама с милой оленихой, вместе новые приятели обезвредили пять капканов и даже договорились встретиться на следующий день. Может, Пейну даже понравилось с ним общаться, ведь он много улыбался Зейну. «Я знаю, как сделать день еще лучше», – промелькнула в его голове очевидно волчья мысль, и Зейн невольно остановился. Ему пришлось поискать укромный закуток, прежде чем Зейн отдал себя во власть дикого зверя. Волк тут же учуял запах Лиама — они шли той же тропой, и если бы он не знал, что Пейн был здесь, то легко нашел бы его, ориентируясь по знакомому шлейфу. Волк быстро пробежал через кусты, осмотрелся, и вновь оказался на участке Пейна. Слух уловил громыхание в подвале. Дверь внезапно оказалась закрыта, и волк настойчиво поскребся в нее, пытаясь понять, почему на этот раз заперто. Обычно у Лиама и двери, и окна были открыты, любой мог проникнуть внутрь. Волк даже подумал разбежаться и прыгнуть в окно, но всё-таки решил поскрестись еще немного. Пейн появился на крыльце через минуту, всё еще влажный, и его аромат показался волку очень приятным. Он даже перестал сердиться на Пейна за закрытую дверь. В конце-концов, люди имели тенденцию беречь свое имущество. – Ах, это ты, – Лиам улыбнулся ему и опустился на одно колено, чтобы потрепать по голове. Волк недоверчиво повел головой. – Обиделся, да? Я был в лесу. Мы с моим новым приятелем сделали кое-что полезное, так что теперь ты можешь гулять, не опасаясь пораниться. Мне пришлось закрыть дверь, потому что сейчас у меня дома есть кое-что... опасное. Не хочу, чтобы кто-то пострадал. Волк непроизвольно лизнул его руку. Он мечтал сделать это весь день, но Зейн не позволял ему и не пускал его сущность наружу. Как бы Лиам отреагировал, если малознакомый человек вдруг стал бы ему руки лизать? – Значит, я прощен? Очень мило, – Лиам встал и отворил дверь пошире. – Проходи. Я оставил капканы в подвале, так что сейчас в доме безопасно. Хотя завтра охотники, скорее всего, поставят новые. Зейн сказал, что они должны проверять их раз в сутки. Услышав свое имя, Малик повернулся к Пейну, что шел следом за ним. Лиам тепло улыбнулся ему. Он заметил, что волку Пейн улыбается намного нежнее, чем человеку, но Малика это даже успокаивало. Человеку он бы тоже не доверял. Особенно после увиденных в лесу ловушек. – Знаю, что Вы знакомы, – продолжил Лиам, проходя в гостиную и опускаясь на диван. – Ох, и устал же я. Эти капканы не такие уж легкие. Глупо было нести их все, но мне хотелось немного покрасоваться перед Зейном. Он вроде как... – Пейн примолк, и волк запрыгнул на диван, устраиваясь рядом. Его голова опустилась на колени Лиама. – Вы тоже так иногда делаете. Ну, у всех животных по-разному. Волк непонимающе повел ушами, да и Зейн не понял, о чем Лиам говорит. Вероятно, это легко читалось в его глазах, потому что Пейн невольно рассмеялся и с нежностью почесал его за ушами. Волк довольно заворчал. Этого ему тоже хотелось целый день. Лиам уже знал, как именно нужно его чесать и гладить. – Надо было пригласить его поехать в металлолом вместе, – сказал Лиам вдруг. Волк, которого ласка Лиама вгоняла в легкую дрему, пошевелился. – Я ведь не местный. Он мог бы показать мне Грей Уиллоу. Можно сказать, что я ничего не знаю об этих местах. «Зато ты их любишь, – подумал Зейн невольно. – Я вижу это по тому, как ты обходишься с лесом, со зверями». – Одной любви мало, – проговорил Лиам, будто бы обращаясь к волку, хотя его взгляд был устремлен куда-то вверх, к потолку. – Нужно знать историю этого места и, конечно, сделать что-то полезное. Говорить можно, что угодно. Мэр тоже говорит, что любит это место, но на самом деле только грабит и истощает его. С этой мыслью волк был полностью солидарен. Он терпеть не мог мелких людишек, которые думали лишь о деньгах и своей выгоде. Да и Зейн сходил с ума от злости, сталкиваясь с мелочными бюрократами. Две стороны одной медали, отражающие единичность взглядов — Зейн и его волк. Правда, сейчас волк невольно отвлекался на запах Лиама. Пейн еще не принял душ, и аромат его тела сбивал с толку. Такой приятный, чуть солоноватый. Он нравился волку, однако Зейн чувствовал, что зверь не может полностью отдаться во власть этого запаха. Именно он, человек, должен был раскрыть всего его ноты. «Как я это сделаю? – подумал Зейн, вновь взглянув на Лиама. Лицо Пейна было усталым, глаза прикрыты, губы расслаблены. – Я никогда не смогу подойти так близко, чтобы почувствовать его в облике человека. Может, я должен был украсть его куртку? Нет, я не вор, и это как-то глупо...». Ответ был прямо на поверхности, но Зейн никак не мог его найти. Волка клонило в сон, да и Лиам, похоже, собирался задремать с волчьей мордой на коленях.