Напарники

Джерард стоял на улице, затягиваясь второй сигаретой, первая из которых была выкурена им почти до фильтра. На улице веяло прохладой, погода в последнее время не радовала теплыми деньками, да и к тому же, утром всегда было холоднее, чем днем. Парень пытался укутаться в пиджак, накинутый на плечи, дрожа, то ли от холода, то ли от страха, который появился из-за снова приснившегося кошмара. Только теперь фантазия агента превзошла сама себя: Майки вытолкнул брата из окна последнего этажа небоскреба, после чего этот небоскреб рухнул, придавливая тело беловолосого тоннами бетона. Джерарда резко передернуло от мыслей о небоскребах и падениях, поэтому он стал пытаться найти глазами что-то интересное, за чем можно понаблюдать на улице и переключиться, чтобы отогнать от себя дурные мысли. Пока способ, который он попробовал первым, не помог ему, потому что вторая сигарета заканчивалась, а легче не стало. — Не спится? — неожиданно появившийся заспанный и растрепанный Фрэнк напугал Уэя, и агент вздрогнул. — Прости, — заметя краем глаза, как Джерард резко поднял плечи и тут же опустил их, парень мягко улыбнулся, мол «я не хотел тебя напугать», и извинился. — Ничего, — тихо и буквально одними губами проговорил Джерард. — Можно? — Фрэнк кидает долгий взгляд на пачку сигарет в руках агента, потом снова смотрит на парня, который кивает в знак согласия и протягивает мошеннику «коробочку с ядом». Айеро вытаскивает одну сигарету, захватывает ее между губ и достает из заднего кармана брюк зажигалку. Когда никотин попадает в его легкие, он с облегчением выдыхает. — А ты чего? — робко, несвойственно для Джерарда, спрашивает Уэй, кидая беглые взгляды на преступника. — Что «чего»? — переспрашивает с улыбкой Айеро, видимо, забавляясь нерешительностью беловолосого. — Встал так рано, — с раздражением в голосе пояснил Джерард, закатывая глаза и засовывая руки в карманы брюк. Ему не нравилось, что Фрэнк смеялся над ним, но сейчас он был рад парню, потому что агенту нужно отвлечься, и Айеро - отличный вариант, чтобы вылезти из капкана собственных раздумий. — Услышал, как ты вставал, и тоже проснулся, — затягивая сигарету и причмокивая губами, сказал Айеро. — Я слышал, ты кричал ночью. Тебе что-то плохое снилось?  — Это тебя не касается, — резко сменившийся в лице Джерард оборвал Фрэнка, переходя на грубый тон. От прежнего, робкого и милого парня, что только что проснулся и мялся на месте из-за холода, осталось ровно ничего, потому что вернулся знакомый всем грубый и молчаливый агент Уэй. Но Фрэнк был не так глуп. Благодаря своему заболеванию, парень мог прочитать стоящего перед ним человека, как открытую книгу. Он знал движения, повадки и признаки тех или иных испытываемых оппонентом чувств. Может, язык говорил неправду, но только не тело, которое почти всегда искреннее со своим собеседником. Мы видим, как человек действиями реагирует на внешнюю среду и, если знать, как это все работает, то они выдадут своего хозяина с потрохами. Айеро заметил, что Джерард напряжен не компанией преступника, как это было до этого, а чем-то иным, что-то другое выбило землю из-под ног, лишило равновесия. Фрэнк хоть и читал действия Джерарда, который был, можно сказать, немного предсказуем, но его способности все равно не давали возможности залезть под голову и разузнать настоящую причину терзаний человека. Может быть, Айеро, если бы знал, смог бы понять и помочь с проблемой, так как мошенник разбирался и в психологии. Но он прекрасно знал, что из-за своего недоверия и замкнутости Уэй не раскроется, если сам не посчитает нужным. Айеро понимал беловолосого, потому что сам вряд ли бы доверил свои тайны кому попало, поэтому не обижался на Джерарда за его скупость в общении с ним. — Можно вопрос? — спросил Фрэнк, выбрасывая потушенный окурок в урну. — Почему именно ФБР? — В детстве я любил игрушки без единого изъяна: чтоб все было покрашено ровно, детали приклеены аккуратно. Я стоял в магазинах, долго выбирая себе обычную маленькую машинку, всматриваясь сквозь прозрачную упаковку и выискивая недочеты. Когда их находил в одной игрушке, переходил к другой, оставляя ту, испорченную некачественной отделкой, в корзине бракованных товаров. Так же и с людьми. Плохих нужно убирать в корзины утилизации, в нашем случае - тюрьмы. Из-за преступников мир приобретает изъяны. Если не останавливать их, то вскоре вся планета станет одним сплошным недостатком. — Ты считаешь, что те, кто мог оступиться один раз, например, из-за безвыходной ситуации, сразу зарабатывают себе клеймо бесполезного существа на Земле? — возмутился Фрэнк, которому стало обидно за, по крайней мере, себя. — Да, — кивнул Джерард. — Я готов лично расстрелять каждого убийцу, насильника и вора, потому что это отвратительно. Само их существование жалко, так как они потеряли человечность и стали животными, готовыми растерзать себе подобных, чтобы удовлетворить потребности. Уэй смотрел в глаза Фрэнку, и без того низкий парень чувствовал, как на него давят взгляд и слова агента, возвышая беловолосого над преступником. После слов, сказанных со всей ненавистью и обидой за пострадавших людей, Айеро стало не по себе, потому что он был одним из перешедших на другую сторону закона, но делало ли это его таким плохим? Парень воровал деньги, обманывая незнакомых людей, а потом даже не интересовался, как сложилась их жизнь после этого. Вдруг они могли оставаться совсем без денег, но с большими долгами? У многих обманутых, возможно, была семья, дети, которых нужно кормить и обеспечивать. И после всех этих раздумий и мнения Джерарда Фрэнк не мог с точностью сказать, можно ли было бы его когда-нибудь оправдать за совершенные им дела. — Я тоже изъян, — через пять минут молчания добавил Уэй, — поэтому ловить преступников стало целью в жизни. Я так наивно надеюсь, что когда-нибудь смогу искупить грехи хорошими делами, — горько усмехнулся агент, проводя по белым волосам ладонью, — но ни одно из них ничего не исправит, Фрэнк. Что сделано, то сделано, и мы понимаем, что в ответе за свои поступки. — В мире нет идеальных людей, — пожимая плечами, говорит Айеро. Фрэнку стало неловко находиться рядом с человеком, который, буквально, только что унизил его и сказал, как ничтожен мошенник, но парень понимал правильность сказанных слов, поэтому оставался на месте, опустив голову вниз, как провинившийся ребенок. Но обвиненный и растерзанный жестокой правдой Джерарда Фрэнк смог услышать, как агент упомянул среди обвинений про свои грехи, совершенные и сейчас упомянутые агентом. Значит, им было тоже что-то плохое сделано в прошлом. Как бы парень не стоял стойко на ногах и не говорил бы, что с ним все в порядке, Айеро видел его насквозь, поэтому он мог с точностью сказать, что Джерард Уэй не в порядке. Подойдя ближе к беловолосому, неотрывно разглядывающему что-то вдалеке, Фрэнк заключил высокого парня в крепкие объятия. Агент сначала пытался высвободиться, что-то бормоча невнятно себе под нос про личное пространство и неприятный запах пота от Айеро, но вскоре ответил взаимностью и приобнял парня, расслабляясь в его руках. — Ты со всем справишься, Джерард, — шепотом сказал Фрэнк. — Просто научись видеть в людях прекрасное, потому что несмотря на твои недостатки я вижу, какой ты хороший человек, помогающий гражданам и государству, понимаешь? Мы все имеем изъяны, но это не забирает у нас шанса быть как все, исправлять ошибки. — Хорошо, — закивал Джерард, совсем расклеившийся из-за слов Фрэнка, который, казалось бы, давно должен был послать его куда подальше после всех этих откровений. Айеро улыбнулся, потому что ему нравился такой парень, который не отвечал грубо и не смотрел холодным взглядом на него. Мошенник знал - когда минутная слабость расстроенного агента пройдет, все станет как прежде, и они начнут ссориться, но он был искренне рад этому короткому мгновению близкого общения с действительно хорошим человеком — Кхм, — прокашлялся кто-то за спиной Фрэнка, который тут же почувствовал появившийся озноб из-за разжатых рук беловолосого. Уэй отстранился от преступника мгновенно, со стеснением взъерошивая короткие волосы, а после удаляясь со словами, что он кое-что вспомнил очень важное по делу, и это надо записать. Рэй, подошедший минуту назад и наблюдавший за своим смутившимся другом все это время, зажег сигарету и стал затягиваться. Когда Джерард скрылся из поля зрения Айеро и Кудрявого, Торо посмотрел на преступника, улыбаясь: — Смотрю, вы время зря не теряете. — Ага, пришел бы позже, может, увидел бы чего поинтереснее, — поддержал его Фрэнк, смеясь с хакером напару. Через час. — Все, уезжаем, — помытые и переодетые в новую одежду, не похожую на вчерашнюю, парни стояли в коридоре гостиницы, ожидая лифта. Из данных, скачанных из телефона Сары, Торо сразу вычислил, откуда приходили СМС девушки, а значит - это было возможным местонахождением Шекспира. Никто из напарников не надеялся, что тогда, когда они приедут на место, где было предполагаемое убежище мужчины, обнаружат там преступника. Он, предупрежденный официанткой, давно сбежал, не просто же его не могут поймать такой огромный промежуток времени. Возможно, по уму он превосходил и Джерарда, и Фрэнка, и их вместе, но все это было лишь из-за личного опыта, накопленного за долгие годы в бегах. Хотя, никто не понимал, как мужчине не надоело скрываться. У беглеца никогда не будет постоянного места жительства, он живет в вечном страхе и мыслях о том, что его найдут, а единственным другом, который сможет помочь ему, становится ночь, потому что только в темноте, без лишних глаз, он чувствует себя в безопасности. Когда Джерард и Фрэнк приехали по указанному адресу, перед собой они увидели лес, забор от заброшенного много лет назад завода и домик, одиноко стоящий с заколоченными дверями и окнами. — Думаешь, там? — взглянув на Джерарда с сомнением, Айеро еще раз огляделся вокруг. — Не на заводе же он жил. Пошли, — доставая пистолет и беря его в руки, он взглядом говорит сделать то же самое мошеннику, и парни подходят к дому. Аккуратно, чтобы не издавать лишних звуков, Джерард всматривается через щели в заколоченные окна, и, увидя там что-то, тяжело вздыхает и убирает пистолет обратно. — Что там? — спросил Фрэнк, а Джерард начал ломать доски, перекрывающие доступ к двери. — Помоги, — проигнорировав вопрос, но прося помощи, Уэй с неожиданно появившийся спешкой стал пытаться пробить деревянные закрепы ногами. Увидя это, Фрэнк помог агенту, и они ввалились в заброшенный дом, который оказался не таким уж заброшенным. Все вокруг было явно обжито, но перевернуто, а на полу валялось тело мертвой девушки с перерезанным горлом и колбочкой в руках. На столе Джерард заметил записку и быстро взял ее, пока Фрэнк боролся с желанием блевануть, смотря на безжизненное лицо Сары и кровь вокруг нее. — Что там? — чтобы переключить свое внимание, Фрэнк посмотрел на напарника, прочитавшего письмо и побледневшего на глазах. — Пишет, что это наша вина. — И все? — И все. — А зачем он положил ей это? — указывая взглядом на колбу в руках мертвеца, спросил мошенник. — Сначала он травит своих жертв, а потом издевается над их телами: режет шеи, ноги, животы. Все, что хочет, и как хочет, — проглатывая ком в горле и с явным ужасом от своих же слов Джерард кидает быстрый взгляд на Грант и покидает домик. Фрэнк следует за ним. — Его назвали Шекспиром, потому что он влюбляет в себя молодых девушек, которые потом готовы пойти ради на него на все, а когда на него выходят через них, он убивает каждую. Говорят, что во время своих пыток он наизусть рассказывает «Ромео и Джульетта». Двинутый мужик, — подытожил Джерард, прикусывая губу и тяжело выдыхая, словно желая закричать. — Поэтому от его дела отказывались другие? Не могли думать, что из-за их поисков каждый раз погибала новая девушка? — Да, Фрэнк. Но я найду его, потому что меня волнует не то, сколько умерло от его рук, а то, сколько может умереть, если ничего не сделать. Он - страшный человек, и я готов поклясться, что поймаю его любой ценой. С тобой или без тебя. — Со мной, — с уверенностью произнес Айеро, не веря, что Уэй почти признал в нем полезного для него человека. — Я вызову отряд, чтобы они собрали улики, — доставая мобильник, Джерард набирает номер и прикладывает средство связи к уху. Уже через полчаса на место приехали специалисты, прорабатывая детали по своим частям: взятие улик, проба на экспертизу и другое. Джерард разговаривал с начальником, Фрэнк же отстранено стоял вдалеке от всех и следил за процессом работы. Вот он видел тело в пакете, которое выносят на носилках, людей в специальной униформе, входящих и выходящих из дома, и большое количество машин вокруг недавно пустующего места. Айеро было не по себе, и он мысленно умолял Джерарда, чтобы тот закончил поскорее и сказал, что они могут ехать обратно в гостиницу. Но Уэй пришел только через двадцать минут. Агенту, как и мошеннику, было морально тяжело от трупа, всплывшего только на четвертом дне расследования, и он уже предполагал, скольких еще жертв ему нужно будет осилить. — Не надо, — неожиданно сказал Фрэнк, снова ломая хрупкое стекло тишины в салоне машины. — Это произошло не из-за нас, а потому что он такой зверь. Не мы заставили его перерезать ей горло, Шекспир сделал это сам, а сейчас давит на нас. Он хочет, чтобы мы морально сломались, как предыдущие агенты, но я и ты в состояние дать ему отпор. Я верю в это, и надеюсь, что ты готов на то, на что стал готов я после увиденного сегодня, — решительно произнес Фрэнк. — Я готов, — с той же уверенностью в голосе проговорил Джерард. Их слова в каком-то смысле стали похожи на обоюдное обещание поймать Шекспира. Если сначала Фрэнком двигало желание найти убийцу, чтобы освободиться от пожизненного срока, то теперь он полностью проникся словами Джерарда и желал помочь этому миру стать немного лучше.