Напарники

Спустя две недели. Парни две недели ходили в художественную школу. Фрэнки за короткое время смирился с мыслью, что ему придется сидеть на занятиях и рисовать, с каждым днем все меньше огорчаясь данному факту. Причиной тому был Джерард, увлеченный процессом творчества, которое казалось ему слишком интересным занятием, и потому пропадающим в своей вселенной, не замечая на себе пожирающих взглядов напарника, очарованного собранностью и легкостью агента. Вообще, отношения между двумя молодыми людьми постепенно налаживались, и это не могло не радовать. В беловолосом, у которого теперь были совсем не белые волосы, произошли изменения: он перекрасился в темный цвет. Выйдя из ванной два дня назад с короткими растрепанными волосами цвета вороньего крыла, агент ошарашил Фрэнка, раскрывшего рот от удивления. Но преступник быстро привык к нынешнему привлекательному образу агента и мысленно признал, что так Уэю шло больше. Из мертвеца с бледной кожей, напоминающей холодный мрамор, парень превратился в бунтаря с искрящимися болотными глазами. На такие изменения Джерарда повлиял отчасти Фрэнк. Агент все чаще стал за собой замечать, как общение с преступником переставало тяготить, наоборот - парню нравилось делиться с напарником деталями по делу, плавно переходя с рабочих тем на простые вещи. Уэй и сам не мог до конца осознать, когда ореховые глаза улыбающегося милой улыбкой юнца смогли растопить его сердце. Фрэнк же все это время продолжал тайно воздыхать по Джерарду, боясь и поначалу противясь своим ощущениям. Чувства, которые появлялись при нечаянных касаниях рук, казались неправильными, а желание, которое окутывало Айеро с ног до головы, когда он мельком видел обнаженного переодевающегося агента, пугало его. Все это было таким ошибочным. Все его эмоции - неверные, а появившиеся слабости - ненужные сейчас. Надо признать, что в Джерарда, на самом деле, сложно не влюбиться. С виду кажущийся отстраненно спокойным внутри он был глубоким и теплым парнем. Фрэнк запоминал забавные привычки напарника: когда Джерард что-то увлеченно рассказывал, он несильно размахивал руками, оттопыривая на них пальцы; или когда Уэй работал, и что-то не получалось, он потирал вздернутый нос, нервно приглаживая непослушные волосы, через какое-то время снова начиная писать в своих отчетах. Все мелочи, недоступные до того откровения в художественной школе, были прекрасными, и Айеро с каждым днем терял свою голову все сильнее, утопая в накатывающих волнами эмоциях. Со всеми этими мимолетными радостями жизни, которые, как он считал, были ошибкой, преступник сильно нервничал и морально выматывался, потому что голову часто посещали дурные мысли. Айеро знал, что Уэй вряд ли разделит его гомосексуальные наклонности, а по отношению к нему - так точно. Но что делать, когда сердцу не прикажешь, и когда один взгляд на идеальное тело Джерарда пробуждает дикие животные инстинкты, не тревожившие тело до этого? Хотелось сильно, но не моглось, потому Фрэнк и правда чувствовал себя юнцом рядом с агентом, во власти которого, хоть он об этом и не догадывался, было сердце наивного в делах любовных преступника. Фрэнк не мог сказать, что любил хоть раз. У него случались короткие влюбленности, но только к девушкам. Симпатичным, иногда даже красивым, скрывающим в себе загадку девушкам, с которыми мошеннику было комфортно в плане общения. Но, как правило, все прекрасное между молодыми людьми длилось недолго, и обоим со временем надоедало. Может, дело было в том, что все особы являлись легкодоступными, а Фро, как настоящий мужчина, хотел завоевывать сердце прекрасной дамы? Но вот Джерард, сейчас сидящий напротив и снова занятый работой, был как раз той крепостью, которую хотелось покорить. Айеро понимал, что дело не только в агенте. Мошенник с самого начала был геем, просто боялся признать данный факт, утешая себя скупым удовлетворением от женского тела. Когда Фрэнк думал обо всем этом, он каждую ночь мысленно упрекал и ругал себя за то, что чувствовал, но, после, забываясь, погружался в сон, в котором Джерард находился неприлично близко, целуя и прикасаясь к партнеру. Может, дело не в ориентации? Может, дело в человеке? В человеке с красивой внешностью, которая не соответствовала шаблонным стандартам. С сумасшедшей харизмой. С умом, которому позавидовали бы многие. С поразительной усидчивостью, целеустремленностью. В человеке, который собрал в себе качества, ценимые Фрэнком. Мог ли Фрэнк сказать, что любил Джерарда? Джерарда, которому с самого начала не понравился преступник. Джерарда, который со временем остыл и проникся поддержкой Айеро. Благодаря помощи Фро, его заботливым теплым словам, что успокаивали по ночам, когда агенту снова снился кошмар, Уэй стал мягче, научился контролировать свою жестокость к окружающим его людям. Парень также пересмотрел взгляды по поводу преступников: он понял, что не все, попавшие за решетку, плохие. Но доверять Джерард так и не научился, все еще не рассказывая про свой секрет. За эти две недели и правда многое произошло. — Ты ей сегодня звонил? — поинтересовался Джерард, откладывая бумаги в сторону и поднимая глаза на Фрэнка, который думал все это время о своем, разглядывая прохожих за окном, которые быстро проходили мимо кафе. — Да, но Джамия устала на работе: мы мало поговорили, — с грустью и тоской в голосе отозвался Айеро, потирая лицо, утомившись из-за быстро мелькающих перед глазами фигур. Фрэнк рассказал Джерарду о подруге. Вообще, в этом плане преступник был более открытым, нежели его возлюбленный: парень мог рассказать про свое прошлое, упомянув и настоящее. И иногда Айеро задевало, что Уэй до сих пор умалчивал, когда мошенник же был так открыт с ним. — Она хочет приехать, Джи, — взволнованно произнес Фрэнк. — Пусть приезжает, — поддержал черноволосый. — Я думаю, что это может быть опасным, — выразил свои сомнения по этому поводу Айеро, неодобрительно относясь к данной инициативе неугомонной девушки. — Вряд ли. Цель Шекспира - его дочь. Джамия в безопасности, а вы сможете увидеться. Ты же этого хотел, — успокоил Джерард, слегка улыбаясь. — Прошло уже пол месяца, а Шекспира до сих пор нет. Где же он? — Подождем. Кто умеет ждать - дождется большего, Фрэнк, — говоря как с нетерпеливым дитятком, Уэй уже не мог сдержать усмешки. Мошенник насупился, немного раздражившись таким пренебрежительным отношением со стороны Джерарда. — Привет, мальчики, — худенькая девушка приземлилась возле агента, обнимая того за плечи. — Привет, Линдси, — Уэй кладет свою руку поверх положенной руки, аккуратно убирая ее и поеживаясь с непривычки, словно парня окатили ледяной водой. Фрэнк отворачивается к окну, прикрывая глаза и тяжело дыша, пытаясь сосредоточиться на чем-нибудь и успокоиться, не поддаваясь глухой ревности, которая сейчас рвется наружу из груди, царапая когтями сердце. Так как было необходимо держаться к Линдси насколько это возможно ближе, Джерарду, который с самого начала понравился девушке, пришлось начать ухаживать за ней: звать на свидания, оказывать знаки внимания. В общем, делать все, чтобы только быть рядом и видеть Линдси не только на занятиях. Уэй каждый раз, когда возвращался в гостиницу после очередной такой встречи, говорил что ему не нравится художница и все происходящее - работа, чуть ли оправдываясь перед Фрэнком. — Фрэнк, ты что-то бледный в последнее время, — нежная, но одновременно неприятно холодная рука коснулась мошенника, снова забывшегося в своих мыслях. — Заболел? — Погода… — взглянув на Джерарда, который смотрел в сторону, не на него, Айеро снова перевел глаза на Линдси, — погода, должно быть. Она испортилась, а я плохо реагирую…кхм…на холод. Простите меня, я, пожалуй, пойду прогуляюсь. Фрэнк чувствовал, что с приходом Линдси он стал лишним за этим столом, поэтому, чтобы не чувствовать непонятной неловкости между ним и Уэем, чтобы не утопать в вопросах девушки о своем самочувствие, которое, кстати, сейчас и правда стало поганым, мошенник встал и вышел из кафе. Легкие заполнил свежий воздух, кожу на лице обнял ветер, обжигая и немного приводя в себя морально уставшего Фрэнка. Айеро действительно вымотался. Прошел почти месяц, а Шекспир так и не объявился. Это ночами наводило на мысль, что парни ошиблись, что нашли не ту девушку, а настоящая цель давно мертва. И что скоро, когда выяснится, что преступник не пойман, мошенника снова отправят в тюрьму. Еще и Джамия, узнавшая обо всем недавно и понимающая, как опасно то, чем занимается ее друг, все равно рвется в Канаду, к Фрэнку, чтобы повидаться. Айеро этому не рад. Джерард же одобряет, успокаивая напарника, что ничего опасного во встрече с подругой нет. Быть может, парень, так сильно волнуясь за безопасность родного человека, и правда видит угрозу во всем и везде? Подойдя к телефонному автомату, который первым попался на глаза по дороге, Фрэнк отыскал в карманах джинсов пару монет, для того чтобы потом ими оплатить вызов. Набирая уже зазубренные наизусть цифры, мошенник прижался лбом к холодной поверхности козырька над трубкой, сглатывая ком в горле. — Алло? — на том конце провода послышался голос Джам. — Привет, это я, — Фрэнк краешком губ улыбнулся. — Я надеялась, что это ты. Что вы решили? Все же, как бы девушка не хотела приехать, она знала, что сделав это без одобрения друга, на его быстрое прощение может не рассчитывать. Фрэнк был эмоционален, потому обидчив. Нежелание считаться с его мнением парень расценил бы как недоверие. — Приезжай. Мы ждем тебя, — полной грудью выдохнул Фрэнк, говоря с большим трудом. Мошенник не хотел подвергать опасности единственного близкого для него человека, хотя и ждал встречи с Джам уже давно. — Я люблю тебя, Фрэнки. Вылечу первым же рейсом! — Хорошо. Вот и все. Потом Фрэнк еще всю ночь будет думать, правильно ли он поступил или нет. Хотя, сейчас парень был рад, что долгожданная встреча состоится уже совсем скоро. Его ангел прилетит к нему и будет рядом, чтобы помочь разобраться во всем. Как это было раньше. Как это будет всегда.