инъекция тебя

Ода тихо открывает дверь и делает шаг вперед. В палате — пустой, белой, чистой, элитной — сидит Акутагава Рюноске на кровати. Рюноске вскидывает голову вверх — пряди по бокам лица на мгновение взлетают и неаккуратно приземляются на острые плечи. Глаза у него все еще закрыты плотными бинтами, но никто даже не посмеет подумать, что это хоть как-то ослабило самого Босса Портовой Мафии. Акутагава Рюноске — самый молодой Босс Портовой Мафии, крепко держащий на цепи своих подчиненных и готовый убить за малейший намек на предательство. Рюноске — острый кинжал, отравленный смертельным ядом предусмотрительным охотником. Ода был бы не против быть убитым им. — Ода? Голос у Рюноске — предсмертный крик птицы, хриплый шепот обреченного. Голос у Рюноске — это та мелодия, что никогда не надоедает. Голос у Рюноске — жжение в горле. Ода готов слушать его вечно. — Да, господин? Ода слегка наклоняет голову (если бы он захотел — он мог бы и не кланяться, положение Правой Руки Босса может позволить и не такие вольности). Сакуноске Ода — послушный и преданный пес у ног Рюноске, он наиболее приближенный к нему человек, один единственный из исполнителей. Сакуноске Ода — верный до смерти Рюноске. Акутагава молчит, не отвечает. Передергивает изредка плечами из-за появившегося холода, принесенного ветром из открытого настежь окна и выглядит не как Босс Мафии, а как обычный подросток, скучающий по родственникам. Ода почти обманывается. (он всегда обманывается, если это касается Рюноске) — Господин? Ода недоуменно смотрит на Рюноске, сжавшегося под не греющим больничным одеялом, а потом снимает с себя пиджак и укутывает в него Рюноске. Рюноске даже не поднимает головы, все также сидит, обняв себя за плечи, с повязкой на глазах и поджатыми под себя замершими ногами. Ветер, немного прохладный, играется с длинными прядями волос. (Ода бы не отказался тоже поиграть с волосами Рюноске) — Эй, Ода. Сакуноске поднимает голову (взгляд) на него, не отходя от стола, у которого прилюбовал себе место, готовый сорваться по первому слову Босса. — Принеси мне в следующий раз инжир. — Хорошо. Ода улыбается одними глазами, треплет свои каштаново-рыжие (осенние, кленового цвета, думает про себя Рюноске) и уходя слышит тихий шепот: — Спасибо.