Делай что должен и будь, что будет.

— Шира, можно? — Оби деликатно постучал в дверь. — Да, входи. Шира стояла за ширмой, и две горничные беспощадно затягивали корсет. На манекене висело изящное светло-розовое платье. — Красиво. Тебе очень пойдет этот цвет. — Надеюсь… — Возвращайся поскорее. — Постараюсь. В комнату вошёл Зен. — Зен! Ты совсем сдурел?! Постучать надо! — Взвизгнула Шира. — Оби значит можно, а мне нет? — Именно. — Вот видишь, Зен, я избранный. — Кстати, Оби, ты собрался идти в этом? — Чего? Я тоже иду? — Оби сделал такое лицо, будто его сейчас стошнит. — Ты Ширин телохранитель, никуда не денешься. — В любом случае, у меня только этот костюм. — Пошли — Зен решительно и безжалостно поволок Оби к Митсухиде. — Мицу, выручай! Через полчаса Оби безжалостно запихан в лучший выходной костюм Митсухиде, и послан за Широй. — Боже, Оби, видел бы ты себя. — И не говори.- печально согласился Оби. На самом деле Оби очень шел расшитый золотом костюм в спокойных оттенках зелёного. Шира со вздохом посмотрела на неукротимую шевелюру Оби, и взяв расчёску подошла к нему. Он слегка откинулся назад: — Думаешь поймаешь? Шира не ответила, она кинулась ему на шею, он обнял ее в ответ, а она отпустила его шею, и принялась его расчёсывать. — Ах вот ты как! — Оби обнял ее крепче, и закружил по комнате, а затем резко поставил на пол и опустился на одно колено: — Расчесывай. Шира помотала головой, и взялась за его шевелюру. Оби подождал пока она закончит, и подхватив уже на руки, снова закружил по комнате. — Го… спожа. Вам идти пора. — Горничная поспешно хлопнула дверью, и из коридора послышался громкий смех. Оби тоже захохотал, отпустил Ширу, и склонился перед ней в полупоклоне: — Госпожа, вам идти пора. — Пошли. *** В хорошо освещённом зале не было ни тени, и Оби некуда было скрыться. Он подошёл к Шире. Она сидела на двухместном диванчике с бокалом сока в руке. — Шира, долго ещё мучиться? — Часов до трёх — Печально отозвалась Шира. — Пошли на балкон, там вроде никого. — Как? Все танцуют. — Разрешите пригласить вас на танец.- Оби поднялся со своего места, и подал Шире руку. — Хорошо ведешь! Где научился? — Собственно говоря, нигде. Живя при дворе я легко научился танцевать. — Давай мы будем более определенно направляться к балкону. — Невозможно — Оби отстранился от Ширы на вытянутую руку, и заставил обернуться вокруг себя. Она заметила, что в этот момент обернулись все дамы. — Танец — это искусство, его нельзя нарушать. Внезапно какой-то неопознанный субъект уверенно взял Ширу с фразой «Разрешите» и повел в правильном направлении. Немного ошеломлённый Оби подождал пару минут, и заново забрал себе Ширу. — Я чуть не превратилась в кирпичную фабрику, идиот, где ты был?! — Ну прости. Притворись что тебе плохо, а то вон ещё один кавалер на тебя нацелился. — Чудный план. Только мне и правда плохо. — У Ширы подкосились ноги, и Оби быстро подхватил ее за плечи, и прижал к себе. — Чудесно.- он подхватил ее на руки, и быстро вынес на балкон. Там оказалось кресло. Оби почувствовал неладное, и натянул перчатки, которые носил в кармане. Внезапно спинной мозг подсказал опасность, и прежде, чем Шира крикнула, он уже отбился, и перешёл в нападение. Шира, и без того перенапряженная, потеряла сознание. Оби отвлекся, и получил чем-то тяжёлым и плоским по шее сзади. — Госпожа, может и девчонку взять? — Можно. *** Оби медленно приходил в себя. В глазах плыло, болела голова и шея, невозможно было пошевелиться. — Оби, ты меня слышишь? — Да слышу, слышу. — туман с глаз спал, и он смог сфокусироваться на Шире. Осторожно пошевелив руками и ногами он поднялся. Мутным взглядом обвел комнату. И узнал ее. — Здравствуйте. — Ты чего? — Ничего особенного. — Нет уж, колись. — Ну надо же было с матерью поздороваться. — Что ты имеешь в виду? Нас похитила твоя мать? — Именно. Я уверен, что она слышит меня сейчас. Поэтому говорю ей здесь, и сейчас… — Подожди, Монстр. Я хочу посмотреть тебе в глаза. Шира изумлённо смерила Оби взглядом. Он расстегнул верхнюю пуговицу мундира, и тяжко вздохнул: — Будут бить. Надеюсь, только меня. В следующий момент в комнату вошли четверо парней, и принялись скручивать Оби и Ширу. Парень, за неимением лучшего, сердито зыркнул на пацана, державшего Ширу. Их отволокли в подвал, где отец Оби — авторитетный мафиози — пытался пленников, и мучил «ненадежных». Оби досихпор помнил, как отмывал кровь от бетона. Теперь его подвесили за руки кандалами. Когда цепи начали подниматься его, он почувствовал, как в руки из каналов вонзаются иглы, протыкая насквозь мышцы, но не повреждая кость. Он поднял голову. В нише в стене появилась его мать. Худая, бледная как смерть, она была сама на себя не похожа. — Что ты хочешь мне сказать, Монстр? — Тихий голос разлетелся по огромному пространству подвала. — Я хочу тебя поблагодарить. — За что? — Голос женщины дрогнул, однако она не подала вида. — За то, что не была мне матерью. Знаешь, я ведь никогда не называл тебя мамой. А сегодня уже не могу назвать тебя как-то по-другому. Мама. Я благодарен тебе за тот яд, что сделал меня таким. Не выпей ты его, я не родился бы таким, не встретил Ширу, не имел бы такой жажды к жизни и свободе. Я не научился бы любить, заботиться о других, и быть тебе благодарным. Я не знаю, какое имя ты мне дала, и за это благодарен тебе тоже. Я хочу быть Оби, и мне не нужно другого имени. Спасибо тебе, мама, спасибо за то, что была со мной груба и жестока, спасибо за такую любовь. За то что не называла меня сыном. И ещё… — тут Оби поперхнулся, и нагнула голову. На пол упали капли крови. Но он поднял голову. Глаза светились искренней любовью и благодарностью. — Спасибо что не называла меня сыном. И спасибо за то что убила меня… По рукавам мундира быстро расползлись алые пятна. Голова Оби опустилась на уровень груди. Он потерял сознание. Женщина взмахом руки приказала опустить Оби. Какая-то расторопная девушка принесла бинты, Ширу отпустили, и она бросилась к Оби. Взяв у двух парней пояса она перетянула вены на руках Оби, и высвободила его. Суставы были целы, как она убедилась. Забинтовав потуже он осторожно ослабила жгуты. За спиной у Ширы зашуршал шелк. Она обернулась. Мать Оби протягивала ей бутылочку. — Я смазала иглы змеиным ядом. Думала, что он будет ругать меня последними словами. Держи, это противоядие. Шира взяла бутылочку, но прежде чем дать ее содержимое Оби понюхала рукава мундира. — Действительно… Он отравлен… — Она открыла бутылочку, а затем понюхала пробку. И протянула бутылочку женщине. — Это не противоядие. Я знаю его запах. — Хорошо — женщина поменяла бутылки. — А вот это противоядие — одобрила девушка. — Его было бы хорошо перенести. Женщина снова взмахом руки приказала исполнить. Оби переправили в какую-то комнату, и уложили на кровать. Он по-прежнему не подавал признаков жизни. Шира выгнала всех из комнаты, даже не подозревая о том, что комната просматривается и прослушивается. Она поняла, что сам Оби жидкость не проглотит. Оставался только способ «рот в рот», а сделать это на людях Шира не смогла бы никогда. Как только ко дверь щелкнула замком, Шира отчаянно зажмурилась, и стараясь не думать о том, что творит, хлебнула жидкости из бутылочки, а затем, зажав Оби нос, чтоб противоядие не выплеснулось через него, прижалась губами к его губам, и потихоньку влила несколько глотков. Стоило ей отстраниться, как дверь открылась, и на пороге появилась мать Оби. Она плохо сдерживала смех, и подойдя к покрасневшей, как помидор, девушке, погладила ее по голове. — Самоотверженный поступок. — сказала она, а затем вышла. Шира прислушалась к Оби. Все было по-прежнему. Она снова взглянула на бутылочку. Осталось столько же. Она тяжело вздохнула, сосчитала до десяти, и повторила процедуру. На середине процесса, Оби внезапно вздрогнул, и открыл глаза. Шира поперхнулась, Оби послушно проглотил остаток жидкости, а Шира быстро отстранилась, снова краснея, даже сильнее чем в первый раз. Оби лежал, продолжая все также изумлённо на нее таращиться. — Забыл тебя предупредить. Я не восприимчив к ядам. Выработал это свойство пару лет назад. Прости, правда неловко вышло. Но я тебе благодарен. Честно. — Идиот. Я вообще-то жизнь тебе спасти пыталась. — Ой, да ладно тебе. На тебе сейчас можно чайник кипятить. — Заткнись — прохныкала девушка. — Шира — Оби с трудом сел — ты что… — Молчи! — Ты раньше никогда… — Молчииииииии!!! — Ты раньше никогда нискем не… — ГОВОРЮ ЖЕ МОЛЧИИ!!!!!!!!!!!! — Не целовалась.- Завершил Оби. — ну чтож, я рад, что первый поцелуй достался мне. Хотя нет. Это ведь был не поцелуй, а крайняя мера, чтобы спасти мне жизнь. То же самое, если бы ты делала искусственное дыхание, или что-то в этом роде. Внезапно в комнату ворвалась какая-то девушка. Кажется это она принесла бинты для Оби. — Шира, ты можешь помочь маме Оби, ей очень плохо. — Давайте ее сюда. Мать Оби была присмерти. Осмотрев ее Шира отстранилась, и покачала головой: — Ее уже не спасти. После такой длительной голодовки желудок уже не воспримет пищу. Внезапно она открыла глаза. Оби медленно поднялся. На лице его не было и тени недавней улыбки. Он покачиваясь подошёл к матери, и прижал ее к себе. — Сынок — тихо прошептала она — Сынок, посмотри мне в глаза. Я хочу ещё раз увидеть твой взгляд. Оби слегка отстранился, на ресницах его блестели слезы. — Мама — прошептал он — мама, прости… — За что? — За то что я зверь, монстр. — Сынок, у тебя очень красивые глаза. Жаль, что я так поздно поняла это… Через пару минут вдохи стали повторяться все реже, и реже, и наконец она выдохнула, а вдоха они не дождались. Оби прижал к себе тело матери, которая так ненавидела и любила его одновременно, и которую он наконец смог простить, и уже не скрываясь заплакал. Молча, не издавая ни звука, лишь слезы лились из закрытых глаз. — Ребят, мы тут лишние. — прошептала Шира. Она вышла. Через день тело матери забрали. Ещё пару суток Шира не трогала Оби, но затем зашла, чтоб сменить повязки. Оби безвольно сидел на полу. — Оби, нужно повяз… Оби молниеносно бросился к ней, и обнял, сжимая все крепче и крепче. — Оби… кх… больно… — Прости, мне нужно было срочно тебя придушить. Давай, коли — обречённо сдвинул он волосы с шеи. После перевязки их отпустили. Когда они прошли где-то километр, впереди послышался стук копыт. Из-за пригорка вылетело три коня, Зен, Митсухиде, и Кики. — Оби, ты испачкал мой лучший костюм. — усмехнулся Мицу, подсаживал Кики на свою лошадь. — Постираешь. — Оби в точно также подсадил на круп своей лошади Ширу. Они мягкой рысью скакали по широкому полю. Слева выплыл обрыв. Впереди показался замок. — Это летний замок брата. — ответил Зен на немой Ширин вопрос. — возьмём там карету, и через пару часов доберёмся до дома. — Высплюсь — вздохнул Оби. — Так вот чего ты хотел! Внезапно справа раздался шум. Большой табун диких лошадей, взявшихся неизвестно откуда, несся прямо на обрыв. Лошади всадников забеспокоились, и понеслись за ними. Митсухиде и Кики кубарем вместе прыгнули с лошади. Зен кувырком свалился метрах в пяти от края. Оби никак не прыгал. — Нога в стремя провалилась — Крикнул он Шире, и толкнул ее с лошади. Она упала на самом краю. Сразу поднявшись, она подбежала к нему, и заглянула вниз. Там текла река. Ребята спустили ее на верёвке с петлей на конце. Пробежав метров пятьдесят вниз по быстрому течению, она увидела Оби, валяющегося на берегу. Подбежав, она увидела, что изо рта у него течет тонкая струйка розоватой воды. Быстро перевернув его на живот, он упёрлась коленкой ему вниз груди, и резко надавила. Изо рта Оби выплеснулась вода, и он зашелся кашлем. — Ты как? — Дышу. Руки кажется сломаны. Оби быстро подняли наверх. За полчаса добравшись до летнего дворца, они попросили карету, и уселись на веранде ждать. Оби на свою беду уснул на солнышке. Шира усыпила его, и быстро обработала раны и переломы, а затем затянула бинтом, перемазанным в глине. За полчаса три слоя таких бинтов засохли, и Шира забинтована его сверху простым бинтом, затем разбудила Оби, и обрадовала его тем, что теперь он не может даже пошевелить предплечьями. Оказалось, Мицу захватил одежду Оби с собой, и теперь Оби переоделся как раз к приезду кареты. Перебравшись туда Оби заснул на коленях у Ширы, прикорнувшей у Кики на плече, а та заснула на подушке. Зен со вздохом оглядел это сонное царство, залез с ногами на сиденье рядом с Митсухиде, и использовал его в качестве подушки. Мицу однако решил воспользоваться услугами обычной подушки.