А притормозить стоило. Потому что все совсем уж быстро, и совершенно без моего контроля полетело вертикально вниз без всяких препятствий. Потому что за ту неделю, которую я провалялась без сознания, что-то явно происходило. Происходило с Зуко. После того, как лекарь поставил ключицу на место, Зуко бесцеремонно его выпроводил, не дав даже повязку наложить. Оказалось, она укреплялась мокрой смесью из глины. Как оказалось, я снова отключилась, но холодный бинт, пропитанный в мокрой глине быстро привел меня в себя. Как в процессе мне объяснил Зуко, это была не совсем глина, а смесь толченого мела с чем-то еще, которая после высыхания становилась легче, чем глина. Как оказалось, эта штука называлась гипсом. Я настолько выдохлась, что мне было уже совершенно плевать и на то, что я лежу на столе в одних панталонах, и на то, что мы с Зуко тут одни. Чтобы отделаться от назойливых мыслей, навеянных "воспитанием высшего общества", я подвела итог всех своих "наплевать" одной простой мыслью - "Он просто меня лечит..." Хотя даже эта отмазка показалась мне самой весьма сомнительной.
Наконец Зуко закончил фиксировать мою многострадальную ключицу глиняным бинтом, и принялся затягивать сверху обычным бинтом. Пока бинт не засохнет, мне нельзя было шевелиться, что было довольно проблематично, потому что сквозь сухую повязку на теле уже просачивался холод от гипсовой повязки. Обратив все внимание на сломанную ключицу я поняла, что не смогу сейчас залечить ее своей магией, но зато старик неизвестным образом поставил все отломки на место, да и повязка была наложена правильно - довольно туго, так что я не могла даже рукой пошевелить.
Еще около часа я пролежала на столе, заботливо укрытая одеялком, но к сожалению без подушки. Наконец я устала лежать. Сама не знаю, почему, но потеряв подвижность, вынужденная лежать неподвижно с холодной повязкой на плече, я потеряла всякое терпение. Еще какое-то время мне удалось потерпеть, но потом нервишки начали пошаливать, и я, ерзая не месте, начала тихо хныкать. Сама не знаю, что на меня нашло, но терпение кончилось. Зуко куда-то вышел, но я была только рада тому, что он меня не видит.
"Лея, чего там у тебя?"
"Услышал... Повязка холодная. И мне от нее тоже холодно." - Постаралась покапризнее подумать я. Передать эмоцию так сказать.
"Она что, до сих пор не высохла?"
"Нет."
"Подожди немножко."
"Да не парься ты так, у тебя ж помимо меня дел полно."
"Ну, на самом деле не так много, мы на какое-то время залегли на дно."
"Почему?"
"Потому что если мы вляпаемся в бурю или сражение, это будет опасно для тебя. К тому же ребятам нужен отдых."
"Я надеюся это все ненадолго..."
"Хе. Надейся."
"Как думаешь, сколько мне примерно с гипсом ходить?"
"Недели три, как минимум."
"Ну да, перелом с отломками..." - Снова ерзая на столе, и понимая, что я скоро начну истерить, подумала я.
"Так все, ребята занялись уборкой, я иду к тебе."
"Ты дока не спрашивал, что там насчет походить-посидеть?"
"Спрашивал. Он сказал, что амплитуда удара была сильная, так что сидеть ты конечно можешь, но только если в комнате есть я. Тебе ж двигаться больно. Так что про ходьбу даже не заикайся."
Дверь открылась, и Зуко с подносом в руках скользнул в каюту, плотно закрывая за собой дверь.
- Я принес тебе поесть.
- О, это хорошо.
- Не спорю.
Зуко оставил поднос на второй стол, и подойдя ко мне аккуратно пощупал повязку. А потом я почувствовала, как она медленно нагревается.
- Что ты делаешь?
- Нагреваю воду в гипсе, чтобы он стал теплым. А еще он быстрее высохнет.
- Подожди... то есть ты - ходячая грелка?
- Да. А еще я могу поднимать температуру тела. Как свою так и чужую. Как говорится от переохлаждения не помрешь.
- Чем дальше тем больше...
- Что?
- Я о тебе узнаю.
- Ну, на самом деле тек могут все умиротворенные люди огня.
- Умиротворенные?
- Как ты знаешь, люди огня очень вспыльчивые. Но есть такие, которые нашли что-то, что их успокаивает, и с этого момента становятся гораздо более терпимыми в общении и уравновешенными, пройдя стадию умиротворения. Так сказать если взять меня, или моего дядю - к умиротворенным относятся те люди огня, которые взяли верх над стихией огня. Таких, как я можно очень легко отличить. У всех умиротворенных красные глаза.
- Ты думаешь, я вижу, какие у тебя глаза? - Зря я это сказала, потому что через секунду его лицо находилось в десяти сантиметрах от моего. Зато теперь я четко увидела, что у него ярко-алые глаза.
- Так видишь?
- Да. А когда ты ее прошел?
- На этой неделе. Разве не помнишь?
- А, да, раньше же у тебя были карие глаза...
- Ты и правда обращала на это внимание?
- Да, а что?
- Подожди... - Зуко придвинулся еще ближе,(хотя куда уже ближе-то?) и внимааательно посмотрел мне в глаза.
- Что?
- Какого у тебя цвета глаза?
- Зеленые всю жизнь были.
- Ну, могу тебя поздравить, ты приняла стихию. У тебя теперь темно-синие глаза.
- Ой, вовремя-то как...
- Да, согласен, мало травм, еще и процесс принятия. - Зуко убрал руку с просохшего гипса, и отряхнул ладошки. - Ладно, давай попробуем сесть.
- Хорошо.
Надо все-таки отдать ему должное - на моей ответственности осталось только терпеть боль в позвоночнике и со скрипом растягивающихся мышцах спины. А еще слушать как по мере того, как я выпрямляюсь каждый позвонок сверху вниз щелкает. Наконец я уселась на столе. Ну как. Если бы Зуко меня не держал, то я б уже свалилась - мышечный скелет полностью болел и совершенно меня не слушался. Такое часто бывает в процессе принятия, но наложившись на боль от падения суммарный результат стал нестерпим. В заключительный этап я попыталась посгибать ноги. Больно, невыносимо, дико больно, но возможно. Я все таки смогла подтянуть правую ногу к груди до щелчка в колене и в бедре. С левой все было не так радужно, пришлось попросить помощи у Зуко, которому и так рук не хватало.
- Попробуй немножко сама посидеть, ладно?
- Хорошо. - Я уперлась в столешницу рукой, перенося на нее свой вес. Зуко отпустил меня всего на пару секунд, и вернулся с очередной своей чистой рубашкой. Быстро набросив ее на меня, он пересадил меня так, что я сидела на столе, опираясь на него спиной, как на спинку стула. Таким образом освободив обе руки, он застегнул пуговицы, и взяв меня на руки, как и в прошлый раз, аккуратно пересадил в гамак. Одной подушки оказалось мало, чтобы я смогла удобно усесться на матрасе, поэтому он быстренько сбегал за второй. Обо мне никогда так никто не заботился, да я никогда и не болела особо. Однако сейчас мне даже было неловко от того, что надо мной так носятся. Радостной новостью оказалось то, что мне хватило сил поесть самой. Зуко практически постоянно топтался в каюте, и раз за разом находил себе какое-то дело. В конце концов, когда везде был идеальный порядок, в каюту наконец постучали. Я почти заснула. Зуко тихо выругался про себя, и выглянув за дверь, тихо прошипел:
- Чего?
- А... да просто мы уже весь корабль перемыли...
- Отлично. У себя я сам уберусь.
- Ладно.
Обернувшись на меня, Зуко увидел, что я не сплю, и я буквально увидела, как он разносит своих ребят в пыль.
- Разбудили да?
- Ничего. Мне еще неделю на жопе ровно сидеть, и не рыпаться. Успею выспаться.
- Ладно. Ты как, спина болит?
- Уже нет. Главное не шевелиться!
- Не-не-не, ты это брось!!! А то мхом зарастешь.
- Да, но сегодня-завтра я планирую просто лежать и ничего не делать.
- Ты уверена, что у тебя будет такая возможность?
- Да.
- Прям уверена?
- Да, потому что я полудохлая, и если я сейчас начну дергаться куда-нибудь, то просто это... жизнь закончится. Ресурс так сказать.
- Ладно, у тебя есть еще пара дней чтоб прийти в себя.
- Спасибо.
- За что?
- За то что не вышвырнул меня за борт как дохлую селедку.
- Ты слишком плохо обо мне думаешь.
- Ну, не обижайся. Это была попытка пошутить.
- Я понял.
- Можешь пожалуйста сюда подойти. - Я даже нашла в себе силы поманить его рукой.
Как только он подошел ко мне, я выпрямилась, и крепко его обняла. Так крепко, как только могла. То есть еле-еле. Но Зуко все-таки обнял меня в ответ.
- Простил?
- Слушай. - "Что с лицом?" - На тебя вообще невозможно обижаться. - Зуко немного отвернулся, аккуратно опуская меня обратно.
- Ну, вот и отлично. Но я, если честно, почему-то жутко устала, так что все-таки было бы здорово если бы...
- Что?
- Да, ты ж все равно мои мысли слышишь... Если бы ты перестал бегать как ужаленный, и успокоился наконец.
- Да, ты права. Я кстати тоже спать хочу.
- Ты не спал?
- Всю неделю. - Виновато улыбнулся он.
- Зачем?
- Боялся проворонить момент, когда ты очнешься.
- Не делай так больше. Я все равно никуда не денусь.
- А то я не знаю. - Зуко устало вздохнул, и направился к гамаку.
- Забери пожалуйста вторую подушку.
- Да пожалуйста.
Я осторожно сползла из сидячего положения в лежачее, и уставилась в потолок, пытаясь натянуть целой рукой одеяло. Вскоре свет погас.
- Зуко.
- М?
- Сколько времени?
- Семь вечера. Если ты про свет, то я просто закрыл ставни.
- Да нет, просто интересно, сколько примерно можно будет поспать.
- Не волнуйся, много.
- Даа.
***
Посреди ночи я проснулась... от нестерпимого желания посетить гальюны. Будить Зуко не хотелось по нескольким причинам, но обдумывать их сейчас не хотелось, потому что разбудить его так же не хотелось. Я мееедленно села. Позвонок щелкнул. Хорошо негромко. Опираясь на правую руку, я поползла к краю. Оказалось, Зуко закрепил гамак еще и к полу, видимо чтобы меня не колбасило. Только благодаря этому я смогла слезть без последствий. Очень долго не решалась полностью встать на ноги, потому что все ниже колена отваливалось от внезапной нагрузки. Наконец опершись на ноги, и судорожно вцепившись в край гамака я сделала несколько шагов. Меня слегка пошатывало, но на поход до туалета и обратно я должна была продержаться. Однако стоило мне выйти из каюты, и сделать несколько шагов по коридору, как сзади тихо прозвучало:
- А если свалишься. - Так ласково-ласково, душевненько.
- Ааа, прости. - Я сбилась с темпа, и пришлось повиснуть на стене.
- Разбудила бы меня.
- Ты и так надо мной неделю без перерыва прыгал. Это во-первых. А во-вторых... я в конце концов какать хочу!!!
- Что естественно, то не безобразно. Но если ты где-нибудь свалишься, то я перестану спать еще на неделю.
- Эмм...
- Пошли. Раз уж тебе так необходимо идти самой.
- Ладно. - Сползая на пол тяжко вздохнула я. - Ща, посижу, и пойдем.
- Боже, дай мне сил... - Зуко подошел, и поднял меня на руки. Все так же, лицом к лицу. Мне было уютно.
Дотащившись последние пару метров до места назначения и выполнив миссию, я немножко отдохнула и вернулась к Зуко, который успел задремать у стеночки. Обратно я так же ехала у него на руках, и даже заснула. Проснулась я поздним утром от того, что захотела есть. Зуко спал, так что я решила его не будить. Видимо процесс принятия прошел, потому что боль из мышц ушла, осталась только дикая слабость. Лежать я устала, поэтому снова потихонечку сползла с гамака, забрала одеяло, и поползла к иллюминаторам. Открыла ставни так, чтобы свет не падал на Зуко, и села в подвесное кресло, закутавшись в одеяло. Он проснулся на час-полтора позже. Сперва, увидев пустой гамак, он вскочил как встрепанный, но увидев смеющуюся меня в кресле осуждающе посмотрел мне в глаза, вздохнул, и шлепнулся обратно.
- Ты когда-нибудь перестанешь меня так пугать...
- Когда-нибудь, но никогда.
- Есть хочешь?
- Да. Можешь не спрашивать, я всегда хочу есть.
- Боже...
- Ладно, сама схожу. - Выползая из кресла, решила я.
- Ты это брось. - Зуко сел, и повесил нос. - Я снова не выспался. Собственно, как обычно.
- Почему?
- Да, не знаю... Если честно, чувствую себя старым... Всю ночь башка раскалывалась...
- …
- Да нет, ты меня не разбудила, я и так не спал.
- Так, значит мне стоит подумать, почему у тебя болит голова.
- Ага, только не перестарайся.
- Знаешь, на то чтобы думать требуется больше всего сил. А у меня их нет.
- Слушай, не заморачивайся, у меня башка уже четвертый месяц болит, я даже привык. Ты для начала себя в порядок приведи.
- В смысле?
- Во-первых тебе и так не сильно радостно пришлось, а во-вторых ты сейчас сидишь как чучундра.
- Спасибо.
- Ну честно, выглядишь не очень.
- Да я знаю... Скорее бы ключица зажила. Я на морюшко хочу.
- Ничего, скоро заживет. Ладно, я сейчас вернусь.
Через пол часа он пришел обратно с едой. Команда отдыхала, отплывать Зуко до сих пор не собирался.
***
Прошло четыре дня, я уже ходила. С каждым днем мне становилось все лучше и лучше. Отвлекшись от своего ужасного состояния, становившегося лучше, я замечала, что Зуко все хуже и хуже. Он явно заболевал. Через неделю ему уже дорогого стоило просто сосредоточиться на картах. Изредка я пыталась поднять ему настроение, но он только устало улыбался, и не более того. Мне начало казаться что в этом виновата я. Уже через неделю оказалось, что гипс мне больше не нужен, и если я буду достаточно осторожна, то переломы зарастут без последствий.
С утра после завтрака я сама сняла гипс, и с наслаждением покрутила рукой вперед-назад, как мельница. Сустав немного похрустывал, но ничего не болело. Больше у меня не было ни надобности ни причин занимать личное пространство Зуко. Поэтому весь день я заново обустраивалась в маленькой каюте. К вечеру все было так, как мне хотелось, и я решила после того, как все заснут, пойти поплескаться в море. До заката я успела поупражняться с мечами, и отработать несколько упражнений. Я почему-то не слышала Зуко, и меня это даже немного напрягло, но заглянув к нему, я увидела, что он просто медитирует. Тихонько забежав к себе за большой рубашкой и полотенцем, я проскользнула мимо спящей команды, и спустилась на берег по якорной цепи.
Когда я уже вдоволь наплескалась в воде, и набросив рубашку вышла из воды, и принялась собирать вещи, то услышала:
"Лея. Ты где?"
"На берегу, уже возвращаюсь."
"Я знаю, тебе еще нужно восстановиться, но похоже сейчас мне не обойтись без твоей помощи..."
"Что случилось? где ты? Я уже бегу!!!"
"Я..."
Похоже он отключился. Бросив все, бросилась к якорной цепи и полезла наверх.
