Встретимся в забвении

Двое мужчин скитались по нескончаемому лимфейскому лесу посреди столь же нескончаемой грозы. За долгие годы юности на зелёной планете они смогли привыкнуть к подобной погоде и сейчас их не пугали ни молнии, ни появляющиеся из ниоткуда листья, которые под ударами тяжёлых капель и порывами ветра могли нешуточно надавать по лицу, да даже возможная встреча со светлыми рыцарями уже не страшила. Почему-то Думану думалось, что те были не столь серьёзны в намерении схватить их замечательный квартет, так что вряд ли они продолжат плутать среди веток и корней по такой погоде. Думан и Анаган смогли отыскать друг друга только спустя полчаса после столь внезапной встречи со стражами света. Они стояли на обозначенном Огроном месте — небольшим открытым пространством под огромным дубом, который, увы, уже не мог защитить своей кроной от дождя. Пронизанная множеством корней оголившаяся земля промокла и превратилась в ужасную грязь, которая лилась по склону, на котором и стояло могучее дерево. Метаморф застал Анагана когда тот с каким-то необъяснимым восхищением глядел сквозь поредевшую кору ни то на небо, ни то на само дерево. Думан тоже попытался увидеть то, что так тщательно разглядывает его товарищ, однако не смог. — Красиво? — совсем тихо проговорил розововолосый, надеясь, что его вопрос растворится в шуме грозы. Почему-то ему стало стыдно. Слово «красота» вообще не фигурировало в лексиконе магов, а потому спрашивать о чем-то подобным было вроде бы и неприлично. Огрон же отрицает то, что красота существует. Хотя, при чем тут вообще Огрон? — Красиво, — хрипло отзывается другой, наконец опуская голову. По его лицу течет вода, да в таком количестве, что привычная форма всегда аккуратной бородки превратилась в кривоватую сосульку. Анаган смахнул лишнюю влагу, оглядываясь вокруг. Они были только вдвоём. Так вот к чему был Огрон — его же тут просто нет. Думан задумался о том, как же странно, что он до сих пор не пришел на место. Известное дело, лидер не опаздывает, он задерживается, но неужели для великого колдуна составит проблему ориентация в лесу? — Ты слышал указания. Нам нужно ждать. Идём, — после непродолжительного молчания Анаган делает несколько шагов к дереву. Плотной укрытая слоем из мха и разных грибов среди мощных корней нора открывается перед магом. Он принюхивается, будто бы по-настоящему может почувствовать всю полноту аромата сквозь дождь, выжидающе смотрит на Думана, призывая его скорее спуститься. Наверно, можно было бы принять это за жест заботы, но метаморф видит в этом лишь очередной горький упрёк — он просто не способен вернуть эту подложку в нужное положение. Конечно, вместо этого он может развести огонь, но ведь так он обязательно что-то сожжет. Маг спускается в этот неровный тоннель, который только под конец начинает расширяться и наконец переходит в нечто напоминающее подвал, или ту же «родную» земную канализацию, только без зловонья. Практически наощупь отыскивая себе место в этом холодном углублении, Метаморф занимает самую удобную и наименее залитую водой яму. Его сгонят с нее как только явится лидер, так что стоит хоть немного насладиться удовольствием. Ничего лучше, чем обратиться змеёй и сжимать свои мышцы в множестве спазмов, чтобы согреться, не остается. Рядом разгорается огонь, чешую начинает слабо жечь, хотя горячие языки явно не достают её. Ужаснейший минус метаморфоза — ты абсолютно всегда ощущаешь свое тело полностью, в том виде, в котором оно обыкновенно существует. Сейчас Думан буквально ощущал всю тяжесть человеческой формы, которая никак не желала уместиться в выбранном уголке. Тело пронизывало странной болью, источник которой был явно где-то вне змеиной шкуры — может, это была рука или нога, которая должна была бы вытянутая куда-то в сторону, но сейчас удерживалась в неясном положении энергетическим кольцом, что образовывало измененное тело. Ему самому было интересно, в какой такой неловкой позе он сейчас лежит, раз его так изводит. Откуда-то сверху раздаётся шуршащий шум, за которым практически появляется ощущение влажности и короткий прилив свежести. Мысленно Думан порадовался, что магический огонь хотя бы не выжигает кислорода внутри этой дыры. Задыхаться сейчас было бы очень некстати. Кажется, едва метаморф понимает что нужно думать не о воздухе, так у его змеиную морду летит слишком густой комок влажной земляной пыли. Естественно, кто мог сомневаться, его просто прогоняют. Только плотно сомкнутые глаза спасли от ещё большего физического дискомфорта. Теперь мужична точно не желает их открывать, вдруг кто-то ещё пожелает сыграть подобную злую шутку. Метаморф неспешно распускает тугие кольца и вслепую ползёт в любое другое место, при этом стараясь не оставить хвост слишком далеко от головы. Тяжесть песка с век никуда не девается, однако глаза все же приходится открыть, хотя бы чтобы взглянуть на своего обидчика. И является он им не только сегодня. Все они, каждый из Круга является таким обидчика уже очень долго. В каждой их попытке от чего-то оградить, в каждой просьбе и указе, во всем есть какая-то неизменная злая насмешка над самим существованием метаморфа, будто над чем-то недостойным. Думан расфокусировано глядит на лидера, что занял нагретое им место. Взгляд его ползёт от лица все ниже, и останавливается на мелком замке, что ярким оранжевым цветом отражается горящий огонь. Внезапно он понял, что ранее видел подобную одежду на Земле, когда ещё не начались эти догонялки по волшебному изменению. Странно было думать, что проведя столько лет рядом с Огроном, он начал замечать такие детали только после встречи с людьми. Они, конечно, слабые и во многом противные, но на некоторые вещи помогают открыть глаза. Думан видел такой замок в каком-то людском заведении, что было недалеко от мусорных складов, через которые Круг обычно и перемещается в канализацию. Затхлое и грязное место, немногим лучше канализации, однако там всегда было шумно, и юного мага долго тянуло туда. Там его встретили толпы, абсолютно не похожих на него самого, и от этого маг впервые испытывал страх перед человеком. Они не были одиноки, они были шумны и в каком-то смысле непокорны. Их можно было бы заставить подчиниться магией и множеством других вещей, но стоя среди огромной толпы, метаморф ощущал, как рождалось странное чувство единения, которое заметно притупляло желание подчинять. Они не были похожи на него. И Думан думал ровно до момента, пока к нему не обратился один из множества голосов: «Выглядишь прямо как мы!». А как он выглядит? И как выглядите вы? Этими вопросами он и ответил неизвестному голосу. — Наш вид — облик свободы. Мы — свобода. Мы выглядим как смелость, — кажется, все это было сказано совершенно разными голосами, но смысл слов слился в одном — свобода. Но кто же лидер этой свободы? Думан шагал по узким коридорам заведения, постоянно оглядываясь на зовущие голоса. Вокруг их было так много, что начинала кружиться голова, но цель найти лидера была важнее любой боли. И, кажется, это оправдалось. Впереди у какого низенького стола стоял высокий мужична. Сложно объяснить, почему Думан принял его за главного, но облик его излучал некую доминирующую ауру. — Ты, видимо, здесь главный? — метаморф подошёл ближе и внезапно понял, что внезапно оказался почти на голову выше своего собеседника. Достаточно редкое явление, когда заведомо более слабое существо возвышается на сыном природы, чьё совершенство не может быть не абсолютным. — Главный? Да что ты, — мужчина ещё глубже оперся руками на поверхность стола, отчего его голова опустилась и почти рыжие волосы закрыли явно смеющееся выражение лица. — Тут каждый сам себе главный: делай что хочешь, не мешай другим, и вот тебе счастье. Зачем вообще нужны «главные»? Думан словно осекся в своих мыслях. Каждый сам себе главный. Делать, что хочешь. Но что делать, если ты сам не знаешь, чего хочешь? Но ты точно не хочешь делать то, что хотят другие. Нескладная игра в «хочу-нехочу» завела мага в тупик, а источник его вдохновения в виде случайного мужчины уже исчез: он успел оставить на столе пару чудных бумажек и монет, а потом растворился среди людей так, будто бы он с ними одно целое. Думан вновь открыл глаза и взглянул на Огрона, что все ещё восседал практически в единственном сухом месте. За время, что метаморф пробыл в своих воспоминаниях, вода в куда большем объёме проникла в их укрытие, от чего держать огонь становилось делом весьма проблематичным. Но сейчас маг думал не об огне. Тот мужчина — одно целое с теми, что его окружает. Но сам Думан, он будто оторван от всего, что есть вокруг. Он тянется, и кажется иногда находит воссоединения, но все рушится вновь. А может быть это не он оторвался, а оторвались от него? Кто-то просто отнял у него реальность. И у остальных тоже. Но кто? — Нам нужно прибыть обратно в Лулию. Местная река может восполнить часть наших сил. Оттуда можно попасть в зал старейшин Лимфеи, уверен у них есть портал, чтобы мы могли уйти как можно дальше отсюда, — уже из темноты раздался голос Огрона, который почему-то заставил Думана скривиться. — Зачем нам уходить? Это наш дом с начала времён, неужели мы не можем укрыться здесь? — змеиное тело будто сжалось, когда голос сам собой прорезался сквозь реплику лидера. Впервые Думан не понимал чего-то так сильно. Они потерпели проигрыш, и нуждаются во времени, чтобы прийти в себя. Короткая пауза никогда не бывает лишней. — Запомни, я всегда получаю то, что мне нужно. Круг требовал фею — у меня будет фея. Настолько твёрдая точка была поставлена этой фразой, что ничего больше сказать было нельзя. У него будет фея. Да, у него она будет. Фея вместе с её силой. Все это достанется ему, как лидеру, как избранному. Даже Кругу не так нужна фея, как ему самому. Но Думан… ему не нужна фея. Ему нужен покой. Как и всем остальным. Только сейчас он почувствовал — внутри Круга что-то не так. И это «что-то» вот-вот проявит себя, и он будет в десятки раз страшнее всей местной стражи и гнева королей.