страстность - это не порок

Сокджин       Он жадно рассматривал незнакомого парня и убеждался, что его предчувствие его не обмануло и это действительно его личный сталкер, хотя Сокджин назвал его персональным наблюдателем. Высокий, слегка худощавый, но уже мышцы набирают силу и скоро нальются той зрелостью, что отличает мужчину от мальчишки. Лихорадочно мнёт в руках кусок пластмассы, хотя на фотографии Сокджин посмотрел бы и с удовольствием выбрал самые удачные, чтобы сохранить себе на ноутбук. Забавный у него сталкер, сам его выбрал и теперь смущается. За прошедшие недели Сокджин кое-что о себе понял, наверное, это было самое важное, что он вообще в себе открыл. Подобно тому, как люди инстинктивно хотели прикрыть от чужих глаз собственное обнаженное тело, ему хотелось, наоборот, открыться, показаться во всей красе, но не перед всеми, а перед конкретным человеком. Например, перед тем, кто сейчас стоял перед ним, потому что он точно знал, что его поклонник это непременно оценит. Даже сейчас Сокджин чувствовал, как между ними словно сгущается воздух и наполняется тягучим предвкушением, с таким он сталкивался впервые и это заставляло сердце бить чаще, а в животе сладко щемило, как будто мышцы непроизвольно подрагивали в предвкушении сладостных мгновений.       Сокджин аккуратно взял флешку из чужих рук, нарочно цепляя пальцы и те испуганно дернулись, потому что он подошел близко. Оказалось, что они почти одного возраста, от парня пахло горьковатым парфюмом, в котором было что-то неуловимо чувственное, от чего он с наслаждением вдохнул воздух вблизи подстриженных волос. В следующую секунду флешка выпала у него из руки, потому что его довольно жестко впечатали в кирпичную кладку стены.       — Я ведь ясно сказал, что я — опасен? — хрипло сказал его сталкер и прижался пахом, скорее предупреждая, чем реально притираясь. — Ты по-хорошему не понимаешь, да?       — Ага. — на выдохе сумел выдавить из себя Сокджин и понял, что у него встало уже давно и крепко. — Только я ведь не против.       Парень ошарашенно на него посмотрел, но послушно наклонил голову, когда Сокджин привлёк его к себе, удерживая за затылок. Целовался сначала вяло и нехотя, но потом втянулся и тут дыхание перехватило у обоих. Сокджин застонал сквозь поцелуй, чувствуя, что вот то, чего он так ждал, когда всё внимание направлено только на него. Когда так хватают, так смотрят, так целуют, тут точно не ошибешься и от такого напора коленки у него подгибались и хотелось не отрываться от чужих губ и чтобы наглые руки продолжали шарить по телу, сжимая жадно в нужных местах.       — Ах… — вырвалось у Сокджина, когда его сталкер оторвался от него и грубовато стиснул ягодицы. — Как тебя звать хоть? Или так и будешь безымянным ходить?       — Намджун. — шепнул ему в ухо парень и тут же впился жгуче чуть пониже подбородка, Сокджин знать не знал, что там у него невероятно чувствительная зона, горячие прикосновения к ней заставляли дрожать и выгибать спину, умоляя о большем.       — Меня зовут Сокджин. — ухитряется сказать Сокджин и позволяет терзать свою шею так, чтобы на ней оставались красно-лиловые отметины. Ему кажется, что он готов позволить многое этому ещё плохо знакомому парню, но есть что-то магическое между ними, из-за чего хочется зажиматься в этом укромном переулке, где по вечерам часто можно встретить до беспамятства влюбленных парочек. Намджун напирает так, что кожа горит и воздуха не хватает, сквозь грубую ткань джинсов трутся члены и у Сокджин закатываются глаза, потому что ещё совсем немного и он кончит прямо так, чего не было вовсе. К тому же его персональный сталкер сумасшедше блестит глазами и его не оторвать от Сокджина от слова «совсем», он что-то шепчет в коротких перерывах своим хрипловато-сексуальным голосом, отчего голова идёт кругом.       Внезапно поблизости раздаются громкие голоса, оба замирают, точнее Намджун останавливается, но не отстраняется, по-прежнему вжимая в стену Сокджина. Им кажется, что их может выдать громкий стук сердец, которые продолжают качать кровь и сбившееся дыхание. Мимо проходят люди, но их не замечают, что одновременно становится и спасением, и проклятьем, потому что Сокджин начинает дрожать от адреналина, бушующего в теле, и едва слышно стонет, прижимаясь своим стояком к бедру и совершенно бесстыдно потираясь.       — Да ты тот ещё извращенец! — восхищенно шепчет ему Намджун и решает, что им пора заканчивать, они реально рискуют быть пойманными. Он больно зажимает меж пальцами левый сосок, а другой рукой ловит чужую эрекцию и сквозь джинсы растирает крупную головку. Сокджин почти не стоит на ногах и откидывается назад, стукаясь головой о кирпичи. Его бьёт крупная дрожь и потряхивает подступающими судорогами, он мечется между двумя удовольствиями, потому что не знал до этого, что у него такие чувствительные соски и что он сможет кончить только от того, как по-хозяйски обращается с ним Намджун. Больше всего его заводит сама ситуация, в которой он обжимается в подворотне с практически незнакомым ему парнем, возможно опасным человеком, который больше года его сталкерил и фотографировал через окно, но сейчас ему на это наплевать, он стремится получить больше и сильнее, а его наблюдатель ему это обеспечивает до такой степени, что он вот-вот испытает самый сильный оргазм из всех, что когда-либо переживал.       — Ещё….немного, пожалуйста! — умоляет Сокджин, чувствуя, как напрягаются мышцы перед грядущим обрывом в неумолимо подступающее наслаждение. — Да, вот так, сильнее!       Намджун пережимает ему головку так, что он ахает и непроизвольно то сводит, то расставляет ноги, но успевает ответить на глубокий горячий поцелуй, в результате его выкидывает куда-то за пределы этого мира, он корчится и рыдает от острого наслаждения, вцепляясь в плечи своего любовника так, что тот шипит от боли, однако двигать рукой не прекращает, заставляя Сокджина биться в объятьях так сильно, словно он хочет вырваться. Самому Намджуну тоже больно, его стояк упирается прямо в молнию и вообще настолько твердый, практически каменный, как будто он сто лет не мастурбировал, но зрелище его завораживает и заставляет забыть о собственном неудобстве.