Тысяча осеней

Глава 17: «Шиди Юй, это я». Город Сюаньду располагался у подножия горы Сюаньду. Это место являлось тихим в течение многих лет. Несмотря на то, что он находился в непосредственной близости от всемирно известного праведного клана даосистов, сам клан, похоже, не имел ничего общего с горожанами. Жители видели адептов только тогда, когда те спускались с горы; они были особенно вежливы и относились ко всем с должным уважением. Конечно, как даосский клан номер один Поднебесной, гора Сюаньду всегда платила за все товары в соответствии с рыночной ценой во время своих походов в город. Сделки были честными. Они никогда не использовали свою власть или влияние именитого клана, чтобы запугивать простых людей. Поэтому в течение всех этих лет люди, живущие в городе Сюаньду, чрезвычайно гордились тем, что являлись соседями с даосскими адептами из Пурпурного Дворца Сюаньду. Но на этом все. Даосский клан был даосским кланом, в конце концов. Как только ты ступил на путь горы Сюаньду, ты перестаешь принадлежать светскому миру. По сравнению с жизнью простых людей, живущих у подножия горы, которые вставали на работу на рассвете и ложились спать на закате, они все еще существовали в совершенно разных мирах. Когда Шэнь Цяо и Янь Уши прибыли в Сюаньду, этот небольшой городок, казалось, не мог быть еще более шумным. Люди приходили и уходили. Вокруг толпились мастера боевых искусств, а также множество людей, одетые как приверженцы пути даосизма. Янь Уши объяснил: — Через десять дней Пурпурный Дворец Сюаньду проведет Даосское Собрание на Нефритовой Террасе и установит ортодоксальность даосского пути для всего мира. Все философы и ученые были приглашены принять участие в этом великом предприятии. Говорят, что все известные кланы отправили своих людей. Будут даже представители Института Линьчуань и клана Тяньтай. Шэнь Цяо спросил: — Что значит «установит ортодоксальность даосского пути»? В данный момент они сидели в чайной и смотрели в окно. Попивая чай, Янь Уши сказал: — Поскольку тебя там больше нет, кто-то должен отвечать за гору Сюаньду. Пока его личность не объявлена ​​миру, никто не будет знать о нем и о его текущем статусе. Следовательно, он должен найти повод, чтобы выйти в свет, верно? Когда ты являлся лидером клана, ты был слишком сдержанным, и не хотел, чтобы о тебе узнали, но это не значит, что другие такие же, как и ты. Шэнь Цяо уже привык к легкому сарказму другого человека, когда бы он ни говорил. Со статусом и положением Янь Уши действительно было мало людей, которые могли бы уловить его взгляд. Кроме почившего Ци Фэнге, никто с горы Сюаньду не мог быть достоин прямой встречи взглядом с этим человеком. Даже при том, что один из них был довольно капризным, все еще было сложно начать конфликт, так как второй являлся чрезвычайно вежливым человеком, который не рассердился бы в независимости от того, что было сказано. Эти двое, казалось, не были ни друзьями, ни врагами, но они также казались и теми и другими одновременно. Удивительно, но на самом деле они смогли сохранить некий тонкий баланс в отношениях на протяжении всего путешествия. — Что там происходит? Шэнь Цяо внезапно обратил взгляд вниз, заметив место, находившееся неподалеку.. Он прищурился, но никак не мог ничего ясно рассмотреть. В конце концов, его глаза не могли вернуться к своему здоровому состоянию за такое короткое время. Несмотря на то, что в течение дня было достаточно света, слишком большая яркость фактически мешала ему смотреть слишком долго, и его глаза не переставали бы слезиться. — Раздача рисовой каши и лекарств. У Янь Уши не было способностей предсказателя, но если бы он захотел узнать о чем-то, кто-то передал бы ему информацию заранее. Он взял кусочек сладкого корня османтуса [1] своими палочками и положил его в рот, медленно говоря: — После того как Юй Ай стал заместителем лидера клана, в первое и пятнадцатое число каждого месяца он посылал учеников к алтарям города Сюаньду для совершения обрядов и проповеди даосских писаний. Говорят, что молитвы о дожде, проводимые учениками из Пурпурного Дворца Сюаньду, очень эффективны. В настоящее время, когда не хватает воды, даже региональный инспектор префектуры Мянь отправляет людей, приглашая адептов спуститься с горы, чтобы вознести молитвы о дожде. Гора Сюаньду приобретает все больше верующих. В одном только городе большинство людей с почтением относятся к клану, не говоря о других местах. В отличие от выражения лица Янь Уши, которое, казалось, было готово к отличному шоу, Шэнь Цяо еще сильнее нахмурил брови. Янь Уши сказал: — Ты все вспомнил. Предложение было не вопросом, а утверждением. Тело Шэнь Цяо все еще слабое и болезненное, но с тех пор как он выплюнул застой крови из своей груди, потерянное выражение на его лице появлялось все реже и реже с каждым днем. Восстановление его воспоминаний было лишь вопросом времени. Янь Уши замечал все это, но ничего не говорил, потому что не знал, сколько на самом деле вспомнил Шэнь Цяо. Однако, судя по всему, Шэнь Цяо должен был вернуть большинство воспоминаний. Шэнь Цяо не отрицал этого. Вместо этого он вздохнул: — На протяжении поколений под руководством клана гора Сюаньду никогда не принимала участие в светских делах. Поэтому она оставалась мирной и устойчивой, как и прежде, независимо от чередования династий. Просто подумай о Тао Хунцзине. Несмотря на то, что он был мастером боевых искусств номер один Поднебесной, бесподобным талантом, из-за участия в политических делах после его смерти весь клан Шанцзин на горе Мао распался на части, а его ученики теперь разбросаны повсюду. Что пытается сделать Юй Ай? Янь Уши поднял брови: — Так вот чему тебя научил Ци Фэнге? Чем его образ мышления отличается от того, что черепаха отказывается выходить из своего панциря? Если он один, то ему хорошо только думать о своей морали. Однако, будучи лидером клана, он не только не стремился к прогрессу, но вместо этого предавался такому пессимизму, что привел клан к отшельничеству. Если это продолжится, то как Гора Сюаньду собирается сохранить свою позицию в качестве даосского клана номер один Поднебесной? Я думаю, что твой шиди, который сейчас является главой клана, на самом деле гораздо умнее тебя. Репутация и статус горы Сюаньду как «даосского клана номер один Поднебесной» были неотделимы от ее поколений, усилий и управления. Все последующие поколения глав клана проповедовали даосскую идеологию спокойствия и бездействия. Они были полны решимости продолжать держаться подальше от общества до самого конца и совершенно не собирались вмешиваться в мирские дела. Даже Ци Фэнге, лучший мастер боевых искусств своего времени, не стал исключением. Позже, после того как Шэнь Цяо занял пост главы клана, он довел этот тип сдержанности до предела. Люди во всем мире мало что знали, кроме самого факта, что у горы Сюаньду появился новый лидер, фамилия которого была Шэнь. Следовательно, несмотря на то, что Шэнь Цяо везде следовал за Янь Уши, его никто не узнал. Янь Уши был экстравагантным и эгоистичным человеком по природе, который действовал только так, как ему нравилось, поэтому для него не было сюрпризом взглянуть свысока на этот способ решения вопросов. Шэнь Цяо не разозлился, услышав это. Он лишь сказал: — Я хочу найти возможность сегодня вечером подняться на гору и поговорить с Юй Ай лицом к лицу. Я не уверен, хочет ли глава клана Янь пойти со мной. Или вы предпочтете подождать меня здесь? Янь Уши спросил: — Почему бы тебе не подождать до даосского собрания на Нефритовой Террасе, а затем расспросить Юй Ая перед всеми, чтобы занять позицию главы клана, ведь это и есть твое место по праву? Шэнь Цяо покачал головой: — В этом случае репутация горы Сюаньду неизбежно сильно пострадает. Боюсь, за этим стоит что-то еще. Мне нужно сначала спросить Юй Ая, чтобы я мог ясно понять, что произошло на самом деле. Янь Уши был ни за, ни против: — О, тогда ты можешь пойти и спросить. Со всем внушающим благоговением и престижем даосского клана номер один Поднебесной, немногие люди осмелились бы прорваться на гору Сюаньду в одиночку. Однако Янь Уши сказал это так непринужденно, словно говорил, что сегодня съест еще одну тарелку риса — произнес, даже не подумав, вообще не принимая это к сведению. У него было небрежное выражение лица. Когда его пальцы скользили по краю тарелки, разбросанный по ней жареный горошек тут же складывался в три аккуратных и прилежных слоя, в каждом из которых было одинаковое количество горошин. Используя только свою внутреннюю Ци для управления окружающими предметами, один этот навык уже достиг мастерски превосходного или даже пугающего уровня. С момента появления Демонического Владыки в мире боевых искусств только его бой с Куньэ был всем хорошо известен. Просто потому, что Куньэ раньше нанес поражение Шэнь Цяо, а Янь Уши, будучи человеком, который сокрушил Куньэ, из-за слухов стал кем-то невообразимым, хотя лишь немногие действительно лицезрели нынешнее состояние его навыков. Что подумают люди, если увидят, что он использует свои умения, которые могут с легкостью лишить человека головы, чтобы накопить немного жареного горошка ради развлечения? Он спросил Шэнь Цяо: — Прямо сейчас твоя боевая сила, вероятно, не более тридцати процентов от того, что было на пике; ты сможешь сам подняться? Шэнь Цяо ответил: — У обрыва горы есть небольшая тропа. Рельеф там довольно крутой. Никто не охраняет то место. Там используются массивы в качестве защитных барьеров. Если посторонние люди поспешно ворвутся, не зная о них, они растеряются и дезориентируются в пространстве, а могут и вовсе упасть со скалы. Независимо от того, насколько они хороши в боевых искусствах, все было бы бесполезно. Янь Уши относился ко всему с равнодушием и поначалу собирался только понаблюдать за сценой, но, услышав это, он на самом деле немного заинтересовался: — В таком случае я должен пойти посмотреть. ...... Наступила ночь, некогда оживленный город Сюаньду успокоился, постепенно погружаясь в тишину дремлющих светил звездного неба. Похоже, среди маршрутов, по которым Шэнь Цяо шел на гору, не было никакой продуманной схемы. Иногда он огибал, иногда намеренно избегал некоторых каменных ступеней, легко проходимых на вид, поднимаясь по крутому склону рядом. Это было все потому, что эти каменные дорожки и растения уже были интегрированы в Наблюдательные Поля. Если бы кто-то, кто не знал о входах и выходах, шел сюда, он, скорее всего, был бы пойман; если не попался в ловушки напрямую, то по крайней мере зацепил бы сигналы тревоги, тут же обнаружив себя адептами горы Сюаньду. Будь то беседа между Юй Аем и Шэнь Цяо или внутренние интриги на горе Сюаньду, Янь Уши не интересовался ни одним из них. Тем, что его интересовало, были скрытые массивы вдоль дороги. Он следовал за Шэнь Цяо на расстоянии, внимательно следя за путем, который тот выбирал, обдумывая каждый шаг в уме, что он считал отличным способом повеселиться. Они шли примерно два часа — по правде говоря, они должны быть благодарны, что Шэнь Цяо, хотя и едва, но восстановил тридцать процентов своей боевой мощи, чтобы они могли достичь вершины горы за столь короткое время. Гора Сюаньду стояла высоко на отвесной скале, и на вершине горы было намного холоднее, чем у подножия. Насколько можно было разглядеть, там было довольно много даосских храмов и залов, расположенных один за другим. В безмятежном тумане они казались холодными и одинокими — чувство, которое отражало потустороннюю, безупречную чистоту даосизма. Шэнь Цяо вырос здесь и давно привык к таким пейзажам. Однако, возвращаясь домой, на этот раз он не чувствовал ни малейшего тепла и радости. Вместо этого казалось, что камни тяжелым грузом лежали на его груди; ему только только хотелось тяжело вздохнуть. Но у него не было времени на вздох. Используя лес в качестве укрытия, он выбрал небольшую тропинку и бросился прямо к двухэтажному зданию. Шэнь Цяо остановился еще до того, как приблизился к нему. Прищурившись издалека, он был несколько удивлен. Это место называлось Павильон Юйсюй. Там проживали главы кланов в течение многих поколений. Первоначально он был тем, кто жил здесь. После того как Шэнь Цяо упал со скалы, Юй Ай захватил клан в качестве главы. Судя по последним действиям горы Сюаньду в теперешнее время несложно было догадаться об амбициях и намерениях Юй Ая. Поэтому Шэнь Цяо подумал, что тот уже сделает Павильон Юйсюй своей резиденцией. Но когда он пришел проверить, двери павильона оказались плотно закрыты. Не было свечей, так что, вероятно, там никто не жил. Может ли быть так, что Юй Ай хотел дождаться признания своего статуса на даосском собрании на Нефритовой террасе, прежде чем переехать? Шэнь Цяо задумался на мгновение: раз в павильоне Юйсюй никого не было, то стоит взглянуть на место, где раньше жил Юй Ай. Сразу после того как эта идея возникла у него в голове, издали показалось, что некая фигура приблизилась к павильону Юйсюй; одежда этого человека была накинута на плечи, он шел со свечой в руке. Фигура выглядела довольно знакомо, но зрение Шэнь Цяо было намного хуже, чем раньше, поэтому он не смел проверять. Ему пришлось долго и внимательно всматриваться, нахмурив брови, прежде чем он наконец смог подтвердить, что этот человек, скорее всего, был его шиди, Юй Аем. Это была холодная и тихая ночь, и здания здесь были в основном спокойными местами, использующимися прошлыми главами клана для заклинательства, так что другим адептам не разрешалось входить сюда в любом случае. Так как это место защищено барьерами, обычные ученики не могли найти дорогу к нему — это фактически сделало Шэнь Цяо несколько удобным для передвижения. Через мгновение он решил подойти поближе и для начала удостовериться. Юй Ай вошел в павильон Юйсюй, держа свечу. Вскоре Шэнь Цяо увидел слабый свет в окне, освещающий комнату на втором этаже. Это была комната, в которой он жил раньше. Просто Шэнь Цяо переоценил свою нынешнюю боевую мощь и недооценил способности Юй Ая. Он только что подошел чуть-чуть ближе, прежде чем в его ушах донесся голос: — Какой гость решил прийти без приглашения? Голос донесся из далекого павильона Юйсюй, и все же Шэнь Цяо почувствовал, как он взорвался прямо возле его ушей. В ушах загудело. Тупая боль немедленно разразилась в его груди. Он был вынужден сделать три шага назад, зная, что это было из-за другого человека, который использовал внутреннюю Ци при передаче звука. — Шиди Юй, это я, — сказал он и выпрямился. Он знал, что Юй Ай мог слышать его. Как он и ожидал, в следующий момент из павильона Юйсюй раздался легкий звук, а перед ним предстала фигура человека. — Шисюн, глава?! В его голосе было не только удивление, но и счастье, которого Шэнь Цяо не ожидал услышать. Словно Юй Ай был поражен его появлением и с нетерпением ждал его возвращения от всего сердца.