Край света

Чарли в изнеможении сползла на пол. Она не могла поверить, что всего час назад никак не могла решиться и приспособить «кролика» к делу. Он был такой красивый, приятно-бархатистый. Ужасно соблазнительный. И чудовищно непристойный. С ошеломительно подробной инструкцией и парой дополнительных баночек — до и после. Но сидеть над ним, все еще лежащим на низеньком столике в гостиной в окружении раскрытых коробочек и пакетиков, было невыносимо. Поэтому, чувствуя себя страшно развратной, Чарли быстрым движением схватила его и, не давая себе возможности задуматься, устремилась в ванну. По крайней мере, там было написано, что он водонепроницаемый. А в ванной можно закрыться. И вообще. Там все равно раздеваться нужно. От первого же прикосновения включенного «кролика» Чарли подбросило в воздух так, что она от неожиданности его выронила. И, пока «кролик», тихонько гудя и вибрируя, совершенно спокойно полз по мокрому кафелю, устремляясь куда-то за перегородку, отделяющую душ от всего остального пространства ванной комнаты, она в полном смятении смотрела на него. Даже по этому первому касанию стало ясно, что «кролик» был несравним ни с ее собственными попытками, ни даже с душем без насадки. И, конечно же, он не шел ни в какое сравнение с нелепыми и жалкими мужскими стараниями (в тех случаях, когда они вообще были). — Кто бы мог подумать… — пробормотала она, наклоняясь за «кроликом», — нет, ну кто бы мог подумать… «Кролик» оказался способным. Очень и очень способным. Чарли уже перебралась обратно в гостиную и теперь валялась на диване, думая о том, какой она была бы дурой, если бы все-таки постеснялась его заказать. Она закрыла глаза. Неделю, да, кажется, неделю назад, она, страшно раздраженная очередным неудачным свиданием, с которого она просто развернулась и ушла, торчала в интернете. И ворчала. — Ну хорошо, — бубнила Чарли, таская из пакета чипсы и выбирая себе какой-нибудь сериал на вечер, — будем считать, что я отчаялась. Но хоть кому-то должно было в этом вопросе повезти. Хотелось бы посмотреть на более удачливых представительниц женского пола. Она облизала пальцы и быстро ввела несколько слов в поисковую строку браузера. — Что у нас тут. «Настоящая кровь». Секс, кровища, чудовища, вампиры. Соки… Суки… как там тебя. А ничего такая. Фигуристая. И какой урожай! И вампир Билл, и эта… вампир Скарсгард. И Джо Манганьелло. И вообще. И со всеми секс. И оргазм. Не побоюсь этого слова, сплошные оргазмы. Интересно… Чарли встала, пробежалась до холодильника, вытащила себе бутылку пива и вернулась обратно. — Ладно, что тут еще. «Дневники вампира». Вампиры, чудовища, кровища, секс. Симпатичненькая! — Чарли рассматривала фотографии. — И у нее несколько! Ладно, тут всего двое, но тоже очень… очень… особенно вот этот, с голубыми глазами… Да, детка, — развеселилась она, — вот уж у тебя с сексом проблем точно не было! Она глотнула ледяного пива и откинулась назад, обдумывая увиденное: — Может быть, в этом все дело? Их просто должно быть несколько? По одному они не справляются? Нужно хотя бы двое? Ладно, посмотрим еще. Чарли снова запустила руку в пакет с чипсами и вернулась к браузеру: — «Сумерки». Не к ночи вспоминать, конечно, но все же. Смотри-ка, — совсем развеселилась она, — а ведь и тут двое на одну! И как мне это раньше не приходило в голову! «Голодные игры». «Мечтатели». «Трое». «Значит, война». Да даже «Касабланка»! Нет, это какой-то заговор. Где, где можно взять двоих, если даже одного нормального найти не получается? Ерунда, полная ерунда! В конце концов, поглотив уйму новой информации о кино и не только, Чарли пришла к выводу, что дело действительно в том, что от одного мужчины толку мало. Их должно быть больше. Иначе схема не работает. Но, если завести в хозяйстве не получается ни одного, то нужно брать дело в собственные руки. Поэтому она, радостно хихикая, составила план, который, в принципе, заключался только в трех пунктах: (1) окончательно забить на мужчин и попытки устроить хоть какие-то отношения; (2) завести себе вибратор; (3) успокоиться этим и начать жить. Ну что же, первые два пункта она выполнила вполне успешно. Похоже, с третьим тоже проблем не будет, поскольку «кролик» проявил себя в самом лучшем виде. Чарли открыла глаза и с обожанием уставилась на «кролика». Ей уже хотелось еще. Больше. Как можно больше. Без остановки. Нужно поэкспериментировать. Судя по инструкции, у «кролика» был десяток режимов вибрации и несколько режимов частоты. Окончательно осмелев, Чарли протянула руку и нажала кнопку включения. Вибрация. Пульсация. И внутри, и снаружи. Ярко, ярко, как ярко! Чарли цеплялась ногтями за обивку дивана. Пальцы на ногах поджимались. Эйфория. Поглощающая полностью, чистая, пронзительная. Жар. Сильный жар, разливающийся по всему телу. Дрожь. Все ее тело колотило, било дрожью. Неужели можно еще сильнее? Неужели можно? Волны, волны, волны жара. Чарли затрясло. Она судорожно хватала ртом воздух, не понимая, что происходит. Неужели так тоже бывает? Неужели? Додумать она не успела. Потому что внутри нее произошел взрыв, разорвавший на части ее тело. Раздробивший. Уничтоживший. Освободивший. Выбросивший ее за пределы реальности. Кажется, она кричала. Кажется. Кажется. И вот теперь Чарли валялась на полу, не ощущая ни рук, ни ног, ни головы, ни пальцев. Полное расслабление. Безмятежность. Удовлетворение. Удовлетворение! Предметам вокруг нее постепенно возвращались очертания. Вместе с ними возвращались звуки, запахи. Только теперь все было наполнено теплом и спокойствием. Вот оно… оказывается, вот оно как… чертов «кролик»… Чарли сладко потянулась и лениво подумала, что если всем женщинам в мире раздать по «кролику», мужчины вообще не будут нужны. Да и зачем они? Любовь? Да кто ее видел-то. Лично она, Чарли, не видела. А просто так содержать мужчину (тем более, двоих, поскольку практика показывает, что по одному они плохо функционируют) и заносить ему (им) хвосты — довольно дорогое и нервное удовольствие… Найти кого-то такого (таких), чтобы оно того стоило, чтобы он (они) был (были) ну вот как… как… Она не могла даже внятно сформулировать. Тем более, сейчас. Вот если бы пару таких, как там, в кино… но где оно, это кино, а где она, Чарли… Короче, этого теперь милого ее сердцу «кролика» нужно было купить еще… Поток ее неспешных мыслей прервал громкий стук в дверь. Чарли замерла. Странно. Уже ночь. Она никого не ждала. Но если это какие-нибудь грабители, то они вряд ли бы стучали. Наверно, что-то случилось. Она завозилась, поднимаясь и поплотнее запахивая махровый халат. Стук повторился. Чарли на всякий случай швырнула упаковку от «кролика» под диван, а его самого забросала подушками и направилась к двери. За ней была слышна невнятная возня: — Да хули ты скребешься-то! — услышала она резкий неприятный голос. Смутно знакомый голос. — Цоп-цоп-цоп, бля! Там никто не спит! Я че, один вопли слышал, что ли? И в дверь ударили с такой силой, что она вполне могла бы слететь с петель. Черт, похоже, дело было в том, что она кричала. Видимо, все-таки кричала. Соседи? Или кто-то просто вызвал полицию? Черт, черт, черт! Только этого не хватало! Она мельком глянула на себя в зеркало — волосы растрепанные и все еще влажные после душа, щеки горят, глаза дурные… черт! Чарли заправила несколько прядей за уши. Так вроде лучше. Она выдохнула и распахнула дверь. На ее пороге стояло двое мужчин. Двое крепких плечистых мужчин. Двое насквозь вымокших под дождем мужчин. Двое… — Карамелька, это ты, что ли? — изумленно спросил один из них. Чарли моргнула. Не может быть. Не может быть! Двое! Эти двое из кафе! Но дело было даже не в этом. А в том, что было в них что-то в них такое… непонятное, необычное… тут глаза Чарли расширились, она ахнула и попыталась захлопнуть дверь, навалившись на нее всем телом, но один из них быстро подставил в проем ногу в тяжелом ботинке, а другой перехватил дверь рукой и рявкнул: — Стой! Стой, бля! В секунду поняв, что дверь ей не удержать, Чарли бросила ее и метнулась туда, где было спасение — на кухню. Мужчины, матерясь, устремились по коридору за ней. Чарли подскочила к разделочному столу, рванула на себя ящик, схватила спрятанный в нем пистолет и развернулась. — Я умею стрелять, — сказала она, стараясь унять дрожь в голосе, — и неплохо. — С предохранителя сними, — фыркнул молодой. — Умеет она. — Не-не, это у нее служебный Зауэр, они без предохранителя идут, — вгляделся тот, что постарше. — Где взяла, кроха? Беретту-то или Глок у нас как-то попроще достать. — Не ваше дело, — холодно произнесла Чарли. — Валите. Нельзя, нельзя показывать страх! Нельзя! Но смотреть на них спокойно она не могла. Долго она не выдержит. Ее пугало не столько то, что в ее дом только что ввалилось двое здоровых мужиков, сколько то, как они выглядели. А они были с ног до головы покрыты кровью. Кровью и слизью. Кровью и какими-то фрагментами. Кровавыми же фрагментами. Кожи. Плоти. И, кажется, даже костей. И то, что она мельком увидела позади них на улице… в желтом свете фонаря… окровавленные трупы… целую гору окровавленных трупов… Маньяки. Натуральные маньяки. Как-то очень одинаково и слишком внимательно щурятся на нее. Разделают на запчасти и глазом не моргнут. — Карамелечка, — сказал старший, поднимая руку и делая шаг вперед, — ты только не дергайся, а то действительно выстрелишь ненароком. — Я и специально могу, — пробормотала Чарли, отступая. Они чуть разошлись в стороны и теперь медленно приближались к ней. Она пыталась держать в фокусе их обоих, но никак не могла выбрать, кто же из них был все-таки опаснее, в кого стрелять первым. Моложе или старше. Старше или моложе. Тот, что моложе, двигался резче, смотрел острее, да и вообще была в нем какая-то тщательно сдерживаемая жутковатая дикость… а вот тот, что старше, был широкий, весь какой-то жесткий, да и не показалось ей тогда в кафе, он совершенно точно выглядел очень уж бывалым зверем… — Послушайте, Чарли, — негромко сказал молодой, — мы вам ничего не… — Ты только скажи, как ты это сделала, бля! — взревел старший. — Что сделала? — Чарли лихорадочно соображала. — Взорвала этим зомби головы, бля! — заорал он. И тут Чарли озарило — да они же сумасшедшие! Просто сумасшедшие! На улице произошла какая-то страшная трагедия, может быть, людей сбила машина или еще что-то, и они сошли с ума! Так бывает, даже с мужчинами, даже с сильными мужчинами. Особенно с сильными мужчинами, потому что у них слишком уж прочно сложившаяся картина мира… Ее руки, держащие пистолет, чуть дрогнули… и она тут же поняла, что нельзя было расслабляться ни на мгновение. Молодой внезапно исчез из ее поля зрения, а старший двинулся прямо на нее. Чарли снова вскинула пистолет и быстро нажала на спуск. Она не поняла, как он успел плавно скользнуть в сторону, уходя от выстрела, тут же появившись сбоку от нее. Одним движением он выхватил у нее из рук пистолет, перебросил его второму и резко крутанул Чарли так, что она оказалась плотно прижатой спиной к его груди. Грудь оказалась твердой. Как гранит. А от него самого резко пахло. Кровью. Пахло так сильно, что Чарли почувствовала этот металлический кровавый привкус на своем языке. — Очень хорошо, очень хорошо, карамелька моя, — мурлыкнул ей на ухо его низкий голос, — только в следующий раз сгибай руки в локтях и не забывай, что в пистолетах без предохранителя при первом выстреле теряешь долю секунды на… Сжимал он ее совсем некрепко, скорее просто придерживал за плечи, поэтому Чарли резко присела вниз и рванулась в сторону, выворачиваясь из-под его руки. Он не пытался схватить ее снова. Чарли прижалась спиной к стене и подняла голову. Эти двое стояли прямо перед ней, занимая собой почти все пространство ее небольшой кухни. Ей было страшно. Просто страшно. Молодой спокойно смотрел на нее и крутил в пальцах ее пистолет, а старший ухмылялся во всю пасть. «Дорогой Санта», — нервно подумала Чарли, — «когда я что-то там говорила о двух мужиках, я совсем не это имела в виду!» — Карамелечка, — примирительно сказал старший, будто угадывая ее мысли, — ты только не нервничай. А то мы же тоже чуток на нервяке после того, что на улице творится. — А что творится на улице? — напряженно спросила Чарли. Она не выпускала их из виду и при этом медленно двигалась вдоль стены к двери. Медленно. Очень медленно. Ей нужно добраться до двери. Будто бы случайно. Ненароком. — Да ты понимаешь, лапуля, такое дело… — старший присел на край стола. — Пришли там к нам покойнички, да по подоконничку… Чарли забыла про то, что кралась к двери, и вытаращила глаза. Они сбрендили. Этот-то точно. Молодой фыркнул. — Мэрл, бля, — морщась, сказал он, — ты иногда такую пургу… Старший повернулся к нему, собираясь что-то ответить, и Чарли, пользуясь этим, дернула к двери. — Стой! Стой, коза! — заорал ей вслед кто-то из них. Но она уже была в коридоре. Дверь на улицу была все еще открыта, и за ней Чарли увидела какое-то движение. По ступенькам поднимался полицейский. Счастье, о, счастье! Полицейский! Никогда еще Чарли не была так рада полиции! — Офицер, — она задыхалась от волнения, — офицер... Сзади нее грохнул выстрел. И полицейский, уже шагнувший на порог, прямо на ее глазах покачнулся и упал назад. На крыльцо. С дыркой во лбу. Прямо над переносицей. Чарли невольно вскрикнула. — В яблочко, — произнес довольный голос за ее спиной. Она в панике обернулась. Они стояли позади нее. Вдвоем. И молодой опускал пистолет. Это они! Они убили! Убили полицейского! У Чарли на секунду перехватило горло. Затем она закричала в голос и бросилась по коридору. — Да стой же ты, — рявкнул молодой, бросаясь за ней, нагоняя ее уже около двери и хватая за халат. Чарли в ужасе рванулась от него. Узел на поясе не выдержал и халат остался у него в руках. А Чарли, совершенно голая, с лету перескочила через труп полицейского и выскочила на улицу. Вокруг лежали тела. Только окровавленные тела. Да что же это? Чарли заметалась. Куда ей? Куда? Сзади — они, вокруг — трупы… Тут на другой стороне дороги показался какой-то человек. Миссис Симпсон! Это брела миссис Симпсон! Что же она ночью… да какая разница! Хоть кто-то живой и не сумасшедший! Поскальзываясь босыми ногами в лужах крови, стараясь не смотреть на лежащие на асфальте тела, Чарли бросилась к ней. — Ух ты, какая! — сзади Дэрила, растерянно сжимающего в левой руке ярко-голубой махровый халат, раздался голос Мэрла. — Ну кто бы мог подумать! Ты мог? Я — нет. Кстати, это явно она орала. Голосище — ого-го! Дэрил перешагнул через труп и вышел на крыльцо, наблюдая за тем, как Чарли дернула на другую сторону улицы. Мэрл встал рядом с ним, опираясь руками на перила. — Как допер, что в черепушку стрелять надо? — небрежно спросил он. — Головы у всех разорвало, — неторопливо ответил Дэрил, следя глазами за фигуркой Чарли, — кроме того, которому я башку пробил. Значит, раньше сдох. И от другого. То есть, от этого. Чарли уже подбегала к бодро скребущей лапками старушенции. — Как думаешь, пора уже? — задумчиво спросил он Мэрла. — Сожрут же ее сейчас. — Да не, она вроде шустрая, — произнес тот. — Ща-ща, погодь-ка… На другой стороне улицы раздался истошный визг. — Во, теперь пора. Двинули. Халат не забудь. Через полчаса Дэрил, наконец-то умывшийся и кое-как счистивший с одежды кровь и здорово подбешивающие его ошметки зомбо-тел, вошел на кухню. И, опять же наконец-то, открыл себе холодное пиво. Мэрл-то уже вовсю лакал пиво и жрал крекеры. А Чарли, снова закутанную в ее голубой халатик, трясло. — Миссис Симпсон… она же… она меня… — Карамелька! Дуся моя! — проникновенно бубнил Мэрл, сидя на столе. — Говорю тебе, не миссис это твоя больше была. И не полицейский. Зомбаки это, зомбаки. Трупешники. Как в кино. — Не верю, — мотала головой Чарли, — я просто не могу в это поверить… никак не могу… одно дело в кино, а другое… — Та же фигня, Джульетта… — Мэрл глотнул пива. — Дверь! Мы закрыли дверь?! — вскинулась она. — Закрыли, — ответил ей Дэрил. — Комод придвинули. Свет погасили. На всякий. Он с наслаждением приложился к бутылке. Хорошо. Очень хорошо. И очень вовремя. Потому что от того, что творилось на улице, можно было совершенно точно двинуться головой. — Кстати, карамелька, телек есть у тебя? — неожиданно спросил Мэрл. — Только основные каналы, — растерянно ответила она, — я особо не смотрю. А что? — Новости! — бодро сказал Мэрл, спрыгивая со стола. — Нам нужны новости! Они, конечно, щас нам расскажут всякую хуйню, но только так можно понять, что тут творится на самом деле. Вычтем хуйню — получим правду. — Телевизор в гостиной, — сказала Чарли, вставая. — Смотрите. Пульт на столике. Или на диване. Ноутбук там же, если надо. Без пароля. А мне, кажется, нужно в ванну. Что-то меня тошнит, — ее качнуло так сильно, что ей пришлось ухватиться за стол. — Океюшки, — Мэрл вытащил из холодильника себе еще пива, а из шкафчика — еще один пакет крекеров. — Мы тебе все расскажем. Только и ты, карамелечка, — он повернулся к Чарли и весь как-то подобрался, — потом расскажешь нам, как ты их всех грохнула. Расскажешь нам свой маленький секретик. — Да я же уже три раза сказала тебе, что нет никакого секрета, — невнятно пробормотала она. — Ничего я не делала. Ничего. Не знаю я, как оно так. Не знаю. Совпало, наверно. Может быть, не живут они долго. Дохнут так. Со спецэффектами. Не знаю. Но это точно не я. — Ну да, ну да, — хмыкнул Мэрл. — И что же ты тут тогда делала? И с какого хера ты так орала? — А вот то, что я тут делала, совершенно тебя не касается, - ответила она. Больше не обращая внимания ни на Мэрла, ни на его пристальный взгляд, Чарли махнула рукой и, не очень твердо ступая, вышла из кухни.