***
В большом деревянном доме, перед камином, в окружении хохочущих людей и охотничьих собак, Бекки весело хохотала, пока Белс боролся со страшим братом. Грозная хозяйка отчитывала за что-то эльфийских лордов и периодически посматривала на Беку. Большая собака Кида ласково лизала ей ладони и стучала по полу своим большим хвостом, пока девочка полулежала на ее спине. Нежность собаки была такой яркой, что малышка обняла собаку за шею. Кида поднялась и Финдэ оказалась на спине собаки. Белс посмотрел на это громко крикнул: ― Хей! Я тоже так хочу! ― Ты слишком тяжелый для Киды, — насмешливо сказал Флоки. ― Финго, а мне можно собаку? — спросила девочка. ― Скорее всего да. Но за ней нужен уход, — строго сказал лорд. Кида неторопливым шагом подошла к ним со своей ношей. Девочка смотрела на лица эльфов и улыбка ее померкла. Мама бы устроила ей взбучку за такую самоволку. Но лорды молчали и выглядели совершенно расслаблено и спокойно. Крепкие, но нежные руки Моры стянули ее с собаки и женщина усадила гостью себе на колени. Широкие и теплые ладони крепко держали Беку. Хозяйка дома недовольно глянула на Киду, которая явно ждала или похвалы, или чего-то вкусного. Малышка откинулась на грудь Моры и положила свои ладони на обнимающие ее руки. От женщины пахло хлебом и вином. Через слипающиеся веки Бека смотрела на Майтимо и думала о маме. Ей бы он понравился, ее типаж. Высокий рост, широкие плечи и грудь, крепкая шея, точеный профиль, широкие скулы, прямой нос и тонкие губы, неимоверно яркие зеленые глаза, в которых терялась сама девочка. Лорд Химринга поймал изучающий взгляд девочки и легко ей улыбнулся. Он переживал о малышке, когда понял, что найти ее не могут. Он странно привязался к кучерявой гостье. ― Риэфиндэ, ты пытаешься меня загипнотизировать? — мягкий голос звучал тихо. ― Ты бы понравился моей маме… — промямлила девочка. ― Видишь, высокий лорд, и тебя женим. Всех сыновей переженю и тебя, — хохотнула Мора. ― Хозяйка… — укоризненно пробормотал рыжий. ― А что? Глядишь, посмирнее станешь! И не гляди на меня так, я не восковая — не растаю. Бека заснула и удобнее устроившись на груди Моры, тихо сопела. Фингон тяжело вздохнул и оперся локтями о колени. Ирисэ так волновалась за девочку, а ей совершенно все равно. ― Откуда она? И почему вы за ней приехали? — Мора нахмурилась. ― Мы нашли ее. Она приемная дочь моей тети Ирисэ, Лайуэлдэ сбежала из крепости с твоим сыном. ― Дети просто так из крепости не сбегают. ― Она говорила, что ее обижали девушки из свиты невесты Фингона, но Ирисэ ей не поверила, заставила извиняться, вот она и сбежала, — рыжий эльф легко качнул головой. ― Дети аданов должны расти с аданами, а не с эльдар, — хмуро сказала хозяйка. ― Ты думаешь, что мы не способны ухаживать за ребенком? ― Ну, от вас она сбежала. Малышка помнит свою мать и не хочет принимать женщину, которая ей даже не верит. Финдэ будет ее избегать и прятаться. ― Матушка, давайте ее, — Флоки тихо подошел и проговорил это вполголоса. — Белс тоже заснул, мы уложим их спать. Эльфы смотрели на худого, сухопарого мальчика лет пятнадцати. Угловатый подросток с копной жестких волос и нервными бегающими глазами. Он легко взял девочку на руки и пошел за старшим братом, который уже нес Белса. Хозяйка обустроила лордам комнату и те так же отправились спать. Вспоминая беззаботную юность они посмеивались и чувствовали себя легко.***
На рисунках была изображена черно-белая брошь в форме четырехлистного клевера. С разных ракурсов и с разными деталями. Кай не мог точно вспомнить, как выглядела брошь бабушки. С какой стороны был хвостик, а была ли окантовка, как были отшлифованы изумруды? Он сделает заказ у местного ювелира, когда сможет раздобыть денег. Кай должен вернуть сестре долг. Он уверен, что Тара здесь, в этом мире. Возможно, она в порядке и находится в безопасности. К тому же, Синфаллэ давно не заходила и он даже начал скучать. Стук в дверь привлекли внимание Клиновских и он удивленно крикнул: ― Да! ― Доброе утро, Кай, — Лайтэ спокойно вошел в двери. ― Доброе. Что-то случилось? ― Нет. Ты уже довольно давно здесь, лорд зовет тебя на завтрак. ― Сейчас? Минуту, соберу рисование. Лайтэ прошел в комнату и оперся о каминную полку. Его взгляд цеплялся за разбросанные листы на столе и один из них улетел на пол. Эльф поднял его и рассмотрев рисунок присвистнул. ― Ты в ювелиры хочешь заделаться? ― Нет. У меня руки не из плеч растут. Хочу как-то позже заказать. ― Почему клевер с четырьмя листами? — Лайтэ смотрел на него с интересом. ― На удачу. Если найти клевер с четырьмя листьями, то тебе всегда будет сопутствовать удача. ― Думаешь — поможет? ― Это для моей сестры. Из-за этой броши я ее ранил. Мне кажется, что она здесь. Только ее нужно будет найти. Кай посмотрел в серые глаза Лайтэ и замолчал. Тот смотрел задумчиво и, как будто, сквозь него. Клиновских немного боялся этого эльфа. Он выглядел грозно и сурово. Внушал какое-то благоговение. Лайтэ вскинул голову, посмотрел внимательно и сказал: ― Лучше, если это будет сделано твоими руками. Только сделав сам, понимаешь ценность работы. Тяжесть твоей вины требует с тебя искупления, ты сам это понимаешь. ― Возможно, ты прав… Они вышли из комнаты и пошли извилистыми коридорами. Кай честно пытался запомнить дорогу, но долгое употребление дури притупило мозг и ему было тяжело ориентироваться на местности. ― Как вы тут ориентируетесь? Я сколько ходил, никак не могу запомнить дорогу. ― Дело привычки. Да и ты не так часто выходишь из комнаты. ― Да у вас целый замок. ― Это скорее крепость. Увидел бы ты Нарготронд. Там можно плутать днями и неделями. ― Это тоже крепость? — Кай с интересом покосился на эльфа. ― Подземный город. Он буквально вырублен в камне под землей. Там правит Финрод Фелагунд, кузен Лорда Карантира. ― А у лорда много родственников? ― О! — Лайтэ засмеялся. — Шесть родных братьев, две кузины и шесть кузенов. ― Ого! Сколько родни! У меня только сестра. Хотя мама говорила, что папаша мой по стране колесил очень много и если все его отпрыски решат нас навестить, то эта орава не влезет в наш дом. Эльф сначала застыл, а после разразился громким смехом. Кай не смог удержаться и тоже засмеялся. Они остановились у широких, двустворчатых дверей с ручками в виде львиных голов. Местами они были оббиты железом. Кай прокашлялся и неуверенно посмотрел на эльфа. Войдя в зал юноша застыл с открытым ртом. Потолки уходили куда-то ввысь и в самом верху висела огромная люстра. На стенах висели гербы и флаги, скрещенные мечи и алебарды. По обе стороны от дверей висели гобелены. На одном из них были изображены странные светящиеся деревья и танцующие в их свете эльфы. А на втором была изображена женщина. Высокая, во все полотно, она стояла протягивая правую руку, в которой сжимала корзину полную плодов. В левой руке, высоко над головой, она держала серп. Взгляд ее зеленых глаз пронзал насквозь, а фигура была столь напряжена, что казалась даже угрожающей. ― Грозная Госпожа. ―Йаванна Дарительница Плодов. Но ты прав, она довольно грозная. Особенно, если причинишь вред ее деревьям. Проходи за стол и садись. Сегодня будет много дел.***
Со дня нахождения раба прошло уже несколько недель. Эстель оказался зашуганным и нервным. Но ел быстро и сидел тихо. Он пробрался на чердак и находился там. Моргана начала сбегать к нему по вечерам и Тару это беспокоило. Кашлять ее подруга начала сильнее, тяжело дышала, но выглядела такой счастливой. Лекарь же не слазил с гостьи. Таскал с собой на каждый вызов, на каждый осмотр, на который к нему приходили. Сифилис, гонорея, воспаление легких, роды, переломы и еще много чего. Схватывать приходилось на лету, иначе старик начинал бухтеть и швырять в нее вещами. После очередного пациента, Раске варила суп и Тара сидела рядом с ней размельчая травы. Утро было спокойное и тихое, пока в двери не ворвался один из мальчишек, живущих на попечительстве мясника. ― Коул, что ты носишься, как лошадь в загоне? — Раске взвыла и швырнула в мальчишку тряпкой. ― Там Корг и госпожа Тхурингветиль входят в город. Говорят, что они ищут беглого раба и зайдут к Вам, посмотреть на нее! — мальчик ткнул пальцем в Тару. ― А я при чем? ― Корг же спас тебе жизнь. Хочет посмотреть. ― Мы что, в зоопарке? Может мне еще нарядиться по такому поводу? — Тара раздраженно посмотрела на женщину. ― А это идея. Иди, пусть Моргана даст тебе платье с рукавами-фонариками. Кыш с кухни, бродяжки, — женщина начала махать полотенцем в сторону мальчика и Тары. Фыркая, как заправская лошадь, Клина поднялась по лестнице и хлопнула дверью. Моргана, сидевшая на кровати, подскочила и испуганно, словно лань, уставилась на нее. ― Ты чего? ― К нам заявятся Корг и та госпожа. Раске сказала, чтобы ты дала мне какое-то платье с рукавами-фонарями. Моргана качнула головой и достала из сундука серое платье с орнаментом ромбов. Тара нехотя влезла в него и с помощью подруги зашнуровала. В зеркале отразилась красивая девушка с очень печальным лицом. Расчесав волосы, Клина с ужасом поняла, вскочила и посмотрела на Моргану. ― Нужно проверить Эстеля. Вдруг они его найдут или еще что-то. ― Я не смогу выйти сейчас. Днем меня точно заметит матушка. ― Я схожу. Тяни время, если что. Тамара быстро спустилась и не слушая восторги Раске и бубнеж лекаря, выскочила на улицу. Она быстро проскочила в хлев и поднялась по скрипучей лестнице наверх. Эльф сидел в уголке и удивленно смотрел на Тару. Он хотел уже было подползти к ней, но девушка резко выставила руку вперед и одними губами прошептала. ― Здесь орки и они ищут тебя. Эльф застыл, а после тихо зарычал и кинулся к люку. Девушке пришлось приложить массу усилий, чтобы затолкать его обратно. Обхватив его лицо руками, она тихо сказала. ― Я сейчас намажу ступеньки лестницы скипидаром. Спрячься в самом дальнем углу и не высовывайся ни в окна, никуда. ― Зачем скипидаром мазать? ― Для того, чтобы тебя не учуяли их волколаки и псы. Намазав ступени скипидаром, Тара выскочила из сарая и нос к носу столкнулась с огромной уродливой собакой. Та зарычала и оскалилась. Тамара застыла и не могла даже вздохнуть. Немой крик застыл на ее лице и испарина покрыла лоб. Тварь опустилась на полусогнутые лапы и приготовилась к прыжку. Из раскрытой пасти капала слюна, несло затхлостью и гнилью. Желтые глаза твари горели. И внезапно Тара моргнула, а в ее голове прозвучал давно забытый голос: «Не бойся ничего, моя девочка…». Девушка сдвинулась с места, посмотрела в глаза уродливой собаки и сквозь зубы сказала: ― Пошел вон. Иди к своему хозяину. Собака удивленно зарычала и попыталась укусить девушку, но та увернулась и схватив топор ударила пса обухом. Разъяренный пес взвыл и кинулся на Тару, повалив ее. Тамара выставила перед собой топорище и тварь вцепилась в него. Слюна начала капать на ее лицо, но внезапно пес заскулил. Мощная рука хозяина схватила пса за загривок, после чего, с грозным криком, пса стащили на землю. ― Теперь ты должна мне дважды, девка. Тара удивленно уставилась на Корга. Сейчас он не показался ей таким уж уродливым и страшным. Выглядел он презентабельно, для этого мира конечно. Черный плащ с соболиным мелом, пристегнутый к плечам куртки. Поверх котты на нем было джорне из красного бархата с откидными рукавами, перехваченное ремнем на талии. Черные штаны были заправлены в высокие сапоги. На поясе висела булава и два кинжала. ― Меня зовут Тара, а не девка. ― Ну, что же, Тара… — орк словно пробовал ее имя на вкус. — А что ты тут делаешь? ― Тебя жду, — огрызнулась девушка. Полуорк схватил девушку за руку и резким рывком поставил на ноги. Тара отшатнулась и посмотрела ему в глаза, желтовато-карие, светящиеся в полутьме, пригвождали к месту. Губы изогнулись в ухмылке. ― Как много дерзости в твоих словах, Тара. ― Какие ребра, таковы и Евы. ― Что? — Корг нахмурился. ― Не бери в голову. Зачем вы здесь? ― А зачем тебе знать? Корг нахмурился и внимательно начал осматривать ее. Взглядом прошелся по белой шее, по ключицам и остановился на груди, что выглядывала из-под корсета. Тара вздрогнула и прошла мимо Корга молча, толкнув его плечом. Тот хохотнул и заложив руки за пояс пошел следом за девушкой. Весь двор заполонили орки и Аст-Ахе. На пороге дома стоял лекарь и с недовольством смотрел на полуорка. ― Корг, какими судьбами? ― Ищем раба, что сбежал пару недель назад. ― И как? Нашли? ― Нашли только твою подопечную в хлеву. Решила поиграть с волкодавом. ― От игр с этими тварями можно остаться и без руки. Ну, коли пришли — проходите в дом. ― Где Тхурингветиль? — Корг обернулся к своим солдатам. Из толпы вышел человек, одетый во все черное, в руках он держал шлем с такими же черными перьями. Выглядел он неуверенно и совсем юно. ― Госпожа изволила полетать над городом. Сказала, что посмотрит с воздуха. ― Как изволит явиться, скажи, что я здесь. Идите в трактир, а Тург и Торкан со мной. ― Да, милсдарь! Тара проскользнула в дом и попыталась уйти наверх. Но Раске перехватила ее за руку и зашипела: ― Куда собралась? А гостя развлекать кто будет?! ― Я не хочу! ― А кто тебя спрашивает? — шепчет. ― О чем шепчите, дамы? — Корг вырастает в дверном проходе. ― Да так, женские штучки, господин, — пробормотала Раске. Всех рассадили за стол и Тара бегло осматривала Турга и Торкана. Тург был коренастым, низким и безобразным орком. Из его пасти торчали кривые зубы, а раскосые глаза осматривали кухню. Торкан же был напротив, молодой юноша, лет двадцати. Черноволосый и кареглазый, больше напоминал ей маленького ребенка. Он был в черном камзоле и черном плаще, перекинутым через правое плечо. ― Тара, подай гостям вина, — голос лекаря слышался глухо и недовольно. Клина молча встала и вышла в сени, где стоял бутыль с вином. Откупорив его и взяв в руки, она вернулась в комнату. Обходя каждого сидящего по правую руку, она разливала вино по чашам, пока дверь не распахнулась. На пороге стояла шикарная женщина. Она напомнила ей даму из венецианского города, истинную прекрасную незнакомку с картины. Она стояла гордая и прямая как скала, и была такой же сероватой. Ее платье было красно-черным, с узким лифом и длинной юбкой в складку, подол которой тянулся по полу. Декольте на груди было квадратным. Рукава платья были прямыми, немного расширявшимися к плечу, образуя буфы. Сверху была наброшена легкая накидка, собранная в мелкую складку. Поверх всего был длинный, яркого цвета плащ с прорезями для рук. Ее красные глаза изучали всех, кто сидел в комнате, но она остановилась на Таре. Незнакомка обошла ее кругом и потянула носом воздух. Словно вампир из старой книжки. ― У Вас сильно несет скипидаром. ― Я зацепила бутыль в хлеву, госпожа. ― Тхурингветиль, что-то рассмотрела? — Корг вальяжно расположился во главе стола. ― Только грязь, скот и слуг. Девушка, налей мне вина. Госпожа прошла, шурша бархатными юбками, к столу и аккуратно присела на свое место. Таре показалось, что она проглотила лом и от своих мыслей улыбнулась. В то время, вампирша достала из складок платья флягу и налила в пустой кубок несколько капель. Тара же разбавила эту жижу вином. Гости просидели до самого вечера и Корг не спускал глаз с помощницы лекаря. Таре было некомфортно и она хотела сбежать, но выйти из-за стола так не удалось, пока не пришла Лайка. Впервые Тамара была рада этой высокой и некрасивой девушке. Она снова стояла в своем сером переднике, краснолицая и без плаща. Она тяжело дышала и открывала свой большой рот, как рыба. Она испуганно смотрела на гостей и бледнела. ― Лайка, ты опять забыла дышать? — Тара привлекла внимание девушки. ― Маленькому плохо, госпожа. ― Госпожа? — Тхурингветиль приподняла свои аккуратные брови. ― В каком смысле — плохо? — голос подал старик. ― Он горячий как печка и кряхтит. Капризничает и не спит. ― Ну, дайте ему настойку на марции, — бросил небрежно лекарь. ― Давали, не выходит. ― Тара, иди займись. Я слишком пьян, чтобы что-то делать. ― Как скажешь, хозяин, — девушка поднялась и пошла за чемоданчиком. С радостью Клина вышла из дома и вздохнула морозный воздух. Гнаться за Лайкой не хотелось, как и видеть уродца, которому девушка помогла появиться на свет. Было страшно смотреть на ребенка. Скрепя сердцем, дева шла за Лайкой, которая лаяла о своей проблеме. Все было сделано легко и быстро. У малыша резались зубки и от того была температура. Дав матери травы и выслушав благодарности о спасении своей жизни, Тара вернулась домой и застала процессию на пороге. Корг о чем-то шептался с вампиршей, а Раске смотрела на них с недовольством. Хозяйке не нравились гости, хотя пару часов назад она выглядела счастливой и в предвкушении, а сейчас она была омрачена. ― Ну, что же, госпожа… — с насмешкой сказала вампирша. — До свидания и будь аккуратней со скипидаром. Тара ничего не ответила, только улыбнулась и качнула головой. Жутко хотелось снять платье, пойти в баню и стереть с себя липкий слой взглядов Корга.***
Уже несколько недель Бекки обучали грамоте. С Ирисэ девочка отказалась заниматься наотрез и вообще старалась избегать приемную мать. В учителя ей выписали Полдона. Молодой эльф из Химринга, воин и учитель. По внешности он напоминал девочке Тома Хиддлстона. Светловолосый, с овальным лицом и прямым носом, с живыми, подвижными глазами и легкой полуулыбкой на тонких губах. Полдон носил длинные одежды голубых и белых тонов. Ходил с высоко поднятой головой и прямой, как спица, спиной. Ребекка ходила за ним, копируя его плавную походку, что вызывало улыбку у Фингона. Полдон учил девочку читать и писать. Почерк его был острый и аккуратный, буквы, хотя он их называл тэнгвар, казалось, были написаны по трафарету. У Бекки так не получалось. ― Не печалься, Риэфиндэ. Кляксы ставят все, — мягко говорил он. ― Ты не ставишь и Майтимо, скорее всего, не ставит! — Бекки недовольно терла глаза. ― Все приходит с практикой. Когда Маэдрос заново учился писать, он не только кляксы ставил. ― Это из-за руки? Беззаботный вопрос заставил Полдона напрячься и задумчиво уставиться в окно. Его голубые глаза, казалось, смотрели сквозь пространство, куда-то далеко, куда-то в мир. Бекки подергала его за рукав кафтана и с интересом посмотрела в его лицо. Еще какое-то время он смотрел сквозь мир, а после, мягко улыбнувшись, сказал: ― Знаешь, что? ― Что? ― Когда ты выучишь все буквы, то сможешь написать Майтимо письмо. Он будет рад. ― Ты думаешь? Ура! Тогда давай продолжать учиться! Полдон мягко засмеялся и погладив девочку по голове, продолжил свой урок.***
Дарительница плодов произвела впечатление на Кая и он мог часами сидеть и перерисовывать ее. Он пытался поймать тот краткий миг. То благоговение и страх перед ней. Карантир приходил и сидел подолгу рядом, просто любуясь гобеленом. Его забавлял тот жиденький пушок, что начинал пробиваться на подбородке у Кая. И вообще человек его забавлял, словно младший брат. ― Как думаешь, она грозная или мягкая? — Кай как-то странно посмотрел на картину. ― Кто? Йаванна? Она грозная, дерзкая, дикая. За свои растения и сады она тебя переломает пополам. ― Ого. А кто она? Садовница? Карантир посмотрел на Кая удивленно и, откинувшись на локти, тихо заговорил: ― Йаванна одна из айнур и из тех, кто пел песнь сотворения этого мира. Все живое, все растения — это ее рук и голоса дело. ― Так она божество. Ты ее видел? ― Видел. Даже в юности с братьями и друзьями лазил по ее садам и воровал яблоки. ― Мы тоже воровали с сестрой яблоки, только на ярмарках. Они тогда казались очень вкусными. ― Вас за такое отец не порол? — весело спросил эльф. ― Нет. Его не было у нас. Точнее, у Тары был, а у меня нет. Он ушел из семьи, когда я родился. У нас разница в шесть лет. Она его немного помнит, а я же его даже не знал. ― Извини. У нас не принято бросать своих детей. ― Ничего. У нас тоже, но это никому не мешает. Отец приемной дочери сестры тоже ее бросил. Разговор затих, Карантир снова гипнотизировал гобелен, а Кай рисовал. Каждый думал о своем. Так они просидели еще долго, пока в трапезной не появился Лайтэ. Он раздраженным тоном погнал всех отдыхать. Но задержал лорда. ― Морьо, мне кажется, нужно его подмастерьем отдать Охтарону. ― Зачем? ― Он будет занят, обучится ремеслу. ― Почему именно ювелир? ― Он рисовал украшение для сестры. Довольно необычное украшение. Четырехлистный клевер. Как искупление, хотел позже его заказать. Пусть сделает его сам. ― Хорошо. Я поговорю с Охтароном. Порешив на этом, мужчины разошлись. Карантир хмурил свой веснушчатый лоб и пытался представить его сестру. Какая она? Что она за человек?