***
Двери резко распахнулись, что Аланна прекрасно слышала и из своей спальни. И Локи, и Фригг не стали бы так резко и фамильярно врываться к ней. Тогда она тихо и быстро выскользнула из постели и накинула на себя халат. Нежданный гость постучал. — Кто там? — настороженно спросила она, медленно и осторожно обходят свою кровать. — Добрый друг, — послышалось за дверью. Аланна до ужаса удивилась, отчего замерла на месте. Это был Тор, она могла поклясться. Этот громкий и грубый тембр она бы никогда ни с чем не спутала. — Минутку! — крикнула она. Надев на себя лёгкое платье излюбленного нежно-голубого оттенка, она вышла к другу. Он сидел на диванчике в гостевой, нетерпеливо теребя в руках какую-то коробочку. Девушка, заметив это, заметно смутилась, но виду не подала — это было не в её характере. — Здравствуй, Тор! — она улыбнулась уголками губ. — Аланна! — радостно воскликнул здоровяк и заключил её в крепкие объятия. Она тихонько хихикнула, но тоже приобняла его в ответ. В какой-то момент он приподнял её над землёй и закружил в воздухе, задорно хохоча. — Хватит, пусти! — сквозь смех молвил она и Тор послушался. Он вообще выглядел немного другим. Более осознанным, что ли. — Спасибо, — произнесла она уже очень сдержанно. Поправив платье, она спросила : — Как ты снова оказался здесь? — Не без твоей помощи, — немного нехотя признался он. Видя лёгкое непонимание на её лицо, он решил пояснить. — Сиф рассказала мне, что ты помогла им уйти в Мидгард незамеченными, что без тебя они бы не справились. — Локи позволил тебе вернуться? — Как, ты ещё не знаешь? — раздосадованно переспросил он. — Локи погиб этой ночью. Она ошарашенно смотрела на Тора, не доверяя его словам. Но он выглядел серьёзным, хоть и не понимал такой резкой реакции подруги. Он ещё что-то бормотал, пытаясь передать всю историю, но Аланна уже не хотела и не могла слушать. В голове билось одно тяжёлое "мёртв". Схватившись за живот, будто там у неё открылась глубокая рана, она ушла из покоев. Тор что-то кричал в след, но она не слышала. Она шла вдоль стен по бесчисленным коридорам, иногда падала от бессилия и боли. Это короткое расстояние казалось теперь ужасно длинным, а каждый шаг был будто бы по иголка. Такой горькой иногда бывает правда. Сначала она пошла к единственной женщине, которая бы смогла ей помочь. Словно почувствовав, что она придёт, Фригг уже ждала её. Прекрасное лицо царицы было красным и слегка опухшим от слёз, что для Аланны значило лишь одно: Тор не солгал, к сожалению. Фригг распахнула свои руки, зовя девушку в свои тёплые объятия. Она бросилась к царице, женщины осели на землю и долго рыдали. — Жизнь порой чересчур жестока к любимым.***
Раннее утро. Мрачное, холодное, одинокое. Простые звуки природы надоедливы и до ужаса неприятны. За окном заунывно воет ветер и его слышно отовсюду. В каждом уголке замка, в любом его месте он различим. Этот ветерок будто бы нежно проникал в сердца, приживался там, но после разрастался и становился сильным и могучим, превращался в настоящий буран, разрывая изнутри. Что же это было? В этом порыве чувствовалось многое: чья-то боль, чей-то крик, чьи-то страдания, чьё-то сумасшествие. Никто не мог понять, как это прекратить, но были те, кто догадывался, от кого это исходит. Сам дворец очень преобразился. Он словно бы самостоятельно погрузился в траур, пусть и немногие в нём скорбили. Потеря была столь велика и удивительна, что не было тех, кто не знал о трагедии в Асгарде. Новость разнеслась быстрее пожара, разговоры не утихали долгое время. Ассы осознавали, что такое не забудется никогда.***
На Асгард медленно опускалась тьма. Закат был привычно красив и ярок. Золотой шар постепенно алел. Небо Асгарда было просто чудесным, завораживающим. Королевство постепенно, минуту за минутой, темнело. Это было очень увлекательное и даже невероятное зрелище. Ассы любили это время, хоть и редко удавалось спокойно посмотреть на него. Их бешенная жизнь, насыщенная событиями, не позволяла просто наслаждаться. Ценить такие моменты было их долгом. За ним можно было наблюдать до наступления ночи, особенно если находиться в саду. О, этот сад! В сумерки он был прекрасен и завораживал каждого, кто забредал туда в это время. Казалось, тогда наиболее удобно было разговаривать, сидя на одной из удалённых удобных лавочек, или прятаться от надоедливого дворцового шума. Этот сад будто бы был живым, имел на всё свое мнение и был живым. Здесь можно было прогуляться после неприятного загруженного дня. Сад стал бы вашим приятелем, другом, советчиком. Выслушал бы вас лучше других, облегчил вашу боль. На него можно было положиться, он бы сохранил ваши тайны, пока они бы не превратились в прекрасное дерево, каких ещё не было в этом свете. Традиция убегать из дворца в сад была у Локи с детства. Он не любил пиршества, особенно те, на которых собиралось множество гостей из абсолютно разных мест. Тогда он мог незаметно улизнуть, захватив с собой книгу. Садовая лавка, заботливо укрытая от глаз посторонних, служила ему верой и правдой. Его тайным местом. Там он чувствовал умиротворение и мог быть там до позднего времени, пока его не хватятся. Аланна знала об этом месте и приходила туда бессонными ночами. Когда кто-то замечал её в коридоре в это время, то только слабо кивал или кланялся, мирно проходя мимо. Она будто бы была безмолвным призраком, хотя, на самом деле, все просто понимали её боль. Никто не прерывал её, просто не смел. Пусть на неё и нападали мысли о Локи в саду, на её месте, но ей было очень комфортно. Атмосфера, которую создал он, была просто сказочной. В этом месте ощущалось само детство, но оно было не лёгким и тёплым, а, наоборот, тяжёлым и гнетущим. Теперь, укрывшись в тени деревьев, сидел не маленький потерянный мальчик, а девушка, которая приглянулась ему уже взрослому. Она куталась в лёгкую шаль, которая совершенно её не согревала, смотрела на закат. А ведь о девушке с такой изящной красотой он мечтал, и теперь она у него была, пусть его с ней и не было. Она смотрела своими невероятными глазами на всё вокруг, пусть не наивно, но очень нежно. Она будто бы изменилась из-за него. Да, для Аланны всё изменилось бесповоротно. Она больше не наслаждалась бесконечно бесподобным Асгардом, а словно бы попала в клетку. Снова. Раньше она имела здесь родственную душу, но её больше не было. Такие потери невосполнимы и невероятно болезненны. Она терпеливо ждала, пока сердце перестанет страдать, но на это нужно было очень много времени. В миг жизнь разделилась надвое. Разве такое может забыться? Нет, только зажить, оставляя шрамы. Когда стемнело почти полностью, она заметила яркий зелёный огонёк над кустом её любимых чёрных роз. Это был знак — так решила Аланна. И она была права.