***
Следующим заданием станет полковник в отставке, отсиживающийся где-то в лесах Сибири. Матушка Россия чужаков встречает сорокоградусным морозом и нулевой видимостью. Как слепые котята мы ползем до перевалочного пункта, в котором проведем целую неделю. Работа нудная, скучная, безрезультатная. Раз в сутки по двое мы выходим на изучение местности, запускаем дрон, который тут же теряет связь с центром из-за сильной метели, топчемся в сугробах по колено и возвращаемся назад. Я проклинаю Щ.И.Т., свою жизнь, наше начальство и напарника Мартина, который откуда-то приносит водку. Если пятьдесят грамм позволяют согреться и прояснить мысли, то сто пятьдесят их окончательно и бесповоротно затуманивают. Состояние алкогольного опьянения способствует сближению в коллективе, мы делимся историями про наше детство и юность, рассказываем, как попали в Щ.И.Т., что уже успели повидать. Тогда в моих мыслях освежается память о встрече с Баки в аэропорту. Госпожа 40-градусная водка под названием «The Bears» убедительно просит меня возненавидеть Барнса за его чопорность, она же толкает меня пожаловаться на него своим новым напарникам, но, слава богу, без упоминания имен. Все дружно соглашаются, что «тот молодой человек настоящий козел и у него нет ни сердца, ни совести». Я блаженно засыпаю в окружении единомышленников, но всего на час, и то не сна, а легкой дремы, сквозь которую вижу выразительные серо-голубые глаза. Вижу стены, обитые красным бархатом, вывеску на румынском языке и какую-то смазливую шалашовку, трущуюся рядом с мужчиной моей мечты. Как-то рано я успела забыть, что в Румынии Барнс меня обидел дважды, пускай и не осознает этого. Это был последний раз, когда мне удалось поспать. Три дня мы расхаживали вокруг замаскированного пункта, и мимо нас не прошло ни одной живой души, хотя в наводке черным по белому было написано, что отставной полковник Василий Абакумов ждет делегацию на срочное секретное совещание. По плану мы должны были перехватить экипаж и явиться в его особняк под прикрытием его же людей. Но никого не было, и мы приняли коллективное решение двигаться вперед. Термослой униформы согревал только при активной ходьбе, иначе на таком морозе он отключался, не оставляя после себя ни частички тепла, поэтому нужно было идти и тащить на себе снаряжение. Через час мы начали уставать от постоянного сопротивления встречному ветру. Через два прекратили всяческие разговоры, дабы не растрачивать остатки тепла попусту. Через три тихо злились на все и вся вокруг. Через четыре готовы были подраться друг с другом, лишь бы больше не идти через снежную пустыню. Кто-то подал идею снова запустить дрон и, о, чудо, он преодолел пургу и поднялся на достаточную высоту, чтобы охватить камерой весь квадрат. С северо-запада двигалась колонна из четырех внедорожников. Мы не смогли дождаться их каких-то пару часов, и теперь не имели поблизости даже дохленького перелеска, в котором можно было бы спрятаться. За первой гениальной идеей последовала вторая, а именно включить маскировочную функцию на костюме и затаиться. По истечению двадцати минут стали неметь конечности, а морозный воздух колом стоял в легких, нами двигала лютая ненависть ко всему живому, так что когда кортеж делегации показался на горизонте, особых моральных принципов переступать не пришлось, чтобы расстрелять две из четырех машин и взять их штурмом. Дальше судьба послала нам подарок в виде теплой печки автомобиля и на удивление сговорчивых попутчиков в лице арабского шейха и его двух братьев. Им, кстати, погода тоже не особо нравилась, на том и сошлись. — У нас пять минут, — сказал Мартин, сверяясь с картой. На дороге уже четко виднелась прокатанная колея, а вдалеке мелькала серая стена из кирпича. Особняк Абакумова больше был похож на бункер, охраняли который не просто натренированные люди, а мужики, которые в прошлой жизни были полярными медведями. — Меган, заряжай. Мартин передал мне сенсорное устройство с детальной картой дома. По мере нашего приближения, спутник улавливал все больше сигналов, и на карте появлялись обозначения камер и датчиков охранной системы, установленной как по периметру, так и внутри дома. — Как только пересечем КПП, центральный узел связи будет отключён. Предупредить его никто не успеет. — Отлично, — кивнул мне парень, и обратился к напарнику, сидящему на заднем сидении, — расшевели нашего спутника. Подъезжаем. Опустился задний стеклоподъёмник. Шейх криво улыбнулся охране, сказал, что в трех остальных машинах его братья и дополнительные телохранители, проверять каждую — нет нужды. Для убедительности состроил грозную гримасу, то ли действительно вжился в роль, то ли пистолет, упертый ему под ребра, уж очень мотивировал. Нас пропустили. А дальше пришлось вспоминать, где я нахожусь и кем вообще работаю. Навыки агента хоть и были не самыми завидными, но все-таки были. Шесть человек против полного дома охранников — положение не самое выгодное. Я снова подумала о Барнсе и о том, увидимся ли мы с ним снова, если я переживу эту миссию. Здание было одноэтажным, в противном случае на его обогрев уходило бы немереное количество ресурсов. Убираем служебные помещения, кухню, санузел и остается всего две комнаты, где в теории может находиться полковник. Я блокирую все двери изнутри, взломав систему замков на сигнализации. Львиная доля вооруженных до зубов мужланов остаются на улице, а тех, кто есть в доме, мы с горем пополам нейтрализуем. Абакумова обнаруживаем в кабинете, являющимся одновременно и спальней. По распоряжению свыше мы должны привезти его с собой на базу, где будут работать уже другие специалисты. Скрутить престарелого, но бойкого полковника в отставке, получается сразу, и на этом фортуна от нас отворачивается. Система охраны дома настроена на автоматический перезапуск каждые сорок пять минут, и если не перепрограммировать ее вовремя, то замки на всех дверях и окнах начинают функционировать нормально, так же случится, если, например, больше трех раз сбить запрограммированный хитрый алгоритм. — Бобик сдох, — говорю я, отшвыривая в сторону устройство, — к сигнализации больше доступа нет. — Значит ждем гостей, — отвечает мне Эшли, и ее слова становятся пророческими. Гости прибывают, много и быстро, и агрессивно. Я мечтаю оказаться дома или в штабе, на худой конец где угодно, но не в этом чертовом особняке. Мечтаю, чтобы рядом оказался Барнс и закрыл своей широкой спиной от всех бед. Мечтаю просто идти с ним рядом, держа за руку, до скончания веков. Мечтаю отвесить такую пощечину, чтобы раз и навсегда стереть с его идеального лица выражение целомудрия и неприступности. Даю себе слово, что если этот индюк при следующей нашей встрече снова прикинется мальчиком-недотрогой, то я выпью для храбрости и возьму его силой. Я уступаю в весовой категории одному из охранников, который уверенным движением отправляет меня в нокаут, ломая при этом ключицу.Атлантик-Сити - Россия. Сибирь
4 января 2020 г. в 15:05
Всю дорогу до Атлантик-Сити я сокрушаюсь по Барнсу. Дергаю наконец стоп-кран своей рациональности, официально заявляя, что влюбилась, и лечению это не подлежит. Состояние свое плачевным не считаю, потому что свято верю во взаимность чувств, и раз уж рядом нет Сэма, который любит рассказывать сказки про «сложный» характер Баки, то так оно и будет. Я искренне сопереживаю ему, ведь после одной работы Барнса сразу же перекинули на новое задание, а потом я и сама попадаю в похожее положение, характеризующееся крайней нервозностью и отсутствием свободной минутки, и думать об Аполлоне с бионической рукой перестаю.
На новом месте меня ждет новая миссия чуть ли не в первый день. Нас будят в четыре утра, собирают всю оперативную группу, состоящую из пяти человек, в кабинете у капитана Роберта Бойда и быстро вводят в курс дела. Там я с ними и знакомлюсь, там же узнаю, что группу переформировывали уже три раза и ее состав сработаться не успел, а наш начальник, Бойд, демон в человеческом обличии, на фоне которого Фрэнк выглядит невинным ребенком, совершенно не умеющим ругаться.
Всю группу перебрасывают на другой конец города за считанные полчаса. Высаживают на крыше местного окружного суда, ставят таймер на двадцать минут и пинком под зад отправляют работать. Мне непривычны такие методы, мне не нравится новая униформа, хотя и выглядит она гораздо лучше, чем прежняя, и сделана из огнеупорных бронированных и сверх облегчённых материалов. Особенно некомфортно быть нашпигованной оружием с ног до головы, пускай это и внушает уверенность в своих силах. Из реального опыта у меня есть только часы наблюдений за тем, как работает настоящий профессионал. Я не сравниваю себя с Баки, не доросла еще, но быть равной в глубине души хочется.
В течение трех минут мы занимаем весь этаж, отключаем систему видеонаблюдения и снимаем с сигнализации дверь, ведущую в архивы. Местный судья, человек очень мелкий и гнилой, в пять утра уже на своем рабочем месте, но не от большой любви к профессии, а по причине сексуального влечения к женщинам легкого поведения, которые в зале суда бывали чаще, чем простые граждане, отстаивающие свои права. Прекрасная нимфа под творческим псевдонимом «Энджел» уже успешно кабинетик судьи покинула, пока тот не успел открыть глаз.
Он по обыкновению проснется чуть позже, понежится, скрипя под собой обивкой дивана из натуральной кожи, прогуляется от стола до шкафа и обратно, соберется выпить прописанные ему врачом сто грамм коньяка для расширения сосудов, накинет халатик, который принес сюда специально на случай «если придется работать допоздна», лениво пошагает в сторону туалета. За дверью, вместо света аварийного освещения, который выключит охрана в шесть утра, в глаза ему «посмотрит» дуло кольта 45 калибра.
Я вежливо скажу «три шага назад» и закрою за нами дверь. Через минуту сюда подоспеют еще двое, в их задачи входит допрос. Остальные пока варварски выносят необходимые документы из архива, в которых содержатся дела на нужных Щ.И.Т.у людей.
Мы уйдем на семь минут раньше, чем планировалось. Спустимся по служебной лестнице, нейтрализовав двух охранников, заберемся в припаркованный за углом фургончик и счастливо вернемся на базу.
После этой небольшой миссии я устану как собака и пропустив обед и ужин отключусь в своей одноместной комнате для несемейных агентов. Мне приснится Ник, разгуливающий по Марселю в дорогущем дизайнерском смокинге и проводящим экскурсию для китайцев, и это будет последней нормальной ночью в человеческих условиях.