Стоять на своем часто значит проявлять упрямство. Способность к разумным уступкам — свидетельство здравого смысла. Джейн Остин, “Нортенгерское аббатство”
Несколько минут Гэвин отрешенно гипнотизировал отполированную поверхность барной стойки. Наконец он понял, что дальше тянуть бессмысленно. Сам он уже давно дошел до нужной кондиции. За Найнса, конечно, ручаться было нельзя, но Гэвину в любом случае отчаянно хотелось провести с ним воспитательную беседу, к чему бы это ни привело. Рид отставил рюмку и попросил счет. Протягивая ему терминал для оплаты, Элайджа выглядел так, словно его что-то чрезвычайно забавляет. Выяснять, что именно, Гэвин не стал – своих забот хватает. Он в последний раз провел рукой по стойке, развернулся и зашагал к их с Ричардом месту, стараясь не слишком спешить. Вдруг он застыл как вкопанный: Найнса за столом не было. Вместо него там обнаружились две девушки, которые оживленно болтали, не обращая внимания на подошедшего Рида. Гэвин подумал, что ошибся столиком, и огляделся. Нет, это точно было здесь: раньше он уже отмечал пришпиленный сверху знак “Route 66” – какой-то остряк подрисовал второй шестерке нижний хвостик и начертил стрелку в сторону уборной. Насколько он помнил, одного стула не хватало. И одного Ричарда тоже. Не мог же паразит свалить вместе с предметом мебели и гэвиновскими наручниками в придачу. Или мог? – Дамы, извиняюсь за беспокойство. А тут разве не сидел такой хлыщ с протокольной физиономией? – обратился он к возможным свидетельницам таинственного исчезновения их местечкового Эдгара По. – Со странно уложенными волосами, – Гэвин покрутил рукой около лба, изображая характерную прядь, – и откликается на имя “Ричард”? Понимаете, я должен был проводить его на собрание анонимных графоманов, а он вдруг куда-то делся. Вы его, случаем, не видели? Девушки с подозрением посмотрели на Рида и покачали головой. По правде сказать, он нес эту ахинею скорее для себя, параллельно пытаясь реконструировать события. Если бы он был Найнсом, куда бы он съебался? В туалет, чтобы намылить руку и попытаться вытащить ее из браслета? Или, может, на кухню? “Чтобы что, Гэвин, попросить повара махнуть тесаком? Браво, ты действительно детектив”, – заявил внутренний голос с издевательскими интонациями одного вредного автора. Гэвин закусил губу, и тут вспомнил о Камски. Бармен следил за ним с такой широкой улыбкой, что, казалось, его рожа вот-вот треснет. В ответ на поднятые брови Рида он подбородком указал на выход из бара. Думая о том, что это наверняка какой-то тупой развод, Гэвин все же последовал его указаниям и толкнул стеклянную дверь, окунаясь в летнюю ночь. Он глянул налево, потом направо, и медленно зашагал вниз по улице, не веря своим глазам. Найнс сидел на стуле посреди тротуара. Он закинул ногу на ногу и выжидательно смотрел на приближающегося детектива. Гэвин остановился перед ним, не доходя пары шагов, и скрестил руки на груди. – Я смотрю, ты не слишком торопился, – иронично произнес Ричард. Вид у него был расслабленный и какой-то вызывающий. У Гэвина тут же возникла ассоциация с Шэрон Стоун в “Основном инстинкте”. Он хмыкнул, пройдясь оценивающим взглядом по телу Найнса: – Я смотрю, ты не слишком далеко ушел. Ричард нацепил свою фирменную полуулыбку, и Риду резко поплохело. – Скажу честно, сначала я действительно собирался уйти. Думал сломать стул и подкараулить тебя в каком-нибудь закоулке, – сообщил Найнс доверительным тоном и вкрадчиво добавил: – Чтобы поучить хорошим манерам. Гэвину ничего не оставалось делать, кроме как продолжить эту игру, которую, в общем-то, он сам и начал полчаса назад. – Что же тебя остановило? – спросил он. – Я понял, что хочу посмотреть, что ты будешь делать дальше. Так что же ты сделаешь, Гэвин? – поинтересовался Найнс и склонил голову набок. Время было позднее, и вокруг не наблюдалось ни души, но Гэвин знал, что ощущение того, что они здесь одни, обманчиво. В любой момент кто-нибудь мог выпереться на дорогу – из бара или с более оживленных улиц. Ричард снял ногу с колена и выпрямился, разведя колени и расправив плечи. Чего добивается этот грязный провокатор? – Ноги, – хрипло скомандовал Гэвин, делая шаг навстречу. Ричард послушно свел бедра вместе, и Рид сел к нему на колени, оседлав. “Ебануться можно”, – подумал он, поражаясь самому себе. Подобных прецедентов в его жизни еще не было. Впервые они находились настолько близко. С этого расстояния взгляд Найнса уже не казался таким наглым. Света было мало, и Гэвин пожалел, что не может разглядеть серую хмарь радужек. Он сделал то, о чем мечтал уже давно: поднял руку и потрогал непослушную прядь волос – она была мягкой на ощупь и вовсе не залаченной. Их лица разделяли сантиметров десять. Уголком сознания Гэвин провожал каждый вдох: грудь сдавило, будто обручем, и воздух с трудом проходил в легкие. Он чувствовал себя как перед прыжком в воду с высокого обрыва – как будто стоял на пороге чего-то нового. Гэвин удерживал этот момент сколько мог, но потом – была не была – все же наклонился и прижался к губам, не дававшим ему покоя уже черт знает сколько времени. Как это всегда бывает, когда целуешь кого-то в первый раз, потребовалась минута, чтобы осознать, притереться, привыкнуть к интимности прикосновения. После этого обычно становилось понятно, оно или не оно: поцелуй либо делался неловким, либо начинал захватывать. На этот раз Рид, без сомнения, имел дело со вторым вариантом. Рот Ричарда оказался неимоверно приятным. Гэвин никогда не считал себя большим фанатом поцелуев, но сейчас он буквально плавился от охватившей его влажной мягкости и тягучего скольжения языка об язык. Наверное, он даже немного забыл, где и с кем находится – просто растворился в ощущении волос между пальцами и чужого теплого рта под своими губами. Гэвин инстинктивно сжал бедра, и попытался глубже протолкнуть язык. Ричард как будто не возражал. Его свободная рука проехалась по спине Рида, прижимая его ближе. Когда Гэвину стало совсем нечем дышать, он подался назад, разрывая поцелуй, и открыл глаза. Глядя на ошеломленное лицо Найса, он понял одну забавную вещь, сделал глубокий вдох и начал смеяться, давясь воздухом. Найнс несколько раз моргнул, точно пытаясь проснуться, и спросил, глядя на скалящегося Гэвина: – Могу я узнать, что тебя так развеселило? – Мне, – проговорил Рид, все еще слегка задыхаясь, – мне стало не хватать воздуха, понимаешь? Всякие придурки постоянно пишут, что при поцелуях заканчивается воздух. Я думал, это какой-то заговор астматиков… А теперь верю, – Гэвин не мог отделаться от нервного веселья. – Это все, конечно, безумно интересно, но если ты продолжишь так елозить, у нас... будут проблемы, – произнес Ричард, опуская взгляд вниз. – Д-да? Ты же говорил, у тебя не встает на людей? – Не делай из меня импотента. Я говорил, что многие люди мне физически неприятны, это да. Но сейчас явно не тот случай, – произнес Найнс, выразительно глядя на губы Гэвина. Несмотря на вес сидящего на нем детектива, он красноречиво толкнулся бедрами вперед. – О-о-о, – только и смог вымолвить Рид и снова потянулся за поцелуем. Внезапно где-то сверху стукнуло открытое окно и раздался возмущенный вопль. – Вы чего там делаете? Совсем уже стыд потеряли, педики!! Я сейчас полицию вызову! В паре других окон загорелся свет. – Полиция уже здесь! – гаркнул в ответ Гэвин. – Не о чем беспокоиться, граждане! Внезапно до него дошло, что, учитывая его текущий статус, взаимодействие с реальной полицией – это то, чего всеми правдами и неправдами следует избегать: ему хватило и прошлого раза. Поборовшись с заедающей молнией, он вытащил из кармана небольшой ключик и отстегнул руку Ричарда от спинки стула. Вторая часть наручников все еще охватывала запястье Найнса, и Гэвину совсем не хотелось его отпускать. – Мы еще не со всем разобрались, ты же понимаешь? – спросил он уже намного тише. Найнс кивнул. Гэвин с сожалением разомкнул второй браслет и встал, наблюдая как Ричард растирает пальцами стык ладони и предплечья. Сейчас, когда всплеск гормонов в организме немного утих, он попытался разобраться в себе. Обычно он не лез сосаться с теми, к кому не испытывал теплых чувств – целовал только тех, кто ему нравился, или, по крайней мере, не вызывал откровенного негатива. С другой стороны, он, безусловно, считал Ричарда привлекательным и испытывал от общения с ним сильные эмоции. Разве он сам не фантазировал о том, о чем фантазировал? А что же сам Найнс? Все было сложно, а усложнять такие вещи Гэвин не любил. – Пойдем ко мне, тут недалеко, – он махнул рукой в направлении в сторону от бара. Найнс взглянул на него снизу вверх, и Гэвину захотелось оказаться у себя в квартире вместе с ним вот прямо в этот самый чертов миг. Вдруг Ричард выдал: – Хорошо, но сначала стул. – Стул? – не понял Гэвин. – Нужно вернуть стул. Это не наше имущество, и его нельзя просто здесь оставить, – твердо ответил Ричард. – Да ты вообще хотел его разломать, а теперь говоришь об имуществе? – возмутился Гэвин. Ричард только укоряюще посмотрел на него, и он вздохнул – вот же твердолобый гад. – Ты его взял, Ричард, ты и вернешь. Давай, шевелись. Они застыли посреди улицы, смотря друг на друга как два барана. Видно было, что Найнс что-то напряженно обдумывает. Наконец он пожал плечами, подхватил стул за спинку и двинулся к бару. Гэвин закатил глаза и последовал за заклятым автором.***
– Подожди. Ричард остановился на пороге гостиной и обернулся к Гэвину, который привалился спиной к входной двери. Рид молча смотрел на Найнса. Тот медленно развернулся и оперся о противоположную стену. Не разрывая зрительного контакта, Гэвин скинул куртку и повесил ее на висящий сбоку крючок. Затем он стянул с себя футболку, оставшись в одних джинсах. Гэвин подумал, что прямо сейчас нет никаких рамок. Еще нет четкого плана вроде “упали и начали ебаться”. Есть он, есть Ричард и есть вопросы, которые накопились между ними, создавая непривычное напряжение. Ему нравилось молча разглядывать лицо Найнса. Тот выглядел как человек, который находится не в своей тарелке, но не в плохом смысле. Скорее, как человек, который всю жизнь купался в ванной, а потом его вывезли на море – что уж там, это не могло не льстить. Гэвину хотелось сказать тысячу и одну вещь, но он заставлял себя молчать, наслаждаясь давлением невысказанных слов. Он опустил руки на ремень и очень медленно вытянул его кончик из шлевок. Найнс застыл как изваяние, но Гэвин видел, что его грудь стала вздыматься сильнее. Рид резко отвел руку в сторону, высвобождая язычок, и вынул ремень из пряжки, а затем вытянул его полностью. После этого он со значением зажал пряжку в ладони и намотал часть ремня на кулак. Ричард сглотнул и переступил с ноги на ногу. Это было во сто крат лучше, чем в фантазиях Гэвина. Знать, что своевольный и наглый Ричард усмирен и ждет, что он сделает. Видеть, что автор десятков статей, текстов и НЦ, ебучий теоретик сюжетной динамики, присмирел и причина этого – он, Гэвин. Облизав пересохшие губы, он хрипло произнес: – Иди сюда. Ричард без колебаний оттолкнулся от стены и преодолел разделявшую их прихожую. Он был выше, рубашка задраена на все пуговицы, а лицо непривычно умиротворено. Хотя внешне Гэвин сохранял спокойствие, он чувствовал, что его крыша держится на последнем гвозде. Он накинул ремень на шею Найнса и притянул его к себе. На секунду они соприкоснулись носами, замирая, а потом с остервенением впечатались друг в друга. Ричард навалился на него, вжимая в дверь, а Гэвин все равно натягивал ремень на себя. Голая кожа терлась о ткань. Целовались долго и беспорядочно: обоим нужно было действовать, неважно, как именно. Отцепившись друг от друга, они часто задышали, будто бежали наперегонки стометровку. – Хочу тебя трахнуть. Жестко, – Гэвин чувствовал собственный пульс где-то между сердцем и челюстью. – Ставлю перед фактом, – проговорил он и тут же добавил, – согласен? Ричард наклонился, утыкаясь лицом куда-то в район его уха, и вдохнул, замирая. Гэвин не считал секунды, но ему показалось, что прошло не меньше минуты. Наконец Ричард отстранился и серьезно взглянул на Рида, упираясь согнутыми руками по обе стороны от его головы. Сделав для себя какие-то выводы, он произнес: – Согласен. Но сначала я приму душ. Ставлю перед фактом. Гэвин рассеянно кивнул, пожал плечами и снял ремень с шеи Ричарда. Быстро показав ему, что и где находится, он ушел на кухню. Передвинул магнитики на холодильнике, посидел на стуле, выровнял лежащие на столе плейсматы. Пожалел о том, что не курит: ужасно хотелось засунуть что-нибудь в рот. Из ванной слышался равномерный шум воды. Гэвин постарался не думать о том, как голый Найнс стоит в его душевой кабинке, подставляя лицо под бегущие сверху струи. Если бы они были у какого-нибудь водоема и Ричард пошел купаться, он мог бы стащить его шмотки и удрать – детский сад, да, но было бы интересно посмотреть, как Найнс выкручивается из такой ситуации. Гэвин встал и вернулся в гостиную. Вещи Найнса лежали на комоде аккуратной стопкой. Он потрогал рукой рубашку – льняная. Повинуясь внезапному порыву, Гэвин взял ее, развернул и нацепил на себя. Рубашка была великовата, но не слишком сильно. Подойдя к зеркалу в прихожей, он аккуратно застегнул пуговицы – не по самую шею, как это делал Ричард, но почти до верха. Закатанные рукава он поднял выше локтей, чтобы не мешались. Смотрелось неплохо, хотя и непривычно – Гэвин задумчиво разглядывал свое отражение. Мысли скакали от того, что было, к тому, что будет дальше. В голове, толкая друг друга, крутились тысячи “как” и “что”. Вдруг он тихо выругался, ломанулся в комнату и стал открывать и закрывать ящики. Блядский боже, куда он ее дел? Стараясь не поддаваться панике, Гэвин лихорадочно вспоминал, куда же убрал смазку. Не то чтобы у присутствия этого предмета в квартире Рида было какое-то разумное обоснование, просто с детства он был немного бойскаутом и в какие-то странные моменты своей жизни вспоминал привязчивый девиз “Будь готов!” Черт, если он ее не найдет, это будет просто верх тупости. Он мог отлично представить паскудное выражение лица Найнса – мол, молодец, пригласил на потрахушки – и опасался, что в таком случае им придется проверить слова Ричарда о том, каково это – трахаться на сухую. Гэвин припомнил, что не так давно проводил генеральную уборку. Его осенило: он тогда нашел прикольную жестяную коробку, которую было жалко выбрасывать, и свалил туда весь инвентарь для ебли. Присев на корточки у кровати, Гэвин сунул руку под свисающее покрывало и вытащил сундучок на свет. “Есть!” – выдохнул он, сгребая тюбик с лубрикантом и ленту пакетиков из фольги. Распрямившись, Рид ногой загнал коробку под кровать и услышал за спиной шаги. На секунду замер, потом обернулся, прижимая к груди смазку и презервативы. И охренел. Ричард был абсолютно обнаженным, и в первый момент у Гэвина было ощущение как в мультике – как будто его огрели кувалдой и вокруг черепа закружились крохотные птички. Хорошо развитые мышцы делали стройную фигуру Ричарда чертовски сочной: больше всего на свете хотелось протянуть руки и впиться пальцами в роскошные белые бедра. Гэвин сглотнул наполнившую рот слюну. Послышался тихий шелест – он сжал в руках обойму с презервативами чересчур сильно. Увидев реакцию Гэвина, Найнс самодовольно ухмыльнулся. Гэвин не сомневался, что только что своими руками вкинул целую лопату угля в топку и без того зашкаливающей самооценки этого графомана. – Ты, кажется собирался жестко меня трахнуть, Гэвин? – протянул Ричард с ехидцей. – Уверен, что не переоценил свои возможности? – похоже, он целенаправленно раззадоривал Рида. С его мокрых волос на шею красиво стекали капельки воды. – Какой же ты пидор, Ричард, – с чувством сказал Гэвин, подходя к Найнсу и хватая его за подбородок. Он сильно сжал руку, вдавливая пальцы в щеки. Губы Ричарда собрались в забавную гармошку, и Гэвин прикусил нижнюю, стараясь сделать ему больно. Этот засранец получит свое, пусть не сомневается. Рид взял руку Найнса в свою и вложил ему в ладонь тюбик смазки: – Думаю, ты знаешь, что с этим делать, – и вышел, чтобы заглянуть в ванную и забрать оставленный в гостиной ремень. Вернувшись, он увидел, что Ричард стащил с кровати покрывало и с царственным видом полулежит на прислоненной к изголовью подушке, согнув ноги в коленях и запустив в себя два пальца. Зрелище было то ли греческим, то ли римским – короче, античным – и дико возбуждающим. Кинув ремень на покрывало рядом с ногой Найнса, Гэвин расстегнул пуговицу на джинсах, потянул вниз за молнию и изогнулся, выпутываясь из штанов. Когда он стаскивал с себя боксеры, напряженный член ударился о живот. Рубашку он снимать не стал. На несколько секунд Гэвин остановился у края кровати, наблюдая, затем наклонился, взял Ричарда за лодыжки и потянул на себя, так что тот проехал спиной по постели сантиметров двадцать. После этого он вскарабкался на грудь Найнса, придвигаясь к его лицу. Ричард поймал его взгляд в тот момент, когда он проводил головкой по приоткрытым губам, и Гэвин не смог сдержать рваный вздох. На этот раз Найнс воздержался от язвительных комментариев. “Еще бы”, – мстительно подумал Рид. Ричард обхватил ладонью его член, приподнял голову и стал насаживаться горячим ртом. Гэвин чуть-чуть помогал бедрами. Было видно, что Ричарду неудобно, но он старается брать как можно глубже. Рид почти нежно провел рукой по его волосам и прикрыл глаза. В мозгу мелькали отрывки и флешбэки, куски фраз. ...у меня есть свой корыстный интерес… ...такого исхода требовала логика повествования… ...Гэвин, ты умеешь ловить преступников, и это круто, лови... Блядь, как же долго он ждал возможности заткнуть этот рот. Что ж, ему неплохо воздалось за ожидание. Знал бы он раньше, что ему доведется возможность проделать такое с тем самым rk900, то, наверное, воспринимал бы его выкрутасы спокойней. Хотя... Гэвин с трудом заставил себя отстраниться от тяжело дышавшего Найнса. Он слез с него, рассматривая раскрасневшиеся губы, которые теперь ярко контрастировали с бледной кожей. Гэвин не выдержал и потрогал их большим пальцем, погружая его внутрь и проводя по кромке зубов. Ричард слегка прикусил его палец, и что-то внутри Гэвина приятно екнуло. Он огляделся в поисках смазки, схватил тюбик, выдавил побольше – руки предательски подрагивали. Устроившись между ног Найнса, он провел рукой от члена вниз, надавливая. Мокрые пальцы легко скользнули ко входу. Гэвин осторожно вставил один, потом вытащил и медленно ввел два, внимательно следя за лицом Ричарда. – И это ты называешь “жестко”? – подал голос Найнс. – Не разочаровывай меня, детектив. Гэвин только криво усмехнулся. Подумать только, Ричи-бой так дрочит на свой стиль постоянного подначивания, что не может остановиться даже сейчас, с пальцами в дырке, хотя сам признался, что трахается не особенно часто. И кто тут пытается “скрыть свою неуверенность”? Он толкнулся глубже, чуть разводя пальцы и с удовольствием отметил, что по телу Ричарда прошла судорога. Гэвин задумался, как он хочет его больше – сзади, кусая спину и шею, или так, лицом к лицу – и понял, что не готов отказаться от возможности неотрывно глядеть в эту наглую рожу. Раскатав резинку по члену, Гэвин остановился в миллиметре от входа, наслаждаясь видом. Это было какое-то безумие, которое затмило в голове все остальное. Ему показалось, что Найнс аж подрагивает, не зная, какую секунду он выберет, чтобы вставить. Гэвин оскалился и сверху вниз провел рукой по его бедру. – Гэвин, – выдохнул Ричард. Получилось почти умоляюще. Рид и сам не смог бы тянуть дольше. Он вошел в приятную тесноту, стискивая зубы, чтобы не нестись во весь опор. Как полагается в таких случаях, Гэвин начал двигаться с маленькой амплитудой. Он водил кончиками пальцев по коже бедер, рядом с членом Ричарда – везде, куда мог дотянуться, помогая тому расслабиться. Когда спустя какое-то время он увидел, что Найнса оставила болезненная напряженность, он наконец отпустил себя, наращивая темп и заходясь в поступательном движении. – Что… Ричи… будешь еще портить концовки? – Гэвину удалось извлечь немного сарказма откуда-то из внутренних закромов. – Я не портил… – начал было тот, но Рид резко толкнулся вперед. Все внутри ухнуло вниз, к члену, скользящему внутри Найнса, и тут же снова взлетело вверх. – Спрашиваю… еще раз… будешь и дальше... херить сюжеты? – глаза впились в глаза, отражая напряжение другого и увеличивая его в геометрической прогрессии. – Буду, – выдохнул Ричард. Гэвин зарычал. Он двигался, двигался и двигался, яростно вколачиваясь в податливое тело и впиваясь ногтями в нежную кожу. От того, как раскинулся под ним Ричард, коротило мозги. Рид понял, что раньше он даже не догадывался, насколько сильно ему хотелось поиметь своенравного писателя. – Гэ-э-в...ин, – простонал Найнс. Этот звук поднял в Гэвине волну, которую он все это время пытался сдерживать. Ему представилось, что они находятся в терпящем крушение самолете – все вокруг прыгает и скачет, вибрирует, а они вдвоем летят вниз. Он не увидел ни фейерверков, ни бабочек, а просто почувствовал, как что-то внутри перевернулось и... отпустило.***
Они лежали рядом, не касаясь друг друга. Гэвин пялился в потолок, который, кстати, не мешало бы перекрасить, и задумчиво мял ремень, про который только что вспомнил. – Ну и? – спросил Ричард, поворачивая голову. – Ммм? – Полегчало? Гэвин устроился на боку, кладя руку под голову и глядя на Найнса. Он прислушался к своим ощущениям. – Да, – ответил он совершенно искренне. – Только подозреваю, эффект временный и необходимо будет его… ну, знаешь, поддерживать. Обновлять. Чем чаще, тем лучше. Уголок губ Ричарда дернулся, и он снова перевел взгляд в потолок. Гэвину хотелось разговаривать. Хотелось узнать, о чем он думает. Хотелось снова влезть в его шкуру. Он приподнялся на локте. – А ты что скажешь? Составил список покупок? Или чем ты там обычно занят в своей башке во время секса? – Увы, в этот раз почему-то не вышло. Наверное, нужно попробовать снова. Тогда, надеюсь, я смогу обдумать все свои насущные дела. Потянувшись, Ричард одним движением скатился с кровати, поднялся и завел руку назад, разминая шею. Затем наклонился, подобрал с пола использованный презерватив и направился к выходу. Гэвин провожал его глазами. На пороге Ричард притормозил и обернулся, хитро прищурившись: – Кстати, знаешь что? – Что? – зачарованно спросил Гэвин. – Похоже, я много потерял, избегая встреч с читателями... Может, пора устроить творческий вечер? Рид метнул в него подушку. Ричард ловко поймал ее свободной рукой и прижал к груди. – В следующий раз привяжу тебя к кровати, а сам пойду за пивом, – крикнул Гэвин ему вдогонку. – За виски, – раздалось из соседней комнаты. Гэвин закрыл глаза и улыбнулся. – Ммм… за шампанским? – прошептал он, откидываясь на кровать.