Love songs

Бэкхён не понимал, что происходит, и как всё могло до такого дойти. Последние пару недель были сложными с какой стороны не посмотри. Уход Тао заставил всех работать в усиленном режиме, и пусть ситуация была далеко не настолько тяжкой, как после ухода Криса, плотный режим здорово давил на нервы. Напряжение стало сказываться на взаимоотношениях в группе, но особенно это задевало их отношения с Чанёлем. Пак всегда быстро вспыхивал, но из-за постоянной усталости в нём уже не было сил так же быстро остывать. Мелкие разногласия постепенно стали перерастать в полноценные скандалы. И это выматывало даже больше, чем тренировки до утра. Всё, что Бэкхён чувствовал последние дни – это огромная усталость от их отношений. Между ними словно надулся огромный пузырь, который не позволял нормально взаимодействовать. Поэтому Бён упустил тот момент, когда конфликт из-за его нелепой шутки в сторону отношений Кенсу и Чанёля перерос в полноценную стычку. Долгий спор на повышенных тонах длился словно целую вечность. Бэкхён и не знал, что способен так долго с кем-то спорить. Если поначалу он просто хотел свести всё к шутке, попытаться сгладить момент, то совсем скоро он сам запылал гневом и обидой. В ход шло всё: претензии, обвинения, упоминания каких-то давних ситуаций, мемберов, левых лиц и даже журнал, кем-то оставленный на столе в гостиной. Это стало последней каплей. Кто кого первым толкнул Бэкхён тоже упустил из внимания. Может быть, это был он сам в ответ на брошенный Паком журнал, а может и нет. Однако продолжать такое общение он не хотел и попытался сбежать, но тот его остановил, поймав за запястье. Чанёль хватал его за руки, несмотря на сопротивление, и не давал двинуться. Вся эта шумная кутерьма продолжалась до тех пор, пока в гостиной не столпились все мемберы, а губа Бэкхёна не лопнула от удара. Один неуклюжий взмах рукой, случайность, напугавшая даже самого Чанёля – и всё закончилось. Едва увидев кровь на своих пальцах после прикосновения к губе, Бэкхён, немедля ни секунды, ответил тому прицеленным ударом в нос. И теперь кровь была уже у двоих. — Какого чёрта? Разошлись! — кажется это был голос Сухо. Пак хотел уже броситься на Бэкхёна с новой силой, но их сковали по рукам и ногам. — Чанёль, хватит, устроил не пойми что из-за тупой шутки! — где-то в стороне кричал Кенсу. Бэкхён слышал их словно через воду. Всё вокруг плыло и мельтешило, он видел кровь на лице и белой майке Чанёля, напуганные лица участников и яркий солнечный свет из окна гостиной, где они находились. Предприняв ещё пару попыток вырваться, он расслабился в чужих руках, мирясь со своей позицией пленника. — Чёрта с два я оставлю всё это как есть! Я сегодня же доложу о вас главному менеджеру, пусть решают, что с вами делать! — Чунмён был вне себя от злости. Он удерживал Чанёля за руку, практически обнимая её, но сил ему явно не хватало. Шатаясь из стороны в сторону, он бросался угрозами, которые никого не пугали. — Почему они подрались? — Бэкхён назвал его моим фанатом, если коротко. — Но Чанёль же сам себя так называет?! — В том-то и дело, что они сцепились из-за какой-то херни! — У нас выступление завтра, он ему нос не сломал? — Да всё нормально. А вот у хёна губа точно будет со шрамом. Мемберы перекрикивались между собой, игнорируя возгласы Чанёля, с требованиями свободы. Бэкхён уже почти не воспринимал происходящее, безразлично смотря на сопротивляющегося рэпера. Ему не хотелось драться, этот удар и так был лишним, он уже о нём пожалел. Бён только смотрел и чувствовал невероятную горечь от того, до чего они докатились. Разве это нормально – бить любимых?! Их развели по разные комнаты и сунули по пакету со льдом, чтобы не допустить появления синяков. Мемберы продолжали галдеть, а Бэкхён сидел на чьей-то кровати и понимал, что так продолжаться больше не может. Он точно решил поговорить с парнем, когда они оба успокоятся. Им нужно было вместе решить дальнейшую судьбу их отношений. Сердце разрывалось от этих мыслей, но более всего было жалко их дружбу, которую они похоронили в тот момент, когда решили пересечь черту. — Чего скис? Думаешь, как бы ещё раз ему в нос врезать? — полушуткой поинтересовался Минсок, сев рядом с ним на кровать. — Нет, я больше не буду драться, — едва слышно ответил Бэкхён, из-за чего старшему пришлось даже немного к нему пригнуться, чтобы расслышать. — Идиоты, всем вам руки переломать бы! — раздался откуда-то со стороны голос ДиО, но Бэкхён на него даже не посмотрел. Кенсу может, это точно! — Что у вас происходит? Вы ссоритесь последние недели почти без остановки. Вам надо поговорить хоть раз нормально, — перед Бэкхёном на корточки присел Чонин и попытался тому заглянуть в глаза. — Если вы плохо расстанетесь, от этого же всем будет хуже! Услышав пугающее своей неотвратимостью слово «расставание», Бэкхён сосредоточенно поджал губы. В носу странно защипало, но он старался прогнать эти ощущения. — Надо их забросить в ванную, да пусть решают там свои проблемы сколько влезет! — в комнату влетел взвинченный лидер. — Я не буду сейчас с ним разговаривать! — возразил Бён. — Будешь, как миленький. Берите его и ведите в ванную, — скомандовал Чунмён остальным. — А они разве не подерутся там? Они ж вообще всё переломают тогда, — удивился Кай, но всё равно послушно взял своего хёна под руку и потащил в нужном направлении. — Ничего, мы услышим и вмешаемся. Будут сидеть там до тех пор, пока не помирятся. У нас и так группа по швам трещит, тут ещё эти двое. Другого момента не нашли. Надоела карьера, так и скажите! — Сухо заводился с каждым словом всё сильнее. Бэкхён видел его таким впервые. — Я не хочу! — Бэкхён вновь из всех сил старался вырваться из хватки множества рук. Он точно знал, что сейчас разговор ничего не даст. Они только вновь сцепятся друг с другом! Но мемберы тащили его в сторону ванной, невзирая на сопротивление. В конце концов, его запихнули в тесноту ванной комнаты и тут же захлопнули дверь. Она открылась только в тот момент, когда привели так же сопротивляющегося Чанёля. — Кенсу, я тебя урою! Гарантирую! Какие же вы мудаки. Чёрт, ненавижу вас! — Чанёль натурально истерил, не в силах справиться с толпой. Когда его запихнули в ванную, дверь за ним закрылась тихим, но необычным щелчком. Пожалуй, это первый раз, когда замком воспользовались с внешней стороны. — Вы не выйдите отсюда, пока не поговорите нормально! Лучше бы вам поскорее начать разговор, ибо завтра выступление. Не закончите до ночи, спать там же будете! — строго крикнул из другой комнаты Сухо, и, судя по звукам, все разошлись по своим делам. — Пиздит. Захотят в туалет – откроют как миленькие, — первым нарушил повисшую тишину Бэкхён и устало привалился спиной к холодной стене. Он с опаской глянул на рэпера, который продолжал стоять к нему спиной и смотреть куда-то в дверь. Бэкхён боялся увидеть его окровавленное лицо, а ещё опасался мести за эту самую кровь. Как бы то ни было, он чувствовал многотонный пресс вины за содеянное. Но виноватым в конфликте себя не считал. Чанёль медленно обернулся к нему лицом спустя пару минут. Из носа его торчало две ватки, но сам нос не был покрасневшим, так что вариант серьёзной травмы был маловероятен. Вид его был комичным и нелепым, в других обстоятельствах Бэкхён обязательно над ним как-нибудь подшутил бы, только ситуация действительно была не подходящей. В конце концов, их глаза встретились. Они смотрели друг на друга какое-то время, будто ожидая первого шага, но никто не решался его сделать. Первым затянувшегося бездействия не выдержал Чанёль. Он решил не терять время зря и подошёл к раковине, что была с боку от Бэкхёна, чтобы избавить нос от кровавых ваток и умыться. Принявшись за дело, он обратился к Бёну нарочито будничным тоном: — Так и будешь молчать? — А что мне говорить? — так же спокойно отозвался вокалист, наблюдая за розовой водой в раковине. Со временем она вновь стала прозрачной, как и обычно. — Всё, что думаешь, — Чанёль закончил с умыванием и, промакивая лицо полотенцем, обернулся к парню. Бэкхён громко сглотнул. Во рту мгновенно стало сухо, дыхание сбилось, учащаясь с каждой минутой всё сильнее. Он был готов озвучить то, что мучило его последние двадцать минут — самые тяжкие мысли последних недель. Чувствуя, как сердце начинает неметь, а тело по-настоящему замерзать и потряхивать, он максимально спокойно произнёс: — Я устал от боли, которую ты мне причиняешь. Чанёль напрягся всем телом, боясь отвести взгляд. Такой темы он не ждал и уже предчувствовал что-то не очень хорошее. Но Бэкхён не остановился. — Ты счастлив и смеёшься – бьёшь меня по плечам и спине. Ты раздражён – толкаешь, грубишь и срываешься. Ревнуешь – и даже в постели умудряешься сделать больно. Сколько раз ты не рассчитывал силу? Перегибал? Это происходит и с другими, но, чёрт возьми, я получаю гораздо чаще них, я ведь всё время рядом! Даже в этот раз, ты решил распустить руки! — Бэкхён перевёл дыхание, которого было недостаточно. Желудок начало сводить от волнения. И Чанёль явно переживал то же самое, он заметно побледнел от услышанного. — Я не уверен, что мне это надо, — заключил Бэкхён и опустил голову, чувствуя, как в носу снова начало пощипывать, а в глазах жечь. Он долго не решался вновь посмотреть Чанёлю в глаза, только видел, как грудная клетка того совсем заходила ходуном, а руки потянулись к голове. Чанёль потёр лицо, зачесал ладонями волосы назад и потоптался на месте. Когда Бён взглянул на него, глаза того уже блестели слезами. Чанёль всегда хорошо его понимал. Он точно понял, к чему клонил Бэкхён. По его лицу скатилась первая крупная слеза, которую Пак быстро стёр, но за этим последовал целый град слёз. Не успевая стирать их, Чанёль прислонился спиной к противоположной стене и спрятал лицо в руках. — Прости меня, — тихо добавил Бэкхён, не раскрывая, за что именно он просит прощение: за удар в нос или за то, что заговорил о расставании. Глаза его тоже наполнились слезами. Он мог бы поклясться всем, что у него есть, что Чанёль – его самая большая и единственная любовь. Он до сих пор его любит! Но продолжать быть вместе с каждым днём становилось всё сложнее. Чанёль громко шмыгнул носом уже не скрывая своей боли. Вид его был разбитым и по-настоящему трагичным, поэтому Бэкхён, видя его страдания, тоже отпустил себя. Он хотел бы просто его обнять и успокоить, ведь каким бы сильным не казался Пак, он был непосредственным и чувствительным. Бён никогда не хотел быть причиной его разбитого сердца. Какое-то время они молчали, нарушая тишину только звуками шмыгающих носов и порывистого дыхания. Бэкхён чувствовал себя школьником перед доской, который не был готов к ответу. Тело стало деревянным и неповоротливым, двигаться было сложно как никогда. Хотелось что-то сделать, но что он мог?! Чанёль же пытался изо всех сил унять слёзы, дышать глубже и спокойней. И в какой-то момент у него это получилось, он смог показать своё покрасневшее лицо и тихо, надломлено произнести: — Я люблю тебя. Бэкхён задержал дыхание. Словно кипятком ошпаренное, его сердце заныло от переизбытка чувств, оно радовалось и страдало одновременно. Сколько он ждал этих слов? Сколько времени сам не решался сказать? Он думал, что эти три слова решат все их проблемы, но вместо того, чтобы ответить тем же, быстро выдал: — Твоя "любовь" – это больно. Слёзы по лицу рэпера потекли с новой силой, и он опустил голову. Бэкхён увидел, как пара капель упали на светлый кафель. В голове уже крутилось множество вариантов и формулировок того, что ему следовало сказать. Он ведь не собирался уже расставаться, он хотел обозначить последний рубеж, решить вместе, что им делать. Но слова не шли на язык, усугубляя ситуацию. В конце концов, Пак нашёл в себе силы выпрямиться и заглянуть ему прямо в глаза ещё раз. Он просто не мог не спросить, не мог оставить последнюю надежду. — Без меня тебе будет лучше? Чанёль выглядел уверенным, даже несмотря на распухшее лицо и красные глаза. Он явно что-то решил для себя. На секунду Бэкхёну даже подумалось, что он просто примет его "предложение" и оставит всё в прошлом. Но Бён ответил честно, как есть: — Без тебя мне будет хуёво. Взгляд Чанёля чуть посветлел – он услышал то, что давало им шанс. — Мне без тебя тоже. Преодолев расстояние между ними в один шаг, он прижал вокалиста к себе, утягивая в пылкий, отчаянный поцелуй. Ответ того не пришлось ждать долго. Ласково обняв за шею и вынуждая пригибаться, Бэкхён вплёл пальцы в его волосы, поглаживая. Отвечал он не менее пылко, стараясь передать все свои чувства, через касания губ и кончиков пальцев. — Прости. Прости меня, — первым разорвал поцелуй Чанёль. Его снова накрыло волной рыданий, и теперь он уже не мог ровно стоять на ногах. Медленно опустившись на колени, он закрыл лицо руками и шумно задышал. — Я...п-прости. Я изменюсь. Я больше...никогда...не сделаю тебе больно. Обещаю! Едва слышная мольба «Только не уходи» потонула в ладонях, которыми Пак закрыл своё лицо. Бэкхён поспешил опуститься на пол вместе с ним и крепко-крепко его обнять. Они равны, неправильно это, когда кто-то стоит в полный рост, а другой на коленях. Теперь он только хотел успокоить гиганта, чтобы тот перестал ронять свои действительно огромные слёзы. Пак всегда был заядлым плаксой. — Всё, успокойся. Ничего не произошло, всё хорошо. Слышишь? — почти убаюкивая, тихо заговорил Бён, прижимаясь щекой к его виску. — Я ведь тоже люблю тебя. Давно люблю как придурок. Надо было раньше сказать, но я всё трусил. Я не хочу уходить, не хочу тебя кому-то отдавать. Я только хочу, чтобы мы наконец-то начали друг другу верить, слышать друг друга и понимать. Это же в наших силах, Чанёлли! — Прости. Я люблю тебя. Без тебя мне ничего не надо, — Чанёль стиснул его в кольце рук и обжигал жаром своего прерывистого дыхания. Он чувствовал себя словно его скинули в жерло вулкана, но почти у самой лавы подхватили и вознесли до небес. Теперь он как никогда ясно осознавал, что близость Бэкхёна не дана ему по дефолту. Тот находился с ним по собственной воле, и теперь по собственной же воле хочет сохранить то, что у них было. Даже после стольких ссор из-за глупой ревности, после боли и нервов, в которых виноват он – Чанёль. Настало время и ему поработать над собой ради него. — Я изменюсь...пальцем больше не трону. Клянусь! — чуть успокоившись, шмыгнул рэпер. — Нет, не изменишься, — беспощадно возразил Бён с улыбкой и заглянул ему в глаза, утирая пальцами последние слёзы. — Ты есть ты. С этим ничего не поделаешь. Чанёль хотел возразить, он был готов до бесконечности доказывать правдивость своих слов, но улыбка Бэкхёна сбивала с толку. Губы рэпера накрыли изящные пальцы с привкусом слёз. — Я готов смириться с твоими лапищами, когда ты смеёшься. Можешь мне не верить, но я обожаю твою улыбку и смех. Но я не готов терпеть всё остальное, Чанёлли. Я правда слишком устал. Он вновь поймал губы Чанёля своими и впервые за долгие недели ощутил почти позабытый покой. Они долго не могли оторваться друг от друга, впитывая каждую частичку тепла и нежности, что скопились за последние недели. Бэкхён ужасно истосковался по большим и горячим рукам, которые теперь касались ласково и бережно, будто боясь навредить. Он думал он них каждый вечер, лёжа в своей постели, думал даже когда очередной день был испорчен глупыми ссорами, и теперь он был не намерен отпускать Пака просто так. Попытавшись усадить Чанёля на пол и усесться на него сверху, чтобы пылко прижаться всем телом, он встретил сопротивление. Быстро поняв намёк, Чанёль перехватил инициативу в свои руки, хоть и не был уверен, что это стоило делать вот так сразу после примирения. Медленно огладив спину Бэкхёна, Пак перехватил его поясницу одной рукой, другой упёрся в пол и стал потихоньку налегать сверху, призывая лечь на спину. Сейчас Бэкхён был в футболке и холодный пол был не страшен, поэтому Бён покрепче обнял парня за шею и позволил себя уложить. Он не отпускал его ни на секунду и ни на миллиметр, утягивая за собой. В какой-то момент Пак накрыл его своим весом и принялся самозабвенно выцеловывать шею, пуская по коже вокалиста стаю мурашек. Тело стало наполняться уже знакомым томлением. Однако едва Чанёль оторвался от Бэкхёна, чтобы расправиться со своим ремнём на джинсах, на щеку вокалиста приземлилась крупная капля крови. — Что это? — испугался Бён, не уследив откуда упала влага, но тут же тихо рассмеялся. Нос Чанёля снова кровил, и в купе с раскрасневшимся от слёз и возбуждения лицом, выглядело это ужасно нелепо и умилительно. — Знаешь, я такое только в аниме видел, ну, чтобы у парней от возбуждения из носа кровь прыскала, — засмеялся он сильнее, вытирая щёку тыльной стороной ладони. — Прости, — не сдержал смеха и Чанёль. Зажав нос рукой, он поднял голову вверх, чтобы чуть притормозить ток крови. Естественно им пришлось остановиться. Всё оставшееся время до открытия дверей, они провели в объятиях друг друга, сидя на полу. Наконец-то были озвучены страхи и недомолвки, произнесены важные слова и признания. Может и не зря была эта драка, переживания, разговор? Им нужна была эта встряска. И почему-то в этот раз Бэкхёну казалось, что Пак действительно всё понял.