Мир после войны

      — «Мы ушли, ковыляя во мгле, мы к родной подлетаем земле. Вся команда цела, и машина пришла на честном слове и на одном крыле»… — напевал себе под нос Кир, поднимаясь по лестнице. Несмотря на недавние мрачные события, настроение у него было более чем отличное. Контрразведка уже начала снимать первые сливки. Можно было надеяться, что скоро за дело возьмётся аналитический отдел, который в шутку называли «маслобои». А после этого… Хех! При Кире осталась большая часть «сизарей», которых он не стал распускать по вполне понятным причинам.       Вставляя в замысловатый сувальдный замок ключ, Кир внезапно застыл и прислушался.       — А я тебе говорю — проникновение в чужую квартиру — это статья! И за такое засадят очень надолго!       — Да плевать! Этот пёсель нам крепко должен… и я не успокоюсь, пока мы не возьмём его за грудки!       «Ёрш твою медь…». Именно к такому Кир оказался не готов. Сломав одним движением ключ в замке, он достал мобильник.       — Привет, Друже… Как насчёт пива? Угу… Друзей парочку возьми и езжай ко мне на хату.       Ну, хоть что-то… До прибытия помощи пройдёт минут пятнадцать. Насколько медвежатников задержит сломанный замок — сложно сказать. Смогли же они как-то проникнуть в квартиру… Через окно? Нет, такой вариант даже не рассматривается. Параноик в лице Кира установил на окна прочные металлические рамы и мощные ставни с утопленными петлями. Плюс окна снаружи были целы.       — Ты ничего не слышал?       — Походу, нас спалили. Тащи резак.       «Твою мать!». Такого Кир не предусмотрел. Газовому резаку его дверь — на пять минут работы.       — Ну что ты тут возишься?!       — Тихо! Не мешай профессионалам!       — Это кто профессионал? Это ты профессионал? Не смеши мои подковы!       — Сам попробуй, если что-то не нравится!       — И попробую! Дай сюда!       Снова послышалась возня.       — Да чтоб тебя! Куда баллон совать?       — А говорил! Отдай!       — Заткнись ты, соседи услышат!       — Не услышат. Тут только глухая бабка по соседству. Ну, у неё ещё есть пара внучков, но те редко дома ночуют.       — Мы не можем рисковать ничем. Тебе ли этого не знать?       — Да что будет? Полиция нами вряд ли нами заинтересуется.       — Полиция — нет. А вот кто похлеще…       — Да кто? С нашими-то связями?       — Связи не у нас. Связи у нашего начальника. И мы можем и погореть. Ты ведь знаешь, у нас не церемонятся.       По лестнице поднялся Дружок в сопровождении трёх псов. Обменявшись парой жестов с Киром, он осмотрел замок и удовлетворённо хмыкнул:       — Умно. Отвёртку.       Один из псов достал плоскую отвёртку. Поковырявшись ею и отмычкой в замке, Дружок достал обломок ключа. С той стороны двери всё затихло. Кир достал пистолет и снял его с предохранителя. Кивнув, Дружок резко распахнул дверь. В ту же секунду грянули три слившихся в один выстрела. Один из прибывших с Дружком псов сполз по стенке, держась за бок. Зато за дверью обнаружилось сразу два бездыханных тела. В воздухе повис дым и запах сгоревшего пороха.       — Прекрасно, — Дружок поднял товарища с пола и бегло осмотрел рану. — Шкуру не задело, только кости. Идти можешь?       Пёс, не разжимая губ, кивнул.       — До больницы дотопаешь. Ты, — капитан ткнул во второго кореша, — проводишь.       — Есть.       Войдя в квартиру, Дружок брезгливо перевернул на спину первое тело, затем второе.       — И позовите друзей, пусть приберутся. И ещё — Виталичу на Лещуках передайте — пусть ещё две могилы готовит.       — Есть, — отозвался третий пёс.       Несколько минут спустя закадычные друзья уже пили чай на кухне. Сложнее всего было не обращать внимание на расползающийся по квартире запах трупа.       — Слушай, — Дружок закинул в рот шоколадное печенье, — кто это вообще был?       Кир пожал плечами:       — Банальные медвежатники, — о «долге» он предпочёл не распространяться.       — Уверен?       — Не слишком. Но другого объяснения не вижу.       — Тогда, — медовый тон Дружка насторожил Кира, — может быть, ты мне объяснишь, откуда у одного из них был пропуск в нашу штаб-квартиру?       Кир пролил себе чай на грудь.       — Так заруби себе на чём угодно — крыс в команде я не потерплю. Выясни, кто это и откуда.       — Есть. Но вообще говоря, начальник, я уверен, что бояться нечего.       — Нечего… у нас под носом шляется чёрте кто, а ты говоришь, что бояться нечего! Помни, что нашу СБ возглавляешь ты! И если что не так — я спрошу по полной именно с тебя!       — Понял, начальник.       — Вольно.       За остатком чая Кир обзвонил несколько псов, налаживая работу кустарной контрразведки. Где-то беззвучно падали на счета безналичные сотни тысяч. Смазанные деньгами механизмы медленно крутились.       — Готово, — Кир наконец сложил мобильник и убрал его в карман джинсовки.       — Надеюсь, — Дружок по-прежнему не спускал с друга колючий взгляд исподлобья. — Надеюсь… И ещё. Проведи дополнительную проверку на предмет крысятничества и сотрудничества со всякой сволочью. Результаты доложишь мне лично. Сроку — два дня.       — Есть.       — Приступай.       — Сейчас?       — А когда? Будем ждать, пока наши враги не развалят нас изнутри?       — Понял. Виноват, — Кир был всей душой против того, чтобы скоропалительно браться за такое сложное и муторное дело, но кулак командира, который тот показывал ему из-под стола, выглядел слишком внушительно. Та часть души, которая шептала «Брось всё к чёрту и иди попей пива», спешно смылась, выставив белый флаг.       — Вольно. Приступай.       Дождавшись, когда Кир выйдет, Дружок пинком выкинул из-под стола чёрный кожаный портфель с блестящими замками, открыл его и достал толстенную картонную папку. В ней капитан хранил личные дела всех, так или иначе замешанных в делах его шайки. Говорили, что этот портфель и мягкий карандаш многим перечеркнули карьеру за один взмах.       Открыв страницу, вверху которой была криво приклеена фотография Кира, Дружок начал читать её, почёсывая себя карандашом за ухом.       «Сизый Кирилл Валерьевич.       Настоящее имя: Бобиков Тимофей. Отчество: достоверно не известно.       Род занятий: вербовщик. Возглавляет контрразведку и Службу Безопасности бригады».       Дружок поставил на полях два восклицательных знака.       «Образование: среднее неполное. Закончил девять классов общеобразовательной школы. Отличник по физкультуре. Тройки по предметам: алгебра, геометрия, русский и английский языки.       Родственники: данных не предоставлено. Предположительно отсутствуют».       — «Отсутствуют», ага… — пробубнил Дружок, мусоля зубами карандаш и ставя на полях восклицательный знак. — Знаю я, как они «отсутствуют»…       «Статус: лоялен. Лично предан бригадиру».       Зачеркнув последнюю надпись, Дружок мелко написал «Под подозрением» и, закрыв папку, убрал её в портфель. С некоторых пор экс-капитан не верил никому, даже лучшим друзьям со школы.       Кир вернулся через полчаса.       — Собрал материал и передал его особистам, — отчитался он, плюхаясь на табуретку возле холодильника и доставая из него банку пива. — Командир, а кого ты вообще подозреваешь?       — Пока что у меня недостаточно информации, чтобы кого-то подозревать. Как только особый отдел закончит работать, можно будет делать выводы.       — Понял. Может, в контру?       — Давай, — Дружок деланно-тяжело встал, незаметно пряча портфель.       Убедившись, что Кир вышел, Дружок во второй раз достал папку и добавил к страшной записи «Под подозрением» не менее страшную приписочку: «Нелоялен». Однако какой-то скрип привлёк его внимание.       Кир стоял в дверях, сминая гремящую жестяную банку. В глазах у него застыла смесь обиды и желание дать в рыло командиру. Кинув жестянку в мусорку, он подошёл к Дружку почти вплотную и вырвал у него из рук папку.       — «Нелоялен»? Так, значит? — негромко спросил он, бросая папку на пол и прижимая её ботинком. — Так?..       — Кир, я никому не могу верить. Даже тебе.       — Какая же ты сука… — уронил Кир. — И ещё — чтоб через пять минут ноги твоей в моём доме не было!       — Да пошёл ты… — в тон ему ответил Дружок, одним движением отодвинул бывшего друга в сторону, подхватил портфель и вышел.       Оставшись один, Кир упал на табуретку, закрыл ладонями в силиконовых перчатках лицо и тихо заплакал. Потеря последнего друга стала слишком тяжёлым ударом.       Хлопнула входная дверь. Встав, чтобы закрыть её, Кир вышел из кухни, но наткнулся на какого-то бульдога, за спиной которого маячил Дружок.       — А… один на один побоялся поговорить?       Дружок не удостоил его ответом. Зато бульдог с полуразмаха ударил Кира ребром ладони по горлу. Тот обмяк, мигом повиснув на могучих руках помощника Дружка.       — Нам нужно будет потолковать в более уютной обстановке. Например, в «пыточной».