Маскарад

Сидеть на коленях было весьма неудобно. Особенно на крыше, особенно с Шу. Рука парня смело обхватывала талию синеволосика, что, несмотря на всю неприязнь, здесь и сейчас положил свои ручки на шею Куренаю и даже не подавал виду, как ему хочется наконец придушить альбиноса. Он должен был сдержаться. По крайней мере, он однозначно вызвал у Вакии ревность. Вот уже несколько минут Шу откусывает по кусочку от молочной шоколадки и склоняется к губам мальчика, касаясь их своими. Вкус сладости чувствуется во рту, когда они снова и снова играли в «отбери шоколадку» языком… и если бы Вальт не думал только о том, как отобрать кусочек шоколадки, которую уже успел возненавидеть, он бы однозначно не смог так долго продержаться. — Фу, какая мерзость… — тихо шикает Мурасаки. Самое смешное в этой ситуации то, что ни Шу, ни тем более Вальт особо не стеснялись и решили «поиграть» на глазах у друзей. С другой стороны, Рантаро и Вакия тоже «встречались», так почему нет? В общем-то, так Аой и развёл своего «парня» на это. На самом деле всё, что ему нужно, — это заставить златовласку действовать. И чем скорее, тем лучше. — Ребят, ну, реально, хорош… — попросил даже Кияма, пусть особо и не глазел на друзей. На самом деле ему бы тоже хотелось так поиграть, но с Вакией. Однако у блондина был весьма скверный характер, более того, он, как оказалось, ужасно не любил всякого рода извращения. Вроде тех, что вытворяли в этот момент Шу и Вальт. — Блять, я после вас шоколад даже в руки не возьму… — прошипел голубоглазый, от чего Аой тихо захихикал, однако в мыслях отметил, что и сам не скоро сможет покушать когда-то одну из любимых сладостей. Альбинос отрывается от так уже полюбившихся губ, проводя мокрую дорожку вниз к ключицам, вызывая у Вальта дрожь по телу. Лютое желание отстраниться было остановлено холодным расчётом. Так Шу ранее не делал, значит ли это, что что-то начало меняться в их отношениях? — Ты знаешь, что на вкус слаще шоколада? — шепчет Куренай, утыкаясь в синие пряди у виска. Запах всё такого же детского шампуня отчего-то последнее время дурманил голову. Но беловолосый не может понять, почему так. Почему хочется быть ближе, почему его сжигает что-то изнутри, когда ему кажется, что он хоть на миллиметр приблизился к Аою? Непонимание порождало ещё больший интерес, и вот альбинос и сам не понимает, что творит и несёт. Ему просто до одурения хорошо рядом с другом детства. Так хорошо, как не было ещё ни с кем и никогда. Все желания медленно, но верно перетекают к Аою, к тому, что он хочет именно этого мальчишку с загадочными карими глазами, мягкими волосами и почему-то совершенно иной улыбкой. Не такой, какую он видел ранее… и это, на самом деле, немного настораживало Шу, не позволяя ему с головой окунуться в этого хрупкого и милого мальчонку. В детстве Вальт улыбался совсем по-иному. Это было что-то чистое и искреннее, от чего теплело внутри и становилось как-то светлей и радостней. А сейчас… он не может понять, что кроется за ней. Не может увидеть того, что под самым его носом. На слова Куреная Аой отреагировал тихим смешком, после чего таким же шёпотом предложил его «скушать». И Шу застыл от осознания, что ему только что предложили. И он бы непременно воспользовался подобным, если бы они оказались наедине, а не на крыше с Рантаро и Вакией. Умелые пальчики ухватывают алый галстук, немного ослабевая его, но не пытаясь снять. Это очередная маленькая игра, и Шу тоже прекрасно понимает, что происходит, но всё равно задерживает дыхание, готовый к чёрту послать всё и вся, повалив маленького наглеца на бетонную крышу. Здесь было прохладно и не супер чисто, но Вальт играл с огнём. Куренай впервые оказался у лимита своих возможностей. Сдержанность летела в задницу, как и умение мыслить трезво. А всё потому, что на его коленях сидел никто иной, как Вальт Аой, едва не прижимаясь к его половому органу, и словно в издевательство порой ёрзая своей пятой точкой в опасной близости. Однако не только это «но» не давало Шу покоя, ведь и сам мальчишка изменился, стал куда больше привлекать его внимание. Возможно, всё дело было в его новом образе или же в его движениях. Что именно изменилось, он не понимал. Но ему это нравилось. И хотелось ещё. Неожиданно дверь на крышу открывается, и кто-то заглядывает к ним на огонёк, удивлённо разглядывая происходящее. Дайго и правда опешил. Ему казалось, что после всего произошедшего Вальт однозначно надолго с Шу не задержится, ведь всегда был человеком честным и открытым. А вот сейчас начинает осознавать, что с ним шутки плохи. Несмотря на всё, Аой умудряется находиться к Куренаю так близко. Более того, Курогами уже осознал, что с каждым днём альбинос только чаще ходит за Вальтом хвостиком, как верный пёсик, которого неожиданно решили надрессировать. И, как ни странно, парень легко попался на удочку. — Я, наверное, не вовремя, так что пойду… — быстро отойдя от увиденного, брюнет проговорил всё ясно и чётко, быстро скрываясь из виду, не собираясь и дальше мешаться под ногами у Аоя. В конце концов, он мог помешать прекрасному плану Аоя осуществиться. Как бы это ни казалось странным, но великим мстителем среди них оказался именно Вальт. — Дайго, а ты что-то хотел? — всполошился Мурасаки, явно желая «помочь другу». Вот только по одним голубым глазам, которые засветились странноватым блеском, Аой понял, что ни за что в жизни не подпустил бы такого человека к Курогами. Увы, но сейчас он не может для него ничего сделать. Всё, что Вальт мог, уже рассказал. Но ответа от Дайго так и не услышал. Они не созванивались, да и не общались особо после этого. Лишь сухие «привет», «пока». Иногда у мальчика было ощущение, что брюнет хочет ему что-то сказать, но если Дайго не может сказать чего-то вслух, он не обвинит его в этом. — Да нет, всё отлично, — пожал плечами паренёк, стараясь избежать ненужного контакта. Ему и так уже досталось, второй раз — тем более зная, что причина не в нём, — Курогами на эти грабли не наступит. — Знаешь, ты последнее время нас словно избегаешь, что-то случилось? — как обычно, Вакия умел заводить разговор очень вовремя. Синеволосый только вздохнул, отстраняясь от Шу, что тоже уже немного растерял настроение и был явно не доволен тем, как нагло его минутную слабость прервали. Лишь после до него дошло, что злиться из-за подобного было совершенно глупо. Он вёл себя всё страннее рядом с Аоем, начиная терять свой здравый ум, как влюблённый мальчишка. — Ну, мы ходим парочками, а у Дайго никого нет, думаю, ему немного неудобно… — вступился Вальт, легко покидая своего «парня» и направляясь к выходу. Курогами же приоткрыл вновь дверь, чтобы мальчик мог проскользнуть на лестничную площадку. — Ну, я домой, пока-пока! Глаза друзей моментально округлились от такого резкого заявления. Только что этот мальчишка сидел на коленях у Шу, целуясь с ним неизвестно сколько времени почти без остановки, а сейчас так просто взял и ушёл. Словно кот, который делает только то, что взбредёт ему в голову. Если есть желание, он может хоть всего себя отдать альбиносу, а после легко развернётся и пойдёт туда, куда глаза глядят. И это совсем не нравится Куренаю. В то же время его раздражение только больше играет с его собственными чувствами, заставляя думать о синеволосом двадцать четыре на семь. — И что с ним не так?.. — скрестив руки на груди, Мурасаки хмуро посмотрел вслед Аою, а после взглянул мельком на беловолосого, что казался всё ещё подафигевшим от такой резкости со стороны его «парня». Недолго думая, Вакия решил перевести внимание Рантаро на себя и поскорее уйти с крыши. Ему срочно требовалось что-то предпринять, ведь он словно чувствовал, что-то пошло не так. Шу вёл себя странно, да и Вальт какой-то не такой. И это заставляло волноваться. Ему нужно было обезоружить мальчишку, пока тот не решил встать у него на пути.

***

Догнать Вальта не составляет труда, и вот они идут вровень в совершенной тишине. Дайго не знает, с чего начать разговор, он хотел встретиться с Аоем, однако рядом с ним не мог чётко формулировать мысли. И дело было вовсе не в том, что его друг так кардинально изменился, не в том, как теперь выглядел или что делал, а в том, что ему сложно было бы с любым человеком говорить на подобную тему. Не говоря уже о Вальте. О том самом Вальте, которого так долго считал обычным ребёнком и поражался, как и все в школе, как тот умудрился влюбить в себя Куреная. — Прости. Наверное, мне стоило быть деликатнее, когда я пытался тебе всё рассказать, — неожиданно, но разговор начал вовсе не Курогами, что сейчас казался совершенно растерянным. И ему пришлось приложить немало усилий, чтобы взять себя в руки. Ему больше нельзя убегать. — Нет, ты поступил правильно. Это я должен извиняться… я оставил всё на тебя… — в голосе паренька и правда слышалась некая вина. Он бросил Аоя на этом поприще совершенно одного, когда ему требовалась помощь. И требуется до сих пор. Возможно, ему стоило набраться смелости раньше. — Как я и говорил, с тобой или без тебя я разберусь с этим, — спокойно ответил Вальт, без толики волнения или же злости. С ним всё будет отлично. Уже не так страшно целоваться с Куренаем, и не так противно думать о том, что его снова облапают. Какое-никакое смирение, и оно достаточно хорошо ему помогало. Ширасаги как-то рассказал ему, что можно сосредоточиться только на конечной цели, и это должно помочь пережить некоторые невзгоды. Как раз это сейчас и помогало Вальту. Пока он в режиме ожидания, но скоро придётся действовать. И тогда его план начнёт подходить к своему финалу. Весь этот маскарад закончится, гости снимут маски и правда всплывет наружу. Она может кого-то ранить, как лезвие ножа, но только так можно было искоренить всю ту ложь, что словно паутина нависла над ними, или они продолжат затягивать в свою сеть невинных людей… — Вальт, я… должен тебе кое-что сказать, — встревоженный вид друга вынуждает Вальта остановиться и вопросительно заглянуть в его глаза, однако Дайго не может долго смотреть на мальчика и отводит взгляд в сторону. Он не знает, поступил ли правильно и имел ли вообще на это право, но так получилось. И теперь уже некуда бежать. Ему остаётся лишь сознаться, чтобы Аой не возненавидел и его. — Я не знал, что мне делать и как быть… всё было так неожиданно. Ты изменился, мои друзья не те, за кого себя выдают. Всё очень давило на меня, и… я рассказал всё Кену. Курогами поджимает губы, он чувствует себя предателем или же злом во плоти. Аой открылся ему, протянул руку помощи, вступил в бой, готовый терпеть отвращение и неприязнь. Но что же делал он? Тот, кто должен был давным-давно поговорить с синеволосым и найти способ тоже не остаться в стороне? Тоже предпринять хоть что-то. — Правда? Ну, ничего страшного, наверное… думаю, я бы и сам всё ему рассказал. Ведь он тоже втянут в эту игру, не так ли? — казалось, что мальчик совершенно не удивился, а может, всё изначально было по его плану, и Дайго лишь выполнил возложенную на него миссию. Если так, то Вальт уже манипулировал собственными друзьями. Или же они ему уже не друзья?.. — Вальт, скажи честно. Зачем тебе всё это? Ты хочешь отомстить Шу? Тебе обидно, что он обманул тебя? Что его «бывший» напугал тебя до панических атак? — наконец Дайго может поднять голову, устремив свой взор на карие очи, что сейчас впервые за весь разговор выглядели немного удивлёнными. Но эти мимолётные эмоции быстро сменились всё тем же спокойствием. — Нет. Мне всё равно на себя. Я не могу сказать, что вздыхал по Шу так, как никто другой. Но одно я знаю точно. Шу и Вакия воспользовались не только какими-то там незнакомыми людьми. Они обманывают и моих друзей. Я хочу остановить их. Хочу научить, что любовь — это не игрушки, — в карих глазах отразилась вся решимость мальчика, а её было вовсе не мало. Это не была обычная месть, не было похоже на разбитое сердце, что не могло зажить. Вальт говорил честно и открыто. И, как видимо, Дайго пока был единственным, кто видит его настоящего. Но нет… даже он видит, увы, далеко не полную картину. — Я могу чем-то помочь? — неосознанно вырвалось у Курогами, словно бы Аой вынудил его произнести это своей силой воли. С таким человеком, как он, Дайго чувствовал себя, как под крылом орлицы-матери. И Вальт однозначно выклюет глаза всем, кто посмеет обидеть его друзей. К счастью, брюнет один из тех, кому не стоит бояться, что и его заденет гнев хищной птицы. На вопрос мальчик лишь пожимает плечами, легко проскальзывая к перекрёстку, где они должны были уже разойтись. — Возможно, мне скоро понадобится твоя помощь. А сейчас лучше позаботься о Кене и себе. Ты выглядишь понуро, отдохни хоть немного, хорошо? — на прощание подросток весело помахал ручкой и сразу же ускорил шаг, направляясь домой. Дайго лишь кивнул уже ушедшем другу вслед, поражаясь, как этот мальчишка так легко мог меняться, то он кажется серьёзным и сильным, то легкомысленным, но светлым. Словно два совершенно разных человека.

***

Как и ожидалось, реакция Вакии не заставила себя долго ждать, и уже на следующий день он пригласил всех к себе в особняк. С другой стороны, ничего не обычного. У них совсем скоро каникулы и могут позволить себе отдохнуть. Было уже достаточно тепло, скорее, даже жарковато. Аой спокойно относился к солнцу, но почему-то в этом году прямо-таки обозлился на него, стараясь держаться в тени. Дома зашторивал шторы, в школе лишь цокал языком, когда осознавал, что в очередной раз сидит у окна, а это, как оказалось, не круто. Особенно на солнце. Особенно тогда, когда такая жара. Как подозревал Вальт, Вакия явно что-то задумал. Потому как понял одну маленькую деталь. Шу не сможет приехать сразу, на него, как на отличника, повесили научную работу. Дайго смог отпроситься, но его график освободится только через пару дней после начала каникул, а Рантаро завалил тест по математике, поэтому останется на дополнительные. Если быть точнее, то каникулы Вальта и Вакии начнутся раньше. Конечно же, Аой мог отказаться и сказать, что приедет только с Шу. Но он так не сделает. Хотя бы по той простой причине, что ему самому нужно было оказаться с Мурасаки наедине. Стоило подготовиться. Хорошенько подготовиться. Поэтому в свою походную сумку мальчик без сомнений закидывает две упаковки успокоительного, пару баночек валерьянки, и ещё две пачки в таблетках впридачу. Ему страшно оказаться в зверином логове совершенно одному. И всё же так надо. Несколько дней он проведёт в доме златовласки. И там может случиться всё, что угодно. Луи на сборы синеволосого только успешно закрыл глаза, не собираясь ему мешать. Что бы он там ни думал, если Вальт что-то решил, то сделает. Ему не стоит мешаться под ногами. И Ширасаги действительно очень старался не создавать Аою только больше проблем, в конце концов эта идея была изначально его. И лишь он виноват в том, что мальчик не оставался дома, а уже на завтрашний день отправился прямиком в горячую точку, где ему предстоит своё личное сражение с Вакией Мурасаки, и его сложно было бы назвать лёгким. — Будь осторожней… — шёпотом произносит Луи, когда уже собирается уходить. Его неожиданно останавливают ненавязчивые прохладные пальчики, что коснулись руки, словно бы Вальт хотел прикоснуться к нему, но слишком боялся. Однако действительно ли он боялся Ширасаги или же просто стеснялся, было уже совершенно другим вопросом… — Буду… — так же тихо шепчет Вальт, не желая нарушать столь долгой тишины. За окном успело стемнеть, а они и не заметили. И Луи уже давно пора было уходить: около дома Аоев стоит его машина с личным водителем, а дома ждут недовершённые дела. Однако он стоял, как вкопанный, словно бы успел пустить корни в это место. А всё потому, что пальчики всё ещё касались кожи в нерешительности между полноценным прикосновением и обычным одёргиванием. Вальт убирает свои подушечки пальцев, и Ширасаги готов зарычать или выругаться матом, ведь его не остановили. И лишь после парень чувствует крепкие объятья со спины, кажется, что весь мир застыл или замедлился в несколько раз. И Луи хочется, чтобы эти минуты никогда не кончались, чтобы мальчик продолжал прижиматься к его сильной спине, чтобы его тёплое дыхание чувствовалось на коже. Аой ниже и утыкается носиком ему в шею, от чего парень не может долго себя сдерживать и сам не понимает, когда умудряется развернуться к Вальту лицом, тоже обнимая его. У них не будет жарких поцелуев до утра, не будет страстного порыва… Вальт не позволит залезть руками под свою майку, а Луи не будет смотреть беспрерывно в эти карие глаза часами. Никто не скажет на прощание такого непривычного слащавого «люблю». И Ширасаги прекрасно всё это знает. Но почему-то всё равно готов стоять вот так вот вечность, словно бы у него была какая-то странная надежда на то, что хотя бы сейчас мальчик расскажет ему о каких-то своих чувствах, как ему страшно, как не хочется куда-то ехать. Хоть что-то… Но Вальт спокоен, лишь расслабляет свои объятья, показывая, что этого было вполне достаточно и ему уже неловко от столь долгого прощания. И сердце голубоволосого бухает вниз от осознания, что ему придётся снова отстраниться от этого юного сокровища. Ему бы хотелось остаться, просто побыть ещё рядом, но настаивать он не станет. Да и не смог бы. Совесть въелась в кожу, словно какая-то кислота… она разъедала его изнутри, вынуждала в такие моменты вспоминать о том, как Аой тянул к нему свои ручки, желая нежности и ласки. И как отвратительно он ответил ему в тот момент. Он сделал много плохого, за что простить себя уже не мог, но именно это заставляло его ненавидеть себя больше всего остального. Уже через несколько минут Ширасаги отправился в свой особняк, где он совершил самую большую ошибку в своей жизни. И снова будет думать о том мальчишке, что казался ему таким наивным ребёнком. Даже после всего, что с ним произошло, Вальт находил в себе силы жить дальше. А ему оставалось лишь смотреть на Вальта с глупой мечтой в душе, что когда-нибудь карие глаза обратят на него внимание, а улыбка вновь озарит всё внутри…