Маскарад

Токо уже не обращал внимания на Ширасаги, который был у них достаточно частым гостем. Конечно же, он видел собственными глазами, как Вальт обнимал этого толком незнакомого всей семье парня. Чихару не вдавалась в подробности, когда объясняла кто такой Луи, да и от самого Вальта близняшки не ждали великих разъяснений. Однако, в отличие от своей сестрички, он не торопился бить тревогу. Вальт всегда казался младшему братишке человеком беспечным, поэтому Токонацу совершенно не удивлялся его обнимашкам даже когда кареглазый уже стал подростком. Ему всё равно казалось, что на эмоциях старший может всё, что угодно, даже полезть целоваться. Так же, как и сестра, Токо не понимал, почему Куренай выбрал именно его брата. Вальт не самый популярный в школе, не сказать, что особенный, да и вёл себя как ребёнок что дома, что в школе, да и везде. Казалось, с таким человеком встречаться как минимум трудно, как максимум — вообще нереально: не дорос ещё. И всё же… возможно, Токонацу лишь показалось, но кареглазый начал меняться, и его улыбка переставала быть такой задорной, всё более она походила на какую-то комичную пародию. Но ему вовсе не хотелось смеяться от этого, наоборот, это пугало. Возможно, Токо был единственным, кто начинал догадываться, что что-то не так, и Вальт не кажется счастливым рядом со своим парнем. Хотя в последнее время, по слухам, отношения Аоя и Куреная стали переходить из разряда слишком приторных карамелек, которые очень сильно смущали Токонацу, во что-то более настоящее и интересное. Но вот сейчас, стоя у двери старшего брата и смотря на то, как его целует совершенно другой человек, Токо понимает, что в отношениях Вальта и Шу всё должно было измениться в явно не лучшую сторону. Младший мог бы сказать про братишку много нехорошего, если бы собственными глазами не видел, как Куренай зажимает Вальта в школе, буквально нависая над ним. Что-то в подсознании чётко даёт понять, обычно подобное вызывает у прижатого к стенке лишь испуг и желание сбежать. И если бы Шу мог заглянуть на глубину карих глаз, увидел бы это. Но почему-то Куренай ничего не замечал, продолжая. О Луи Токонацу мог сказать не многим больше, не считая этого человека кем-то особенным для своего брата. Скорее уж тем, кто до него очень умело домогался, принося в их дом всякое тряпье, говорил о том, что может помочь деньгами, иногда Токо даже становился свидетелем того, как Ширасаги целует старшему руки там, где находились бинты… А что же в итоге? Вальт никогда так не жался к Шу, как к этому Луи. Смешно до абсурда, но получалось, что с Ширасаги Вальту гораздо спокойнее, чем с другом детства, который являлся ему парнем. Что происходило, Токо толком не понимал, но одно знал точно — лучше не вмешиваться. Его брат пусть и строил из себя совсем дурачка, но порой выдавал такие пируэты, что младший умело прикусывал язык, когда называл его совсем ребёнком. Да, беспечный, но не идиот точно. Если он встречался с Шу, но не любил его, значит, была причина. Неожиданно под руку влезла Ника, тоже подглядывая в дверную щель, которую сделал Токо, чтобы проверить напрягающую его тишину. И сразу же мальчику пришлось закрыть сестре ротик рукой, чтобы она не издавала лишних звуков. Они не должны прерывать Вальта, ведь сейчас он впервые казался таким… настоящим? Девочка непонимающе посмотрела на близнеца, но тот лишь покачал головой и повёл её подальше от комнаты старшего. Вальт заслужил свое личное пространство, которое они не имели права нарушать. Пусть это останется маленьким секретом, и никто никогда не узнает, что было в тот день за дверью комнаты Вальта, что на некоторое время растерял всю свою внимательность, почувствовав такое желанное тепло…

***

Оставалась последняя часть плана. Это Вальт понял уже в тот момент, когда переступил порог школы, чувствуя, как Куренай прижимает его к себе за талию и утыкается в его макушку носом, зарываясь в его мягкие пряди, что казались смышленым одуванчиком из-за того, что он вчера помыл поздно голову и, не до конца досушив её, уснул. Теперь вот, мучился с растрёпанными волосами, что пушились и лезли всюду, куда нужно и не нужно. — Выглядишь сегодня забавно… — тихо подшучивает над ним Шу и явно усмехается, не отстраняясь, даже если ему щекочет кожу эта смышленая причёска. Альбиносу хочется утонуть в этой мягкости и щекотке, окунуться, как на морское дно, и посмотреть, что с ним будет. Аой старается незаметно выдохнуть и вдохнуть по новой, натягивая улыбку. Завтра или даже сегодня он сможет выполнить то, что они с Луи давным-давно запланировали. Всё закончится, осталось лишь немного постараться. Легко извернувшись из объятий, Вальт целует альбиноса в щёчку, тихо хихикает и быстро скрывается из его поля зрения, чтобы заставить Куреная снова за ним побегать. Эта игра заставляет Шу немного развеселиться, но не выводит из какого-то странного равновесия и спокойствия, словно бы всё было давным-давно решено и Аой по праву принадлежал теперь только ему. И неважно, сколько людей на него смотрит, важно лишь то, что у кареглазого он один единственный и никого больше. По крайней мере, ему в это очень хотелось верить. На большой перемене мальчик умело сбегает к Дайго, чтобы провести обеденный перерыв с ним, а не с альбиносом, который так же, предположительно, отправился на встречу с Вакией. Рантаро сегодня не было: вроде как заболел, поэтому Мурасаки, должно быть, потребовал внимания к своей персоне. Вальт же не был против очень «важных» дел Шу, поэтому сидел с Курогами снова на заднем дворе школы. — И когда всё это закончится? — наконец тихо спрашивает брюнет, отрываясь от своего обеда. Этот вопрос волнует его уже не первый день. Хотелось поскорее избавить Аоя от всего этого, чтобы он смог зажить нормально. Чтобы, в конце концов, обратился к психологу, подлечился и отдохнул, пока у него не случился очередной приступ и всё не вышло из-под контроля. Курогами боялся, что жизнь его друга может просто взять и оборваться одним прекрасным днём из-за такой вот истерики. — Кстати об этом. После уроков Шу снова должен встретиться с Вакией. Думаю, сегодня неплохой день для окончания, — вдруг спокойно заметил Вальт, пусть одно и оставалось под вопросом. С кем завершить этот последний штрих. — И что же ты собираешься делать?.. — нервно сглотнул Курогами, предполагая, что это будет не самая лёгкая часть плана, но продолжая верить Вальту на слово: если тот так уверен в себе и плане, значит, всё хорошо. Однако покоя на душе всё равно не было. Что-то внутри так и кричало о том, что он должен чем-то помочь, быть Аою хоть капельку полезным. — Нужно с кем-то поцеловаться прямо на глазах у Шу и Вакии. Если план прошёл успешно, они сначала попытаются повесить ярлыки на меня, но в итоге переругаются между собой. Вот и всё, их дуэт разорван, — пожал плечами Аой, и этот жест был таким лёгким и беззаботным, что в какой-то момент Дайго, возможно, даже поверил бы в это утверждение, однако оставалось одно «но». — Вальт, а с кем ты собираешься целоваться при них? — задал очередной вопрос Курогами, подозревая, что у мальчика именно сегодня и сейчас всё оканчивать планов не было. Он не ожидал, что Рантаро заболеет и появится такой шанс. Всё планировалось в немного другое время. Теперь же Вальт даже не знал точно, приедет ли Луи, и как его провести в школу, а это был единственный из известных ему вариантов, которым можно было воспользоваться. Или же… Аой пожимает плечами, начиная собираться с мыслями, уже продумывая, как и что ему делать. Неожиданно Дайго берёт его за руку и пристально смотрит в глаза. Всего мгновение, но оно заставляет Вальта затаить дыхание, словно бы его резко ударило током. Он почему-то отключает разум, именно в этот момент ему не хотелось думать совершенно ни о чём. Вымотан, истощён, не справится больше один. — Поцелуйся со мной, — слова звучат уверенно и серьёзно из уст Курогами, хотя он всегда был серьезен и редко шутил, а если и шутил, то сарказмами, нежели обычными анекдотами. В то же время никто и никогда не считал, что у Дайго не было чувства юмора. — Н-нет… Дайго, это же… — мальчик не сразу осознаёт сказанное, а после начинает хмурить свои синие брови. Он не хотел втягивать брюнета во всё настолько сильно. Не хотел, чтобы у него было много проблем. Да, они оба погрязли в этой трясине, но Аой не желал, чтобы Шу или же Вакия набросились и на него. Он подождёт, потерпит ещё, если будет нужно, заставит Луи прийти в нужное ему время, сделает всё возможное и невозможное, но не даст Курогами утонуть в болоте вслед за ним. — Позволь мне помочь! — не сдаётся Дайго, прекрасно понимая ситуацию. Сейчас лишь два человека могут выполнить задуманное, и это будет либо он, либо Ширасаги, тот самый человек, который причинил Вальту море боли и оставил глубокие душевные травмы. В такой момент кареглазый на своём пределе, один неверный шаг — и всё рухнет, как постройка без фундамента. И почему-то Курогами уверен, что именно сейчас лишь он способен оставить в балансе эту шаткую конструкцию, что уже трещит по швам. — Я не хочу, чтобы ты страдал один! Прошу тебя, не оставляй меня снова в стороне! Аой поджимает губы и хмурится, в карих глазах нерешительность. Ему бы домой и под теплое одеяло, спрятаться хоть где-то, но нельзя. Внутри всё давным-давно перевернулось с ног на голову и наоборот, очередной хаос как в голове, так и в реале. Всего лишь один кивок на согласие заставляет Дайго едва заметно улыбнуться, продолжая держать друга за руку. Но он и не подозревал, что финал окажется так близко… Никто не знал, что в голове Вальта уже давно была бомба замедленного действия. На циферблате всего пара часов. А что будет дальше, ответа не даст и сам Аой.

***

Вакия и Шу обедали в полном молчании. Их отношения явно изменились в последнее время, и Мурасаки должен был признать, что дело здесь не только в Куренае, но и в нём самом. Из головы не выходил тот самый образ Аоя, такого лёгкого, в то же время сильного, как ветер, что мог как сдувать пылинки, так и превратиться в бушующий ураган. В этом мальчишке появилось что-то неизведанное, и златовласый потерял свой покой. Как он и полагал, Вальт очаровал и альбиноса. Он бы мог пошутить, ведь это смешно, они, играющие в любовь с совершенно другими людьми полюбили одного и того же подростка. Вот только почему-то было не смешно. Вакию пугало то, что будет с ними дальше. Что они станут делать? Расстанутся? Но Вальт всё равно останется с Шу, а Вакия останется за бортом. Рассказать Аою правду равносильно разрушению и его счастья, и Куреная, но лучше было бы так, чем видеть каждый божий день счастье этих двоих. И Куренай, кажется, уже догадывался, о чём мыслит Мурасаки, ведь они в чем-то похожи. Поэтому и посчитали ту влюблённость чем-то особенным, отличающимся от простой дружбы и любого другого чувства. Но ворвавшийся в их жизнь Вальт явно дал понять, где реальные чувства, а где лишь временное наваждение. Синеволосый оказался их камнем преткновения, в нём было то, о чём мечтал каждый из них. Это был определённо особенный человек, может, его прошлое сильно разнилось с их, но почему-то он смог словно заглянуть в их души и выудить оттуда то, что нужно, чтобы заполучить их симпатию. И подобное казалось уже чем-то из области фантастики. Разве способен тот самый глупенький Вальт Аой на такое? И если да, как у него получилось так измениться? Парни впервые за обед переглядываются, когда слышат звонок на урок. Что-то подсказывало обоим, что скоро одному из них придётся уйти с дороги или они уничтожат друг друга, утратив возможность хотя бы одному из них остаться с Вальтом. На крышу залетает девочка, и по её розовым волосам Мурасаки отдалённо осознаёт, что это сестричка Вальта. Её взгляд немного растерянный, но уже в следующий момент она уверенно подходит к Шу, желая рассказать ему кое-что, пусть даже Токо и сказал ей держать язык за зубами. Девочка просто уже не могла смотреть на происходящее. Её брата нагло уводят у Шу из-под носа. В тот момент Ника была уверена, что её старший братик будет счастлив лишь с одним человеком, и это точно не тот хмурый парень с пугающими аметистовыми глазами.