Loneliness behind your back

      Хосок с трудом открывает глаза, когда его треплют по плечу. Первое, что он видит, это лицо склонившегося к нему Юнги и режущий глаза яркий солнечный свет. Хосок как-то разочаровано вздыхает, осторожно присаживаясь на кровати. Тогда ему показалось, будто он снова чувствовал этот запах. Лесная свежесть, среди которой четко выделялись нотки горькой вишни, навевали такие ненужные сейчас воспоминания, когда надо думать в первую очередь о себе и ребёнке, а не мучиться смутными мыслями.       — Что мне делать теперь? — задает вопрос он так отчужденно, словно готовится отдать Богу душу, что заставляет парней чувствовать вину. Если бы они тогда успели, омеге не пришлось бы переживать очередной стресс и бояться за свою жизнь. С одной стороны за это им бы голову снесли, а с другой сами понимают, что беременным нервничать опасно и, если с ребёнком Хосока что-то случится, это только их вина.       — Наши люди собрали твои вещи. Сейчас я тебя покормлю и мы отвезем тебя в аэропорт, — коротко, как обычно, сообщает Юнги и поднимается со стула, чтобы задернуть шторы.       — Юнги. А Тэхён, он... Правда мертв? — вдруг спрашивает Ким дрожащим голосом. Мин видит как подрагивают его руки, нервно сминая края своего свитера. Эта тема, запрещенная в их кругах, не поддаваемая разглашению, по сути он сам точно не знает и если даст недостоверную информацию, точно получит от начальства, но сочувствие бедному омеге, что за один день пережил два чуть ли не похищения, заставляет Юнги кусать губы и пытаться зацепиться за что-то взглядом. Ким Хосок, как муж, наверное, имеет право знать. Даже если это неправда, и он даст ложную надежду, сознание упрямо твердит, что омега должен знать. Мин только открывает рот, как в дверном проеме ниоткуда появляется Намджун.       — Всё готово. Хосок, мы должны идти, — жестом он показывает на машину, припаркованную рядом. Ким только кивает и надевает плащ, направляясь к машине.       — Спрашивал? — интересуется Намджун у Мина, когда Хосок уже размещается на заднем сидении.       — Да — тихо говорит Юнги, вспоминая, что так и не ответил омеге на вопрос.       — Рассказал?       — Нет, не успел. Намджун видит смятение омеги и ободряюще обнимает за плечи, зная что в обычной ситуации он получил бы за этот жест, но в этом случае это служит поддержкой и пониманием, что ему тоже сложно. Мятноволосый не отвечает, не в его принципах, но прячет нос в воротнике, и Намджун чувствует его вселенское доверие. Такую слабость Юнги никогда себе не позволял, но этот раз особенный — это дело слишком серьёзное.       — Не волнуйся, совсем скоро всё будет хорошо, — шепчет Ким, успокаивающе поглаживая по спине.

***

      Кафе, в котором они остановились, оказалось уютным и просторным. Круглые деревянные столики размещались асимметрично вместе со стульями, что прилагались к ним. Панорамные окна с аккуратными вазонами на подоконниках открывали вид на горы вдали. Так как было ещё совсем рано, из посетителей были только они. В помещении стояла тишина, разбавляемая только звуками из маленького телевизора, который владелица включила для создания домашней атмосферы.       Хосок в компании Юнги и Намджуна уплетал за обе щеки, ведь очень проголодался за это время. Он заказал себе блинчики с клубничным вареньем и чай, что обычно пил дома. Мин взял чашку обычного мятного чая, а Джун отказался от всего, ибо обычно не завтракает, за что его ругает Юн, потому что так и заболеть несложно.       — Куда вы меня отвезете? — оторвавшись от завтрака, спрашивает Ким, попивая жасминовый чай.       — В тихое местечко, где тебя никто не найдет, — отвечает ему Юнги, рыская в своём телефоне.       Хосок кивает, устало откидываясь на стул. Ему страшно покидать родной город и ехать в неизведанные дали, а потом жить там совсем одному. Всё же тут его семья и работа, его дом. Неизвестно, сколько ему придется скрываться и сколько прятаться от возможных преследователей.       — Нам... — Юнги растеряно смотрит на Намджуна и с ужасом переводит взгляд на свою чашку. Внутри всё резко пронзает болью и Мин скручивается пополам со стоном. Джун тут же подрывается к нему, замечая движущуюся к ним фигуру, и резко вынимает пистолет из-под одежды. Из ниоткуда появляются ещё трое людей с оружием в руках. Намджун закрывает собой Хосока с Юнги и начинается перестрелка, в которой они явно проигрывают по количеству, но не по меткости. Ким попадает одному в ногу, двое остальных ловят пули в живот, а четвертый позорно сбегает на машине. Намджун подхватывает скорчившегося омегу на руки и помогает подняться Хосоку, оперативно выводя их из здания, перед этим оставив деньги за нанесенный ущерб.       Хосок движется к машине и тянется к ручке, но Намджун резко отдёргивает его руку.       — Заминирована, — объясняет альфа и тянет за собой, быстро набирая чей-то номер.       — Это РM, Шуге нужно в больницу, я не оставлю его одного. Ты должен прислать кого-то, Хосока нужно немедленно увозить отсюда. — Не дослушав собеседника, Джун обрывает связь, ломает симку и выбрасывает её в мусорный бак. Мин в его руках всё ещё дрожит и мечется беспокойным сном. Намджун опускает его на пол и достает из кармана его куртки ампулу. Шприц больно пронзает бледную кожу, заставляя омегу поморщится.       — Потерпи немного, Юни, — Намджун заворачивает омегу в свою кожанку, и вновь прижимает к себе. Для агентов, которые выучены только убивать, защитить человека слишком сложно…