Волчьи сны

      — Лиа, — на миг Эддард вновь стал мальчиком, который не понимал, о чем лепечет сестра.       — Я приношу одни неудачи, — она ободряюще пригладила его волосы дрожащей рукой. — Я слишком труслива, чтобы сделать это сама. Когда-то я думала, что я смелая, Нед, но это не так. Прошу, помоги.       — Лиа, — он годами не называл ее так. — Не надо.       — Я много думала об этом, — кивнула она. — Роберт уже убил одного ребенка принца, так чем мой лучше? Он приказал убить и их мать, а я еще и опозорила его.       Как бы ему ни хотелось утешить ее, слова не шли из горла. Он хотел сказать, что она ошибается и что ей будут рады. Но это было ложью — такой позор не снести ни одной женщине. Но все же она была его сестрой, и Эддард пошлет в пекло честь, если из-за нее Лианна будет страдать.       — Нет, Лиа, — улыбнулся он. — Ты поедешь со мной домой. Бенджен ждет нас.       — Бен? — улыбка Лианны дрогнула, а ее дыхание стало более частым. — Бен в порядке?       Эддард не знал, что ей говорили, раз новости о брате ее так удивили, но попытался разжечь в ней огонек надежды.       — Да, Лиа, Бенджен в порядке. Он ждет нас.       — Нет, — ее голос задрожал. — Нет, я не хочу, чтобы он жил с такой сестрой. Вы оба заслуживаете лучшего, чем позор, который на вас навлекла тупая сука.       Эддард был рад гневу, с которым она произнесла последнее слово, — он вселил в него смелость поднять голос.       — Лианна! — прорычал он. — Ты — наша сестра, что бы ни случилось. Ты это понимаешь?       — Поэтому я и должна умереть, — ее спокойствие вновь сменилось всхлипами. — Потому что вы откажете Роберту, а он уже убил их, Нед. Он убил принца, короля и даже детей. Он разорвал мир на части. Что ему Винтерфелл? Он назовет тебя предателем и убьет тебя и Бена!       У нее началась икота, и все дальнейшие слова превратились в завывания.       — Прошу, Нед, прошу! Я слишком многих убила, я убила родных. Отец и Бран мертвы по моей вине. Нет ничего плохого в том, чтобы убить такого человека! Умоляю! Я не хочу, чтобы из-за меня умерли ты, Бенджен и мой ребенок, — она пыталась потянуть Эддарда за рубаху и встряхнуть его, но у нее хватило сил лишь чтобы жалобно ухватить за него. Она улыбнулась и начала неистово кивать. — Ты привел их с собой! Прикажи кому-нибудь убить меня, тогда тебе этого делать не придется! Прошу, Нед, прошу, я слишком многих убила, что стоит отсечь убийце голову?       Дверь распахнулась, и в комнату вошел Хоуленд. Его глаза были красными, а рубаха, надетая под кольчугу — потной, но он все равно походил на старинного героя.       — Хоуленд? — спросила Лианна, увидев его. Сначала она удивилась, но потом грустно улыбнулась, вспомнив мальчика, с которым провела все детство. — Хоуленд.       — Леди Лианна, — Рид кивнул и посмотрел на Эддарда с молчаливым вопросом. Тот кивнул, и болотный житель подошел к кровати и опустился на колени рядом с девушкой. — Вы милы, как и прежде, миледи, — ободряюще улыбнулся он. — Хотя, полагаю, накостылять мне сейчас у вас не выйдет.       Лианна улыбнулась, повернулась к нему и положила ладонь на его кудрявые грязно-коричневые волосы.       — Хоуленд, ты это сделаешь? Ты убьешь меня? Пожалуйста? Нед ничего не понимает.       Правитель озерных жителей Перешейка не отреагировал ни на ее прикосновение, ни на слова, а лишь улыбнулся и погладил ее по руке.       — Как же давно мы не виделись. Не припомню, чтобы вы хоть раз говорили «пожалуйста», — он слегка кивнул Эддарду, сел на кровать и позволил Лианне выплакаться ему в плечо.       — Верно, — выдавила она, тщетно стараясь улыбаться. — Верно…       На большее ее не хватило, и она вновь заплакала. Эддард не хотел уходить, но — нет, как бы позорно это ни было, он хотел уйти. Уйти и не видеть, что стало с его сестрой.       — Я вернусь позже Лиа, — сказал он, но девушка, казалось, забыла, что он вообще был здесь.       Он не обращал внимания на чужие взгляды, пока спускался по четырем пролетам лестницы башни. Северяне изо всех сил старались не смотреть на него, не дать ему увидеть жалость в их глазах. Большой Джон и Виллам разговаривали, но резко замолчали, когда он проходил мимо. Амбер сурово кивнул, а Дастин вздохнул и покачал головой. Старший Ланнистер и сир Барристан притворились, что ничего не слышали, а сир Джейме проводил Эддарда странным взглядом.       Перед башней остались лишь пятна высохшей крови — тела забрали люди из торгового городка и Молчаливые Сестры. Эддард сел на ступенях и выдохнул.       Кто-то в его ситуации кричал бы от гнева, другие — что-нибудь сломали. Эддард же выдохнул и дал волю слезам.       Что я наделал? Какой грех я совершил? Потерял отца, брата и надежды на любовь? Почему боги обрекли меня видеть то, что никому не должно быть открыто? Почему я должен знать, что потерял друга и брата? Почему я должен видеть лживость в людях? Я пытался жить с честью, выполнять свой долг. Так почему я потерял и сестру?       Позади послышались шаги. Сир Джейме вышел из башни и спустился на ту же ступень — но сел ярдах в двух от Эддарда. Ланнистер молча вытащил меч из ножен и начал точить его о брусок. Звук камня, скользящего по металлу, разбавлял доносящиеся из башни голоса и завывания ночного ветра.       Эддарду было стыдно, но он не мог остановить слезы.       Но Джейме лишь продолжал точить меч, ничего говоря и не осуждая.       Он продолжал точить меч часами.       И не произнес ни слова.