Волчьи сны

      Лорд Звездопада оставил их наедине в солнечных, и Эддард не был этому рад — с тех пор, как он ушел, они сидели в молчании, не смотря друг на друга. Неловкость ситуации тихо наседала на них. Эшара заговорила первой.       — Сожалею о вашем отце, — она говорила спокойно, но вроде бы искренне. — Мне не представилось шанса повстречаться с ним лично.       — Благодарю, — ответил Эддард.       Повисло очередное молчание. Эддард пристально смотрел на свои сцепленные пальцы и пару раз осторожно глянул на Эшару — ей тоже было не по себе, хотя она тщательно это скрывала.       — Вы в добром здравии, леди Эшара? — спросил он.       — Да, — напряженно ответила она. — А вы, лорд Эддард?       — Здоров, — неуверенно солгал он. Эддард нахмурился, осознав, что его фразу можно было истолковать и как вопрос о ее беременности.       Молчание растянулось на минуты; его нарушал лишь шум реки, доносящийся из окна. Эддард не знал, что ей сказать. Он хотел сказать, что встреча с ней воскресила радость в его сердце, которой он был лишен долгие десять месяцев их разлуки, но не смел.       — Как поживает ваш сад? — вопрос был дурацкий, но ничего лучше он не придумал. Когда она ничего не ответила, он посмотрел на нее и встретился с ее ледяным взглядом.       — Цветы растут хорошо; семена, присланные из Гавани, прижились к почве. Так мне говорили. Было сложно ухаживать за ними из-за… Во время… В последнее время, — живость из ее голоса ушла, стоило ей осознать, какую тему она затронула.       — Прости, — сказал он.       — Вам не за что передо мной извиняться, — с вызовом бросила Дейн. — Мой брат… Он умер достойно?       Нет.       — Да.       Она резко выдохнула, но кивнула.       — Хорошо. Вы нанесли удар?       — Да, — он не станет скрывать от нее, на что пошел ради сестры. — Я привез его кости и Рассвет.       Она закрыла глаза и выдохнула, чтобы успокоиться.       — Благодарю вас за это. Прошу прощения за мое письмо — было самонадеянно полагать, что вы не поступите так сами.       Эддард вздохнул.       — Эшара…       — Нет, — вмешалась она, и Эддард увидел боль в ее фиолетовых глазах. — Теперь мы друг для друга леди Эшара и лорд Эддард и никто больше.       — Я не хотел причинить…       — Прошу, Нед, не надо, — ее губы задрожали, когда она грустно улыбнулась. — Что сделано, то сделано. Не будем навлекать еще больше позора на наши дома.       Эддард вздохнул.       — Дитя? — спросил он.       — Двойня, — уточнила она с вялой улыбкой. — Спасибо, что вызывал Григора. Он добрый человек, но роды его пугали. Повитухи хорошо со всем справились.       Сердце Эддарда невольно пропустило удар.       — У них внешность Старков, — виновато продолжила она. — Но я много об этом думала. Люди с внешностью Старков — редкое зрелище в Дорне. Я не опозорю тебя, навязывая их.       У Эддарда желудок завязался узлом.       — Эшара, они мои.       — Или твоего брата, — возразила она с плохо сдерживаемым гневом во взгляде.       — Брандон… — попытался объяснить Эддард, но ее взгляд посуровел.       — Я не имею права ни о чем вас просить, лорд Эддард, — холодно сказала она. — Но я умоляю не произносить этого имени.       Она ненавидит его, понял Эддард. Он не мог ненавидеть старшего брата, но и не мог простить. Он помнил, как нашел ее в слезах, в разодранном платье и в синяках. Она отталкивала его и спрашивала, почему он это сделал. Она должна была стать моей, мысленно прорычал он. Ты мог выбрать любую девушку, так почему решился на такую жестокость, Брандон?       — Конечно, — Эддард вытолкнул гнев из мыслей.       Она не сказала ни слова, но он все равно чувствовал себя униженным и раненым. Боги так жестоки.       — Ваша сестра здорова? — спросила она, меняя тему. Эддард предположил, что ему не стоит удивляться.       — Лианна в полном порядке, как и ее ребенок.       — Радостно слышать, — кивнула Эшара, слабо, но, возможно, искренне улыбаясь. — Она была светлой девочкой. Наверное, ей пришлось пережить немало трудностей.       — Да, — Эддард решил не продолжать. Еще слово — и он упомянет ее брата. Но она поняла его без слов — так же легко, как и раньше.       — Мой брат поступил, как считал нужным, лорд Эддард, — она пожала плечами. — Мы принимаем родных такими, какие они есть, и не притворяемся, что они безгрешны.       Эддард не знал, был ли в ее словах скрытый смысл, но надеялся, что это так. Гнев проще проглотить, чем его ложные обещания и ее жертвы, принесенные во спасение чести его дома. Он сжал зубы, а она — кулаки.       — Эшара, я… — но в этот раз он замолчал сам. Он не мог ничего сказать. Что он может ей предложить? Сейчас он располагает даже меньшим, чем в ту пору, когда был вторым сыном лорда Винтерфелла. Вторым сыном, который столькое обещал во множестве писем. Он даже обещал взять ее в жены — отец был согласен на этот брак, если они не будут претендовать на Винтерфелл и будут счастливы друг с другом. Надо было лишь немного подождать. Но ничего так и не случилось.       Сейчас же он не может даже увезти ее с собой — сны ясно давали понять, что его жена никогда этого не одобрит, а кто он такой, чтобы обрекать Эшару на новые страдания? Он задавался вопросом: не будь снов, позволил бы он своим детям умереть? Позволил бы падающей звезде разбиться в пустыне, спасая его честь?       Эти мысли были так ему противны, что даже Эшара это заметила.       — Ты понимаешь, — улыбнулась она, хотя ее глаза блестели от слез. — Ничего не поделаешь.       Боль в ее голосе кое-что прояснила для Эддарда: он не мог с этим смириться.