***
Бетти проснулась ночью и с минуту лежала, пытаясь понять, что же случилось. Потом она заметила, что рядом с ней нет Джагхеда. Она быстро села, пошарила в темноте и поняла, что его нет в палатке. Затем она услышала хот-дога, только легкое хныканье от него, и она быстро нащупала молнию и расстегнула палатку. Огонь все еще горел, и Джагхед расхаживал вокруг него. Хот-Дог сидел на корточках рядом с ним, не очень расстроенный, но определенно настороженный и наблюдающий. Джагхед не поднимал глаз от Земли, ходил вокруг костра, время от времени встряхивая руками и проводя ими по волосам. Она увидела тревогу на его лице, и у нее защемило сердце. — Джагги? – сказала она тихо, как только вышла из палатки. Он остановился и посмотрел на нее. — Прости, я тебя разбудил? – быстро спросил он. — Нет, я просто проснулась и поняла, что тебя нет, – ответила она, подходя ближе. Он сделал шаг назад, и она остановилась. Бетти взглянула на Хот-Дога, но тот, казалось, ничуть не встревожился, и она подошла ближе. Джагхед выглядел так, как будто он хотел отступить, и она быстро взяла его за руку и подошла к нему. Она почувствовала, как он дрожит, и коснулась рукой его лица. — С тобой все в порядке? – прошептала она. Он глубоко вздохнул и покачал головой. — Я все еще не могу избавиться от беспокойства, – сказал он, сжимая ее руку. — Я пытаюсь успокоиться. — Иди в палатку, ложись и расслабься, я помогу тебе, – тихо сказала она, беря его за другую руку. — Бетти, – пробормотал он. — Все в порядке, – сказала она, проводя большим пальцем по его щеке. — Хот-Дог не выглядит обеспокоенным, так что, пожалуйста, иди в палатку. – он кивнул и последовал за ней в палатку. Она застегнула её, помогла ему снять ботинки, и они забрались в спальники. Джагхед лежал рядом с ней, его тело было напряжено, и она прижалась к нему, потирая его руку своей ладонью. — Все в порядке, Джагги, просто дыши, – прошептала она ему, поглаживая кожу, и его тело немного успокоилось, но он продолжал сжимать кулаки. Бетти взяла его руки, и сунула их под футболку, чтобы они лежали у нее на животе. Он впился в нее пальцами и крепко сжал. Бетти медленно двигалась, пока не легла на него сверху, его руки скользнули по ее бокам, впиваясь в талию. Она наклонилась и нежно поцеловала его в губы, пока он вдыхал ее запах, его руки скользнули еще выше по её футболке. — Прикоснись ко мне, Джагхед. Если твои руки будут заняты мной, тогда все беспокойство пройдет, – прошептала она. — Я не знаю, сработает ли это, – прошептал он в ответ, с тревогой в голосе, пульсирующей в нем. — Оцени свою тревожность? – спросила она. — Совем незначительная, но это все равно раздражает, – сказал он со вздохом. — Я вообще, не люблю волноваться без причины, а тут такое, – он зашипел на выдохе, когда она подняла и стянула свою футболку, опускаясь к его груди,которую она обнажила, подняв его рубашку. Он двинулся к ней, и она сняла его футболку. — А ты не знаешь, что могло ее вызвать? –спросила она, подавив стон, когда его руки скользнули вокруг и обхватили ее грудь. — Без понятия, – пробормотал он, проводя большими пальцами по ее соскам. Она почувствовала, как дрожат его руки, наклонилась и поцеловала его, скользнув языком в его рот, а его рука поднялась и схватила ее сзади за шею, и он поцеловал ее жадно, почти грубо. Он резко дернулся, перевернув ее на спину, и она ахнула, подумав, что, может быть, просто забыла об этом. Он глубоко целовал ее, его язык проник в ее рот, его руки двигались вниз и сжимали ее грудь. Он был груб, и она застонала, когда почувствовала его твердокаменное возбуждение, давящее между ее ног. Внезапно он отстранился, тяжело дыша, и его руки мягко легли ей на грудь. — Это не очень хорошая идея, – простонал он. — Я слишком нервничаю. — Все в порядке, Джегги, Хот-Дог не издает никаких тревожных звуков, и я думаю, что ты в порядке. Я просто хочу, чтобы ты прикоснулся ко мне, пожалуйста, — захныкала она. — Это...Это наш последний... — он не дал ей договорить, и его губы сомкнулись на ее губах. Его руки нетерпеливо двигались по ее телу, отчаянные и голодные, его рот двигался вниз по ее шее, посасывая и покусывая кожу. Она чувствовала себя так, словно была в огне, ее бедра прижались к нему, пытаясь ослабить боль между бедрами трением. — Мне нужно притормозить, — простонал он ей в шею. — Я не хочу...— — Нет, пожалуйста, Джагги, ты мне нужен, – взмолилась она, протягивая руки к его штанам. Она отчаянно нуждалась в нем, его нетерпеливые руки разжигали в ней огонь, и она нуждалась в нем. Джагхед нащупал ее брюки и дрожащими руками спустил их вниз по ногам, сбрасывая трусики. Она бросила их куда-то далеко, и он застонал, когда провел по ней пальцами, находя ее горячей и влажной. Бетти пошевелилась и раздвинула ноги, стянув его брюки и боксеры вниз по бедрам и приподняв свои бедра, терлась о него всем телом. — Черт, – простонал он, дрожа теперь уже по совершенно другой причине. Она не дала ему выдохнуть, наклонившись, чтобы обхватить его рукой и подвести к себе. — Пожалуйста, – взмолилась она, и Джагхед, не в силах больше сдерживаться, ворвался в нее, с трудом выдавив стон. Она обхватила его ногами и придвинулась ближе. Джагхед завладел ее ртом в пьянящем поцелуе, и входил в нее снова и снова. Она не знала, было ли это потому, что это была их последняя ночь, или его потребность в некотором освобождении, или их голод не был утолен в течение двух дней, но их секс сейчас был диким, жестким и быстрым. — Черт, да, – простонала она, когда его рука скользнула вниз между ними, ее тело мчалось к оргазму с умопомрачительной скоростью. — Черт возьми, Бетти, кончай, мне нужно почувствовать, как ты кончаешь, – выдохнул он ей в рот. — Пожалуйста, детка, – простонал он, пытаясь сдержаться. Он опустил свой рот вниз и укусил ее сосок, и она громко вскрикнула, когда он начал успокаивать ее своим языком. Ее натянутые стенки вытянули из него оргазм(?), и он погрузился в нее, его пальцы впились в ее бока, его рот глубоко засасывал ее сосок. Джагхед рухнул на нее, его дыхание было хриплым и неровным, тело сотрясалось на ней. Она мертвой хваткой вцепилась в него, крепко обхватив руками и ногами. Когда он наконец откатился в сторону, то порылся в своей сумке, вытащил немного салфеток, нежно вытер ее и помог одеться. Ей хотелось плакать. Этот дикий секс посреди дикой природы, был их последним разом вместе. Это было так же отчаянно, как они себя чувствовали. Когда их одежда снова была в порядке, он крепко прижал ее к себе, и они лежали в темноте, ни один из них не мог уснуть, и это не имело никакого отношения к беспокойству Джагхеда.***
Когда наступило утро, Бетти проснулась, а Джагхед ушел, чтобы позаботиться о своих нуждах, и она лежала на спине, глядя на лагерь. Она не была готова. Она ни в малейшей степени не была готова. К концу дня она, скорее всего, вернется домой, и вместо того, чтобы быть счастливой, ей хотелось плакать. Джагхед вернулся и увидел, что она лежит, уставившись в одну точку. – Ты в порядке? – тихо спросил он. Она прикусила губу и покачала головой, и хотя она старалась не делать этого, она начала плакать. Он обнял ее и притянул к себе. — Ч-ш-ш, –прошептал он. — Все будет хорошо. — Я не хочу оставлять тебя, – закричала она, уткнувшись ему в шею. — Я знаю, детка, – выдохнул он. Он обнял ее на мгновение и отстранился, подняв руки, чтобы вытереть ее слезы. — Мы с этим разберемся, ладно? Я позвоню тебе при следующей регистрации, и мы все выясним. Это еще не конец света. — Ты обещаешь? – спросила она, и ее подбородок задрожал. — Я обещаю, Бетти, – тихо сказал он. Они продолжили идти немного позже положенного времени и так же медленно, как они шли с болью в ноге Бетти, они, наконец, достигли его грузовика к середине дня. Он был спрятан в каком-то укромном уголке среди деревьев и камней. Джагхед снял свое снаряжение, бросил его в кузов грузовика и отпер ключом, который достал из сумки. Он откинул копот и продолжил подсоединять батарею и все остальное, что он отключил, пока оно оставалось неиспользованным. Он завел его, и тот послушно взревел, возвращаясь к жизни. Бетти молча стояла на небольшом расстоянии, не очень-то желая приближаться к этому первому проблеску реальной жизни. Джагхед выпрямился и медленно подошел к ней. — Я знаю, как сильно ты хочешь остаться, и Боже мой, Бетти, больше всего на свете я хочу отвезти тебя в свою хижину и оставить там навсегда, но ты должна вернуться домой, – она могла только кивнуть, когда он притянул ее ближе и держал, пока она плакала. — Пожалуйста, не плачь, – взмолился он хриплым от волнения голосом. — Я не знаю, что... что со мной такое, – сказала она между приступами икоты. — Я знаю тебя всего 17 дней, и мне кажется, что я теряю кого-то, кто был со мной всю мою жизнь. — Ты не потеряешь меня, – прошептал он. — Ты в этом уверен? – воскликнула она прерывисто. —Как это может сработать, Джагхед? Ты не можешь жить там, где живу я, и я не могу жить в глуши всю свою жизнь. Как это может работать? – воскликнула она. — Даже не знаю... – сказал он с явной болью в голосе. — Давай просто отвезем тебя домой, вернем тебя к твоей привычной жизни, и, может быть, ты захочешь... — Только не говори, что я, возможно, захочу кого-то другого, – сердито сказала она, отступая от него. — Я хочу тебя, Джагхед. — Извини, я просто пытаюсь помочь, – тихо сказал он, выглядя таким же расстроенным, как и она. — Давай просто пойдем, – прошептала она, направляясь к грузовику. Она забралась на пассажирское сиденье и увидела, что это было старое скамейчатое сиденье, и знакомое ощущение транспортного средства под ней немного нервировало ее. Забавно, как пребывание в глуши почти месяц может заставить человека забыть о роскоши реальной жизни. Джагхед повел грузовик вниз по грязной дороге, и он не позволил ей сесть напротив двери, взяв ее за руку и потянув ее через сиденье скамейки, чтобы она села прямо рядом с ним. Она прерывисто вздохнула и наклонилась к нему, положив голову ему на плечо. Желание вонзить ногти в ладони было слишком сильным, и она крепко держалась за его свободную руку, чтобы не сделать этого. — Ты можешь ехать очень медленно, чтобы это заняло больше времени? – спросила она со вздохом. — Конечно, я могу это сделать, – сказал он с усмешкой. Бетти устала и, несмотря на его настойчивое желание немного поспать, отказалась, не желая пропустить ни одной секунды с ним. Они попытались завести светскую беседу, но не нашли ничего такого, о чем можно было бы поговорить, чтобы Бетти не расплакалась, и поэтому они просто ехали молча, а Джагхед обнимал ее одной рукой и прижимал к себе. — Мне нравятся эти скамейки , – тихо сказала она. — Старые грузовики – самые лучшие, – с улыбкой сказал Джагхед. Он вел машину медленно, и они прибыли на пешеходные тропы на час позже, чем должны были. Джагхед медленно въехал на стоянку, и Бетти отстранилась от него – знакомое место вдруг показалось ей чужим. Они вылезли из грузовика и огляделись, и Бетти увидела следы продолжавшихся поисков. Ее машина исчезла, как она и предполагала, а к деревьям были прикреплены листовки и дорожная карта, по которой люди могли бы выбирать тропы. Джагхед подошел к одной из листовок и снял ее с дерева. Ее портрет был прекрасен. Улыбка, которая осветила все ее лицо, которую он навсегда сохранит в своем сердце. Надпись на листовке была самой обычной: место, в котором ее видели в последний, одежда, которую она носила и номера для звонков. Он сложил листовку и сунул ее в карман. Даже на объявлении о пропаже человека, иметь ее фотографию было внезапно самым большим подарком, который он мог придумать. Бетти стояла, глядя в сторону деревьев, обхватив себя руками. Ее жизнь здесь изменилась, и она уже никогда не будет прежней. В груди у нее было пусто, и все потому, что она знала, что оставила свое сердце в крошечной хижине в лесу. Джагхед обнял ее сзади и крепко прижал к себе, его э коснулись ее уха. — Я передумал, Беттс. Скажи только слово, и мы сразу же отправимся ко мне. – Бетти всхлипнула и повернулась, обхватив его руками. Она подняла лицо, и он обхватил его руками, собирая губами ее слезы и целуя ее губы медленно и нежно. Через некоторое время она отстранилась и отступила назад. — Нам пора, – прошептала она, возвращаясь к грузовику. — Черт, – прошептал он, сжимая кулаки и наблюдая, как она садится в старую машину. Он чувствовал, как его сердце сжимается в тисках, и понятия не имел, как прекратить это чувство. Как только они тронулись, он снова замедлил ход, и через час они въехали в Ривердейл. В городе наступала ночь, и вокруг не было ни машин, ни людей. — А куда ты хочешь пойти? – тихо спросил он. — Домой? — Я думаю, что может быть в участок шерифа, –сказала она дрожащим голосом. Она показала ему дорогу, и вскоре он подъехал к зданию и припарковал грузовик. Она сидела, сжимая его руку, и ничего не говорила. — Ты готова? – тихо спросил он. — Ни в малейшей степени, – прошептала она. Джагхед откинулся на спинку сиденья, схватил ее и притянул к себе на колени. Она прижималась к нему, руль уткнулся ей в бок, но ей было все равно, и она прижалась к нему, пытаясь запомнить ощущение его сильных рук, обнимающих ее. — Сегодня вечером в этом маленьком городке будет много счастливых людей, – тихо сказал он, поглаживая ее по спине. Она кивнула, чувствуя, как сжимается горло. Она судорожно вздохнула и попыталась взять себя в руки. — Ты уверен, что не хочешь пойти со мной и стать героем?- спросила она печальным шепотом. — Мне надоело быть героем, – с сожалением сказал Джагхед. Она понимала, почему он не хотел заходить. Люди, вопросы, он буквально будет сидеть на горячем сиденье в течение нескольких часов, и она не собиралась заставлять его проходить через это. Бетти поцеловала его. Она целовала его до тех пор, пока они оба не начали задыхаться. — Я буду так сильно скучать по тебе! – воскликнула она, крепко обнимая его. Через некоторое время она отодвинулась, сунула руку в карман и вытащила листок бумаги. — Это мой номер телефона. Я получу новый сотовый, но номер будет тот же. У меня есть голосовая почта, и ты можешь написать мне, если хочешь. — Мои телефоны являются одноразовым, потому что иметь телефонный план бессмысленно, когда я почти не использую его, поэтому я не могу писать сообщения... – она кивнула. — Обещай мне, что будешь продолжать принимать свои лекарства, – прошептала она, обнимая ладошками его лицо. — Обещаю, – прошептал он в ответ. — Если ты пообещаешь больше так не делать, – он провел большим пальцем по ее ладони, и она прикусила губу и кивнула в знак согласия. — И продолжай писать, потому что твой дневник был потрясающим, – сказала она с улыбкой. — Я буду продолжать писать. — Обещай мне, что мы еще увидимся, –прошептала она, прижимаясь лбом к его лбу. — Я..Постараюсь, – хрипло сказал он. — Обещай мне, Джагхед, – взмолилась она, вцепившись в его футболку, и снова залилась слезами. — Обещаю, – прошептал он. — Я тебе обещаю, – он поцеловал ее отчаянно и глубоко, его язык ласкал ее, ее губы, темные уголки ее рта, обжигая своим вкусом. Через несколько долгих мгновений она оторвалась от его губ, слезла с колен и скользнула к пассажирской двери. Они смотрели друг на друга, тяжело дыша, его глаза были полны боли, а ее лицо – слез. Она схватила свой рюкзак с пола, глубоко вздохнула и наклонилась, чтобы в последний раз крепко поцеловать его, а затем выбралась из грузовика и пошла прочь. Джагхед почувствовал, как его сердце болезненно сжалось, и сжал кулаки. Он оперся локтем о край двери и прижал кулак ко рту, наблюдая, как она идет к парадной двери офиса шерифа. Он знал, что жизнь для нее на какое-то время превратится в вихрь, и ему хотелось, чтобы он не был так тревожен и мог просто быть с ней. Он уставился на номер, который держал в руке. Он сунул его в карман вместе с ее фотографией и продолжал смотреть, как она уходит. Он чувствовал, как его сердце разрывается, и боль в груди была почти невыносимой. Он никогда ни к кому не испытывал таких чувств, как к ней. Он чувствовал что-то грандиозное, и его жизнь никогда уже не будет прежней. — Я люблю тебя, – прошептал он в темноту салона грузовика, наблюдая, как она исчезает в дверях и исчезает из его поля зрения... Его любовь ушла вместе с ней.