***
Майкрофт так и не смог уснуть ночью в доме Грега. Стараясь особо не ворочаться, чтобы не привлекать к себе внимания, он с трудом дотянул до раннего утра, когда вызов машины не станет подозрительным. Одевшись в предрассветных сумерках, Холмс неслышно спустился в холл и, уходя, аккуратно прикрыл за собой дверь. Антея была первым и единственным человеком, встретившимся Майкрофту за всё утро. Она тенью прошла вслед за мистером Холмсом в кабинет, молча принесла лёгкий завтрак, и так же неслышно покинула помещение, оставляя его наедине с собой. Откинувшись на спинку кресла, Холмс бросил мимолётный взгляд на принесённый завтрак и прикрыл уставшие глаза. От недосыпа болела голова, а лишний свет, проникающий сквозь ресницы, лишь усиливал болезненные спазмы. Пришло время признать, что все его попытки и старания обернулись полным крахом — он прошёл точку невозврата и потерял всё. Опершись на стол и уронив голову на руки, Холмс детально вспомнил все яростные и гневные фразы Дэниела, брошенные ему в лицо: старый, некрасивый, бесчувственный, полный и отвратительный. Каждый последующий эпитет, который вспоминал Холмс, будто сильнее вбивался в крышку гроба с табличкой «Отношения с Майкрофтом Холмсом». Предположения о том, что Майкрофт не создан для отношений, подтверждались с самого начала, но почему-то он всегда игнорировал их. Выходит, зря. Внезапно в памяти всплыла небольшая слабо освещённая ванная комната. Тёплые руки, удерживающие и успокаивающие. Мягкая улыбка, ободряющая и поддерживающая. Человеческое тепло, на миг охватившее Холмса до самой макушки. Он глубоко вздохнул и со стоном уронил голову на скрещенные руки. На миг ему показали, как могло бы быть, будь он достойным. Сердце, на миг согревшееся от воспоминаний, заныло от понимания неизбежной и неотвратимой реальности. Дэниел Ричардс был идеальным во всём, и Холмс умудрился разрушить всё до основания. О таком человеке, как Грегори Лестрейд, не имело смысла даже мечтать. Входная дверь вновь отворилась, но Майкрофт не шевельнулся, прекрасно зная, кто вошёл. Тихую поступь Антеи он научился различать уже через день после начала совместной работы. А учитывая, что та проводила с ним достаточно много времени и становилась свидетелем (пусть и заочным) некоторых личных особенностей своего шефа, то пытаться удерживать маску в данном случае было бы слишком расточительно по отношению к остаткам своих внутренних сил. — Вы ничего не съели, — констатировала Антея. На стол опустился металлический поднос. — Ваша проницательность, миссис Легран, достойна наивысшей похвалы, — проговорил Холмс, не поднимая головы. — Не напомните, почему я выбрал в помощницы именно вас? — Полагаю, что решающую роль сыграли мои связи с клининговыми службами, сэр, — парировала та, одновременно отворачивая крышки у принесённых лекарственных препаратов. Холмс не открывал глаза, прислушиваясь к движениям Антеи. — Мне нужно, чтобы вы сели ровно, сэр. Холмс выпрямился и откинулся на спинку кресла, не открывая глаз. Прохладные пальцы Антеи невесомо коснулись виска, и Холмс вздрогнул от неожиданности. Антея промолчала, стараясь едва ощутимо касаться повреждённой кожи. Процедура была настолько знакома, что уже давно была лишена какого-либо эмоционального и уж тем более сексуального подтекста. Лёгкими и аккуратными движениями Антея наносила охлаждающий гель на повреждённые и воспалённые участки кожи Майкрофта. Покрывая синяк холодившей кожу мазью, она внимательно всматривалась в уставшее, даже немного измождённое лицо. За последние два года морщины у глаз стали более отчётливыми, появилась небольшая складка между бровей. Её точно не было, когда Антея устраивалась на работу к Холмсу. Да и сам он как-то осунулся, черты лица стали острее, суровее. С каждым новым инцидентом, связанным с Ричардсом, Антея всё сильнее порывалась возмутиться, высказать опасения и предостережения, но пока ещё сдерживалась. Закончив с лицом, она аккуратно сменила повязку на левой ладони Холмса и начала собирать всё обратно на поднос. — Я закончила, — тихо сообщила Антея. — К вечеру кровоподтёк спадёт. А бровь посмотрит доктор Браун. Я вызвала его на четыре часа. Холмс так и сидел с закрытыми глазами, чуть откинув голову и открывая беззащитную шею. Судя по равномерному дыханию, он уснул. Собрав все медикаменты и оставив на столе лишь обезболивающее и стакан воды, Антея немного приглушила верхний свет и тихо покинула кабинет.***
Уже на подъезде к участку у Грега зазвонил телефон. В трубке он узнал голос Эдварда, коллеги из отдела экономических преступлений. — Грег, привет! Есть минута? А лучше две. — Привет, Эд, — Грег устало потёр переносицу. — Прошу, скажи, что у тебя есть новости. Сейчас они нужны мне, как воздух. Заехав на парковку перед отделением, Грег выключил зажигание, неловко выбираясь из машины. — Ну, не знаю, как на счёт новостей… — протянул Эдвард. — Есть зацепка. Не знаю, поможет ли она тебе, но что-то мои ребята определённо раскопали. Хлопнув дверью, Грег поспешил к Ярду. — Я могу к тебе сейчас заскочить, удобно? — уточнил Грег. — Да, вполне, жду, — после этих слов разговор прервался, и Грег ускорил шаг, сворачивая и направляясь навестить коллег. Отдел экономических преступлений сильно отличался от убойного отдела, которым руководил Грег. Если его подопечные вечно были хмуры, недовольны, загружены и озлоблены, то экономистов можно было легко отличить, лишь завидев издалека их отглаженные костюмы. Все, как один, в белых или светлых рубашках, однотонных чёрных или серых костюмах, и абсолютно все при галстуках. Грегу редко приходилось заходить к ним в отдел, чаще они общались либо по телефону, либо на местах преступлений, если такое случалось. А потому каждый раз, стоило Грегу заглянуть за дверь отдела по экономическим преступлениям, его охватывало чувство, будто он участвует в съёмках американского сериала про работу отдела ФБР, не меньше. Приоткрыв дверь и обнаружив Эда на своём месте за столом, Грег прошмыгнул мимо огромной автоматической кофемашины, стоявшей у самого входа, и направился к коллеге. Тот говорил по телефону и кивнул Грегу, чтобы тот подождал. — Да, да, — кивал тот неизвестному собеседнику. — Будет выполнено. Спасибо, сэр. — С этими словами он положил трубку и наконец обратил своё внимание на Лестрейда. — Ужасно выглядишь, — поприветствовал он, немного приподнимаясь и протягивая руку. — Работы много, — отмахнулся Грег, крепко пожимая протянутую ладонь и автоматически поправляя волосы другой рукой. В отличие от Лестрейда, Эдвард выглядел безукоризненно — белая рубашка, узкий, в соответствии с модными тенденциями, галстук, смазанные гелем волосы. Даже наплечная кобура не вызывала неуместных ассоциаций с полицией, а словно являлась модным аксессуаром, подчёркивая широкие плечи. Грег грустно вздохнул, вот бы ему такой же свежий и бодрый вид, возможно, он и смог бы составить Ричардсу конкуренцию. В своём нынешнем же виде, в едва отглаженной рубашке, мятом плаще и откровенно грязных ботинках, нечего было и мечтать. — Вот, — на стол между ними плюхнулась увесистая папка с распечатками расчётных счетов. — Скажи на словах, — сощурился Грег. — Ты же знаешь, все ваши так называемые наработки для меня — непосильная наука, я в ваших цифрах и отчётах не понимаю практически ничего. — Знаю, — усмехнулся Эдвард. — Потому специально для тебя сделал пометки. Подтянув папку ближе к себе, Грег наугад раскрыл её на странице с бОльшим количеством стикеров и попытался вчитаться в ровные ряды чисел. Действительно, некоторые строчки в выписках с банковских счетов были аккуратно выделены разными цветами, а на других страницах пестрели яркие стикеры-закладки. — Я всё же буду благодарен тебе за разъяснения. Я понимаю лишь, что деньги курсируют с разных счетов, но не вижу в этом никакого смысла. — Смотри, — Эд пересел ближе к Грегу и перелистнул пару страниц назад. — Зелёным выделены переводы, которые вызывают вопросы. Вот здесь, например, — Эд ткнул в одну из строчек, — перевод пошёл во Францию, на один из расчётных счетов, принадлежащих некоему благотворительному фонду. В этом году таких переводов было три. — И что? — Грег перевёл взгляд на друга. — Это же не запрещено. — Да, — с сомнением прищурился Эд, — ты прав, не запрещено. Странно лишь то, что этот фонд был открыт всего за месяц до первого перевода. Как ты понимаешь, получить данные этого фонда мы можем только лишь через официальный запрос, а для этого придётся прилагать много усилий, и я не смогу объяснить наш интерес без необходимых бумаг. Грег вздохнул. — Смотри дальше, — Эдвард вновь вернул внимание Лестрейда к распечаткам, лежащим перед ними. — Жёлтым я выделил те транзакции, которые не фигурируют в отчётных данных налоговой службы. Другими словами, это нарушение. Не такое, чтобы посадить, здесь, скорее всего, мы говорим о возможности привлечения к административной ответственности. Как ты понимаешь, вопрос решается всего лишь наложением штрафа, хоть и с тремя нулями. — Этого мало, Эд, — снова вздохнул Грег, — чертовски мало. — Погоди, мой нетерпеливый друг, — усмехнулся Эд, перелистывая ещё несколько страниц. — Я знал, что всё это тебя не впечатлит, потому мои ребята немного покопались в бухгалтерии твоего Ричардса. «Он не мой!» — тут же возмутился про себя Грег, но всё же заставил себя внимательно слушать коллегу. — Обрати внимание на красные строчки. Мне кажется, что это как раз по твоей части. Вернее, это тебя заинтересует. Грег искренне постарался вникнуть в суть, но видел лишь реквизиты и суммы переводов. — Я начинаю терять терпение, Эд, — повысил голос Грег. Пока он не понимал абсолютно ничего и начинал злиться на потерянное время и ложную надежду, уже основательно поселившуюся в издёрганной душе. — Это поступления на счёт Ричардса. Они осуществляются каждый месяц, — продолжал тем временем Эдвард. — Суммы примерно одинаковые, не больше и не меньше. Обычно в этом случае они не привлекают особого внимания, если мы говорим о людях, ведущих коммерческую деятельность. Но так как мы не знали, где примерно искать, то проверяли всё. — И?! — И выяснили, что платежи осуществляются со счёта, принадлежащего некоему Освальду Олбриджу. Его имя тебе вряд ли что-то скажет, пока я не скажу тебе, что он является владельцем клуба «Desire». Лестрейд мгновенно встрепенулся, пронзая Эдварда пристальным взглядом. — Клуб «Desire»? Тот, что в Сохо?! Эд многозначительно кивнул. Клуб «Desire» был и оставался главной головной болью Скотланд-Ярда не только за счёт еженедельных поножовщин, устраиваемых пьяными гостями. В узких кругах этот клуб премиум-класса давно был знаменит, как обширная площадка для распространения и приобретения самых различных наркотических веществ. Однако сколько бы облав в своё время ни совершала полиция, каждый раз они возвращались ни с чем — не обнаруживалось ни намёка даже на травку, что уж говорить о более сильных наркотиках. Пару раз проводились скрытые операции по внедрению оперативников в клуб под видом работников или высокопоставленных гостей, но те вновь возвращались с нулевым результатом. Исчерпав все свои ресурсы и идеи, полиции так и не удалось доказать причастность клуба и его владельца к многомиллионному наркотрафику. Меж тем, пойманные дилеры с товаром на руках все как один ссылались на то, что свой товар они получали именно в этом клубе. И наркоманы, которых находили на улицах и успевали откачать после передозировки, также через одного признавались в том, что посещали данный клуб. По мнению Лестрейда, клуб давно пора было ликвидировать, как гнойный нарыв на теле города, ежедневно спускающего свою отраву по венам Лондона. К сожалению, ни одного основания для данного предложения у полиции не было, потому клуб продолжал успешно функционировать, каждый вечер собирая баснословные прибыли со своих гостей. И потому связь столь злачного места с успешным бизнесменом Дэниелом Ричардсом, владельцем не менее успешной корпорации вызвал диссонанс у работников Ярда. — Ты полагаешь… — начал было он, но Эд перебил. — Я не знаю как, Грег, но твой Ричардс замешан в этом наркотрафике. — Он не мой, — всё же вырвалось у Лестрейда, за что он получил укоризненный взгляд коллеги. — Как знаешь, Грег. В общем, это всё, что мы смогли раскопать, не привлекая внимание к себе и к Ричардсу. На данном этапе мы, к сожалению, ничего не можем больше сделать без каких-либо официальных запросов, в случае которых наш интерес выйдет на поверхность. Так как ты привлёк нас к этому, теперь тебе самому решать, развивать ли это дальше. — Я понял, — Грег вновь провёл по волосам. — Спасибо, Эд. Я не рассчитывал даже на такой результат, если честно. Дай мне, пожалуйста, немного времени, хорошо? Я всё обдумаю и вернусь к тебе с ответом, ладно? Могу я забрать? — он кивнул на папку. — Конечно, — кивнул Эд. — Дай нам знать, как примешь решение. Попрощавшись, Грег вышел из отдела с толстой папкой под мышкой. Это определённо того стоило, теперь важно было лишь понять, как использовать полученные сведения с максимальной выгодой для себя и Майкрофта.***
Будет не совсем верно сказать, что Грег не любил помпезные и вызывающе роскошные рестораны. Скорее, не знал, как вести себя правильно, чтобы соблюсти всевозможные ритуалы и церемонии и не оскорбить ненароком тех людей, для кого подобный выход в свет — часть жизни. В этот раз последнее, о чём он думал — следование предписанным нормам этикета. Он шёл на войну. Не буквально, однако именно так он ощущал себя сейчас: один, словно вставая против самого главного и сильного врага на бой, выжить в котором сможет только один. И победитель получит всё. По телефону Антея сообщила, что Майкрофт планирует встретиться с Ричардсом, и из её аккуратных и лаконичных фраз Грег понял, что этот вечер станет решающим в их отношениях. Со слов Антеи выходило, что Майкрофт был непривычно взволнован планируемой встречей, однако даже она не смогла предугадать исход сегодняшнего дня. Сердце бешено стучало где-то в висках, разгоняя бурлящий адреналин по крови, в ушах шумело, словно во время прилива, однако Грег был на удивление собран. Риск и страх возможного проигрыша словно подгоняли к действиям, не оставляя времени на раздумья, которых и так по его мнению было даже слишком много. Огромный зал ресторана, словно облитый золотом и задрапированный красным бархатом, как нельзя лучше подходил, чтобы стать ареной для, пожалуй, главной битвы Грега. Свет в зале был приглушен, будто пытался укрыть в глубине тех, кто доверил ему свой драгоценный вечер в кругу важных людей. И действительно, за теми немногими столиками, что всё же были заняты, несмотря на достаточно ранний вечер, сидели в основном по двое, реже втроём. Словно вечер объединял лишь самых дорогих сердцу людей, отдаляя их от основной массы знакомых и друзей, давая возможность хоть на пару часов подарить друг другу самое главное — внимание и время, тот ресурс, что ограничен у всех без исключения. Лестрейд практически влетел в фойе, отработанным движением доставая удостоверение и нейтрализуя тем самым стоявшего у входа швейцара. Это ещё не битва, успокоил он себя, лишь разминка перед боем. Улыбка девушки за приветственной стойкой также погасла, стоило ей бросить взгляд на служебное удостоверение старшего детектива-инспектора. Реакция была предсказуема, ведь заведения, подобные этому, больше всего дорожат уединением и репутацией своих драгоценных гостей, а потому запыхавшийся инспектор, сходу размахивающий своим удостоверением, является прямой угрозой их покою. — Сегодня у вас был зарезервирован столик, — сразу обозначил Грег, не утруждая себя вопросительной интонацией, — на фамилию Холмс. Девушка лишь на миг бросила взгляд на список гостей, словно хотела лишь убедиться в том, что профессиональная память её не подводит. — Прошу прощения, сэр, но брони на данную фамилию у нас нет. — Она на миг выдохнула, стоило лишь в её душе поселиться зачатку надежды на то, что всё это лишь небольшое недоразумение, и странный мужчина в ближайшее время покинет заведение. Тем более что тот на миг растерялся, частично потеряв свой враждебно-агрессивный настрой. Однако следующий его вопрос, к большому сожалению, раздавил надежду на благоприятный исход вечера. — А на фамилию Ричардс? — он пристально взглянул ей в глаза, словно пытался угадать ответ в малейшем движении её ресниц. — Мистер Ричардс, — та внезапно запнулась, однако быстро собралась и продолжила, — мистер Ричардс — наш почётный гость, столик за ним забронирован на постоянной основе. Могу я… Могу я проводить вас? — В этом нет необходимости, — отмахнулся Грег, — просто покажите направление. Девушка, обогнув свою спасительную стойку, провела инспектора к входу в зал и указала в дальнюю часть помещения. — Последний столик в углу за колонной, сэр. Неосознанным движением поправив волосы, Грег чуть кивнул и прошёл вглубь, стараясь оставаться незаметным, насколько ему позволяла обстановка. Освещение играло в его пользу, сглаживая его очертания и приравнивая к молчаливому и ненавязчивому обслуживанию, которое предоставлял ресторан. Стараясь двигаться столь же медленно и незаметно, Грег аккуратно обходил редкие столики, встречающиеся на его пути, пока не оказался прямо в тени колонны, за которой был расположен нужный ему. Его расположение оказалось весьма удобно, так как, во-первых, рядом не было других столов, этот словно скрылся в нише, оставляя своих гостей в некоем подобии уединения, а во-вторых, колонна и её тень надежно укрыли Грега, позволяя являться незримым наблюдателем. Прислушавшись, он различил острые, категоричные и жалящие фразы Дэниела. Расслабленно откинувшийся на спинку отделанного бархатом высокого стула, Ричардс расположился вполоборота к колонне (и, соответственно, к Грегу) и явно ощущал себя не меньше чем на троне. — Ты знаешь это, Холмс. Ты прекрасно знаешь, что я — это лучшее из того, что было в твоей жизни. Кто бы ни был после меня, он ни в чём не сможет со мной сравниться. Скажи мне, кто ещё сможет отвезти тебя на закрытые острова? И кто ещё пригласит тебя на приватные вечера в узком кругу влиятельных звёзд? Ты останешься абсолютно один, никому не нужный и нелепый Майкрофт Холмс. Рискну предположить, что и умрёшь ты в гордом одиночестве. И если время твоей смерти придётся на рабочее, то твоя помощница соизволит принести тебе стакан воды. В отличие от Дэниела, расслабленно раскинувшегося на мягком стуле и периодически поигрывающего лежащими перед ним столовыми приборами, Холмс сидел абсолютно прямо, напряжённый настолько, что его плечи были сведены и не касались позолоченной спинки. Грег не видел его лица и не мог знать, что тот чувствует, однако боль от колких и несправедливых слов Ричардса рикошетом отдалась в его сердце, будто острый нож, который тот крутил в пальцах. Лишь силой воли Грегу удалось разжать сведенные от ненависти кулаки, которые очень хотелось пустить в ход с того самого вечера на Питершам-роуд. — Я услышал твоё мнение, Дэниел, — заговорил Холмс, чуть приподнимая подбородок, — и на данный момент оно не поменяло моего решения. Я не оспариваю твою позицию и твои аргументы, но, рассмотрев все аспекты наших отношений, я по-прежнему считаю, что единственным верным решением будет прекратить их. Грег чуть не присвистнул от этих слов, спохватившись лишь в самый последний момент, понимая, что тем самым выдаст себя. Сердце, успевшее прийти в некое подобие нормы, возобновило свой бешеный галоп, заново подводя Грега к краю. Холмс бросает Ричардса! Сам, по своему решению и по собственной воле! Сделав глубокий вдох, Грег снова превратился в слух. — Ты абсолютно прав в том, что я… не подхожу для этого, — Лестрейд отчётливо услышал ноту горечи в словах Майкрофта. — Однако, беря во внимание все… обстоятельства… — Ты не хочешь этого, — перебил его Ричардс. — Ты не хочешь уходить от меня. Ты знаешь, что я нужен тебе, я стал частью твоей жизни, как и ты стал частью моей. Представь лишь на миг, на что будет похожа твоя жизнь без меня: скука, рутина, однообразие. Ты стал жить по-настоящему лишь со мной. Я и есть твоя жизнь, Майкрофт, — чеканил Дэниел, — другой у тебя попросту нет. С каждым словом Холмс словно сутулился, его уверенность, следовавшая за ним во время его краткой речи, буквально развеивалась под твёрдыми и категоричными фразами Ричардса. Будто ему дали глотнуть свежего воздуха, чтобы после густая вязь из умело подобранных Дэниелом аргументов вновь утащила его на самое дно. Грег вышел из-за колонны настолько внезапно, словно сам от себя этого не ожидал. Один миг — и он уже одним широким шагом подходит к столу, берёт стоящий в отдалении стул и плавно опускает его по правую руку от Майкрофта. Вальяжный настрой Ричардса улетучился вмиг, а длинные изящные пальцы рефлекторно впились в едва опущенный нож. — Добрый вечер, господа, — Грег ослепительно улыбнулся Ричардсу, чьё лицо вмиг потеряло свою мягкость. Выступившие скулы сигнализировали о том, что тот готов буквально впиться в глотку своему сопернику. В том, что этот мужчина являлся его соперником, Дэниел был абсолютно уверен. Майкрофт, вздрогнувший при появлении Грега, смотрел на него и вовсе ошарашенным взглядом, пытаясь понять, как инспектор вообще тут оказался. Тот же позволил себе и вовсе выходящее за рамки поведение — придвинув стул вплотную к Холмсу, он накрыл его ладонь своей и мгновенно прижался губами к виску политика, на миг ощущая бьющуюся под кожей венку. — Привет, родной, — выдохнул Грег, понизив голос. Холмс тут же вскинул глаза на Дэниела, на глазах которого кто-то заявил права на его собственность. — Положите нож, мистер Ричардс, — отпустив Холмса, Грег откинулся на стул, расправляя плечи и закидывая ногу на ногу. — Горячее, как вы наверное заметили, ещё не поднесли, а потому ваш нож здесь неуместен. Или вы планируете использовать его не по назначению? Я не оспариваю того факта, что вы намного моложе, однако уверяю вас, что в случае неподобающего поведения я за считанные секунды засуну его вам туда, где, считаю, ему самое место. Пальцы немедленно выпустили прибор и отшвырнули на хлопковую скатерть, отчего тот, прокатившись немного по столу, звякнул о ближайшую тарелку. Звук автоматически был расценён официантом как призыв, отчего тот тут же материализовался рядом со столом. — Подать закуски? — поклонился юноша. — Будьте добры, — чуть обернулся к нему Лестрейд, — двойной виски для моего спутника, — кивок в сторону Холмса, — и стакан воды мистеру Ричардсу. — Продолжая поглаживать большим пальцем тыльную сторону ладони замершего Холмса, Грег с вызовом смотрел на онемевшего от подобной наглости Дэниела. Напитки молниеносно оказались на столе, а официант снова пропал, не желая докучать гостям. К появившимся стаканам никто не притронулся. — Что вы здесь делаете? — Ричардс, кажется уже взял себя в руки, и сейчас выглядел лишь немного недовольным, в отличие от бешеного состояния минутой ранее. — Это частный разговор, и вас, насколько мне известно, не приглашали. — Вы правы, мистер Ричардс, это частный разговор. Однако, к сожалению, ваша ситуация попала в поле моего зрения, думаю, вы знаете по какой причине. — Так вот к чему был весь этот разговор? — взгляд Дэниела внезапно переметнулся к напряжённому Холмсу. — Ты предпочёл его мне? Позволь спросить, чем же он лучше меня? — он вновь начал закипать. — Я неоднократно говорил тебе… — начал Холмс, но чужая рука, всё ещё лежащая поверх его собственной, чуть сжалась, словно призывая того к молчанию. — Наши с Майкрофтом отношения вас не касаются, мистер Ричардс. Как вам только что сообщили, ваше с Майкрофтом взаимодействие закончилось. — Не смей в это лезть, Лестрейд! — зашипел Дэниел, вцепившись побелевшими от напряжения пальцами в край стола. — А то что? — внезапно вскинулся Грег. — Вновь распустишь руки? Так уверен, что выйдешь из этой битвы победителем? Нападение на полицейского — само по себе серьёзное нарушение. Плюс я добавлю к этому домашнее насилие. Как думаешь, насколько потянет?! — Ты не сможешь ничего доказать, Лестрейд. — Возможно, — внезапно согласился тот. — А знаешь, возможно, я и не буду этого делать. На той неделе мои ребята обнаружили труп на окраине города. Рядом нашли пистолет. — И что? — Я ведь могу и подменить документы. Что ты скажешь, если пистолет найдут в твоём бардачке? — Ты всё равно ничего не докажешь! Мои юристы докажут фальсификат и подлог. Ты потеряешь работу и сядешь сам. — Хорошо. А это тоже фальсификат? — с этими словами Грег достал из внутреннего кармана сложенную папку и швырнул её на стол. — Что это? — надменности в голосе поубавилось, однако отступать тот был не намерен. — Тебе лучше знать, — Грег снова откинулся на спинку стула и неосознанно положил руку на бедро по-прежнему молчавшего Холмса. Подцепив папку двумя пальцами, Ричардс чересчур брезгливо всмотрелся в ряды цифр, которыми была заполнена страница. Однако по мере изучения бумаг выражение его лица менялось, выдавая неприкрытое удивление. — Откуда это у тебя? — интонация сменилась на напряжённую, за которой сложно было различить настрой мужчины. — Скажем так, поговорил со своими коллегами. Кстати, у них к тебе есть очень много вопросов. Они просто мечтают поговорить с тобой. Желательно в участке. — Ты ещё не понял, инспектор, — задумчиво проговорил Дэниел, пролистав пару страниц, после чего вернул папку на стол, — всё это ещё нужно доказать. А доказательств у тебя нет. Денежные переводы? С каких пор это противозаконно? Я бизнесмен и получаю прибыль. Засудишь меня за успех в бизнесе? Это просто смешно. — Не знаю, — протянул Грег, старательно демонстрируя уверенность в себе, — с каких пор ты думаешь, что торговля наркотиками — это разрешённый бизнес. — У тебя нет доказательств! — рыкнул тот, наклоняясь чуть ближе к столу. — Знаешь, Дэниел, — брезгливо сморщился Грег, проговаривая столь ненавистное имя, — иногда доказательства и не нужны. Один лишь мой звонок, и завтра твоё имя втопчут в грязь десятки издательств. — Ты блефуешь, — снова откинулся на спинку Ричардс. Вместо ответа Грег непринуждённо достал из кармана телефон и, выбрав нужный номер, нажал на вызов. Знакомый голос он услышал уже через гудок. — Грег, старина, привет! Какими судьбами? — Привет, Джефф, рад тебя слышать, — улыбнулся в ответ Лестрейд. Не сводя взгляд с напряжённого Ричардса, он продолжил: — Ты же так и работаешь в «Тhe Guardian»? — Конечно, — усмехнулся Моррисон, — я отсюда уйду разве что на покой. А что? — Да тут… — Грег сделал паузу, — есть материал. Тебя может заинтересовать. — Материал от действующего инспектора Скотланд-Ярда? — заинтересовался Джефф. — Попахивает настоящей сенсацией! — Это и будет сенсация, — расплылся в улыбке Грег. — Тебе знаком некто… Внезапно Ричардс взмахнул рукой, словно прося остановиться. — Я перезвоню, Джефф, прости. Вторая линия, — Грег опустил телефон, рассматривая слегка растерянного мужчину напротив. — И сколько же хочет самый неподкупный инспектор Скотланд-Ярда? — уточнил Дэниел. Грег удовлетворённо кивнул: — Мне нравится, что всё же ты навёл обо мне справки. Полагаю, ты знаешь и то, что у неподкупных полицейских самый высокий ценник на услуги. Однако, боюсь, моя цена покажется тебе поистине заоблачной. — Сколько? — выдохнул Дэниел, растеряв всю свою уверенность, с которой так горячо бился ранее. — Лишь выполнить все пожелания Майкрофта. И исчезнуть из его жизни. Грег вновь откинулся назад, едва касаясь плеча сидящего рядом мужчины своим. Тот же не сводил напряжённого взгляда с Ричардса. — Пожалуй… — Дэниел на миг прикусил губу, но быстро приняв решение, продолжил: — Пожалуй, данное предложение приемлемо. Какие гарантии, что эта информация не всплывёт где-то спустя время? — Никаких, — пожал плечами Грег, словно этот разговор всё меньше интересует его. — Какие гарантии, что ты исполнишь условия? — Разумно, — проговорил Дэниел, проводя пальцем по губам. — Могу я задать вопрос, инспектор? Раз уж мы оказались в таких условиях. Зачем он вам? — Если мы говорим о Майкрофте, то вопрос неуместен. Не стоит говорить о людях в их присутствии в третьем лице. — Грег бросил взгляд на молчавшего Холмса, стараясь хоть немного поддержать. — Вы же понимаете, что это лишь маска? — продолжал Ричардс. — Успешный, солидный, властный, на деле это обычный травматик, с которым можно… — Достаточно, Дэниел, — прервал его Грег. — Ты думаешь, он в постели другой? — Я сказал «достаточно», — повысил голос Грег. — Если вы думаете, что под этой бронёй бьётся едва сдерживаемый жар, то вы чертовски ошибаетесь, Грегори. Внутри это такая же ледышка, об которую можно обморозить свой член. — Хватит, — прорычал Грег, вновь бросая взгляд на смутившегося Майкрофта, и в виде безмолвной поддержки вновь коснулся его бедра. Тот в ответ немного приподнял подбородок и негромко проговорил: — Дайте мистеру Ричардсу договорить, Грегори. Мы живём в свободном обществе, где каждый имеет право голоса. — В первый раз мне даже пришлось опоить его амфетаминами, — продолжал Дэниел, — чтобы он всё же раздвинул свои длинные ноги. Хотя, ноги у него и впрямь великолепны… — Анализ был чист, — напряжённо проговорил Холмс. — Диагностика не показала ни малейших следов… — Разумеется, дорогой, — снисходительно улыбнулся Дэниел, став при этом похож на голодную акулу. — Как я говорил раньше, Освальд настоящий гений. Особенно в химической промышленности. Он изобрёл идеальный нейтрализатор… — Но я не принимал больше ничего, — проговорил Майкрофт, как вдруг его внезапно осенило: — Болеутоляющее! — Именно, — снова хмыкнул Дэниел. — Я не идиот, чтобы опаивать политика и тем самым подставлять себя и свой бизнес. — Ты ублюдок, — прошипел Холмс. Внезапно всё встало на свои места. То, что он изначально принял за чувства, оказалось лишь стандартным набором химических реакций, в который Дэниел искусно привнёс наркотический эффект. И Холмс изначально склонялся к этому варианту, пока не получил данные лабораторных анализов. Столько лет принимать желаемое за действительное, основываясь на одном неверном параметре. Как ни прискорбно это осознавать, за этим столом всё же был один идиот. — Вы роете себе могилу, мистер Ричардс. Полагаю, вам лучше уйти, пока наше мирное соглашение не переросло в открытое противостояние. Ричардс встал, аккуратно поддевая пальцами папку. — Приятного вечера, господа, ужин за мой счёт, как первый взнос в ваши отношения, — разбавив фразу натянутой улыбкой, Дэниел собрался уйти, однако, замерев на миг, добавил: — И если вы, инспектор, планируете сегодня всё же трахнуть Холмса… Не дожидаясь окончания фразы, Грег резко вздёрнулся с места и, хватая Ричардса за грудки, рванул в сторону, туда, где не так давно сам скрывался от навязчивого окружения. В нише, отгороженный и укрытый тьмой, наедине с рассвирепевшим инспектором, Дэниел сразу растерял всё своё хладнокровие и лишь слабо отталкивался, вырываясь из крепкой хватки. — А теперь послушай меня, — низкий рык Лестрейда, вкупе с ударом затылком о бетонную стену несколько дезориентировали Ричардса, а потому тот лишь испуганно замер, больше не делая попыток вырваться. Грег вплотную приблизился к лощёному лицу, получая иррациональное удовольствие от осознания, что частички его слюны попадают на гладко выбритое лицо. — Тот факт, что ты какое-то время находился рядом с Майкрофтом, не даёт тебе никаких прав на него! Ты думаешь, что видел его обнажённым, потому что он снял перед тобой одежду?! — резкий толчок, и Дэниел вновь приложился затылком о позолоченную стену. — Потому что целовал его и входил в его тело? — снова удар о стену, чуть ощутимее, судя по тому, как Ричардс резко втянул воздух. Видимо, один из элементов лепнины впился в тело. — Как ты думаешь, этого достаточно, чтобы знать и любить его? Откуда такая мразь как ты может знать о его мечтах и планах? Он делился ими с тобой? Полагаю, что нет. Может быть, ты знаешь о его кошмарах? — ещё толчок. — Тех, что заставляют его непроизвольно вздрагивать там, во сне, куда никто не имеет доступа? Что, снова нет?! — и вновь широкая спина натыкается на неровности на позолоченном барельефе. Ричардс уже не отрывает глаз от Грега, а тот всё продолжает низким и тихим голосом со стальными нотами: — Может быть, ты расскажешь мне о его страхах? Или о семье и брате? Ты понятия не имеешь, о чём он думает, когда остаётся один. — Вновь приблизившись вплотную и почти касаясь его носом, Грег понизил голос до шипящего шёпота: — Посмотри на свои холёные руки и вспомни, сколько раз ты становился причиной его боли. Возможно, ты и видел его тело, но, поверь, ты никогда не видел его по-настоящему обнажённым. И я клянусь тебе, что никогда не увидишь. Отпустив его пиджак, Грег брезгливо встряхнул руками, словно пытался избавиться от мерзкого ощущения под пальцами, и лишь презрительно махнул головой в сторону выхода. Губы Ричардса подрагивали, будто тот сдерживался, чтобы не заплакать. И хоть Грег старался производить как можно меньше шума, кто-то из персонала, тем не менее, мог заметить их и вызвать охрану. — Ты омерзителен. Пошёл прочь, пока я не передумал. Ричардс ретировался вмиг, оставив после себя лишь неуловимый шлейф французского парфюма. Сделав глубокий вдох, Грег быстро успокоился и вернулся к столу. Не хватало ещё Холмсу видеть его бешеный взгляд и трясущиеся от ненависти руки. Но тот так и замер на своём месте, неотрывно смотря в одну точку. Грег опустился рядом, и какое-то время их объединяло общее молчание. — Мне жаль, — первым нарушил молчание Грег. — Вы ни при чём, инспектор, — надтреснуто проговорил Холмс, устало опуская голову и пряча лицо в ладонях. — Всё оказалось не более чем фарсом, на который я повёлся как последний кретин. — Держи, — в поле зрения появился стакан с виски, и Майкрофт сделал большой глоток. Отставив стакан, он снова уронил голову на руки, и какое-то время они сидели в молчании. Не каждый день Грегу давали возможность увидеть всемогущего Холмса разбитым, а потому он счёл лучшим вариантом просто находиться рядом, пока его помощь не потребуется. — Простите, Грегори, что вы стали свидетелем этой сцены, — проговорил вдруг Майкрофт, убирая руки от лица и становясь почти похожим на самого себя. — Я сам пришёл сюда, — напомнил ему Грег, вновь протягивая тому виски. — Пытаетесь меня опоить? — хмыкнул Холмс, беря в руки бокал и всматриваясь в тёмный напиток. — Как сказал наш общий знакомый, для этого необходимо нечто отличное от алкоголя. — Я не пытаюсь опоить тебя, а лишь успокоить. Алкоголь, наряду с множеством негативных действий, обладает ещё и седативным эффектом. У тебя всё ещё трясутся руки. — Не вам говорить мне об этом, инспектор. Тем более что не ваша жизнь только что была разрушена до основания. — Я думал, что склонность к преувеличению есть только у Шерлока, — Грег хмыкнул. — Кажется, я только что понял, от кого он это перенял. — Я не склонен к преувеличениям и драматизму, инспектор. — Холмс допил виски и поставил стакан на стол. — Я всего лишь годами оперировал подменными понятиями, принимая их за истину в последней инстанции, а сегодня мне лишь указали на ошибочность всех моих суждений. С этим мне теперь жить дальше, а я пока не понимаю, как… — Тогда, вероятно, Ричардс оказал нам большую услугу. Если трещина задела фундамент, то на его основании крепкого дома не построишь. Для этого потребуется начать строительство с основания, создавая фундамент с нуля. Холмс покачал головой. — Дэниел во многом был прав. Я просто не создан для отношений. Я никогда не был ему достойным партнёром. — Ты достоин лучшего, чем он! — И кого же?! Может, даже вас?! — оскалился Холмс. — Кого-то не хуже, чем я, это точно, — категоричность била ключом по натянутым нервам Грега. Сделав вдох, он добавил: — Выходи за меня. Потерявшего дар речи Холмса Грег запомнит наверно на всю свою оставшуюся жизнь. Но Майкрофт не носил бы фамилию Холмс, если бы не умел справляться со своими чувствами и мимикой. — Ваше чувство юмора подводит вас, инспектор. Это несмешная шутка. — Это не шутка, — проговорил Грег, ошалев от собственной смелости. — Как я могу это доказать? Встать перед тобой на колено? — Оставьте, инспектор, — отмахнулся Холмс. — Вам только что подробно рассказали о том, что ждёт вас в будущем при таком выборе. — Майкрофт, — понизил голос Грег, аккуратно беря его за руку, — мне абсолютно наплевать на чужое мнение. Мне важно только моё, и теперь твоё. И мне нужен только твой ответ, не основанный на чужих советах… Майкрофт Холмс… Ты хочешь быть моим мужем? Пару секунд ушло у Холмса на то, чтобы перевести взгляд от губ Грега на переплетённые пальцы, а затем снова на губы. — Хочу, — едва слышно выдохнул он. — Но я больше никогда не пойду на поводу у своих чувств. Как показал опыт, всё это заходит слишком далеко и абсолютно не в ту сторону. — Тебе просто нужно время. То, что с тобой произошло, можно и нужно пережить. И ты сможешь это сделать. А я лишь помогу тебе в этом. Майкрофт покачал головой, с трудом заставляя себя вытащить руку из тёплых пальцев. — Это билет в один конец, инспектор. — Значит, мы поедем туда вместе, — прошептал Грег. Словно опьянённый дурманящей близостью, он внезапно придвинулся и накрыл сухие подрагивающие губы своими. Чужие губы отдавали ароматом выдержанного виски, но были отнюдь не подвластны алкогольному воздействию, так как спустя миг оторвались от губ инспектора. Не успел Грег как следует распробовать вкус столь желанных губ, как Холмс отстранился. — Вы совершаете ошибку, Грегори, — прошептал Майкрофт, всё ещё не отводя глаз от губ инспектора. — Нет, Майкрофт, — также шёпотом ответил Грег. — Я как никогда прав. И ты в глубине души знаешь это.