Сквозь

Долго держа потрепанный конверт, доставшийся ему от Минервы, в руках и водя по надписи своим указательным пальцем, мужчина никак не мог заставить себя вскрыть обертку и посмотреть, что же именно писала Альбусу бывшая мисс Эванс. Было странно, ведь бывший директор Хогвартса никогда не говорил зельевару о том, что вел переписку со своей бывшей студенткой. Нервно сглотнув, он все-таки вынул пергамент и быстро, боясь передумать, раскрыл его, чтобы прочитать написанное. «Директор Дамблдор, я понимаю, что не имею никакого права просить у Вас дополнительной помощи, ведь Вы и так сильно потрудились обеспечить нам укрытие от Того-Кого-Нельзя-Называть, однако всё-таки осмелюсь. На днях я была у одной из местных предсказательниц, которая сообщила мне о том, что моя жизнь уже на волоске. Я и сама чувствую, что мы с Джеймсом и Гарри сейчас в ещё большей опасности, но она лишь подтвердила мои думы. Я поняла, что нуждаюсь в Вашей поддержке и совете, господин директор. И я бы очень хотела, чтобы это письмо осталось только между нами. Дело в том, что на днях я посещала Гринготс, где гоблины сообщили мне о том, что мой малыш не является сыном своему отцу. Я опешила, не веря этому, однако проверка на родство Гарри и Джеймса произвела отрицательные результаты. Мерлин, поверить не могу, что я в действительности пишу это, однако я правда не знаю, к кому обратиться, ведь Вы — единственный человек, который может оказать поддержку и которому действительно можно сейчас доверять. На самом деле, до нашей свадьбы с Джеймсом, как Вы знаете, мы пару раз пересекались с Северусом после собрания Ордена Феникса, я не хочу вдаваться в подробности, думаю, Вы и так прекрасно поняли, к чему я клоню. Джеймс не знает о том, что в жилах Гарри не течёт его кровь, он даже не задумывается об этом, однако, если мы всё-таки выживем, что будет через пару лет, когда мой малыш начнёт расти и становиться все больше похожим на отца? Я хотела бы узнать у Вас, есть ли какое-то заклинание или обряд, чтобы дать ребёнку внешность определённого человека? Я не вынесу такого позора, профессор. Я любила Северуса в своё время, но только как друга. Не знаю, что в те дни на нас нашло, но, видимо, они сыграли со мной злую шутку. Может, он околдовал меня? Хотя сейчас это не суть важно. Ведь все мы совершаем ошибки, о которых потом жалеем, верно?» Северус перечитывал данную часть извещения несколько раз, постоянно теряя суть предложений. Ему не верилось, что Лили могла написать такое. Да, он прекрасно помнил, те разы с их встречами, когда бывшая подруга шла домой одна в виду того, что они с Джеймсом весьма сильно ссорились. Но зельедел никогда не мог позволить себе осквернить ее своими непотребными желаниями, он всегда старался пойти с ней лишь потому, что хотел поддержать и утешить, хотя их общение к тому моменту все больше сходило на «нет», несмотря на то, что однокурсница уже давно простила слизеринцу оскорбление в ее сторону. Мужчина до сих пор помнил, что инициатором всех тех «ошибок» была как раз сама девушка, однако он никогда не винил ее. Ни за ложные надежды, ни за то, что она просто пользовалась им, пока Поттер не видел, ни за те слова, которые она написала умершему директору. В конце концов, этот человек научил Снейпа любить по-настоящему, хотя он никогда и никому не показывал этого. Возможно, за его характер и способы поведения тоже стоит поблагодарить именно Лили, ведь она закалила его, показала, что нельзя доверять свое сердце всем и каждому, ибо в любой момент его способны безжалостно разорвать на куски без малейшей доли сожаления. Однако, несмотря на всё, он до сих пор не мог отпустить своё солнце, просто не получалось как бы сильно он не пытался. Сжав кулаки, зельевар продолжил чтиво, замечая, что почерк был не совсем обычным. Видимо, девушка сильно торопилась, когда писала это письмо. «К слову, я бы ещё хотела попросить Вас об одолжении. Да, я знаю, что прошу у Вас слишком многого: защиту, заклинание изменения внешнего вида ребёнка, сохранение конфиденциальности, но поймите меня правильно. Прошу. Если вдруг судьба распорядится так, что нить наших с Джеймсом жизней оборвется раньше положенного, Вы могли бы не говорить Северусу правду о том, кем ему на самом деле является Гарри Поттер? Я не хочу, чтобы он хотя бы даже догадывался о том, что мой мальчик является его кровным наследником. Я не представляю его реакцию, дорогой директор. Если он возьмёт Гарри к себе, то опасность не минует, ведь Сев до сих пор верно служит своему Лорду. Я боюсь, что он может навредить моему малышу или, что ещё хуже, сделать нашего ребёнка последователем Того-Кого-Нельзя-Называть. Я просто боюсь представить Северуса в роли родителя, ведь он сам из не самой лучшей семьи, как Вы сами прекрасно знаете. А что если он будет абсолютно таким же отцом, как мистер Снейп? Я не хочу, чтобы моё дитя росло в окружении давления, ультиматумов, насилия, шантажа и прочих ужасов, которые мне порой приходилось видеть в семье Сева. Вы — моя последняя надежда, Альбус. С надеждой, Лили Поттер». Отойдя от воспоминаний и жуткой боли, учитель перечитал письмо полностью и буквально остолбенел. В первый раз, читая письмо, он не особо уловил суть намеков отправительницы, но теперь черным по белому стало ясно, что та говорила о том, что именно он, Снейп, отец Гарри, а не ненавистный Джеймс Поттер, из-за которого слизеринец так сильно ненавидел мальчишку с его внешностью и материнскими глазами. — Невозможно, — читатель прошептал это еле слышно, дрожащими руками убирая конверт подальше обратно в карман. На миг, он почувствовал огромную боль во всём теле и неслабое головокружение. Решив взять аптечку, чтобы найти там обезболивающее или успокаивающее, мужчина резко встал, от чего в груди, вернее, в области сердца, сильно закололо. Он зашипел и достаточно шумно плюхнулся обратно в кресло, хватаясь за грудину и пытаясь отдышаться. — Профессор? — послышался сонный голос Поттера, который был разбужен весьма громким Снейповым падением. Заметив, что тот держится за сердце трясущимися руками и шумно дышит, Гарри не на шутку перепугался, ведь с этим органом шутки плохи. Не дай Мерлин, инсульт или еще что, — С вами все хорошо? — Да, — процедил тот в ответ, пытаясь совладать своими эмоциями, волнением и адской болью. Он никогда так сильно не нервничал, как при чтении данного письма, неудивительно, что сейчас его потряхивало. Гарри неловко встал с кушетки, ему стало намного лучше за это время, однако он до сих пор передвигался только с поддержкой учителя из-за долго заживающей раны на ноге, боль в которой сильно мешала ходить. Похрамывая, он добрался до аптечки, которую директор сейчас оставлял рядом с Гарриным временным ложе, после чего потащил к креслу, где расположился декан Слизерина. — Поттер, идите в постель, вам нельзя перенапрягаться, — выдохнул мужчина, стирая с лица пот. — Не-не-не, сэр, вам нужна помощь, я не оставлю вас в таком состоянии! — заверил тот, быстро наколдовав чашу, после чего наполняя ее водой и подавая своему бывшему учителю. Пока тот пил, пытаясь прийти в себя, мальчишка искал среди бутыльков зельевара то, что могло бы ему помочь. — Зелье красного цвета с темно-коричневой пробкой подайте, Поттер. То, что вы держите в руках — антипохмельное, мне оно сейчас вообще ни к чему. Спустя примерно полчаса старшему магу стало немного легче, хотя учащенное сердцебиение никак не хотело покидать его, причиняя малый дискомфорт. Паренек, несмотря на все наезды директора Хогвартса, остался бодрствовать ночью, расположившись на стульчике рядом и наблюдая за состоянием профессора. Он понятия не имел, что же произошло с Северусом, ведь до этого все было относительно хорошо. — Поттер, не суйте нос в чужие дела, — на очередную попытку гриффиндорца узнать суть проблемы, ответил Снейп — Я уже старик, кому характерны различные проблемы со здоровьем. Доживете до моего возраста - испытаете радости артроза, артрита, гипертонии и прочих неприятных сюрпризов. — Простите, сэр, я испугался, что с вами произошло что-то серьезное. Вам точно ничего не нужно? — Мне нужно, чтобы вы наконец-то соизволили улечься на кушетку и заснуть! Собьете свой режим дня, кого, спрашивается, своей бессонницей мучить будете? А, Поттер? Вам нужно как можно скорее окрепнуть и полностью встать на ноги, чтобы наконец-то пройти до зоны аппарации. Меня не прельщает находиться вне цивилизации с глупым несмышленышем. Он старался плеваться ядом как только мог, однако даже его бывший студент смог заметить, что произошло что-то неладное. Что Снейп чем-то озабочен, и что это в действительности что-то важное. А тот никак не мог выкинуть из головы послание Лили Альбусу. Хорошо, что получилось спрятать злосчастный пергамент, пока мальчишка еще спал. Северус понятия не имел, что ему теперь делать со всей свалившейся на него информацией. Ему не верилось в то, что Гарри действительно его сын. Как это вообще возможно? Поттеру говорить о родстве, тем более точно не зная правда ли это, не казалось целесообразным. Что он ему скажет? И те слова, что бывшая Эванс написала о нем, как об отце, болью отзывались в памяти. Да он никогда не хотел быть похожим на Тобиаса. «Я никогда не видел себя отцом и тем более уж идеальным, но я никогда и ни за что бы не поднял руку на собственное чадо. Как же ты могла, родная, так думать на мой счет? Да, я отнюдь не любитель детей, но я никогда бы не причинил вред… Да что я говорю? Лили была полностью права, ведь, по сути, я портил Пот… Гарри жизнь на протяжении всего его обучения в школе. Я назначал отработки, незаслуженно снижал оценки, оскорблял… Быть может, она в действительности правильно поступила, но как же омерзительно узнавать спустя долгие годы, что она была таких дум обо мне! Как только выберемся отсюда, сварю зелье родства, потому что быть такого не может, что я вдруг прихожусь отцом чертовому Гарри Поттеру. Это же абсурд! Но что если это правда? Что я скажу этому бесенку? Или лучше хранить это в тайне? Мерлин, прошу, помоги мне!» — засыпая думал зельедел, даже не заметив, как гриффиндорец встал со своего насеста и, укрыв бывшего врага пледом, похромал к собственной кушетке.