Темная сторона

День подошёл к концу. Свалившаяся мне на голову «змея» тихо и мирно расположилась в комнате сестры. Символично немного, до этого там родственницу драл один мохнорылый хвостатый волкх, а теперь свернувшись калачиком, восьмёрочкой, или как там отдыхают эти змеедевы, спит ламия Мая. Мелузина Мая, если уж совсем точно. Немного, правда, беспокоился, что она своими шипами-наростами на крыльях или рожками может что-нибудь порвать, но припомнив, что помимо платы за содержание будут ещё и возмещать убытки, успокоился. Даже на душе стало многим легче. Уже ближе к ночи за чашкой чая переговорил с матерью. Рассказал о своем «гениальном плане», и как в итоге он с треском провалился. В ответ она назвала меня дундуком и посоветовала больше не валять дурака. Напряжённость между нами тоже почти рассосалась. Начали, как и раньше, подкалывать друг-друга, и в целом вести себя по родственному. Поговорили мы и о нашей гостье, но ничего конкретного так и не затронули. С иными все равно не угадаешь, чего ждать. Надо просто быть готовым к разнообразным странностям и неожиданностями, принимая их смело и с улыбкой на лице. Все равно ущерб будет покрыт, так что и переживать не о чем, а к гостье следует отнестись с пониманием. Мы для них не менее «странные», чем они для нас. Да и не производила Мая впечатления плохого человека… то есть иного. Пока что, по крайней мере. Утро же следующего дня для меня началось… подозрительно тихо. Обычно я просыпался от того, что мать делала себе завтрак, а после садилась за компьютер по своим рабочим делам. Но сейчас было тихо. Подозрительно тихо… «Может ушла?» — смотря в потолок заспанными глазами, предположил я. — «А Мая вполне может еще и спать, все же замёрзла вчера… бедняжка. Ладно, пора вставать!» Посмотрев на наручные часики, что показывали уже половину одиннадцатого, медленно и лениво поднялся с кровати. Поскольку жили мы теперь в одной квартире с малознакомой девушкой, пришлось немного приодеться, а не идти на кухню прямо так — в трусах. Когда выходил из своей комнаты, краем сознания отметил, что дверь в опочивальню сестры открыта, хотя на ночь глядя мы ее точно закрывали, чтобы тепло для мерзлячки не рассеивалось по всей квартире. — Странно, — пробормотав это себе под нос, осторожно туда заглянул. Постель была пуста, одеяла кучкой лежали на краешке дивана вперемешку с подушками. — А где змейка? Следуя странному наитию, повернул голову в сторону родительской комнаты, дверь в которую так-же была приветливо открыта. «Гулять ушли?» — пронеслась в голове невинная мысль, пока ноги невольно сами понесли вперёд. — Могли бы и… Но не успел я договорить, как меня прервало глухое, отчаянное мычание и слабые звуки ударов. Ускорив шаг, быстро вошёл в комнату и узрел поистине нечеловеческую в своей странности картину. Вся кровать моих родителей шевелилась… точнее вся поверхность над матрасе. Одеяло словно «плыло» на ровном месте невидимыми волнами, а прямо из-под него с немой мольбой в глазах на меня смотрела родная мать. — Мм-м-м!!! — единственное, что смогла она выдать, слабо поддёргиваясь на одном месте, от чего кровать слегка и кланялась о стену. Мне же была видна только часть маминой головы, даже нос был под одеялом, снаружи оставив только глаза да волосы. — Какого хрена?! — только и смог выдавить я из себя, рывком дёргая на себя одеяло, дабы увидеть картину ещё более жуткую и сюрреалистичную. Почти полностью обвив мою мать своим хвостом, на кровати лежала Мая. Причем полностью, это не обобщающая фраза — тело родительницы буквально было заключено в голубоватые змеиные кольца, что постоянно «ползли» по кругу и попеременно сокращались в такт какому-то своему жуткому ритму. «Заткнут» оказался и рот, причем настолько плотно, что жертва могла лишь тихо мычать. Сама же виновница и главная злодейка лежала рядом и частично сверху, лицом уткнувшись моей матери прямо в грудь. Грудь, причем замечу, не обвитую хвостом, а самую что не на есть свободную даже от бюстгальтера или иной ткани. Лицо Маи располагалось прямо в ложбинке между, когда как руки довольно смело, пусть и по сонному вяло, мяли эти самые «холмы». — Эй, какого хрена ты творишь?! — на пару тройку мгновений опешив, все же выдавил я из себя, хватая ламию за… ну, там у людей располагается талия. — Отцепись от моей матери, извращенка!!! — Ньет… — сонно не то простонала, не то прошипела ламия, теперь уже просто обвивая свою жертву руками, тем самым во всей красе демонстрируя мне материнские «прелести». А это точно последнее, что я хотел видеть в своей жизни. — Тепло… фс-сс… Словно показывая всем своим видом, что уходить она не собирается, Мая расправила крылья, а после опустила поверх своей «жертвы», словно накрывая ту кожистым одеялком. Мои же крики и взывания к морали или совести эффекта не возымели. Змейка либо не знала, что это такое, либо ей было банально все равно. Попытки же отодрать Маю от матери тоже потерпели абсолютное фиаско. Ламия слишком крепко ее держала и… все же была, наверно, сама по себе раза в два, а то и в три тяжелее меня. Поняв, что просто так до «гостьи» не достучаться, решил прибегнуть к крайним мерам… Схватив на кухне кастрюльку побольше, спешно наполнил ее ледяной водой прямо из-под крана. Думаю, мокрая простыня не такая уж и большая цена за освобождение из чешуйчатых объятий. — Пусти ее, не только оболью! — сделал я последнее предупреждение, возвращаясь обратно в комнату с кастрюлей наперевес. Ответом мне стало лишь сонное причмокивание и какой-то невнятное бормотание. Но ничего, сейчас поделюсь с тобой утренние бодростью! Замерев, размахнувшись посильнее, я с огромным удовольствием отправил холодный поток в полёт. БУЛЬК — КЬЬЬИИИЯЯЯЯЯЯ!!! — разнёсся по всей квартире женский визг. Одновременно с этим мышцы хвоста Маи резко сократились, заключая маму в ещё плотный кокон с такой силой, что она лишь печально засипела, выпучив глаза от обрушившегося на нее давления. Ламия же наоборот, скуксилась ещё сильнее дрожа от холода и просыпаться явно не хотела. Как бы и до упомянутого вчера Смитович лёгкого анабиоза не дошло такими темпами… — Да вашу ж душу мать! — отчаянно выругавшись, снова накрыл Маю одеялом, после побежав обратно в ванную.– Если холодная вода не помогла, придется пробовать горячей! Кипяток брать не решился, все же могло и на мать попасть, так что обошёлся просто очень теплой, но вполне терпимой температурой. Когда возвратился обратно в спальню, то ничего особо сильно не изменилась. Только Мая уже дрожала не так сильно и, кажется, немного ослабла свою хватку. По крайней мере мать больше не издавала странных сипящих звуков, а просто смотрела на меня глазами полными мольбы и решимости идти до конца. Мне оставалось только поддержать ее настрой и… ещё раз вылить на ламию кастрюльку с водой. На этот раз Мая даже не задергалась, лишь что-то довольно забулькала. Даже хвост зашевелился, начав потихоньку оставлять свою хватку. Поняв, что на верном пути, снова побежал за водой. Проделать мне это пришлось не один, и даже не два раза! Кровать уже давно стала похоже на болото, пол был весь в подтеках и лужах, но на шестой раз Мая все-же «проснулась». Сонно продрав глазки, она медленно «отлипла» от матери верхней частью тела, сладко потянулась в том числе и широко расправленными крыльями, а после как-то медленно и лениво повернулась ко мне, демонстрируя теперь свои ничем не прикрытые дыньки… хотя если судить по размеру, то больше подошли бы арбузики, пусть и не самые крупные, что приветливо смотрели в мою сторону своими набухшими сосками. — М-м-м, согрей… — увидев меня, пробурчала Мая, доверчиво потянувшись вперёд. — Обойдешься, — холодно ответил я, огрев ее пустой кастрюлькой по голове. Не сильно, но вполне ощутимо. — За что?! — полной обиды голоском вопросов она, потирая больное место. Но хоть на лице появилось более-менее осмысленное выражение. — За все хорошее, грёбаная ты извращенка! — рыкнув на нее, кивнул в сторону матери. — В конец озверела? Решила на родину раньше времени вернуться?! Так мы это быстро устроить можем! И прикройся ты наконец! — Уу, мерзкий ты… — обняв себя руками за плечи, скорее от холода, нежели стыда, девушка снова выпрямилась. — Я ничего плохого не сделала! Когда нам холодно, мы всегда согреваем друг-друга своими телами. В этом нет ничего плохого… за что ты так со мной?! — глаза змейки предательски заблестели от подобной с ее точки зрения несправедливости. Мне даже на мгновение стало немного стыдно… ровно до того момента, пока она снова не открыла свой милый ротик. — И чем, собственно, тебе не нравится моя грудь? Вот, смотри какая мягкая и гладенькая! И очень упругая, между прочем! Потрогай, если не веришь! И словно в доказательство своих слов, изящно выгнув спинку, сложила руки под грудью, подчёркивая ее и без того неоспоримое величие и собственную безнравственность с человеческой точки зрения. — Да прикройся ты чем-нибудь! — не то, чтобы мне было неприятно смотреть… но не перед матерью же, которой, к слову, тоже надо бы скрыть то, что точно не должен видеть родной сын после третьего года жизни. — И ползи к се… аа-аа, ты чё делаешь?! — Прикрываюсь твоей спиной, — ответила она мне на ухо, вжимаясь верхней частью тела мне в лопатки и одновременно обнимая в районе рёбер. — Тут больше нечем. И все же, чего тебе мои сисечки не нравятся? Смотри, какие мягенькие! И словно стремясь продемонстрировать ту самую мягкость, начала двигаться вперёд-назад, буквально пружиня о мою спину своими «мячами». — В комнату свою ползи! — больше не в силах терпеть подобного, попытался быстрым шагом убраться куда подальше от шальной змеючки, но вышло плохо… Мало того, что она не отпускала, так ещё и частично на мне повисла, сильно тем самым тормозя. — Н-не хочу, т-там холодно! — снова задрожала в ответ Мая. — Т-ты теплый… «Она ебанутая!!!» — громом грянуло в голове неожиданное просветление. — «А ведь так все спокойно начиналось вчера… уж лучше бы писал в анкете как есть, потом бы выбрал кого поадекватнее… и поменьше… и не такую сильную!!!» — Ну так завернись в одеяло у себя в комнате и отогревайся! — все продолжая переставлять ноги, таки вышел в межкомнатный коридор. — И не лезь к моей матери, гребаная ты извращенка! Это сексуальное домогательство! — Я п-просто х-хотела погреться и тем самым в-выразить свою благодарность за т-теплый приём… — тихо пробурчала ламия. — Одной мне в-все р-равно очень х-холодно… я снова засну. А, поняла! — неожиданно девушка заговорила бодрее, даже заикаться от холода перестала. — Ты просто ревнуешь, что я приползла к Марии, а не к тебе! Прости, просто я слышала, что у людей неприлично в первый же день лезть к парню в постель. Но раз ты так переживаешь, пошли в большую комнату, и я там крепко-крепко обниму своим хвостиком, а затем… — Не надо меня обнимать! — пробормотав это сквозь зубы, начал судорожно прикидывать, как выйти из положения, и не пригреть на груди змею в самом прямом смысле этого слова. Она ж дикое создание не знакомое с социумом людским! А если вспомнить уклончивые рассказы про одного мужика на поселение… точно же в штаны полезет, причем без контрацептивов, если хоть немного поддамся. Ещё и залететь постарается, чтобы меня утащить в свое змеиное болотце вторым… даже не мужем или мужиком, а банальным самцом. Самоудовлетворителем на ножках для кучи похотливых ламий с хроническим недотрахом… Боги, да я реально змею на груди пригрел. И поэтому она повелась на анкету хронического алкаша-раздолбая, рассчитывая без особых проблем сманить его в родное змеиное гнездо из России обещаниями сладкой жизни. — Может в ванную? — предложил я скорее от безысходности, но змейка живо ухватилась за эту идею. — А можно? — она оживилась ещё сильнее. — Она большая? Там есть горячая вода?! Долго греть? — Не очень… — честно ответил ей, все же ванна была самая обычная, даже не аля домашнее джакузи. — Но как-нибудь утрамбуешься, а воду греть не надо, она и так горячей течёт. — У-уу… — протянула Мая с восхищением, а голосе, уже более активно ползя следом и опираясь не так сильно. — И все-же, люди невероятны! Сразу теплая водичка пойдет, как здорово! Однако, когда мы дошли до ванной, ее энтузиазм немного приутих. Но оно и понятно, не на ламию был рассчитан резервуар. — Заползай, располагайся, — освобождая ей дорогу, пробурчал я. — Уж как-нибудь попытайся отогреться. — П-подожди, — снова обратилась она ко мне, как немного осмотреоась. — Я н-не умею п-пользоваться этими краниками и р-рычажками… так сложно, а я такая глупая змейка… — договорив, она сложила руки на груди в молитвенном жесте и опустила голову вместе с остроконечными, частично чешуйчатыми ушками, слово демонстрируя всю свою слабость и несостоятельность. — П-помоги, пожалуйста. — Ты жила в отеле несколько дней, так что все ты знаешь! — мигом отреагировал я на подобную непродуманную ложь. — Но хоть спинку потри! — даже не смутившись, снова пошла в атаку Мая. — Одной неудобно! — Нет, — ещё быстрее ответил я, захлопывая в ванную дверь. — Полотенце можешь использовать любое! На этот раз мне уже ничего не ответили. Только недовольно зашуршала вода, сквозь плеск которой я едва слышно разобрал: — Импотент… Хотя, быть может, мне просто показалось. В любом случае, сейчас придется брать швабру, ведро и наводить в комнате родителей порядок, заодно и проверить мать, а то что-то уж слишком тихо она там сидит… явно не к добру. Как бы сама не заработала моральную травму, или наоборот, не воспылала огромной любовью вперемешку с похотью к монстродеве. С этих змей станется какой-нибудь афродизиак в слюне вырабатывать вместо яда… ох как станется.