Огонь на двоих

Несколько месяцев спустя после Кометы Созина… Так хочется есть… Азула лежит связанная в углу одиночной тюремной камеры для психически больных магов. Отвары, насильно выпаиваемые ей санитарами, вызывают стойкие галлюцинации. Чаще это просто воспоминания, затерявшиеся в памяти. Словно она заново пересматривает свою жизнь. Говорят, перед смертью так и бывает… — Давайте, украдем моти[1]… — шепчет маленькая Азула на ушко Тай Ли. Та делает отчаянно напуганную мордашку: бровки домиком, губки бантиком, а в серых широко открытых глазах разверзается бездна. Она всегда готова следовать за своей госпожой, даже если страшно. Какая отчаянная вера ей и готовность служить! — А разве можно?! — шепчет Тай в ответ, и хлопая длинными пушистыми ресницами, смотрит на Мэй. Та поступается интересами своей семьи ради маленькой госпожи. Какая преданность! Коробка такая красивая, так и манит. Темный бархат и инкрустация роз. На крышке — каменная камелия — символ Саовон[2]. Изысканная шкатулка с не менее изысканным угощением — Дайфукумоти[3]. Это был подарок на семидесятилетие бабушке Мэй, но послушная девочка пошла на поводу у Азулы и забрала сокровенный подарок. И вот они сели в круг, словно на церемонии в храме, в центре злополучная шкатулка с круглыми колобками из рисовой муки. Каждому хочется взять комочек и насладиться им. — Непослушных детей воруют «кемурикаге»[4], — шепчет вдруг Мэй. — Так говорит мама… На лице Тай Ли неописуемый ужас. Мэй сжалась в комок, лишь острые лопатки и локти, да два рожка волос на макушке в прическе «оданго» [5]. — Каких ещё кему… — усмехнулась Азула, храбро схватила заветный моти и смачно запихнула в рот. — «Кемури» — дым, «каге» — тень, — пояснила всезнайка Мэй. — Когда они появляются вокруг них всегда дым… Аромат клубники смешивался во рту с кремом из фасоли. Азула наслаждалась поеданием чудесного десерта, протянула руку за вторым комком, схватила и третий про запас. Так вкусно! — Внешне, они представляют собой нечто, завёрнутое в тёмные плащи с капюшонами… — продолжала шептать Мэй. Глаза Тай Ли округлились, рот приоткрылся. — Вместо лиц у них маски, одна половина которой тёмная, а другая — светлая. Мэй поставила ладонь ребром вдоль носа. Тай Ли прикрыла рот ладошкой. Азула лишь ненадолго перестала жевать, ухмыльнулась и потянулась за четвертой моти. В коробке их всего девять. — Согласно легендам, они живут на вершине вулкана. Если ребёнок плохо себя ведет, то ночью духи могут спуститься в город и забрать непослушное дитя с собой… — продолжила Мэй. — Пророчество гласит, что если Кемурикаге явятся, то Лорд должен покинуть трон Хозяина Огня, иначе страна погибнет! Пятый моти выпал из рук Азулы… Ей больше не хотелось есть. — Я буду рядом… — подобрала моти Тай Ли. — Я разделю с тобой это… Тай Ли смотрела на нее преданно и в огромных серых глазах ее столько печали. — Я украла подарок и потому тоже буду наказана… С вами… — отрешенно произнесла Мэй. Она посмотрела на обоих. — Пусть в следующий раз крадет Зу-зу, — наигранно улыбнулась Азула. — И вообще, это просто сказка, которой родители пугают своих детей. В нашей стране не принято бояться духов. Плевать на них… Ей не хотелось остаться одной. Боялась одиночества больше, чем наказаний или смерти от рук каких-то таинственных духов, связанных с древней историей страны Огня. Жаль, что она поверила им. Как же бесит, что подруги её предали и оставили в одиночестве. Надо было сразу заподозрить, когда потом они не съели и кусочка, предоставив ей возможность насладиться украденным десертом одной. Бывшие подруги! Впрочем как и брат. Ещё при сражении у Западного Храма Воздуха она решила, что осталась единственной наследницей трона. Когда тот предал всех вновь, предал её и отца. После всего… Был ли еще кто-то в ее жизни, с кем она чувствовала себя защищенной, понятой и нужной?       Она вспоминает теплые объятия, кто-то бережно держит ее на руках… Не она, ту, которую вспоминать не хочет. Не она… Он! Это сильные руки, крепкие мышцы под гладкой кожей… тепло и так надежно… чьи это руки? Отца? … Нет… Зуко?.. Нет… Лу Тена?.. Нет… Айро?.. Нет… Она всматривается сильнее, пытаясь поймать ускользающий образ… Она видит татуировку, на руке, обнимающей ее плечо… Голубая стрела. Она знает, кому она принадлежит… Она вспоминает свои странные сны… — Зула, тебе нужно вернуться в постель, — с заботой в голосе говорит ей он, удерживая её на руках. Его глаза так близко, такие выразительные, что эмоции легко читаются в них. Только в них чаще видна какая-то вселенская грусть. Серые радужки оттенка неба перед грозой, но у самого зрачка золотисто-рыжее лучистое пятнышко, словно среди туч проглядывает солнце, разгоняя хмарь. Солнечные лучики запутываются в его длинных густых ресницах, тёмными на самых кончиках, но куда светлее у основания. Шелковистые брови хмурятся, изгибая татуировку в виде стрелы на лбу. В ажур татуировки вплетены таинственные символы и письмена на древнем диалекте воздушников. Как те сны и Аватар Аанг связаны? Почему в тех снах грустный тринадцатилетний мальчик с темными слегка вьющимися локонами? А в реальности так похожий на него, но улыбчивый бритый монах и при том заклятый враг её нации? Что за сумасшествие? Но оба ей не безразличны. Почему именно его образ так запал ей в душу? Словно их что-то связывает… Почему тот мальчик из снов говорит, что они одна семья? Почему отец не взял ее на финальную битву? Откуда он узнал… как сильно она хотела увидеть обладателя голубых стрел вновь? Может она разговаривает во сне? Отец шпионил за ней, как и за Урсой? Она ведь видела слуг-пташек, не сводивших глаз с жены принца, видела и его самого, перечитывающего её письма. Их накопились целые пачки, хранятся там в сундуке, в одной из потайных комнат отца. Вход спрятан за холстом огромной картины. Она вернётся в эту комнату непременно. Когда-нибудь… И раскроет страшную тайну семьи.

***

— Зула… Вот, это тебе… Не подумай чего… — юный Аватар протягивал букетик полевых цветов одной рукой, а второй заправлял непослушные завитки темно-каштановых волос за ухо. На лице смесь эмоций от нежности и заботы до смущения. Характерный взгляд серой стали из-под опущенных ресниц, томный, как туман. И только встретились взглядом — сразу отвел в сторону. Врунишка. Румянец щек довершал образ. — Это для хорошего сна, надо лишь заварить… Хью дал… Просто ты уже которую ночь не высыпаешься… Она никогда не любила цветы, но было приятно… Аватар заботился о ней.        Опять эти обрывки снов всплывали в памяти. Просто сон! Аанг никогда не дарил ей цветов! Да и с чего бы? Нет, это всё бред больного разума. Как и весь его «другой» образ. Монах всегда гладко выбрит, она никогда в реальности не видела его волос. Азула лежала на железной кровати, она рассматривала и пересчитывала металлические клепки на железном потолке камеры. При каждом движении раздавался лязг цепей, сковывавших ее по рукам и ногам. Заперта в одиночестве. Гниет заживо в самом расцвете юности. Совершеннолетие встретила за решеткой. Клетка тесная, что нет возможности для тренировки. Окошко настолько маленькое, что невозможно голову протиснуть. Солнечный свет почти не проникает сюда, вечная полутьма, освещаемая лишь собственным огнём.       Это ад.       Она хотела бы вырваться, спалить все кругом в адском пламени. Особенно Катару, Мерзкую дуру! Простолюдинку, победившую ее в Агни Кай. Защищавшую этого Зу-Зу. Водяная бы так Аанга под Ба-Синг-Се защищала! С кем эта дура: с принцем или с мальчиком-монахом? Удалась ли интрижка, когда Азула засадила Катару и Зуко — эту «сладкую парочку» в одну тюремную камеру? Удался ли расчёт? Однозначно, Аанг, придя спасать подружку, не был бы рад застать свою девицу в компании принца Огня. Азула же хотела бы поймать этого смазливого бритоголового монашка и приковать здесь в этой самой камере. Он бы больше не брился, отрастил бы волосы, спал здесь на этой металлической противной кровати или на голом полу. Хотя он привык к лишениям, ведь он монах. Нет, она бы действовала изощреннее. О, да… Приносить ему поднос с едой, ухмыляясь во весь рот.       «Ешь, Аанг!» — будет она подавать поднос, где дымится свежее мясо. Она ведь знает, как он его не любит и никогда не сможет его есть. Вегетарианец. Но другой пищи она ему не предложит. Зато откормит не так, как её здесь морят голодом.       Она бы царапала своими острыми отточенными когтями его голую спину в синих татуировках. Особенно там, где зияет шрам под тонкой едва зажившей кожей. С удовольствием осознавая, что именно благодаря ей его тело теперь никогда не будет совершенным. Он бы не кричал от боли, ведь он, наверное, так терпелив. Не открыл бы даже рта. Не разомкнул бы губ. Она разомкнула бы его уста своими губами. Как в том сне… что виделся ей когда-то…       Она хотела бы целовать его пухлые сладкие губы как тогда. Не в сновидении, а в реальности. Даже если бы потом пришлось гореть в аду…       Она сходила с ума все больше. Те отвары, коими её опаивали здесь, делали её вялой и заторможенной. Но это не способствовало её успокоению, лишь делало искревленным мировосприятие. Азула продолжала быть самым буйным пациентом.       Навязчивые идеи одна безобразнее другой. То желание смерти и убийства, то запретная нежность или дикая похоть. Искривление в мозгу в период, когда личность только ищет своё место в мире взрослых, когда все только формируется. В голове нестерпимый шум. Бесящий шепот и дикий хохот. Это был Ад. Внутри и снаружи. Ее личный ад. И не потому, что все было так ужасно, а потому, что никто не навещал ее.       Никто… кроме…       Единственный её посетитель был редким гостем. Тринадцатилетний ангелоподобный святоша, что вздумал показать ей свое нечеловеческое милосердие. Каждый его приход был словно упреком за её прошлый проступок. Но все же… её сердце сходило с ума от радости, когда он приходил. Ей всегда становилось легче, когда он появлялся рядом. Голова просветлялась и мысли начинали течь более размеренно. Она не понимала, почему именно он. Ни брат. Ни подруги. А именно он приходил к ней — Аватар. Тот, на которого она охотилась как на зверя. Тот, которого она убила. Она никогда не хотела показывать ему, что рада. Показывать свои настоящие чувства. Рычала и бесновалась, гремя цепями. Выла, мечтая где-то далеко внутри, чтобы он вошёл к ней и обнял ее. Но этому никогда не бывать. Это сводило ее с ума… А он был тих и задумчив. Молча смотрел, а потом уходил.       И сейчас услышав, лязг отпираемых замков, она грохоча цепями кинулась ему на встречу. Сегодня он протянул руку сквозь решетку, словно в клетку к дикому зверю. И она плача в истерике, припала щекой к его руке, боясь молить о прощении, ведь это невозможно. Она отметила про себя, что он заметно вырос. Аанг из очаровательного мальчика превратился в столь же миловидного подростка. Как она и думала, время быстро стирало возрастную границу. Они были уже почти одного роста. Он прикоснулся рукой к её голове. Кожа ладони была гладкой и теплой, но на её пылающем лбу казалась прохладной. — Успокойся, я давно простил тебя… вот я принес тебе твое любимое одеяло из твоей комнаты, — Аанг протянул ей большой сверток из атласной ярко-красной ткани, который едва можно было пропихнуть сквозь прутья решетки, — Я хочу, чтобы ты удобно спала. Хороший сон поможет тебе быстрее выздороветь.       Как он мог так тепло относиться к ней? Говорить так спокойно. И даже проявлять заботу? — Я Монстр!!! Я Чудовище… — не унималась Азула. — Вовсе нет… Просто у тебя были плохие учителя. Тебя использовали. Тебя направили… Просто ты пошла не по тому пути, — глаза его были полны грусти. А потом он тепло улыбнулся ей. — Но ты можешь исправить. Ты и только ты. Я знаю ты очень умная. Вспомни все о своей жизни. С самого начала. С чего все началось? Когда ты изменилась? Почему ты стала такой? Кто тебя направил? Чего ты хотела бы на самом деле?       Эти вопросы она уже задавала сотни раз, с тех самых пор когда стала осознавать, что жалеет о своей ошибке… когда убила его. Она нашла ответ. Она прошептала: — Я просто хотела, чтобы меня любили.       Аватар улыбнулся. — Вот видишь, ты уже сама помогла себе, теперь помоги мне. Я хочу дать тебе свободу. Но это очень опасно, пока ты нездорова. Я могу лишить тебя магии, но я не могу исправить твой мозг или душу, избавить от злости в твоем сердце. Придумай как можно использовать твои выдающиеся способности на благо людям. — На благо людям… Но я умею только убивать, изжаривать, испепелять… — ее лицо искривилось в дикой усмешке, а в глазах горел огонь преисподней. Аватар вновь прижал руку к ее лбу. Странным образом ее это успокаивало. — Ты найдешь решение. Я знаю ты очень умная и сильная. Ты сможешь. Я верю в тебя. И еще… — Аватар протянул к ней вторую руку и на его ладони вспыхнул огонь. Он горел ярким оранжевым язычком, но потом начал терять жизнерадостный цвет, желтея и бледнея, но при этом явно становясь мощнее. Аанг сосредоточился, хмуро сдвинув брови и его пламя приобрело голубые оттенки.       Азула вытянула вперед свою ладонь и в ней почти тут же зажегся сноп синего пламени.       Она ухмыльнулась: «Превосходно. И что ты хочешь этим сказать?» Азула пыталась скрыть свое удивление, так как никогда прежде не видела такого пламени у других покорителей огня. Пламя Аанга не было таким же синим, как у нее. Но все же… — Я говорил с Мудрецами Огня об этом. И они пояснили мне, что, синий огонь рождается из убийственного намерения; эта одна из самых жестоких и самых опасных форм магии огня. Синее пламя, как правило, сильнее и горячее стандартного красного и оранжевого.       Азула ухмыльнулась. Для нее это было очевидно и так. — Некоторые из Мудрецов Огня считают, что он ведет к саморазрушению, мы долго спорили об этом, но иногда он необходим. И жрецы Древнего Города Солнца согласились со мной, потому как издревле покорители огня учились у Ран и Шао. Красный дракон и Синий дракон — это не духи огня… но воплощение духов двух его составляющих компонентов. — Что ты имеешь в виду? — спросила она, выпрямляясь и кривясь в усмешке. — Ран — жизнь, а его вторая половинка Шао — разрушение. Они сплетаются в вечном танце двух аспектов пламени, — объяснил Аанг, — Поэтому синий огонь имеет право существовать, ведь это огонь Шао. В конце концов, именно они обучали твой народ… Однако для применения этой способности без саморазрушения необходимо сохранять баланс, — продолжил Аватар, протягивая вперед обе руки. В его левой находился огненный сноп поблескивающий голубоватыми язычками. — Но разрушению сопутствует жизнь. К большому изумлению Азулы сноп ослепительно огня зажегся в правой ладони Аанга, ясно мерцая. Пламя было почти белым!!! — Как…? Как ты это сделал? Почему оно белое, твое пламя? — удивленно прошептала Азула. Она никогда не знала, что пламя способно на такое. — Огонь может иметь множество оттенков. Это целая симфония различных по энергетическому окрасу эмоций. Если бы ты могла отправиться со мной в путешествие, и встретить Великих учителей, то увидела бы и более грандиозное разноцветие. Белый огонь рождается из желания защитить, и он не слабее синего — если не сильнее. Использовать нужно это экономно и с осторожностью; идет очень большой выброс внутренней энергии, внутренний дисбаланс может разрушить дух. Так сказали мне Мудрецы Огня.       Азула вытянула другую руку, пытаясь создать такое же пламя. Она поморщилась и скривила бровь, когда ладонь осталась пустой. — Мудрецы Огня ничего не смыслят в этом! Оно не работает! — Ты еще не нашла ничего стоящего защиты, — объяснил Аватар. — Но ты найдешь.       Азула сдвинула брови, закусила до белизны губы, но пламя белее не стало. — Давай-ка попробуем вместе, — после минуты размышлений сказал Аанг, потушив огонь.       Сконцентрировавшись, он вытянул обе ладони. — Подумай обо всем, что тебе дорого, желая защитить все это… Твоя семья, родные, друзья… Аанг снова вызвал белый огонь в правой руке, поднес ближе к Азуле. Огонек весело потрескивал. Он был теплым и приятным, искрясь жизнью. — Я не могу создать это! Я не могу покорить белое пламя… — сообщила Азула сквозь стиснутые зубы с явным гневом в голосе. Синий огонь по-прежнему горел в её другой руке. — Ты сделаешь это однажды, — успокоительно сказал Аанг. — Ты сильная. Я знаю, что ты сможешь. Возможно, потребуется время… — Неважно. Мне более чем достаточно синего огня, — хмуро ответила Азула, заняв позицию магии огня. Однако цепи не давали ей вытянуть рук. Пламя из руки все же сорвалось и по низкой траектории полетело вперед, пульсируя и обдавая волной жара. Аанг, как маг воздуха, легко увернулся с линии атаки и нахмурился. — Белый огонь — противоположность твоему синему. Избавься от ненависти в своем сердце, от жажды смерти и ты тоже сможешь зажечь такой. Когда ты сможешь… я буду знать, что ты готова, что ты нашла свой баланс, — он снова улыбнулся ей. — Я хотел бы помочь тебе… Я уверен, что ты помнишь не все… твой мозг заблокирован. Я чувствую… смотри…       Он поднес белый огонек к своему лицу, а потом развел руки, разделяя пламя надвое и начал медленно вращаться. — Смотреть на то, как ты танцуешь с огнем? — скривилась она, оскалив зубы.       Аанг погасил огонь и ушел. Молча, не оборачиваясь.       Азула медленно сползла по прутьям решетки. Она рыдала.       Вернется ли Аанг снова? Он действительно хотел ей помочь. Но как? Как это могло помочь?       Она схватила край одеяла и протащила его сквозь прутья. Завернувшись в него как в кокон, она уткнулась в край своей металлической кровати. Сквозь прутья зарешеченного окна был виден край алеющего неба. Упала звезда, волоча за собой длинный огненно-дымовой хвост. Эта звезда похожа на него. На Аватара. Она снова видела его сияющим неземным светом, искрящимся в протуберанцах ее молний и падающего замертво вниз.       Она снова плакала. Что он хотел показать ей? О чем вспомнить?       Азула закрыла глаза, зажгла пламя на ладони и начала медленно вращать руку вокруг. Мелькающий огонь. Где она видела это? Огонек. Медленно плывет. За ним она различила что-то зеленое. Фигура в шляпе — амигаса[6] … Мальчишка с грозовыми глазами в зеленом жилете без рукавов, такой же шляпе и белых чудаковатых штанах. «Пушистые штанишки?!» — слышит она свой заливистый смех. Она умеет смеяться? Так просто, весело и совсем не наигранно? А мальчик — Аанг? Аватар? Стоп… Нет, нет, нет. Фигура в шляпе за движущимся огоньком была иной….       Она снова видит тот огонь. Он медленно плывет. Где она видела его? Где?       Азула видит фигуру отчетливее. Кажется фигура что-то говорит. Она прислушивается, но не слышит. Она лишь слышит отдаленный шум… что-то похожее на шум базара… Ярмарка… Вспышка… И вот белый огонек превращается в раскрытый бутон лотоса. Белого лотоса на кожаной повязке. Эту ленту она повязывает вокруг копны темно-каштановых волос. Беспорядочные локоны на голове мальчика. Мальчика с грозовыми глазами. Грустными, словно повидавшими много горя. Аанг? Аватар?       Разве они бывали на ярмарке? С ним? Бред!       Но вот она держит в руках небесного бизона — игрушку, которую она выиграла для него. «Хочешь?» — спрашивает Азула у грустного мальчика, пытаясь хоть как-то скрасить его жизнь и вызвать на лице улыбку, что так ему идёт. «Нет, благодарю» — отвечает он, так и не улыбнувшись… игрушка горит и рассыпается в ее руках пеплом… Она пытается всмотреться в этот огонь. Горит не бизон, а кукла в зеленом платье. Кукла? Она никогда ими не играла, терпеть не могла их… «А Азуле новую подругу. Она одета по последней моде Царства Земли» — слышит она вдруг голос матери, зачитывающей строки из фронтового письма: — «Зуко — жемчужный кинжал военноначальника, который сдался, когда мы проломили внешнюю стену. Обратите внимание на надпись и превосходную работу…»       Азула оборачивается и видит маленького брата, читающего надпись на кинжале: «Не сдавайся без боя» Дядя постарался с подарком для племянника. Зуко обожает холодное оружие. «А пока шлю вам подарки…» — продолжает голос матери, читающей письмо с фронта от дяди Айро. — «Если город так же великолепен, как стена, то Ба-Синг-Се достойное приобретение, надеюсь, вы его когда-нибудь увидите. Если мы не сожжем его дотла. Ха-ха-ха»       Да это было… Но словно события идут обратным чередом…       «Если Айро не вернется с войны, то твой папа станет следующим Хозяином Огня» — произносит голос отца, она сидит у него на коленях, а он гладит её голову. — «Из твоего папы вышел бы Хозяин Огня получше, чем это царское ничтожество».       Смутный образ человека в шляпе появляется и ускользает… Огонь в фонаре мелькает перед глазами, выжигая мысли.       «Скоро твой папа станет великим. Скоро у тебя будет всё, моя маленькая принцесса. Ты ведь этого хочешь? Да, тогда слушайся папу» — снова говорит её отец, приглаживая волосы. Она пришла пожаловаться на брата и на мать, которая ругала её за шалости. А он дал ей серебряный поднос с конфетами и чашечкой чая.       «Унеси тете Арне, дорогая моя… Только конфеты не ешь… я дам тебе другие… вкуснее»        Азула вся в белом. В стране траур. Через несколько дней жена наследного принца Айро умерла от неизвестной болезни. Азула вдруг вспомнила её поглаживающей большой живот. Что это значило, она поняла только сейчас.       Азула распахнула глаза и снова зажмурилась. Нет, конфеты и смерть тети не должны быть связаны. Бред! Она должна вспомнить. Медленно плывущий огонек. Человек в шляпе — амигаса. Он что-то говорит…       «Ты должна слушаться папу» — опять голос отца. — «Ты не должна рассказывать мои секреты». Вдруг она слышит свой детский голосок, произносящий страшную по смыслу фразу: — «Например, что ты приказал убить моего кузена Лу Тена? Кронпринца? Тому иностранцу?»       Невыносимая боль в голове. Азула кричит в голос. Но никто давно не обращает внимания на её истерики. Санитарам плевать на неё. Сердце её разгоняется до бешенного ритма. Огонек плывет.       «Отнеси это своему дедушке. Просто оставь в его комнате» — отец снова протягивал ей поднос. И сколько, ей не хотелось ответить, что это работа прислуги, а не принцессы, она покорно несла и улыбалась. А за спиной она слышала, как ссорились родители. Отец говорил, что мать слабохарактерна и слишком добросердечна, чтобы стоять у трона и быть Хозяйкой Огня.       Мать, говорила, что она не убийца, и что ей не нужен трон, утопающий в крови.       Азула открыла глаза, но огонек продолжал мелькать, ускоряя свой ход. Она накрылась одеялом с головой. Не помогло. Красное одеяло превратилось в малиново-красный занавес тронного зала. Она сидит там, боясь пошевелиться и выдать себя. Она слышит голоса. Говорит Азулон — ее грозный дед: — Как посмел ты предложить мне такое? Лишить Айро трона и сана?! И это в тот момент, когда он сломлен поражением под Ба-Синг-Се, где он потерял единственного сына?! — Вот, именно, единственного… отец, у него нет будущего. Его династия прервалась. А у меня двое детей. Я буду Вашим верным слугой. Используйте меня.       Она слышит злобный рык старика и шипение пламени. Зуко трусишка сбежал, выскользнув из-за портьеры, куда она его тайком затащила после того как им было велено удалиться, в свою комнату. И Азула осталась в укромном местечке одна. — За твою дерзость, ты должен поплатиться. Баш на Баш! Наказание должно быть равно преступлению. Ты должен познать боль утраты сына-первенца, пожертвовав своим сыном. Ты должен отправить Зуко в Царство Земли, пусть его усыновят там наши враги… — это было сказано так, что Азуле впервые было жаль брата. Того практически отправляли на смерть. — Как прикажете, отец… Ваше Высочество, — смиренно ответил Озай. — И не пытайся вернуть его… в течение семи лет! — кажется, рассерженный старик сжигал все мосты. — Но как? Почему? Не позволю! Как ты можешь? Ну, сделай же что-нибудь. Ну, скажи… ну как же? — услышала она причитания матери.       Шторы колыхнулись. В тронный зал кто-то вошел. — «Срочная депеша, господин Лорд Огня Азулон. Из пустыни Ши-Вонг». Послышался хруст распечатываемого свитка и шаги уходящего посыльного. Затем пауза.       Мертвая тишина… И вдруг раздался рык. За портьерами было видно, что полыхнуло пламя. Огонь поднялся стеной до самого потолка. Это означало, что Хозяин Огня очень-очень-очень сердит. — Чокнутая сова! Мы должны оборвать эту вечную жизнь Аватара раз и навсегда! Он не переродился, а где-то прячется, и это Маг Воздуха! Разве мы не истребили их всех?!       Его противный старческий голос эхом разносился по тронному залу. — Не для того отец мой Созин убил своего «друга и спасителя» Року, чтобы отдать все захваченное во власть его потомкам! Никогда слышишь, никогда правнуки Аватара не унаследуют мой трон! Династию должен был продолжать Айро! А от тебя нужно было лишь сильное потомство магов — завоевателей. Дурная была идея! Убей их всех немедленно. Урсу в первую очередь. Ты же прекрасно знаешь, что твоя жена — внучка Аватара Року!!! Пригрел змею на груди… И еще жаждешь трона?!       Мать всхлипывала на полу. — Ты должен убить Зуко… — Хорошо, отец, как прикажете. — Отвечал Озай абсолютно ровным голосом. Азула не видела его, но была уверена, что на лице отца не дрогнул даже мускул. — Как ты можешь, он же твой сын?! — шипела на него Урса. — Ну, сделай же что-нибудь! Защити нас! — … и Азулу. — добавил Азулон, не обращая на Урсу внимания, словно она уже была мертва. — Азулу? — Тут голос Озая дрогнул. — Отец… — Убить аватарских ублюдков и все тут!!! — Пощадите хотя бы Азулу. Еще утром вы восхищались ей, гордились… — пыталась защитить ее мать. — Отец, только не Азулу… Я убью Зуко и Урсу (Азула услышала как с новой силой заплакала мать) но… Азула — она величайший в будущем Маг Огня, она уникальна, вундеркинд… Вы же сами сегодня видели, Ваше Высочество.       Потом мать рассмеялась ненормальным смехом и сказала: «Такая способная! Уж явно не в вашу породу» — Отец, Азула будет мощнейшим и эффективнейшим оружием против Аватара. — Что?! — недоуменно вскрикнула мать. — Так вот зачем?! — С чего ты это взял? Как можешь ты быть уверен, что она не перейдет на его сторону? Тогда она будет мощнейшим и эффективнейшим оружием против нас! — Нет, она не посмеет ослушаться. Моего приказа! Я уже пробовал. Мы промоем ей мозг и запрограммируем на убийство Аватара. Она выполнит. Пленный агент Дай-Ли уже проводил на ней опыты. Она не посмеет ослушаться. — Что ты хочешь сделать с нашей дочерью?! — вскричала мать. — Она же маленькая, она же ребенок. Как ты можешь так? Чудовище! Чудовище! Чудовище! Чудовище! — раздавались слова матери у неё в голове, но впервые были адресованы вовсе не ей. Огонек замелькал так быстро, что начал сливаться в сплошную сияющую полосу. Но фигура за ней становилась все отчетливее. Пламя в крутящемся вокруг неё фонаре мелькало, скользя по спирально закрученной дорожке, управляемый магом Земли. Голова ужасно болела. Глаза грозились вылезть из орбит.       «Не бьеспокойтесь повэлитель, она будет о-о-очень послушной. И она все исполнит! » — сказал он. Наконец Азула услышала голос того, кого хотела услышать. Того в шляпе, в зеленом, с огнём. Иноземца. Теперь она знает, он из Дай-Ли. От этого голоса у неё побежали мурашки по всему телу… И это тот же человек, что получил приказ на уничтожение Лу Тена. Не было ничего удивительного в том, что наследник престола погиб под стенами захватываемого им Ба-Синг-Се от рук элитных магов-защитников столицы Царства Земли. Дай-Ли давно были в сговоре с Озаем. Давно работали на два фронта. Давно продались и пошли против устоявшегося мироустройства. — «Ты… Должна… Убить… Аватара!!! У-би-ть! Ууу-би-ть А-ва-та-ра!!!» — Я правнучка Аватара!!! — закричала она во весь голос, сдавливая виски.        Азула проплакала всю оставшуюся ночь, вспомнив всё это. А когда утро окрасило её камеру малиновым цветом, она открыла глаза и вдруг поняла. Поняла, что осталась одна. Совершенно одна. Одна в своей голове. Больше она не слышала шума, шепота, дикого хохота. Словно та, что любила Аватара и та, что хотела его убить — обе молчали в растерянности.        Она осознала, что убийство никогда не было ее желанием.       Она осознала, что её действительно влекло к Аватару, но влечение это не было плотским. Истинная суть их отношений — духовная близость. Аанг — это перерожденный Року. Истинное желание — защищать его.       «Не получается? Просто ты не нашла ничего стоящего защиты…» — Аанг бросил эту фразу тогда перед уходом.       Азула вытянула вперед руку, раскрыла ладонь. И в её руке, наконец, родилось белое пламя… Она нашла свой баланс.       Только освобождать её никто не торопился. Она ждала несколько месяцев. Год. Но Аватар не появился… Азула не поверит никому больше.       Он обещал ей свободу?! Ха!!! Она добудет её сама!