Огонь на двоих

— Зирин, — властно, по старой привычке, обратилась Азула. — Доставишь меня на тот берег!       Длинноногая девица уперла руки в бока, сузила янтарные глаза, оценивающе посмотрела. Пришлось Азуле натянуть улыбку и добавить чуть мягче: «Нам еще сестёр спасать надо. Чем больше нас будет, тем лучше. Правда, милая?»       Спустя несколько мгновений, перекинув длинную темную косу через плечо и подобрав мокрый подол, Зирин все же забралась в лодку. Оттолкнувшись веслом, причалила лодку ближе, пока она не шаркнулась дном о песок. Девушка протянула ей руку, но Азула прошла мимо, забросив кожаную обувь за плечо. Деловито закатав шаровары, и хмыкнув, принцесса ловко запрыгнула в лодку, села на влажную пропахшую рыбой скамью и наморщила носик. Могли бы и лодку лучше найти, и гребцов дать. Но излишнее внимание к её персоне, ни к чему сейчас. — Отчаливай! — приказала она, смерив взглядом «подругу». Та теперь ей по гроб обязана, пусть так себя и ощущает. Никогда не узнает, что освобождение Зирин по-настоящему ничего не стоило. Великодушная Ма всё устроила как надо. Оставалось лишь подыграть и расписать свои подвиги.       Но голос Ма всё ещё звенел в её голове. Всё еще помнилось собственное фиаско: за несколько секунд до трагического приземления, инстинкт самосохранения взял вверх… Синие огненные всполохи вырвались из её конечностей, не давая разбиться о поверхность. — Не каждый день приходится видеть столь впечатляющую демонстрацию магии Огня… — Ма похлопала в ладоши, стоя у окна террасы. — У Та Мин великолепная правнучка, не правда ли, Ваше Высочество?! Если хотите быть не узнанной, мой Вам совет — не используйте «Синее Пламя»! Да и для ребёночка эта техника может быть вредна.       Принцесса поднялась с земли, отряхивая подол своей длинной рубахи. Да, «Синее Пламя» было слишком редкой техникой и это следовало учесть на будущее. Сейчас Азула готова показать и другие техники, например, молнию. Или создать белый огненный шар. Сдаваться без боя она не собиралась, хотя отлично понимала, что влечет раскрытие её личности, как беглой принцессы. Азула уже слышала о решении Зуко перевезти мать с новой семьей обратно в столицу, а в Хира’а оставить охрану — на случай, если «опасная преступница» вернется. Ни брат, ни мать, очевидно, не ожидали её возвращения в «семью» с распростертыми объятиями. Тюрьма, психлечебница или ссылка — это лучшее на что приходилось рассчитывать опальной принцессе.       Ма спустилась со ступеней и неожиданно склонилась в почтительном поклоне. Этот маневр был излишним. Она давала Азуле шанс покончить с ней, расгадавшей её истинную личность. — Ваше Высочество! Чем я могу вам служить? — говорила приветливо и с какой-то теплотой в голосе, но Азула не хотела ей верить. Сейчас доложат Зу-Зу, и тот вышлет флот, окружит остров. Времени на побег не оставалось. Почти.       От следующих слов глаза могли бы у других, наверное, стать мокрыми. Но Азула всегда была скупа на эмоции. Тем не менее, именно они теперь преследовали её.  — Простите меня старую, что лезу не в свои дела. Но не губите себя, не губите дитя. Вы необыкновенная! И дитя ваше будет уникальным! Отпустите сомнения и невзгоды прошлого, принцесса, проживите с любовью и желанием сейчас, и дайте новой жизни прорасти. Даже если трон будет потерян, у женщины есть лучшая участь — стать Матерью. И этот титул лучше и важнее перед Агни. Я готова служить вам верой и правдой, помочь чем могу. Знаете, из самых сильных магов выходят лучшие целители. И в нашей нации никто не сравниться с вами, Ваше Высочество. Принцесса Огня! Вы могли бы обучиться у меня, стать Великим Целителем со временем. Или выносить это дитя, родить и оставить при монастыре… Мы бы позаботились о ребёнке. — Я не хочу… Не надо… Не сейчас… — прошептала Азула в ответ. — Вы, конечно, можете выпить отвар. Если дитя от насильника — нежеланное, нелюбимое. Ведь неспроста все эти увечья. Я могу приготовить абортажное средство, если пожелаете. Травники знают и не такое. Могут исцелить, а могут и наоборот…       Принцесса тут же вспомнила мать, приготовившую смертельный яд для Азулона. Без вкуса, цвета и запаха. И невольно содрогнулась, начиная опасаться и за свою жизнь, в стенах с ещё одной ученицей Рины… — Лучшие целители и лучшие губители по-совместительству, одновременно… — вздохнула Ма и Азула не могла определить степень её искренности. — Такова Судьба. У всего есть обратная сторона. Говорят, что женщины становятся прекрасными целителями, потому что обладают глубоким знанием жизненного цикла. Говорят также, что поэтому они очень опасны. Вы ведь слышали о силе Мастера Катары из Племени Воды? Маг Крови, возможно, опаснейшая убийца в битве. Но она исцелила Аватара… и нового Лорда Огня.</i>       «И победила меня на Агни-Кай…» — Азула дала себе оплеуху. — Что с тобой Тай Мей? — вырвал её из воспоминаний звонкий голос попутчицы. — Ты что-то бормотала, а потом ударила себя. Азуле невольно пришлось сделать невозмутимое лицо. Соврать как всегда правдоподобно. — Да так вспомнила об одном… — Красавчике? — ухмыльнулась девица и ничего не оставалось, как кивнуть ей.       Зирин замерла с веслами в руках, заглядывая в глаза и забавно приоткрыв рот, попросила: — Расскажи, а?! Азула повела плечами, и покручивая локон между пальцев, поведала свою историю.  — Да, этот «красавчик» тогда накинулся на меня как дикое изголодавшееся животное. Я и не подозревала, каким он был. Иначе не игралась бы так легко. Настоящий Огонь! Я была сильной, но он оказался сильнее. И дело даже не в магии. Мои тонкие руки умещались в его одной руке, сковывая их как в оковы, и лишая возможности любого маневра. Другая широкая ладонь зажимала рот и нос, пытающиеся обдать его пламенем. Повалил меня, расплющил о дно лодки. Я всё ещё помню груз его массивного мускулистого тела. Невозможность вдохнуть или выдохнуть. Искры из глаз от грубых толчков и судорога стянувшая тело в боли. Влажное, вязкое, струящееся по бедрам. Дрожь наших тел. Бешеный пульс до потери сознания. И потом я вспомнила себя на окровавленных тряпках на берегу. Одинокую и брошенную, после неистовой «ночи любви».       Лицо Зирин несколько минут было перекошено ужасом.       Азула всегда любила выводить людей на сильное проявление любых чувств. Любых от страха и ненависти, до восхищения.       Зирин хмыкнула, смерив её взглядом, и ужас сменился на неверие. — Ты так легко рассказываешь о подобных ужасах…       Азула криво усмехнулась. Её восхищала та степень страсти, что охватила её Великана, и та степень самоубийственного раскаяния, судя по его рыданиям после. То, что произошло с ней, вызывало ли столько эмоций? Зу-зу, Тай Ли — эти эмоциональные люди всегда подпитывали её. Она словно окуналась в них с головой, примеряла на себя. Но способна ли она сама была на подобную глубину их проявления? Кажется, Мэй — эта «льдышка» нужна ей была, чтоб не чувствовать свою эмоциональную скупость. На фоне Мэй она выглядела вполне нормальной.       «Мне так жаль тебя», — голос Урсы прозвучал тихо и ласково, но эта иллюзорная доброта словно окатила Азулу холодной волной. Казалось, холодные пальцы матери коснулись её плеча. Азула стряхнула эти невидимые пальцы. …И вновь поймала на себе взгляд янтарных глаз Зирин. Девушка внимательно смотрела на неё. Азула натянула улыбку и вылепила мечтательное личико. Она всегда была прекрасной актрисой… как и мать. Последняя мысль, чуть не сдернула с неё маску, но Азула сдержалась, лишь нервно дернув глазом. — Ну, второй раз он был гораздо нежнее… — мягко проговорила она и собеседница улыбнулась, что указывало Азуле, что она не ошиблась с направлением. Девушки, такие дуры, любят романтичные истории. — Он хотел меня как никто другой. У него были сильные руки! Мы могли быть отличной парой… — Могли… Ну, понятно! Все мужики козлы, но сильные руки бы нам сейчас не помешали… — хохотнула подружка, налегая на весла. Зирин все же была не дурой. Скорее, уже. Очевидно, разбив кораблик своей наивности, полный розовых грёз, о реальность отношений. Возможно, и не однократно.       Азула притворно растянулась в улыбке и выдавила смешок. — Честно, я бы не перенесла такого. Еще хуже родить от подобного монстра. Ты невероятно сильная, если относишься к этому так легкомысленно! — Зирин приподняла брови. А потом, забавно дернув ими, улыбаясь одним уголком рта, добавила: — Или сумасшедшая… — Конечно, последний вариант… — натянуто рассмеялась бывшая пациентка психлечебницы. Очевидность режет. Правдивость отталкивает. Ложь мягче ложится. Оправдания лишь вызывают больше подозрений.       Зирин расхохоталась в голос. Ожидаемая реакция. Восприняла как шутку. — Нет, конечно, ты сильная. Очень сильная и смелая! А ещё ты весёлая, и уморительно смеёшься.        Азула смеялась уже более естественно. Актерская игра выходила на новый уровень. Внутри же было не до смеха. Пришлось опуститься на самое дно, чтобы понять: «Я такая же, как мать, как долго бы ни отрицала это. Если разобраться, то её так же предавали, брали силой, ломали, лучшие её черты обращали в оружие. Как и я, для Родины была принцессой, для Озая — инструментом. Её использовали и выкинули. Как и меня. Так же ненавижу собственное дитя и желала ему смерти»… — Ты тоже… Кажется, ты будешь лучшей моей подругой, сестричка… — оглянулась снова на Зирин, чтобы убедиться, что все в порядке и ложь как всегда убедительна.       «Надо быть осторожнее. Никакого «Синего Пламени» ни в коем случае! Никаких лишних выходок! Не срываться по каждому пустяку! Не обращать внимания на голоса в голове! Ведь никто не станет иметь дел с сумасшедшей, а именно так я буду выглядеть, разговаривая сама с собой».       Пришлось снова натянуть приветливую улыбку. — А у тебя был свой Красавчик? — дружелюбно спросила девицу, втираясь к ней в доверие. Сделала заинтересованный вид. Зная, как люди любят рассказывать о себе, насколько им льстит внимание. Да и разболтать могут всякие свои слабости или интересные факты, за которые можно уцепиться…