Огонь на двоих

— Я помню тебя совсем другой, Зула… — произнес Аанг, словно не своим ртом. Голова его ужасно ныла и раскалывалась, почти так же, как после разговора с Джонг Джонгом, когда тот, непонятно почему упрямясь, вдруг ни с того ни с сего решился его обучать, при этом выглядя крайне запуганным и ошеломленным. — Зула? — переспросила дочь Озая, нарушая ход его мыслей. «Я, что сказал это имя вслух? Вот идиот!» — подумал последний Воздушный Кочевник, хотелось стукнуть себя по башке, чтобы привести в чувство. Он молчал. Голова Аанга болела почти так же, как в деревне Чина, где был суд над Аватаром, при том он был тогда одет в одежду Киоши и, казалось, не совсем удачно исполнял её роль. Народ и друзья смотрели на него столь же ошеломленно, утверждая, что он признался во всём в образе самой Киоши. Что она сама явилась. Но он этого не помнил. Натягивая маску «всезнающего могучего мудрого моста между миров», он продолжал играть и подстраиваться под ситуацию, как делал это всегда. Как воздух, который принимает любую форму и заполняет доступное. — Извини, мне наверное тоже голову напекло сегодня, — соврал последний Воздушный Кочевник. Аанг натянул фальшивую улыбку, одну из тысячи масок, которые он использовал, чтобы скрыть внутреннее волнение. Говорят, если чаще улыбаться, то настроение может реально улучшиться. Пока же на душе зачастую было паршиво. После победы над Озаем его часто накрывало с головой вспышками неконтролируемого гнева, выводило из колеи, заставляя терять контроль, метаться меж миров. Провалы в памяти лишь усугублялись. Аватар помнил многое, но не всё. Слишком запутанной была его линия судьбы. Слишком часто он останавливался в полушаге от принятия решения, пытаясь взвесить все «за» и «против». В этом был весь Аанг — типичный представитель своей нации, рожденный традиционно осенью, потому вечно прибывающий в состоянии весов. Вот и сейчас он не знал, стоит ли признаваться во всём девушке перед ним, когда он сболтнул капельку правды. Или придумать очередную ложь, позабористей? — Сделаю вид, что поверила. Но знай, меня так просто не проведешь, — растянула губы в такой же фальшивой улыбке красавица. Помада делала её губы такими выразительными. «Любить и восхищаться можно, но трогать — нет!» — мысленно напомнил себе Аанг. Это про неё, про огненную леди. Он помнил её совсем другой и невероятно похожей одновременно. Нежное лицо обрамлено иссиня-черными прядями волос. Они спускаются легкими волнами на плечи и спину. Темный цвет локонов оттеняет светлую кожу. Высокие скулы и заостренный подбородок выдают аристократическое происхождение красотки. Но он помнил её и не принцессой… Просто девушкой из народа Огня. — Тебе стоит говорить правду, потому как ты совершенно не умеешь лгать! — Азула хитро скосила лисьи глаза. В её улыбке упрек и насмешка. Она всегда была проницательной. — Твой рост четыреста метров, ты фиолетовый единорог и у тебя розовые крылья! Куда мне в этом с тобой тягаться, когда ты и правдовидца способна смутить?! Ты хороша, — усмехнулся парень припоминая, что она провела даже Тоф, не моргнув и глазом. — Хочешь знать мою правду? А в чем эта правда? И поверит ли? Не сочтет ли более сумасшедшим, чем сама? Простая истина, что она убила его. Простая правда, что она спасла его. Какую из них выбрать? Здесь и сейчас казалось, что любая из его версий — ложь. Был реален лишь поединок, после которого на его спине остался шрам. Плюс небольшая отметина на ступне. Говорят шрамы украшают мужчин. Что же она его хорошо разукрасила! Говорить можно многое. Абсолютно все окружающие помнили, как Аватара объявили погибшим после битвы под Ба Синг Се. Слухи, которые были опровергнуты спустя время. Но у каждых слухов есть основа. В каждом слухе может быть кусочек правды. — Я действительно хороша? — переспросила лукавая. Он лишь кивнул. Ему едва удавалось поддерживать разговор с принцессой. Голова его была переполнена мыслями о истине бытия. И правда была в том, что он был реально убит. Аанг сам не хотел признавать этого. Избранные знали, некоторые догадывались о том, что если Аватара убить в его особом состоянии свечения, то он погибнет безвозвратно и цикл Аватара прервется навсегда. Но никто не задумывался над тем, что именно это и случилось под Ба Синг Се тогда, но что-то пошло не так. — Что-то не так? — брови девушки сложились домиком. Аанг продолжал думать о своём. Складывалось впечатление, что они понимают друг друга с полуслова, чуть ли мысли не читают друг друга. Но он знал, что это самообман, совпадение и не более. Даже не смотря на духовную связь, она не способна понять его. Он и сам не понимал что тогда произошло. Что именно? Выжил, победил. И всем плевать, что так невозможно. Никто и не вспоминал об этом. Словно он был просто ранен. Никто не знал, что он и вправду умер? Вроде бы и так. Но Катара, кажется, это знала точно. Ведь могла определить отсутствие дыхания и биения сердца. Аанг видел себя со стороны в тот момент, своё распростертое на бизоне тело, окровавленное и местами обугленное. Он видел своё бледное лицо застывшее в гримасе боли с раскрытым ртом. Видел свои полуприкрытые застывшие глаза с угасшей в них искоркой жизни. Но магесса Воды отрицала сотворенное её руками чудо спасения, говоря: «Я не знаю, что точно сделала тогда». Катара наивная добрая любящая девушка с неугасимой надеждой. Ладно, возможно она сама себе боялась признаться. Но Сокка знал. Тоф, Царь Куэй в конце-концов. Кто-то из них точно. Они же не настолько глупы? — Просто вспомнил кое-что, — Аанг опустил взгляд на татуированные стрелы, снова закрываясь в себе, прокручивая клубок мыслей. Он почесал гибкой рукой свой зудящий шрам меж лопаток. — Вы очень наблюдательны и проницательны, Ваше Высочество. — Судя по всему вспомнил наше общее прошлое и мои подарки, — заключила принцесса Огня. Опять попадание в цель. Она подарила ему и смерть, и жизнь, и новый шанс, и возможность побывать в ином измерении. Да, очевидный для них факт, что Аанг умер под Ба Синг Се на несколько минут, а потом его воскресила Катара. Но он же умер! Повержен в состоянии сияния! И никто не задумывался, как так вышло, что цикл Аватара продолжился после воскрешения, хотя не должен был. Никто не знал, какой ценой Аанг заплатил за это. А цена была высока. Никто не знал, что ему пришлось пройти петлю времени, пережить снова свою же жизнь, исправляя ошибки. Что теперь он тот самый Дваждырожденный Мессия. И что он воскресал уже не раз. Он воскрес сначала в мире Духов, потом в ином мире, где осталось целым тело его двойника. У духа Света и Гармонии был не один носитель, именно это давало ему возможность оставаться вечно бессмертным. «Аватар» — это «воплощение» божества в физическом теле. Так и звучал перевод этого слова во всех древних книгах, но никто не задумывался об этом. Божество не может жить целиком и полностью в одном человеке. Размерчик не тот. А вот прыгать с одной оболочки в другую — чем не выход? Дух в человеке лишь в момент Состояния Аватара, светится прорываясь через проколы в коже, выплескивается через глаза. Где же он всё остальное время? И почему Духу Света и Гармонии ничего не грозит, если носитель не сияет в момент своей гибели? Все просто… Обычно Дух в другом месте, сохраняя связь. Человеческая оболочка не может долго вмещать высокую материю. Всемогущий Дух будучи Создателем по сути на заре времен вынужден был создать паралель, видя страдания первого человеческого существа, ставшего его носителем. Потому Аватар давно был вовсе не один, и погибала копия лишь для одного из миров. Так и Аанг воспользовался этой возможностью. А потом снова воскрес в своём мире, но уже с заблокированными чакрами. Потому как физически вынужден был ютиться в не покалеченном теле копии в другом измерении. Но они были неразрывно связаны, переплетены, перекручены духовными нитями и нитями света, словно цепочка мироздания. Аангу хорошенько перепало за все ошибки и гордыню, за излишнюю принципиальность, за нарушение баланса во Вселенной. Его путь был не прост, а состояние — зыбким. Требовался постоянный самоконтроль и ужасно болела голова. А ей было от чего болеть. Все знали, что Повелитель всех стихий живет тысячи лет под разными образами и чтобы отыскать Аватара среди простых смертных достаточно выложить перед ним особые вещи, принадлежавшие его инкарнациям. Таков был ритуал определения у Воздушных Кочевников. Аватар даже будучи ребёнком, даже не помня своего прошлого, находил «свои» вещи из сотен и тысяч других. Потому как интуитивно помнил их. И, увы, память воплощенного «бессмертного духа» так же имела тенденцию к сохранению пережитого. Память не ограничивалась игрушками и вещами, принадлежавшими ему в прежние времена. Аватар помнил свои прошлые жизни, пусть кусками, пусть во снах, пусть в бреду, но помнил. Слышал голоса прошлого. Хорошего там, увы, в этой «вечной памяти», было мало. Слишком много накопилось. Вспоминал, как гибли его товарищи, а он ничего не смог сделать для их спасения. Вспоминал, как любил прежде и хоронил любимых. Что может быть ужаснее? — Мне стоит забыть это всё… — тихо сказал Аанг, осознавая это. Он скосил глаза в сторону и увидел выражение лица девушки, что стояла всё это время у окна. Она даже не догадывалась насколько глобальными были причины его грусти, смотрела на молнии и вдруг в глазах её мелькнуло сожаление. Или ему показалось? — Наверное, когда начинают дружбу, то извиняются и просят прощения за обиды… — начала Азула издалека, голос её дрогнул. — Но не я. Она говорила о их стычке. А у него в голове шел глобальный мыслительный процесс. И всё было настолько сложным… — Простить — не значит забыть то, что сделано. Простить — это значит не сохранить в себе негативное чувство. Аватар выдал очередную мудрость. Он прожил десять тысяч лет в этой ипостаси полудуха-получеловека, информации было столь много, что приходилось блокировать. Уже несколько жизней подряд. Всё хранилось в Древе Памяти в мире Духов. Но во сне или в медитациях от этих воспоминаний порой было не откреститься. Чем более юным и высокодуховным был носитель духа Света и Гармонии, тем труднее ему приходилось. Чем лучше было развито воображение воплощенного, тем картинки четче и разноцветнее во снах. Всё это было, конечно, кусками и обрывками, но даже этого было достаточно, чтобы взорвать мозг. И Аангу было тяжело особенно. Тем более и свою жизнь он прожил не раз. — Мне не тяжело извиняться, просто я к такому не привыкла… — прервала его очередные размышления огненная девушка. Да, такое действительно не свойственно принцессе Азуле. — Знаю… Помню… — вздохнул Повелитель всех стихий. Он помнил, как всё проиграл однажды, кажется не так уже и давно, всего-то в прошлой своей жизни, как прожил три года после Кометы Созина, потерпев поражение в ту первую неудачную попытку, как принцесса Азула казнила пленных и это вдавило его в депрессию. Как познал измену Катары и возненавидел Зуко, как ненавидел весь мир и опустил руки, потеряв цель в жизни. Он помнил, как обрёл новый шанс в теле своей же юной копии. В ином измерении. В теле другого Аанга, зацикленного в Состоянии, так же впавшем в анабиоз на сотню лет, но затерянном не среди льдов, а среди вулканов. Это была искаженная реальность, потому как там всё было наоборот — друзья врагами, а враги — друзьями. Там Зуко и Азула нашли его, но не были представителями династии, не носили титулов. Потому и та «другая» Азула была совсем иной. Для него она навсегда останется именно Зулой, пылкой девушкой из деревни Огня. Он помнил свою Зулу, помнил, какой ценой он заплатил за свою привязанность к прежней Катаре. И он больше не даст подобному случиться. Сейчас он был в своём мире, во дворце семьи Династии Огня. С принцессой Азулой. Вспышки молнии за его спиной освещали её лицо, лебединую шею и такое манящее декольте. На лице как и прежде выделялись в первую очередь губы. Такие чувственные и яркие, цвета спелой вишни. Фирменная помада. Такая редкость в их мире. Помнится, лишь актрисы и воины Киоши носили макияж, да Цветная Леди. Он всегда был падок на этот маскарад. Всё те же миндалевидные глаза насыщенного янтарного оттенка, в которых он утопал как в меду. Их обрамляют длинные пушистые ресницы. Они отбрасывают тень на покрытые легким румянцем щеки. Её возможно чем-то смутить? Длинные ресницы, словно перья диковинной птицы. Румянец на щеках похож на нежные персики, а губы — на лепестки роз. Он помнил, когда девушка смеется, её глаза словно искрятся, а во время грусти взгляд становится томным и более глубоким. Но сейчас перед ним не Зула. Эту принцессу он никогда не видел смеющейся, как нормальные люди. Эта Азула не умеет смеяться искренне. Её взгляд — это всегда тайна, разгадка и эпатаж. — Ты вовсе не та самая… — шепчет Аанг. Эта и та слишком похожи. Они словно отражения. Обманчивая идентичность внешности или противоположности внутренне? Он продолжает смотреть на неё, но всё отчетливее видит другую из своих воспоминаний. На высоком лбу выделяются темные, изящно изогнутые брови. Тонкий, слегка вздернутый нос придает лицу девушки игривое выражение. За полными, четко очерченными губами ярко-кораллового цвета прячутся ровные жемчужно-белые зубы. Его затуманенный взгляд скользит ниже. Какие аппетитные бедра и налитые груди, при этом тонкий стан — тростинка, белые холеные руки сложены за спиной словно крылья лебедя. Прямая спина придает девушке королевскую осанку, а вздернутый подбородок говорит об уверенности в себе. Всегда идет плавно, словно кошка. Её движения завораживающие, грациозные. Такая обманчиво мягкая, но скрывающая смертоносность. А походка может быть стремительной и пружинящей, что выдает внутреннюю пылкость. Она скрывает страсть и манит к себе одновременно. Каждый жест красавицы изящен. Она умеет грациозно откинуть прядь волос с лица, провести пальцами по щеке, интригующе поправить серьги или ожерелье. Эта девушка даже садится настолько привлекательно, что притягивает его взгляд. Её надменная улыбка заразительна, как вирус. А во время гнева она тщательно скрывает эмоции, что придает ей загадочности. Подобные женщины не просто красивы — они излучают уверенность в себе и внутреннюю энергию, манят как магнит. — Зула? — переспросила принцесса Огня, скривив губы. Никто не смел её так называть. Даже Тай Ли. Он ведь не произносил этого имени больше вслух? Как же ей снова удалось попасть прямо в цель? И почему принцесса так уцепилась за его оговорку? «Неужели…» — Аанг прервал себя на полумысли, он понимал, что находится здесь и сейчас в родном мире, но не мог избавится от воспоминаний из снов. Или это были вовсе не сны? Кошмары же не длятся годами и не имеют логического продолжения каждую ночь? Молнии мелькали за спиной, освещая вспышками янтарные глаза странно смотрящие на него. В них на удивление сейчас не было надменности, иронии или высокомерия. Стоящая перед ним Азула была действительно похожа на Зулу. Аанг старательно напомнил себе в очередной раз, что перед ним совсем другая девушка — Принцесса Огня. Реально опасная. Он невольно усмехнулся мысли. А что в его жизни было или не было реальностью? И сейчас он понял, что сны не были порождением его мозга, его многолетним бредом с которым он боролся внутри своей головы, просто он вспомнил всё. Это для друзей он пропал лишь на миг, тогда умерев под Ба Синг Се. По-настоящему же он реально прожил кусок жизни в другом мире. Воспоминания событий до Воскрешения наполняли его, как только он переставал их блокировать. Стоило признать, он в прошлый раз не просто попал в иное не поврежденное и юное тело, а они подменили друг друга. Выходит тот юный двенадцатилетний монах, пропавший среди вулканов в попытке отыскать подружку, очнулся на корабле нации Огня в его опаленном и прожженном молниями теле? И та встреча с командой «Бумераанг», и побег от них, и как они нашли его на берегу, обняли и назвали своей семьей, как он сжигал свой глайдер в вулкане вместе со своим прошлым — это всё были не сны? Это творилось с его двойником в его родном мире? Помнил Аанг и то, какой долгий и нелегкий путь ему пришлось преодолеть прежде, чем удалось снова спасти мир. Он помнил и тот последний миг до того, как почти решился на разговор с новой подругой Зулой, которую осмелился назвать «Моя». Тот последний день, точнее, ночь в искаженной реальности…

***

(*Искаженная реальность).

Он словно снова слышал тихий шепот ветерка, ласково колышущего высокую траву у мерцающего зеркала пруда. Снова видел небесное полотно с сияющими осколками далеких звезд, оно было точно иссиня-черный холст, на который некий художник случайно пролил краску, разлившуюся частичками искристых капель — таких далеких и таких холодных. Почти таких же, в которых он прежде видел растворяющийся образ Катары. Только теперь это видение не вызывало былых эмоций, он не гнался за мечтой, не пытался удержать её. В симфонии шелеста травы, редких птичьих пролетов, перекликающихся сверчков, едва уловимое движение водного зерцала — всё это было дыханием природы, проникающим в душу и вносящим в неё спокойствие и тепло, такая умиротворяющая гармония ночной прелести. Бездна над головой, не смотря на темноту, она была для него светлой. Луна в полном своем великолепии высилась на небосводе. Аанг смотрел на неё, немного щурясь. Когда-то в другом мире они были друзьями. Юи приходила, когда он нуждался в помощи. Она была больше, чем другом. Она была духом Луны. Они были не так дружны будучи в мире смертных. Теперь было иначе. Он чувствовал свою связь с ней. Он понял, что они связаны как-то, ещё тогда, когда луна погасла на небосводе и окрасилась в кровавый багрянец. Там, на Северном Полюсе. Аанг и Луна. Они были духовно близки и родственны друг другу. Давно. Наверное, с очень давних времен, когда он даже не был Аангом. Может, даже когда он не был Аватаром. Может, они были близки, когда он был Духом Света и Гармонии. Луна… здесь она вовсе не была принцессой Юи. Здесь всё было иначе. В этом искаженном мире. — Аанг… Ему послышалось? Ну вот, уже мерещится всякое. Женский голос окликнул его по имени? Слуховые галлюцинации. Сначала сны, теперь… — Аанг, я нашла тебя… — Зула? Странно, что теперь это имя первое приходило в голову, когда речь заходила об оберегающей его девушке. Он боялся вслух называть её Зулой, продолжал окликать её настоящим именем, убирая лишь титул принцессы, потому как здесь она принцессой не была. Просто девушка из племени Огня. Так сильно напоминающая ему любовь из прошлых жизней и снов, ведь уже несколько жизней подряд Аватар влюблен в представительниц этой нации: Хей-Ран, Ранги, Та Мин. Такая же как они красавица, с нежной кожей, лицом фарфоровой куклы и угольно-черными волосами. Но почему-то ставшая его убийцей в родном мире, будучи духовно родственной, ведь внучка его прошлого воплощения. Закономерно ставшая спасительницей здесь. Было куда логичнее, если бы она отыскала его благодаря этой духовной связи. В этом ином мире только Зула могла так беспокоиться о нём и искать его. Только зачем именно сейчас? Он оглянулся и зажмурился. Потому, что в луче ослепительного света плыла красавица, но вовсе не Зула, а сияющая уроженка Северного племени Воды с такими же ослепительными волосами. Невесомые одежды развевались, причудливо извиваясь вокруг её изящной фигурки. Принцесса Юи. «Нежная, любящая женщина, которая управляет небом с состраданием и лунной добротой» — как описал её однажды Сокка. Призрак из родного мира. Его Луна… Откуда она здесь? — Аанг, наконец-то я нашла тебя. Прости, вышло недоразумение… Я уже отправила твоего двойника в наш мир. Он тоже искал проводника. Вы так похожи… — Юи говорила так быстро и сбивчиво. А он только смотрел в её сапфировые глаза, радуясь, что наконец видит не просто друга, а именно своего друга из своего мира. — Что?! — в эйфории он не понимал, что она говорит, но все же смысл сказанного как-то смог дойти до него. — Я отправила его. Мне сказали вернуть тебя… — Юи в отличии от остальных духов, всё ещё сохраняла некоторые человеческие эмоции, потому говорила с волнением. Тем не менее голос её звучал духовными переливами. Так ангельски звонко, призрачно настойчиво и строго, что как бы мороз по коже, когда тело замирает при мысли, что нужно сделать что-то важное! Не голос в голове, а где-то изнутри, на уровне души… — Чтобы восстановить баланс в Мире Духов. Они пошли на то, что бы повернуть время в спять. Ты должен был вернуться в тот миг, когда был на грани жизни и смерти. Чтобы изменить ход событий. Но я вернула его… другого Аанга… — Что? Кого? — Твоё место занял тот неопытный мальчик, что погиб в этой реальности. Аанг вспомнил тот самый миг своего пробуждения в пылающем камне и те воспоминания, пришедшие ему позже о другой жизни, где он не сбежал, а был отправлен в Восточный Храм. История становилась всё запутаннее. — И что теперь? — он по-прежнему мгновенно подстраивался под любую ситуацию. — Я должна попытаться… тебя нужно вернуть. Но тебе нужно это тело, чтобы входить в состояние Аватара. Ты сам знаешь, ты был поврежден… — она опустила глаза, смутившись, не позволяя себе произнести «убит». — Я сейчас могу лишь объединить ваши духовные личности, связать светом. Переброс астрального тела будет возможен лишь в момент икс. Когда эти две реальности максимально приблизятся… Мы не знаем, когда точно, придется подождать… Но ты сможешь вернуться, когда он будет на грани между жизнью и смертью. — Юи замолчала. Аанг проанализировал её слова, мгновенно переварив информацию. — Тогда долго ждать не придётся, ибо моему двойнику выпала не самая сладкая доля. Гьяцо говорил мне, что, лишь пройдя путь страданий и достигнув самого дна, мы способны к перерождению. — Твой наставник был мудр, — она улыбнулась его разумности и быстроте мысли. — И ты стал мудрее. Если тот мальчик, другой Аанг, так неопытен, как ты когда-то… этот момент может быстро настать. При этом он не должен погибнуть. Помоги ему… Ты сможешь снова пережить с ним события после своей смерти-воскрешения под Ба Синг Се. Попытаться изменить ход событий. Только учти, что до полного воссоединения ты сможешь являться ему лишь во снах и воспоминаниях… — Ну так отправляй меня… я готов на всё… лишь бы… вернуться домой! — вскричал Аанг, не веря в такой долгожданный, но все же неожиданный исход. Ведь он уже почти год болтался по иному миру, скучая по своим прежним друзьям. — Надеюсь, он будет много спать и мои воспоминания не испугают его! Воздушный Кочевник, конечно, подозревал, что может быть и обратное, но выбирал более позитивный вариант. Так он уж был воспитан. — Хорошо, друг… — она улыбнулась его мальчишеской запальчивости. — Я рада, что ничто не меняет тебя…и ничто не пугает… Конечно, он мог вернуться, он мог всех спасти и плевать, что он мог лишь влиять на свою более юную и наивную копию. Аанг всегда легко подстраивался под любую компанию, под любые условия жизни. Любой Аанг. Судя по тем «снам», новая его версия без особых проблем влилась в его прежнюю команду так, что те ничего и не поняли, списав все странности в поведении на шок после воскрешения. Новичок Аанг даже умудрился также влюбиться в Катару. Аватар рассмеялся, как не смеялся давно. Но этот смех потух так же внезапно, как и начался. — Погоди… а как же эта реальность? А Сейрю и прочее? Что будет с этим миром? С Азулой… и остальными? — Ну ты ведь в курсе, что в Мире Духов многое возможно, а время здесь имеет совсем иное течение. Эта реальность будет «заморожена», но они продолжат сближаться… до момента икс… — Юи пожала плечами, давая понять, что лишние вопросы ни к чему, когда всё зыбко. — Но я ведь должен был спасти этот мир, чтобы спасти свой… — Аанг почесал курчавый затылок, здесь его тёмные локоны развевались на ветру, скрепленные кожаной повязкой с белым лотосом, но привычки остались прежними. — Ты уже спас… просто ты ещё об этом не знаешь, — Юи загадочно улыбнулась. — Как?! — недоумевал Аанг. — «Покоряя сердца»! Забавный способ… — она хихикнула, но всё же пояснила. — Ты способен покорять людские сердца. А ведь именно в них куется победа. Твои друзья связаны со своими двойниками так же, как и ты. Они влияют друг на друга. И ты увидишь, как всё изменится теперь. — Хмм… — недоверчиво хмыкнул Аватар. Но Юи поспешила развеять его сомнения. — Азула не способна теперь причинить тебе вред в любой из реальностей. Катара тоже. Сокка и Зуко на твоей стороне… И многие другие. Ты обречен на победу. — Хотелось бы верить в это. — Поверь… — она улыбнулась и продолжила. — Твоя подготовка к основной миссии продолжается. От её исхода будет зависеть будущее миров на десять тысяч лет. Ты идеальная кандидатура для её завершения. Юи положила невесомую руку ему на плечо. Аанг недоверчиво поднял брови, снова хмыкнув. — Хмм… Десять тысяч лет?! Вот уж не думал, что от битвы с Озаем зависит так многое… Да и вообще, как я понял, в разных измерениях у меня разные враги… — Аанг почесал затылок, эти густые волосы раздражали и делали его голову тяжелой. — Потому что это всего лишь люди… и это не основная миссия. Твоя миссия, как Аватара, намного глобальнее, чем ты себе представляешь. Но сейчас об этом не время говорить. Тебе пора… Он снова видел вспышки перед глазами, закручивающиеся в немыслимый водоворот. Он возвращался в свой мир.

***

— Почему ты называешь меня Зулой?! — переспросила его принцесса Азула, возвращая из воспоминаний чьих из «Аангов» уже не понятно. Они давно уже запутались, кто из них кто и где у кого родной мир. Один видел воспоминания другого, оба они побывали в мирах друг друга и привязались и возненавидели одновременно своих друзей-врагов. Так что всё в них перемешалось. Провалы в памяти, нестабильная душевная организация с мгновенной переброской в Мир Духов при любом эмоциональном всплеске, раздвоение личности и вспышки почти неконтролируемой ярости были побочным эффектом после этого духовного «слияния» и всего пережитого. — Лампада. Это имя лучше пошло бы тебе. Зула, почитающая предков, — только это и смог произнести Аанг, осознавая, что вывали он всю свою историю, его сочтет сумасшедшим даже бывшая пациентка психлечебницы. — Твой дед Року говорил мне, что Аватар погибнет, если его убить в Состоянии. Выяснилось, что это не совсем так… Я остался жив. И теперь я хочу покорить молнию, а не только отражать её. — Так ты значит ещё не покорил? — звучит напевный голос дочери Озая. В её вопросе насмешка, злорадство, самодовольное веселье. Что выражают глаза — не понять. Азула смотрит на него, но взгляд устремлен мимо на серебряные всполохи за окном; утонченные, изящные, безупречно холеные пальцы сжимают кольцо портьеры. Она прикрыла алой тканью беснующуюся за ней стихию, словно сделав ещё недоступнее. — Я хотел бы взобраться с тобою на самую крышу и поймать природную молнию, но в самой высокой башне теперь апартаменты Зуко. Он нас увидит… — Да, я могу отвлечься и начать учить его. Ты будешь ревновать? — девушка иронично изогнула бровь. — Или он будет ревновать тебя?! Её смех мог бы быть более естественным, будь у неё больше практики в этом. Но Азула почти не умела смеяться. Уроки Тай Ли всё же пригодились ей. С Аангом ей предстояло больше практики. — Будь моим учителем, Сифу Азула! — юноша склонился в традиционном уважительном поклоне, сложив перед собой руки в огненном приветствии. — Зачем тебе именно я? Зу-Зу недостаточно хорош в качестве учителя? Он отныне разжалован, какая досада… — Азула чуть выше поднимает брови, чуть больше улыбается в ответ, но это всё. Делает вид, что он по-прежнему ей безразличен, во взгляде нет даже намека на интерес. Зато голос звучит нежно и чувственно; если слушать только голос, можно поверить во что угодно. Воздушный Кочевник подхватил девицу на руки и выпрыгнул в окно. Она не визжала подобно Катаре, но он уловил её участившееся сердцебиение и ощутил нервную когтистую хватку на своем плече. Дикая пантера в его объятиях. Аанг не удержался от смеха и очередной дерзости: — Не бойся! С тобой Аватар! Сверкнула очередная ослепительная молния, а через несколько секунд невдалеке пророкотал гром, подтверждая своим ворчанием, что сезон дождей торжественно открыт. Слёзы неба вытягиваются тонкими серебристыми струйками, их становится всё больше и больше, они замирают на расстоянии, словно встретили невидимое препятствие, сталкиваются боками, суетятся, теснятся и толкаются — каждая стремится поскорее, желательно самой первой упасть на разгорячённую поверхность земли кальдеры, мощеных тротуаров и вычурных изогнутых крыш дворцовых построек. Азула впервые наблюдала купол воды изнутри и неожиданно для себя любовалась покорению противоположной ей стихии. Купол двигался вместе с ними. Капель уже так много, что они сливаются в сплошные потоки, видимо, ливень расходится, уже льёт, как из ведра. Зазевавшиеся у хозяйственных построек слуги начинают суетиться, стремясь поскорее спрятаться от неотвратимо надвигающегося водного потока, перед которым бессильна их стихия огня. Парочка же тем временем незаметно пробралась под проливным дождем к стойлу летающего зубра. Зверь недовольно зарычал увидев спутницу рядом с хозяином. — Тише, Аппа, тише… — погладил огромную рогатую голову питомца Воздушный Кочевник. — Кто у меня хороший мальчик? Потоки воды проникали даже в загоны, смачивая заготовленное для зверя сено. Но одежда их осталась сухой благодаря его магии Воды. Юноша закрепил поводья на рогах и поднял на спину вьючного животного тяжелое седло, словно пушинку магией ветра. — Ты уверен, что не хочешь тренировки на арене в Хари-Булкан? У нас их две. Я могла бы провести тебя на старую, там точно никого нет, — предложила магесса, невольно вспоминая тренировку с Лу Теном. Но Аанг покачал бритой головой. — Молнии, наверняка, будут слишком заметны из окон дворца. Ты ведь не спешишь раскрыть себя в очередной раз?! Она ехидно ухмыльнулась, обнажая ряд белоснежных зубов. Азула не смотрит на него и молчит. — Я покажу тебе твою стихию изнутри. Цеппелины обычно обходят грозовые облака, мы с Аппой не боимся и полетим насквозь. — Полёт в грозу? Да ты отчаянный! Ну давай, прокати меня с ветерком! — пушистые ресницы трепещут, на бледных скулах проступает легкий румянец удовольствия. Её сочные алые губы дрожат от едва сдерживаемой улыбки. Сейчас она не лжет, не переигрывает. Что-то азартное и живое рвется наружу. Рядом с Аангом так легко быть ребенком. — Куда направимся? — довольно усмехается вечный оптимист и романтик, предвкушая новые приключения. — Безлюдный островок подойдет лучше. Вперёд, мой Ученик! — скомандовала принцесса, смакуя последнее слово. — Хип-хип! — отдал приказ к взлёту Воздушный Кочевник. И десятитонный зубр, мягко оттолкнувшись шестью лапами, поднялся к небу. Если честно летать ей нравилось всегда и она абсолютно не боялась высоты, рассчитывая на свои уникальные способности, позволяющие ей планировать и поддавая жару ускоряться, замедлять падение. Увидеть грозу изнутри возможно было неплохой идеей, но её озаботил вид поломанного ногтя. Она всегда трепетно относилась к своему внешнему виду. Тем не менее краем глаза она следила за тем, как магией воздуха Аватар пробил брешь в темной завесе грозовых облаков, создав тунель. Яркие вспышки молний и разрядов озаряли их путь, но не причиняли вреда, встречая вращающийся воздух и меняя своё направление. — Если заглянуть внутрь грозового облака, можно увидеть, как водяные капли, частицы льда или снега сначала сталкиваются, а затем движутся в нём в разных направлениях. Мелкие и легкие частицы летят вверх, приобретая отрицательный заряд, а крупные и тяжелые — вниз, получая положительный. Она позволила нести весь этот бред, надменно оторвав взгляд от пилочки для ногтей, которой была увлечена куда более на данный момент. — Молнии потому и выглядят ломанными зигзагами… — произнес новоявленный ученик. — Так как воздух ей сопротивляется и отклоняет. Секрет моей родной стихии в постоянном уклонении от любой атаки. — Ты собрался стать моим учителем магии Воздуха? — идеальные брови принцессы Огня изгибаются изящной дугой. — Нет. Просто учитель и ученик всегда учатся чему-то друг у друга… — лукаво ухмыляется лысик. Они летели выше тяжелых дождевых туч. Темный океан неба колыхался теперь под ними, извергая редких трескучих змей молний. Выше над ними спокойно растянулись в ленивой неге перистые облака, безмятежные и светлые. Тем не менее полёт на бизоне Аватара был хуже полёта на дирижабле. Азула куталась в плед, который в основном защищал от холодного ветра. Сама принцесса лишь для вида настояла на том, чтобы загоревшийся идеей научиться создавать молнии Аанг делал это на необитаемом острове недалеко от столичного. Ей дворец всё же был роднее и сподручнее, но с этим ветреным парнем планы приходилось перестраивать чрезвычайно часто.

***

Остров был расположен в удивительной круговой лагуне, отороченной коралловыми рифами и россыпью маленьких необитаемых островков. Изумрудная зелень лесов, колоритный рельеф, кратеры потухших вулканов и очаровательные пляжи делали остров идеальным местом для романтического отдыха. — Неплохо, неплохо. Не поможешь даме? — спросила дочь Озая, когда они приземлились. Аанг никак не мог отделаться от очередных своих воспоминаний, по туману в голове приравниваясь к своей новой напарнице. Перед ним принцесса Огня, а не Зула. Не стоило забывать об этом. Или стоило? — Ой, да, — смутился монах, который галантно взял покорительницу огня за руку, а потом развязно обвив рукой за талию, притянул к себе, и с помощью магии воздуха мягко спрыгнул с седла на твёрдую землю. Девушка тут же отстранилась, поправляя одежду, словно он сделал что-то неприличное её статусу. — Тебе бы поучиться манерам, мой мальчик! — бывшая принцесса наставительно указывает на него пилочкой. «Идеальное место для уединения» — Азула ступала по розовому песку побережья. Она знала, что необыкновенный цвет песок имеет из-за наличия крошечных частиц розовых раковин фораминиферы. — Идеальное место для уединения… — повторил её фразу Аватар, словно прочитав и её мысли. Он не считает нужным оправдываться. И сдерживает свою реакцию на слово «мальчик» сколько бы это не раздражало. Прежде он мог позволить себе сорваться на сравнение с «девчонкой», но всё меняется, время течет и никто уже не усмехается его внешней излишней физической хрупкости и изяществу телосложения. Его рост теперь позволяет смотреть на многих свысока, а развитый мышечный рельеф придает брутальности. Пройдет и тот период, когда ему тыкают юностью и невинностью. «Всё проходит и плохое, и хорошее, Всё кончается — и радость, и беда. Было важным, а сегодня — просто прошлое. Ты скажи себе — так будет не всегда» Аанг мысленно процитировал стихотворение. Он знал их много и строчки постоянно мелькали в его мыслях помимо воспоминаний прошлого. Кочевники любили стихи и прививали эту любовь своим детям. Стихотворными рифмованными строчками даже играли — это был один из веселых и увлекательных досугов в их монастыре. Эту игру они разнесли по всему миру, многие из других царств уже забыли об этом и считали её своей традиционной, но родилась эта игра именно в их кругах. У высокодуховной и склонной к искусствам нации. — Ты сказал, что хочешь научиться создавать молнию, — окинула взглядом несостоявшегося любовника и повелителя всех стихий магесса. — С чего ты решил, что достоин знать секретную технику императорской семьи? Она тщательнее всмотрелась в его лицо с такими задумчиво-одухотворенными глазами и постоянной полувеселой, полурассеянной улыбкой. Тонкие черты лица, способные в секундный срок превратить очаровательного мягкого юношу в чертовски опасного, решительного мужчину. — Как Аватар, я должен понимать разные аспекты покорения стихий. Ведь у меня миссия сохранять равновесие в мире. Я должен знать как можно больше. — Что ж, это похвальное стремление, — усмехнулась сестра Хозяина Огня, сверкнув жидким золотом радужки. В её взгляде пустота, будто она совсем ничего к нему не чувствует. Как же она обманчива, непредсказуема. Азула знала, что многие сильные мира сего живут в постоянном состоянии стресса, когда на них со всех сторон идёт давление. Потому можно покорить сердце мужчины, даже не пуская в ход какие-то особенные женские штучки: достаточно позиционировать себя как девушку, которая умеет выслушать, кивая при этом понимающе, и может утешить, когда он чувствует себя непонятым целым миром. Эта роль ей не совсем подходила, и замечательно удавалась водной жабе Катаре, но может и Азуле стоило попробовать? Позже. Для начала же стоило показать ему «стерву», чтобы приятней было потом «покорить». — Моим первым учителем стихии огня был Джонг Джонг, — начал Аанг издалека. — Он говорил, что эта стихия двулика. Что она может быть смертельно опасной в случае лесного пожара или извержения вулкана, однако мирный огонь даст свет и тепло каждому дому. Поэтому огонь считался священным ещё у древних народов. — Ох, помню я этого дезертира… — шепчет Азула и заговорщически подталкивает в плечо. Потом мурлычет сладкоголосо, но смысл слов снова расходится с её томным голосом. — Однако высшей магией он увы не владел, так что в учителя самому Аватару только в крайнем случае сгодился бы. Её брови издевательски ломаются, губки бантиком. — Вижу был тот самый случай. Тогда скажи мне вот что: ты вообще знаешь, как создавать молнию? Или начать с азов? — дочь Озая с легким оттенком вопроса приподнимает бровь, обнажает зубы. Азула улыбается, словно читает его мысли. Мысли принцессы для него темны и опасны. Он озвучивает свои. — Разберём с точки зрения философии. Как мы знаем, центром всей мудрости в династии Огня является твой дядя Айро, и я не мог не заметить параллели механики создания молний и философии Айро с учениями Воздушных Кочевников. Например, Гуру Лагхима говорил: «Переизбыток всего: и горя, и радости, — ведёт к страданию, нужно не принимать ничего хорошего и плохого, держаться середины, тогда твой ум не будет отвлекаться на навязанные суждения о плохом и хорошем, и ты будешь видеть вещи такими, какие они есть на самом деле»… Юноша, изобразил мудреца, поглаживая воображаемую бородку и указывая перстом в небо. Он явно не хотел признаваться в своей полной профанации в этом деле. — Это описание человеческих чувств очень похоже на то, что нам говорил дядя Айро… — продолжал философствовать Аанг. — При создании молний нужно отделять Инь и Ян, держаться меридианы чувств, быть спокойным и успокоить ум, а момент «соединения энергий» можно назвать полным сосредоточением, растворением, когда человек не разделяет хорошее и плохое, можно сказать, что эти энергии столкнулись друг с другом и происходит выброс энергии, сила истинного спокойствия, которую может уловить маг. — Всё проще. Магия молнии — это особая техника магии огня, подвластная только сильнейшим магам, — принцесса оценила его философские размышления, но предпочла указать на практические навыки, которых, судя по всему, её новому ученику не хватало. — Заряд молнии создаётся на пальцах мага и выпускается в заданном им направлении. Необходимо разделить энергию в своём теле. Инь и Ян, будучи разделёнными, стремятся к соединению. Когда они сливаются, высвобождается энергия, которую и выпускают в виде молнии. — Как я понял, наблюдая за тобой, здесь существует два направления: создание обычной молнии и создание шаровой молнии. Меня интересует двойная дуга. И чем быстрее, тем лучше. Предупреждаю, я не самый терпеливый ученик. Принцесса Огня вспомнила, как тренировалась с Ла и Ло, как они тщательно объясняли ей и требовали строжайшей дисциплины на тренировочной площадке. Никто не смел тревожить их, подвергаться опасности. Никто и ничто не должно было отвлекать её. — Как раз здесь спешить ой как не надо. Заряд молнии смертельно опасен для человека, — произнесла она очевидное для них двоих после их смертельной стычки в кристаллических пещерах под Ба Синг Се. — Молния, также известная, как «холодный огонь», очень опасна даже для своих создателей, и только некоторые, сильнейшие маги огня, овладели умением покорять её. — Маг огня, способный создавать молнию, тоже не может защититься от неё?! — также переспросил очевидное для них после событий в Хира`а, когда она не смогла отразить молнию своего брата. — Ну конечно, если не владеет особой техникой перенаправления, которую создал генерал Айро. В своем странствии по миру он учился у других народов, и изобрёл технику перенаправления, как у магов воды. А как этому научилась ты? В крайний раз, насколько я заметил, ты дала Зуко отпор, когда тот собирался перенаправить твою молнию. Азула самодовольно ухмыльнулась. — Я просто стала умнее, быстрее и сильнее, а заряд смогла обезопасить, — как очевидное произнесла она. — Для любого человека молния смертельно опасна, и хороший Маг Огня может не только создавать молнии, но и отражать, перенаправлять их. Двойная дуга наименее смертельна, и в бою требует меньше расхода энергии и времени, её труднее отразить. Но это не для новичков. И не для таких как ты, что правят крупными массами, но испытывают трудности с малым. Я читала про твои прошлые воплощения. Той же Киоши было легче сдвинуть гору, чем изгибать мелкий камушек, потому и орудовала веерами для точности маневров. — А я могу показать тебе перенаправление, — мило улыбнулся Кочевник пропуская мимо себя все её шпильки уколов. — Ты же вроде мой ученик сейчас… — иронично изогнула бровь принцесса. — И уже поучаешь меня? Аанг поднял руки в пораженческом жесте, а потом, нагло ухмыльнувшись, добавил; — Прости, через это пришлось пройти не только тебе. Например, Катару я учил правильно ставить ноги в стойке. И да, я смыл первой волной весь лагерь, а первым огнем опалил Катару, стоящую на другом берегу. Так что склонности мои к управлению большими массами не отрицаю. Учить Аватара та ещё задачка! Я ведь достиг мастерства в других стихиях. Плюс, многое в покорении схоже. А новое создается из совмещения опыта. И кто знает, насколько сильными и многолучевыми будут мои первые молнии, потому я даже Айро побоялся просить о тренировке… — Думаешь его сердце не выдержит очередного удара, если он не успеет отразить все ветви молний? — Азула недолюбливала дядю. — Или меня не жалко? — Жалко… — Я терпеть не могу жалости! — оскалившись, шипя, перебила бывшая пациентка психлечебницы. — Ты права. Жалость унижает тех, кого ты жалеешь, — тут же пошёл в попятную бывший монастырский послушник. — Жалость не несет в себе никакого прогресса и ничем никому не помогает. Вместо того чтоб жалеть, лучше реально помочь человеку, иногда эта помощь кажется жесткой… как пощечина при истерике, но она необходима. — Да… Жалость поощряет человека быть и дальше слабым и только ныть! — Ну хоть в этом мы согласны, — миролюбиво улыбнулся монашек. — Продолжим… Айро научил меня и Зуко своему приёму, который сам изобрел. — А от моего заряда дядя не увернулся. И так ли уж уникален этот финт? Отец сказал мне, что приём, которым Зуко отразил и перенаправил его молнии, был похож на приём Созина, так что может мой дядя лжец и в нём ничего нового, кроме как вместо перенаправления тепла была молния, — небрежной чеканкой бросила брюнетка. Хитро скосив медовые глаза, добавила: — Покажи, я сравню… — Техника перенаправления молнии, основана на «принципе луны», используемом магами Воды… — начал Аанг. — Согласись, отличная идея перенаправлять атаки противника вместо того, чтобы создавать собственные. — Агась. Особенно, когда сам не умеешь создавать… — подколола ученика нерадивая учительница, у которой тележка бежала впереди осла. — Молния входит в тело мага через руку, спускается в желудок — так называемое «озеро энергии» человека — а затем поднимается и выходит через другую руку. Таким образом, маг может поймать и изменить направление полёта молнии. — Смотрю, ничего заумного, так ведь? Чтобы овладеть этой техникой, достаточно уметь направлять потоки ци в организме, — усмехнулась обладательница звания самого юного мастера огня. — Я так и подозревала. Стоило мне пару раз понаблюдать за Зуко, как я практически сама освоила этот приём. Азула помнила свой первый раз в Хира`а. Тогда ощущения были не из приятных, но она выжила и обошлась без шрамов. Если быть честной она сама точно не поняла, как сделала это там. При стычке в столице позже ей тоже удалось сработать на опережение. Но знание основных аспектов не помешает. Так ведь? — Главное через желудок, а не через сердце, — повторил Аанг слова своего прежнего наставника в огненной магии, демонстрируя необходимое. — А… Теперь ясно, в чем разница, — хитро усмехнулась магесса Огня, хищно облизнувшись. — Я учту это и отточу приёмчик. Теперь я без проблем перенаправлю все. — Да, теперь будь на чеку и во всеоружии, — спокойно отозвался юноша, столь легко раскрывший ей заветный приём. — А то я боялся случайно навредить тебе. Зуко говорил мне, что эта техника требует полного отсутствия эмоций и спокойствия сознания, когда инь и янь сталкиваются, то бишь момент полного отсутствия мыслей и смешения всех чувств, получается выброс энергии, который становится электрическим зарядом. Подавить эмоции я могу, но как не думать? — Ты уже дважды повторил мне этот бред про спокойствие в разных интерпретациях. С такой постановкой вопроса можно реально иметь проблемы с тренировкой, ибо потушить все мысли в голове и для меня не реально. Смотри… Я бы не сказала, что так уж безэмоциональна и спокойна, тем не менее молнии создаю на раз. Может тебе неверно преподали этот урок? Мой дядя такой же лжец, как и многие, поверь не так уж он идеально добр, я помню его другим с детства, уверена он племянничку это наболтал, чтобы хоть чем-то замотивировать не срываться при каждом случае нашего бедненького истеричку Зу-зу, — ухмыльнулась девица, вспоминая взрывного братца. «Лучше бы девчонкой уродился! Ему бы явно больше пошло.» — И я бы сказала, нужно скорее выпустить молнию, чтобы обезопасить себя. Из-за всех этих сложностей создание молнии занимает больше времени, чем другие приёмы магии огня. И в этот момент маг Огня подвержен любой атаке, пока собирает заряд. Отец научился создавать молнии почти мгновенно. Но предпочёл оставить знания при себе. — Не захотел потерять статус лучшего из лучших? Или не доверял тебе? — вопрос был ироничный и морально бил Азулу под дых, но был задан этим юнцом с таким невинным лицом… захотелось его убить, изничтожить и испепелить в жалкий прах. «Наглец и лысый уродец! Татуированное ничтожество!» — мысленно выругалась Азула, едва остановив пылающий кулак перед его лицом. Она ведь реально отыскала корень его проблемы в покорении. Не удивительно, что и Зуко не смог покорить молнию. Айро тоже оставил заветные приемы при себе. Кажется Аанг думал о том же. Они стояли напротив друг друга. Она, тяжело дыша и не убрав синего пламени; он, застыв на месте в шоке от всего происходящего. Гром и молния, невидимые искры металла. Через мгновение дерзкий мальчишка широко улыбнулся с невозмутимым видом, и, слегка изогнув брови, дернул высокой скулой. — Ученики превосходят учителей, но последним не всегда это нравится не смотря на браваду. Так и хочется утаить туз в рукаве, когда раздал всю колоду. Ты и без этого прекрасно владеешь молниями. Даже меня практически сразила. Он понимал… Ты была достойна, как никто другой, — завернул он дерзость в комплимент. «Была»?! Она и сейчас является магом-вундеркиндом! — Уверен. — Отец собирался раскрыть мне все техники, как только я стала бы Хозяйкой Огня, — взяла себя в руки принцесса, выпрямив спину и сделав острое выражение глаз, — Думаю и тебе не раскрыли все запретные техники Воздуха. — Да, я был удивлен, увидев в воспоминаниях Року, как Гьяцо управлял ногами планером, — признался Аанг. Глаза его затуманились, голова поникла, стоило ему вспомнить любимого учителя. — Вот видишь. А могло тебе пригодиться поди, — победно пропела принцесса. Нужно задеть ещё сильнее, но не подать виду, что больно. — Судя по твоему удивлению, другим это тоже не преподали. Приберег для тебя, о Аватар. Да не успел! Жизнь его окончилась раньше. Но согласись, лучшие достойны только лучшего. Именно поэтому маленький Зу-Зу так ничего и не добился от отца. — Ты определенно лучшая, — легко и непринужденно сказал монах, то ли принимая поражение, то ли словно действительно так считал. — Да. И всё лучшее должно быть у меня. Легкая улыбка тронула её губы, когда она погладила его по бритой голове. Стоило сменить тактику, главное всё время удивлять и поражать в самое сердце, пользуясь женскими хитростями. А то он слишком сильно увлекся соперничеством. Этого не стоило допускать. Азула сложила губки бантиком и причмокнула, словно дразня и намекая. Аанг ожидаемо вцепился в них взглядом, чем потешил её самолюбие. — У тебя такой большой… — она снова вытянула губы трубочкой и жадно облизнула их, добавив. — Потенциал… — Не только потенциал, — надменно ухмыльнулся маг всех стихий, пройдясь взглядом по лицу оппонентки, мимика которой менялась изнутри. Азула ненавидела, когда с ней играют. Парень, чувствуя нарастающее превосходство, наклонился чуть ближе, ощущая жар от её тела. Уже злится? Или только загорелась идеей соперничества? — Но и талант! — на этих словах Аанг с невинным выражением лица, словно у ребёнка, выскользнул из её цепких когтистых рук, наблюдая. Бывшая принцесса лишь на мгновение приподняла в брезгливости губу. Назло ей, он стал вновь тем, кто её раздражал. Быстро приходя в норму, в её радужке повисли тяжелыми гардинами былые безразличие и скука. Такому мальчишке нужно смыть спесь с лица, он только и ждёт реакции, яркой и контрастной. Она не даст ему такую возможность! — И самомнения не занимать, — парирует магесса. — Что странно, у кочевников разве не было правила принижать свои возможности? — Не принижать, а не вставать на колени перед гордыней, — уточнил Аватар, однако девица лишь закатила взгляд. — Самовнушение очень действует на сознание человека, — решила задеть в ответ некогда пациентка, которая слушала проповеди от кошёлок в лечебнице, — Выходит, вы намеренно принижали себя. Так что неудивительно, что в итоге вымерли. Закон эволюции, — прохладный тон сменился игривой ноткой. Уголок губ приподнялся, когда она увидела то, что так хотела. Ветер закружился вокруг его голых стоп, готовых оторваться от поверхности. Он грациозно переместился чуть в сторону, что почти выглядело попыткой сбежать от дальнейшего разговора. Задела за живое! Мимика на его лице сладко дрогнула в болезненной обиде. Парню пришлось подключить всё своё актерское мастерство, чтобы оставаться в образе и не дать собеседнице победить. Он решительно шагнул ей на встречу, сложив руки на груди, сдвинув брови и гася искорки в глазах. Изобразил суровую гордыню, приподняв подбородок. Однако Азула внимательна, от неё не сбежит её жертва, какой бы прыткой она не была бы. Аанг уже погибал от её рук! Брюнетка видела в его глазах мыслительный процесс. Аватаришко придумывал ответку. Обидную, но возвышенную, дабы не «упасть на уровень соперника». Но если промолчит, то проиграет. — Кажется, мы отвлеклись от важного занятия, — натянул улыбку повелитель стихий. Он отвернулся, лишая её возможности так пронзительно пялиться на него, но она продолжала считывать его эмоции. Выпрямил спину и на мгновение сжал кулаки. Неприятно? Так и надо! Никто не смеет задевать оппонента, у которого сильнее яд! — Кажется, кто-то проиграл, — фыркнула сестра Хозяина Огня, змеей смотря на дернувшегося юношу. Он снова развернулся к ней, пылая взглядом. — Как ты там говорил? Твой народ был с самым подвешенным языком? Что-то в тебе это не отразилось. Кочевник снова попытался взять себя в руки и не грубить. — Азула, — устало с напряжением выдохнул её имя Аанг. Это сочетание букв звучало как-то иначе, словно они уже супруги, что успели надоесть друг другу. Мерзко! — Нет победителей и проигравших между нами. Мудр тот, кто сохранил внутренний покой. Это он сейчас намекает на то, что она не справилась с собой после Агни Кай, сошла с ума?! Что уже тогда оказалась слабее его? Он ведь Мистер Самообладание! В его голове нет видений? Он сладко спит ежедневно здоровым глубоким сном? Не срывается? Ему не требуется терапия, чтобы привести нервы в порядок? Метательница молний почувствовала, как обод ребер опалило жаром уничтожающего солнца, пламя дракона жгло в глотке, желая выбраться наружу и убить. — А точно ли ты сохранил этот покой? — со зловещей игривостью интересуется принцесса. Их взгляды встречаются, после чего девушка атакует огнём. Фосфоресцирующие всполохи срываются с её пылающих кулаков. Аанг высоко подпрыгивает, дабы синее пламя не смогло его достать. Длинные ноги пружинят, легко подбрасывая жилистое тело, гибкая спина выворачивается колесом, позволяя языку пламени промчаться под собой, даже не лизнув. Группировка, кульбит в воздухе и он легко коснувшись земли припадает на одно колено, заставив зависнуть себя на одном пальце, а другой рукой поднятой вверх грациозно поддерживать равновесие. Немыслимое для обычного человек. Простой приём для Воздушного Кочевника, даже не интересно. Она сама может держать баланс тела на руках, шмаляя при этом огнем из вытянутых параллельно земле ног. Девушке хочется потехи, вспомнить начало их знакомства. Она запускает фаерболы. Серия огненных выплесков прошлась по скачущей цели. И все мимо. Акробатом, выкручиваясь, складываясь и вытягиваясь в различных комбинациях, он порхал над поверхностью, словно дразнящая змею птица, уводящая хищника от гнезда. Материя его наряда шуршала и хлопала в воздухе, виртуозные па дополняли этот яркий вихрь. Аанг скользил по воздуху, добавлял своей природной грации больше эффекта магией воздуха. Даже когда её пламя слегка лизнуло его одежду, парень всё быстро потушил. От его взмахов казалось, что у него больше чем две руки. «Обезьяна-паук недоделанная! Научился управлять этой стихией! Как же раздражает его скорость! Не зря кочевников не считали за людей, вся нация больна! И правильно сделали, что уничтожили их!» — плевалась огнём и ядом магесса. Не выдержав крикнула — Никчемные скорострелы! — К чему ты это? Снова беспорядок в твоей голове? Я доказал, что сохранил внутренний покой? — поинтересовался Аватар у запыхавшейся соперницы. Он, наверное, ожидал от неё такого выплеска? Всё-таки принцесса не привыкла проигрывать и быть слабее оппонента, который только кажется беззащитным. — Если внутренний покой является трусостью, то определенно. В этом ты превзошел все мои ожидания…— унизила похвалой дочь Озая, приложив ладонь к груди, дабы доказать искренность своих слов. Губы тронула острая ухмылка, её фирменная, скрывающая некоторый проигрыш. Хотя Азула не считала, что мальчонка победил, наоборот, он доказал свою никчемность! —И предпоследняя фраза посвящалась тебе и тебе подобным. Или хочешь доказать обратное? — Доказывают неуверенные в себе. А про ожидания… Рад, что потешил тебя, — выпрямился монах, туша взмахом кисти горящие элементы. Одним из них была лангота между ног. Он просто без стеснений стащил с себя эту деталь одежды и выкинул в сторону. — Звания Скорострела тут достойна ты, еще немного и мне нечем было бы опровергать твои сомнения. Ну и заставила ты меня побегать, а? — постарался вывести атмосферу на более комфортную, рассмеявшись. Он видел боковым зрением, как девица напряженно следила за его движениями, — Как в старые и добрые времена, м? — подмигнул он, вновь став тем раздражающим ребёнком, которого она помнила с начала встречи. — Верно. Ты всё также гламурной танцовщицей избегаешь прямой конфронтации с противником, — закатила взгляд огневица, скрещивая руки. — И как ты только смог покорить остальные стихии, неженка?! Опять сравнивают его с «девчонкой» и обвиняют в женоподобности? Как низко! — Все шуточки ниже пояса. А ты не нарываешься? — приблизился вплотную парень, заглядывая ей в глаза, — Ты так пристально следила за моими движениями, — почти нараспев подметил бритоголовый, пуская молнию-шпильку в собеседницу, которая только сильнее поджала манящие губы. Они были достаточно близко другу к другу, чтобы слышать участившееся сердцебиение и сбившееся дыхание. — Тебе же понравилось, да? Хочешь, научу парочке движений? — чуть наклонился повелитель стихий, создав новую игру-соперничество. У них иначе никак невозможно. — В этом-то ты меня точно переиграешь, — кажется, Аанг услышал, как скрипнула сжатая челюсть Азулы. В её радужке вот-вот должен был прогреметь гром, окрасив радужку в фосфены фейерверка. — С таким-то гибким и сильным телом! — почти одними губами добавил парень, прозрачным взглядом спустившись по её шее и ниже. — Пока, как ты выразился, я разглядывала твои движения, по-настоящему, я пыталась просчитать твои атаки… — почувствовала сладкий азарт магесса молний, поддавшись вперед и сделав томный взгляд. — Ты же, в свою очередь, представлял, как лучше прогнуть моё тело под себя. В этом наше отличие. На её фразу Аанг тихо прыснул смехом, будто это какая-то нелепица, однако признаться вслух он не мог, что сестра Зуко права. — Но я приму твоё предложение, у тебя хорошо получается отыгрывать доступную девицу! — с этими словами она развернулась, махнув копной локонов, и направилась к месту их будущих танцевальных тренировок. Брюнетка не оставит все так просто! Серые глаза проводили её, пока женская фигура не остановилась, положив руки на бедра в каком-то осуждающем ожидании, словно разозленная матушка или нетерпеливый ребёнок. Парень тоже не собирается проигрывать там, где первый начал. Азула повлияла на него, сделала более азартным и ненасытным. Одной победы мало. — Урок танца только после урока молнии. Мы не закончили, мы отвлеклись, моя дорогая Сифу! Вернемся к исходному. Аанг встал в стойку «Лошади», копируя движения показанные когда-то Зуко. — Итак начнём… Встать прямо, затем развести ноги в стороны, убедившись, что ступни смотрят вперед… — прокомментировал он свои действия, заодно припоминая урок уже третьего учителя. — Следить за своим туловищем, убедившись, что позвоночник прямой, а осанка ровная. Согнуть ноги в коленях и опустить верхнюю часть тела, как если бы сидел верхом на страусовой лошади. Кстати, почему стойку назвали «Лошадью», а не «Наездником»? Логичнее же и образнее! Она ухмыльнулась его очередной актерской игре, наигранной наивной улыбке и вопросам новичка, хотя самой прежде приходили подобные мысли в детстве. Но сейчас не стоило расслабляться. Однако и ученик ей достался! Азула снова натянула маску всезнающего учителя. — Шире! — гаркнула она, отметая излишние вопросы, и ухватила парня за ляжку. Под тонкой материей его штанов чувствовалась поджарая, но развитая мускулатура. «А у него не только руки сильные…» — мелькнула мысль в её голове. — «Он в хорошей физической форме» — Знаешь, в магии земли тоже эта стойка, и в магии воздуха, но она… — Бедра расслабь, — перебила его «учительница» и уставилась в его глаза, оставив при этом руку на его упругой мышце. — И помни, что не следует выдвигать колени вперёд или наружу над пальцами ног. — Знаю. Когда-то подростком я часами вкалывал над этой «лошадкой». Настоятели монастыря использовали эту стойку как главнейший базовый элемент. И мы «наслаждались» жуткой болью в этой стоечке на каждой тренировке. — Слишком широко! — снова скорректировала она его позицию, хватая ближе к паху и скользя рукой по выпирающим ягодицам, пояснице и спине, шее, заставив того вздрогнуть и трепетать от прикосновений. Дала легкий подзатыльник, уловив краем глаза шевеление набухающего холмика в его шоколадных штанах. — Стойка базовая, но магия земли и магия воздуха обычно используются для защиты, а не для атаки. Потому твоя стойка не идеальна. Для реального боя такая низкая позиция с открытой головой не очень-то удобна и эффективна. Аанг ожидаемо смутился, как мальчик, но постарался сконцентрироваться на объяснении, а не на её прикосновениях. Дыхание сбилось, теснясь в напряженной груди. — Знаешь, у нас она варьируется в стилях в северном и южном: северная — более расслабленная и более высокая стойка, тогда как южная — прямо у земли… — оправдался бывший монастырский послушник, снова ощущая себя нерадивым учеником. — Про дыхание можешь не говорить. Знаю, это основа. Дыхание становится энергией в легких и выходит огнем вне тела мага. Но для создания молнии энергию надо разделить на положительную и отрицательную. В момент, когда инь и ян сталкиваются, получается электрический заряд. — Что-то ты неровно дышишь, Мастер Дыхания! — подколола она его. — Создание молнии включает круговые движения руками, — продолжал Аанг, стараясь сосредоточиться на уроке. — Ну, да… — согласилась магесса с его познаниями. — При помощи плавных движений заряд молнии создаётся на пальцах мага и выпускается в заданном им направлении. Бей туда. Только повтори движение несколько раз, прежде чем создать. Мне не нужен взрыв. Ты же в курсе как взаимодействуют наши стихии? Он кивнул, вспоминая поединок с Зуко в аббатстве. Широко расставив ноги, он отрегулировал дыхание, соподчиняя его с энергией ци, провел рукой вдоль туловища, задавая ей путь через желудок, перенеся при этом плавно вес с одной ноги на другую, и вытянул резко руку вверх, указывая сдвоенными пальцами в небо, собрав кисть руки в нужную мудру. Электрические разряды тонкими змейками побежали по его пальцам, заискрились, заиграли. Азула не сводила глаз с его рук, выполняющих круговые движения. Он делал это плавно, как мастер магии Воды, а потом слишком стремительно вытянул руку, будучи наследником самой быстрой нации. Азуле едва хватило секунды, чтобы упасть на землю и зажать уши. Оглушающий взрыв сотряс округу. В ушах звенело так, что она не могла разобрать собственного голоса. — Паль-цы-ы-ы… — взвыла она, осознавая его ошибку. Ударная волна чуть не размозжила её голову. Туловище потоком ветра протащило несколько метров по шершавым камням, растрепав волосы и окончательно испортив наряд. В ушах заложило. Почти теряя сознание, она прошептала уголком потрескавшихся покрытых песком губ, на выдохе. — вместе-е-е… Сумерки превратились в день из-за яркой вспышки. Откуда исходило сияние было не известно. Ослепило. Однако через пять минут все исчезло: и яркий свет, и неприятное дрожание почвы, а потому привычная темнота снова окутала её. Голова гудела, в груди болело. Чьи-то руки перевернули её обмякшее тело. — Великан? Ты вернулся? — прошептала Азула. Ожидаемо перед ней предстал вовсе не тот мастер взрыва, а встревоженный, перепачканный сажей Аватар. Но глаза были такие грозовые, брови озабоченно сдвинуты, легкий юношеский пушок на лице был покрыт пылью и подчеркивал нарастающую окладистую бородку, делая его внешность старше физических шестнадцати. — Жива… — губы расплылись в самой счастливой улыбке, покрыли её лицо и шею поцелуями. — Ты планировал моё убийство? Или это была месть? — слабо пролепетала она, не имея сил блокировать эти неожиданные ласки. Но в её жизни никогда не было любящего человека, никогда она не чувствовала себя настолько важной и нужной. Любимой просто за то, что жива. — Прости… Похоже лучше следующий урок — танца. — Не сегодня… — её рука привычно потянулась за пощечиной, но слабо шлепнулась о его шершавую скулу.

***

К вечеру следующего дня бравый солдат Азула вернулась в строй. Бывшая наследница престола никогда не давала себе повода расклеиться. — А ты и, вправду, опасный… — прочистила принцесса горло, нетвердо стоя на ногах. — Взрывной человек! — Нет! Взрывным человеком мы называли Спарки-Спарки-Бум-Мэна. — Никогда не слышала такого имени, — покачала брюнетка всё ещё звенящей головой, тёмные локоны качнулись в такт. Стоило признать, она устроила ему вырванный день в жизни, мальчишка долго извинялся за свою выходку, и пытаясь загладить грехи, привел её одежду и прическу в порядок, приготовил вполне сносный десерт из фруктов и ягод. Как оказалось он весьма заботлив и вполне хорош в качестве слуги. Но сейчас он играет иную роль, верно? Новый спектакль. Теперь он учитель танца. Юноша выполнил небольшую разминку, демонстрируя уникальную подвижность всех своих сухожилий и суставов. Гибкое тело легко изгибалось подобно листу на ветру. Наклонившись, он смог достать локтями до поверхности недавно созданного им магией земли танцпола. — Первое правило: ты должна прочувствовать ритм, пропусти музыку сквозь себя, поняла? С виду будет сложно, но тебе главное повторять за мной. — Ритм какой музыки? — переспросила Азула, отмечая как пропало в его речи дистанцирующее «Ваше Высочество». — Я буду петь… — невозмутимо отозвался бывший монашек. — О, Агни! Может к лучшему, что я немного оглохла?! Аанг проигнорировал её высказывание. И начал напевать знакомую ей популярную песню, на удивление у него оказался неплохой музыкальный слух. А голосовые данные она отметила ещё в подземелье прежде. Он показал её партию движений, которые вполне были подвластны натренированной выпускнице Академии Огня, и Азула была серьёзно увлечена, она пыталась очень четко всё повторять, доводя приёмы до совершенства, была напряжена. — А теперь нам надо объединить наши партии, — сказал он увлекая за собой в танец. Она попала не в такт наступив ему на ногу. Он взвизгнул, как девчонка. Подпрыгивая на одной ноге, партнёр приблизился, потер отдавленный палец и склонившись, пригласил её снова. Теперь притянул ещё напористее, ещё теснее. — Слушай, ты слишком зажата, и напряжена. — А ты слишком возбужден. Скажи мне, что это я оказала тебе услугу сегодня вечером, — прошептала она ему на ухо. Они были на ты. Игра выходила на новый уровень. Несмотря на эту провокацию, он одарил её печальной улыбкой. — Помни, я не хочу тебя. Я просто играюсь. Моё тело реагирует, но это лишь глупое тело. А главное здесь… — Аанг указал на свою голову. Она тоже не поддастся на провокацию. — Главное здесь! — указала она на сердце Аватара, прикоснувшись отточенными ногтями к его обнаженной груди, ведь на нём был его странный наряд с перекинутой через одно плечо сложенной материей. В нации огня раздевались лишь для Агни Кай. Монахи же не смущались своей частичной наготы. — И здесь… — Азула указала на свою грудь. Молния воспоминаний пронзила его… Он помнил её грудь…

***

Очередные воспоминания из искаженной реальности настигали Аанга.

(*Искаженная реальность).

— Как она прекрасна все же… Моя смерть… — прошептал он. «Смерть танцевала танец. Гибкая, как змея, грациозная, как дикая кошка, опасная как… Упс…» — заполнял он мысленно последние страницы своих жизненных мемуаров. Аанг любил очень писать и читать книги. Но, кажется, он их уже никогда не напишет. Кусок гранита чуть не размозжил его голову — он едва успел наклониться. Последний танец в его жизни… Смерть была в синем наряде Империи Воды. У смерти было имя. Принцесса Катара. Она была такой же упертой и настырной, как та, что покорила его сердце в родном мире. Принцесса Воды танцевала за отполированной до блеска ледяной стеной. Все ее попытки прикончить Аватара нарывались на потоки воздуха — потоки, способные остудить лаву вулкана. Вода застывала прежде, чем могла принять нужную ей форму. Лед трескался… Крошился… Но она не оставляла попыток и подбиралась все ближе и ближе. Она — истинное воплощение стихии Воды, и упрямство, настойчивость — в этом ее сила. «Вода веками точит камни, превращая скалы в гладкие камушки, в песок…» Его сердце не было камнем — его сердце болело. Его разум говорил ему, что это совершенно другая девушка и она слишком опасна. Но он все же не мог причинить ей боль. Что останавливало его в последний миг? Уже несколько раз у него была реальная возможность нанести сокрушительный удар. Но он не смог. Он только защищался — защищался, как только мог. Он делал это не столько для себя, сколько… Для друзей. Для Тоф, для Зуко, для Зулы… Но его легкие уже не выдерживали напряжения. Ему не хватало дыхания, кружилась голова… Так не могло продолжаться вечно. А где-то рядом были слышны взрывы. Там шел бой не на жизнь. Друзья… Больше всего ему жалко их. А еще — принца Сокку. Это что-то невероятное. Принцесса Катара превратила своего брата в ледяной монумент, когда он попытался защитить Аватара. Сочла принца предателем и не пощадила. Это не та самая Катара, что согревала его своим добрым сердцем, окружала заботой. Настоящая ледяная леди, как глыба льда с полюса. Правда, так сейчас скорее выглядел Сокка, которого она заморозила. Нужно найти его. Он где-то там, за грохочущими валунами, где целый отряд магов Земли. Пришлось отступить. Бой переместился на эту сторону подземного канала, когда Дай-Ли чуть не утрамбовали его в землю. Пришлось попрыгать. «Надо вернуться, спасти парня… Но возможности подобраться к нему… нет. Атаки сыплются отовсюду!» А каменные стены все ближе и ближе. Периодически Аанг выпускал потоки огня, пытаясь разбить эти каменные блоки, наползающие со всех сторон… И хоть немного согреться. Все вокруг было остужено его дыханием. Он ведь мастер воздуха и способен менять температуру своей стихии, направлять сильнейший атакующий поток. И горло болело, словно он болен ангиной. Агенты Дай-Ли блокировали его атаки землей. Единственное спасение — лишь в магии воздуха. В родной стихии… Ещё одна попытка расплавить ледяную стену. Поток огня. Все заволокло паром, который тут же превратился в искристый снег. В его голову полетел кусок скалы. Он отпрыгнул в сторону и взмахом руки разбил камень вдребезги, в мельчайшие обломки, которые с шумом осыпались рядом. Из-под земли вырвался веер кристаллов, едва не зацепив Аанга. Шаг назад. И что-то больно укололо его в спину. Аватар обернулся на мгновение. Принц Сокка с остро заточенным угловатым бумерангом наперевес. Откуда он тут взялся? Принцесса Катара или Дай Ли передвинули его, как пешку? Рука принца воды мгновенно оттаяла и схватила его за горло. Шах и мат! Их тела мгновенно обросли льдом. Аватар растопил ледяную корку, но понял, что тело Сокки подчинено воле Катары. Магия крови. Она пыталась подчинить и его самого… но поток остужающего ветра сносил ее с ног. Аанг дул из последних сил. Его дыхание заканчивалось. Горло было передавлено рукой принца. Краем бокового зрения Аватар увидел, как затопорщилась под землей вода, просачиваясь в трещины между земляных глыб. «Нужно что-то делать…» — Он сделал пасс, разломав ледяную змею сдавленными валунами. Какая-то слабость во всем теле, руки сразу обмякли. Принцесса Катара все же смогла подобраться ближе и почти подвергнуть его магии крови. Тело его отказывалось подчиняться. Счет пошел на минуты. Чья магия сильнее? Стоило ему справиться с этим наваждением — ведь магией крови он был обучен, — как в следующий миг маги земли блокировали его руки и ноги камнем. Против кучи магов нелегко выстоять в одиночку. Но Воздушный Кочевник не сдавался до последнего вздоха. Однако «Ледяной дракон» Катары вновь буравил землю. Секунда промедления — и угрожающее острие уже взрезало поверхность… Аанг закрыл глаза. Он не хотел видеть ее лица, когда она убивала его. Он не хотел запомнить Катару такой… Он хотел, чтобы она навсегда осталась его «Спасительницей». Он хотел помнить ее голубые глаза — такие прекрасные и родные, вглядывающиеся в его лицо с такой щемящей нежностью и заботой, искрящиеся дорожки слез на нежных щечках, манящие губы в полуулыбке… Он хотел ее помнить такой… Какой он всегда видел ее в своем воображении. Этот незабываемый образ, дарящий чувство трепета в груди… этот образ, который останется с ним теперь навсегда. «Принял жизнь из ее рук, приму и смерть…» — звучало у него в голове… И смерть пришла к нему. Не пришла, а впорхнула. Смерть тупо ударила его в грудь и ошеломительно в спину одновременно. Острие бумеранга Сокки вонзилось сзади где-то между позвонков, вызвав судорожную боль и разряд нервных импульсов, посыпавшихся искрами из глаз. «Знакомое чувство…» Почему смерть приходила к нему именно так? Опять… И в этом измерении? Все повторялось? В глазах потемнело. Всполох. Искры. Смерть щекотала его лицо. Она пахла весенней грозой… Он мог бы поклясться, что слышал гром и журчание ручьев, струившихся потоками где-то внизу. Запах крови. Да так и должна пахнуть смерть. Гроза и кровь! Взрыв и пугающая тишина! Он словно оглох. Он перестал чувствовать. Свет. Все его существо наполнил свет, и его тело стало невесомым. Он воспарил вверх. Он устремился к свету. Он сам свет! Энергия наполняла его. Он больше не принадлежал миру. Он больше не человек. Говорят, что перед смертью видишь всю свою жизнь. Картинки мелькают перед глазами, вспоминаешь все, каждую мелочь, на которую не обратил бы внимания прежде. Вспоминаешь все, что познал в течение твоей жизни. Вспоминаешь все — даже то, что забыл когда-то. Поразительно… Удивительное чувство, наисильнейшее в этот важный миг, когда, как во сне, события долгой жизни до их мельчайших подробностей проходят в строгом порядке в несколько секунд в нашем видении. Лишь несколько секунд… Пока умирает мозг… Сознание покидает его так же внезапно, как пламя оставляет фитиль, если на него дунуть. Но он не видел ничего подобного, когда принцесса Азула убила его… молнией… в спину… там… В том мире. Тогда была просто пустота. Воспоминания о его распростертом на мохнатой шкуре бизона окровавленном теле в обгорелых одеждах… Это видение он увидел или «вспомнил» позже. А сейчас… Он видел дом. Храм Воздуха. До боли знакомые желто-оранжевые плечи… Маленькие Воздушные Кочевники. Его друзья. Он там, среди них. Монах Гияцо. Родной… Гияцо… что-то говорит им… Что же? Он прислушался к его голосу… Обрывки слов складывались во фразы. Гияцо говорит, что будущее состояние, как до рождения, так и само рождение зависят от последнего посмертного желания человека. Но это посмертное желание неминуемо зависит от образов, которые человек придал своим желаниям, страстям в течение своей прошлой жизни. По этой самой причине необходимо контролировать страсти и желания во все время своего существования… Смерть подобна сну. Добрые и чистые спят спокойным блаженным сном, полным счастливыми видениями земной жизни, и не сознают, что они уже навсегда вне этой жизни. Те, кто ни хороши, ни плохи, спят спокойным без сновидения сном, тогда как безнравственные пропорционально своей порочности терпят угрызения совести в кошмаре, длящемся годами: их мысли становятся живыми сущностями, их порочные страсти — реальной субстанцией, и они получают обратно на свою голову все то зло, которое они причиняли другим. Странные воспоминания. Он не помнил их прежде. Но все же… Это лишь маленький фрагмент. А не целая жизнь. Он летел навстречу свету. Он сам свет. Открыть глаза… Он решился сделать это теперь, когда терять уже нечего. Он уже потерял жизнь. Он потерял Катару. Он потерял мир. Вокруг лишь звезды, звезды, звезды, миллион звезд. Перед ним сфера — сфера в руках. В руках Существа… Его Самого… И татуировки мистически светятся… «Как похожа смерть на состояние Аватара… или…» Он не успел мысленно договорить эту фразу, как его осенило… «Она пахла весенней грозой». Он вспомнил этот запах — запах девушки из деревни Огня. Его Зулы! Это ее волосы щекотали его лицо. «Журчание ручьев, струящихся потоками где-то внизу. Запах крови». Смерть пришла, властно вошла. Она действительно была там. Но это была не его смерть… не он умер… Она закрыла его своим телом… Азула приняла удар на себя. «Зула!» — протяжно-истошно. Оглушил сам себя. Сияющая дорожка стремительно таяла под ногами, перехватило дыхание, замерла надтреснутая душа, и он обрушился в бездну. Падая, падая, падая… Он отвернулся от звезд и устремился к земле, ускоряя свое падение. Где-то там внизу… Ба Синг Се… дворец… В считанные секунды он успел оглядеть все вокруг. Дорог каждый миг — миг, отделяющий смерть от будущего. Где же она? Вот там девочка в зеленом. Но не она! Где-то там, среди грохота, пыли и летящих со всех сторон валунов билась Тоф Бейфонг, из последних сил отбивая атаки агентов Дай-Ли. Зуко изранен. Тоф прикрывала его, но она уже тоже ранена. Но где же его Зула? Ну где же?! Там, внизу, в воронке рассеялся дым. Куча трупов агентов Дай-Ли. Их разбросало… Принцесса Катара билась в конвульсиях. Она смертельно ранена. «Катара!» — протяжно-хрипло, все так же больно! Она не смотрела на него и протянула руку к воде, пытаясь притянуть ее. Его сердце обливалось кровью. Он хотел помочь ей, даже зная, что это не та самая Катара. Но где же… Где же? Где же Зула? Где она?! Там… В том самом месте, где ледяные шипы вырвались из-под грунта, разорвав землю. Словно оскал дикого зверя. Чудовищные ледяные клыки. Они поглотили две жертвы… «Нет, о духи… Принц Сокка!» Брат Катары. Его обмякшее тело валялось там — ноги все еще вморожены по колено в лед. Рядом Азула. Вот она… В луже крови… Аватар отыскал ее взглядом. Но лучше было бы не видеть этого… Один из ледяных клыков распорол ей грудь. Кровь растекалась с каждым мигом, уже почти не пульсируя — медленно, тягуче. Кровь не пропитывала остуженную его дыханием землю. Лужа алой жидкости становилась все больше и больше, и мерзкий запах смерти стал не весенней грозой, а ржавчиной. Мерзкой, старой, гнилой. Хотелось тошнить. «О, духи. Зула мертва… Только не это!» Боль застилала его глаза и разрывала грудину, словно это его тело распорото и валялось там, в луже крови… Почему в этом мире так много боли? Слишком много страданий. Он устремился вниз… Аанг упал, врезавшись в землю так, словно хотел разбить ее на куски — разломать этот ужасный жуткий мир, наполненный смертью и жестокостью. Ну почему люди не могут жить в мире? Почему они веками калечат и убивают друг друга? Ненавистный жестокий мир! Тысячи лет он приходил в мир людей, чтобы учить их гармонии. Это миссия Аватара… Это невыполнимая миссия. Он устал от страданий. И ему больно. Ужасно больно. И земля откликнулась на его боль. Она стонала вместе с ним… Ведь он — воплощение духа планеты. Боль земли растекалась волнами вокруг. Сокрушающие все на своем пути волны расходились концентрическими кругами от места его падения. Они бились, как его надорванное сердце. Земля гудела, грохотала, отзываясь гулким эхом где-то в недрах. Земля колыхалась, трепетала и тряслась. Свод пещеры растрескивался над его головой, и сверху с ужасным грохотом падали обломки. Потоки ветра вращались, не давая им упасть… Мир рушился вокруг. Земля слышала его боль. Она поглощала ее. Но там, под корой планеты, где-то невероятно глубоко билась магма. Планета живая. У нее есть сердце. Оно железное, но живое и горячее. И оно чувствует… И разгоняет свою огненную кровь. И вот потоки лавы устремились по трещинам. Они мчались вверх, чтобы вырваться и затопить, расплавить боль в адском огне, превращая известняк в мрамор, навсегда запечатав им и остывшей лавой рану. Он чувствовал боль Земли теперь… Ещё немного, и… Вдруг ему с невероятной силой захотелось жить. Жить! Это то, чего он всегда хотел. И он попытался успокоить Землю, как пытается успокоить плачущего ребёнка отец, который наказал его слишком сильно за шалость, которая не стоит его слез. Земля дрожала и словно всхлипывала. Медленно, постепенно шум стихал, пока не наступила мертвая тишина. Аанг опустился на колени перед телом огненной девушки. Его татуировки-стрелы все еще сияли. Аватар попытается всё исправить. Ему нужна вода. Он протянул руку и растопил лед на ногах принца Сокки. Он ощущал всеми своими обостренными чувствами, что тот еще жив — жив вопреки всему. Принцесса Катара измотала родного брата магией крови, она не пощадила родственника ради шанса победить. И вряд ли она поможет исправить… Даже если он отыщет ее среди завалов. Он знал, что Катара жива. Он чувствовал это… Невидимая нить связывала их во всех мирах, и эту связь не разорвать. Как бы он хотел, чтобы его любимая была сейчас здесь и помогала ему. Но здесь другая… Что же натворила принцесса воды?! Что же они все здесь натворили?! Он знал, что мог исцелять, но никогда еще не делал этого с людьми — самоисцеление и оживление дракона не в счет. Он не делал этого никогда, будучи Аангом. Хотя, может быть, он вообще не делал этого никогда?! Говорят, женщинам это лучше дается по природе. Року точно не мог. Остальных он помнил слишком смутно. Но даже если это так… сейчас именно тот самый миг, когда надо попробовать… «Ведь Катара смогла — там, в правильном мире…» Повелитель всех стихий окутал свои руки жидкостью. Вода послушно скользила, готовая слушать его. Он приложил руки к груди Азулы. Ледяной шип разорвал ее одежду, и грудь была обнажена. Такие пышные белоснежные округлости с нежно-розовыми сосками — в цвет её губ без яркой помады. Возможно, это могло бы смутить его в другой момент и при других обстоятельствах. Но не сейчас. Он закрыл глаза и устремился… Внутрь! Его мысли текли вместе с живительной влагой по ее полупустым венам, наполняя их жизнью, заставляя двигаться ее почти остывшую кровь. — Зула-а, не надо! — шептал он. — Зула, не надо! Не умирай! Он сам словно стал ее кровью, ее жизнью. Он чувствовал ее изнутри. Сжимал кулаки, заставляя сжаться ее сердце. Сжаться и расслабиться. Сжаться. Он слышал свой пульс. Он заставлял биться ее сердце в унисон своему. Он задал ему ритм — ритм жизни. Он наполнял ее легкие воздухом. Он сам становился ее воздухом… — Ну же, давай… Зула, живи! — Аанг пытался снова и снова. Не остановится, не может сдаться. Но все было бесполезно. Она мертва… Бледная кожа стала синюшной. Тело остывало. — Зула, не надо! Вернись! Аанг пытался оживить ее опять и опять. Попытка за попыткой. Одна безнадежнее другой. У него ничего не получалось. Он в отчаянии. Почему? Ну, почему он ничего не мог поделать с этим?! Ведь он Аватар! Он должен сделать это… Ничего не выходило. И надежда таяла с каждой секундой, как лед. Еще попытка. Еще… бесполезно… «Как Катара тогда смогла оживить меня? У нее была вода из Источника Духов. Святая вода. У меня сейчас ее нет…» Он проиграл. Он потерял Зулу… Он думал отдать жизнь за жизнь друзей. Но вышло иначе — его жизнь оплачена ценой жизни его нового друга. Он не доверял ей, но она отдала свою жизнь за него, не колеблясь. Горькое предубеждение. Она не заслуживала его холодности и недоверия. Она была хорошим другом. А, может, даже больше… — Зула! Ты нужна мне! Аанг упал на колени, безутешно рыдая. И пусть сейчас кто-то бы обозвал его плаксой и смеялся над ним — ему плевать! Он устал быть таким, каким он стал. «Серьезный и суровый Аанг» — это не про него. Он всегда был слишком чувствителен. Этот образ, натянутый крепкой коркой на его ранимую душу, сейчас треснул, потому что слишком много ему пришлось пережить… И сейчас слезы лились и лились. Они капали на его руки, обжигая их горячими каплями. Они струились по его светящимся татуировкам. Они капали на раны Зулы… И… Вдруг… Ее сердце дрогнуло. Забилось неуверенно, словно вопрошая разрешения. Он не верил собственным ощущениям. Маленькая искорка жизни… Не может быть… Робко тукнуло… Еще раз… Звук сердца — самая удивительная мелодия. Это мелодия жизни. Это мелодия души. Наша душа, можно сказать, музыка, инструментами которой являются наши тела. И вот Азула всхлипнула и задышала… Это было настоящее чудо. Чудо! Невероятно. Она ожила! Теперь, когда он подарил ей жизнь… Она стала ему особенно дорога… — Ты моя! И еще он кое-что понял… Он понял… не вода из Источника Духов спасла его тогда… а слезы Катары… Слезы любящего человека, помноженные на магию воды. Это была наверное, настоящая «Магия Слез»… Его татуировки погасли. Силы иссякли, он почти сам свалился в обморок. Но не стоило терять ни минуты. Аанг разорвал на себе одежду, ставшую липкой от крови Зулы. Повреждения от ледяного острия были фатальны, и он не мог мгновенно исцелить их. Рана почти закрылась, восстановление началось, и теперь нужны были время, стерильность и уход. Ему стоило больших трудов сделать перевязку… Руки не слушались и мелко тряслись то ли от счастья, то ли от ужаса. Мертвую тишину нарушил рев бизона. Десятитонный зверь-хранитель Аппа с шумом опустился рядом, и из седла вывалился Зуко. Он представлял собой жалкое зрелище — вся его одежда превратилась в обугленные лохмотья. То же самое можно было сказать об его истерзанном ранами теле. Измученное лицо перекосило болью, когда он увидел изувеченное тело своей сестры. — Азула жива… — попытался успокоить его Аватар. Едва касаясь кончиками пальцев мягких темных прядей ее волос, Зуко бережно пригладил локоны сестры, разметавшиеся по окровавленной земле, словно это могло что-то исправить. Жаль, что иногда мы осознаем, насколько нам дорог человек, лишь когда можем потерять его. Послышались приглушенные стоны. Люди выбирались из-под обломков и выползали из укрытий. — А где Тоф? Она же была с тобой?! — не смог скрыть своего беспокойства Аанг. — Она здесь… — устало махнул в строну седла Зуко, и его лицо помрачнело. — Там… она без сознания… Кажется, ее оглушило. Она кричала, что земля стонет, и она не может этого вынести. Я с трудом выбрался из завалов и вытащил ее. Аппа спас нас. — Где царь Куэй? — уже более безэмоционально спросил Аанг, снова став таким, как прежде. — Не знаю, мы потеряли его. Нужно уходить. Я видел, как несколько агентов Дай-Ли выбирались из укрытий вон за той кучей обломков. Они ищут нас. Аанг создал поток воздуха, чтобы переместить тело Азулы в седло бизона, и сделал это крайне бережно. Следом он отправил и тело Сокки. Через минуту они уже летели над столицей Царства Земли, преодолевая одно кольцо за другим. — Ба Синг Се в руинах… Царство Земли пало! — горестно констатировал Зуко, обозревая полномасштабное разрушение. Аанг горько вздохнул. Парадокс, но факт оставался фактом — Аватар разрушил город, который собирался защищать. В который раз.

***

Принцесса Азула не умела танцевать, будучи ребёнком войны в замуштрованной за сотню лет нации. Она была идеальным солдатом своей армии, как ей и подобало быть. Но эта женственность парила в ней, искушала, соблазняла, выливаясь за границы даже её мундира или легкой брони. Но сейчас на ней был яркий воздушный шелк. И она была настолько покорной после оглушившего её взрыва, будучи пока ещё довольно слабой, оставаясь немного колкой лишь на язык. Он знал, что это временно и это несомненно пройдет. И может даже аукнется по-больному позже. Но сейчас он наслаждался ею. — Аватар Аанг, ты должен быть девственен как Ангел и смиренен, как истинный святоша. Но ты… Аватар склонил её на одно бедро. Её черные как смоль локоны упали на глаза, как занавес, закрывающий солнечный свет. Он хотел снова увидеть эти медовые манящие глаза. Она начала убирать руку, чтобы поправить волосы, но его рука вцепилась в её. Он осторожно положил её тонкую изящную кисть себе на плечо. Аанг сам деликатно заправил её локон за ухо, опять нарушая табу на прикосновение к волосам мага огня, и её соколиные глаза хищно сверкнули в ответ. — Но ты знаешь, как быть романтичным, — продолжила она фразу, позволяя этот своеобразный интим, её губы приблизились к его уху, когда она прошептала очень тихо. — И наглым. — Потанцуешь ещё со мной? — настоял он, когда она попыталась вырваться. — И настырным… Да что ты делаешь, монах?! — Азула улыбнулась и кивнула, когда он взял её настойчиво за руку, и заключил в своих объятиях. Она позволила себе расслабиться, доверяя мастеру выкрутасов. — Да делай уже что-то со мной! Ты ждешь, пока я не наступлю тебе на все пальцы?! В ту секунду, когда они начали двигаться в совместном бурном танце, большая часть её испуга растаяла в волнах воздушных вихрей, что ласкали её и нежно щекотали нагие участки её тела. Она чувствовала его ритм и гибкий мускулистый торс, и себя прямо в его объятиях. А он крутанул её, заставив поплыть мысли в голове и поймал её вновь. Ритмичные шаги текли между ними, как вздохи, скользящие по шелковой подушке. Его дыхание, напевающее песню, короткое и дрожащее, коснулось её волос, и она увидела блеск смеха в его серых глазах. Теперь они шли нога в ногу, позволяя ритму управлять их движениями. Все декорации вокруг словно растворились. Это были он, она и их танец. Азула положила голову ему на плечо. Они продолжали танцевать, слишком погруженные в происходящее, чтобы остановиться. Время шло, пока их ноги двигались в такт. Это так расслабляло и заводило одновременно. Она подняла голову и блаженно приоткрыла глаза. «Это ведь как в том сне? Надежные сильные руки со стрелами, тёплые объятия, ощущения сбывшегося счастья…» И прежде чем её мысли успели вернуться из далеких странствий, руки его обвились вокруг неё, уверенно и крепко, как в тех злополучных снах, что преследовали её несколько лет. Обладатель синих стрел наклонился и прижался своими губами к её. В ответ Азула обняла ещё крепче его за шею и страстно прижала к себе, пока поцелуй продолжался. На принцессу нахлынула вдруг такая неожиданная беспомощность, она почувствовала, что сдается, почва уходит из-под ног и что-то теплое обволакивает её нутро, лишая воли. «Слишком рано! Заполучит желаемое и чары падут! Сбежит, насытившись!» — закричала она себе, чтобы опомниться и следовать плану. Ей не нужны были отношения и обычные парни. Так ведь?! Она сильная и всего привыкла добиваться сама. У неё свой план. У неё была своя миссия. Но мудрые мысли испарились из затуманенной черепной коробки. Аанг запрокинул ей голову и, прижав к своему плечу, целовал — сначала нежно, потом со стремительно нарастающей страстью, заставившей её прижаться к нему ещё теснее, как к своему единственному спасению. Сейчас он был куда опытнее в этих вопросах. Своё мастерство поцелуев он уже отточил за четыре года практики. — Перестань… Аватар, я сейчас лишусь чувств, — прошептала она очередную ложь, делая слабую попытку отвернуться от него. И Азула, как в тумане, увидела снова его лицо, как в тех снах: серые глаза повидавшие много горя, искривленную мимикой татуировку на лбу. Широко раскрытые грозовые глаза его страстно блестели, руки дрожали, так что она даже испугалась. Но он снова крепко прижал её голову к своему плечу, в этом хмельном, качающемся мире его жадный рот раздвинул её дрожащие губы, по нервам побежал ток, будя в ней ощущения, которых она раньше не знала и не думала, что способна познать. И прежде чем отдаться во власть закрутившего её вихря, она поняла, что тоже целует его в ответ. Вкус его губ был таким сладким. Задыхаясь, она выдала правду. — Ведь ни один из этих дураков, которых я познала, не целовал меня так… — Лучшее для лучших, сама говорила…