Цвет настроения белый (книга 4)

– Ну что, все готовы? – со своей фирменной улыбочкой спрашивает Вика. – Ага, – отвечает за меня Димка. – А кто в первой пятерке пойдёт? – Она смотрит на Катьку – не на меня, а на Катьку, как будто меня рядом нет. А меня и так почти что нет. Застыла, как статуя. Стою, уткнулась в пол, не могу из себя ни слова выдавить. – Я, Димка, Маришка староста и Юля. Ну и ты давай, если готова, – отвечает Катюха. «Нет, только не она! Только не она! Прошу, я же об экзамене не смогу думать… я уже не могу. Нам нельзя сидеть рядом». – Ну, тогда я пятой пойду, если вы не против. – Мы только «за», – улыбается ей Димка, – да Юль? – Он легонько толкает меня в плечо. – Да, – полушёпотом отвечаю я и натянуто улыбаюсь. А что я ещё могу ответить? «Хотите ли быть рядом, пока смерть не разлучит вас?» «Да». У меня же мозгов, как у ракушки. Вика смотрит на меня, на мою прокушенную губу, и улыбается. – Юля, ты первой отвечать будешь? «Зачем ты со мной разговариваешь? Зачем пытаешь меня? Мне тяжело даже думать о том, что мы не вместе… А ты меня ещё калёным железом пытаешь». – Как скажешь... – Что это за ответ подруге? Ты что её подчинённая? Ты её вещь? А ну возьми себя в руки! – Вообще-то я первой отвечать хотела, – подаёт голос Катька. – Первой буду я, – подходит к нам Маринка. – Мне потом с журналом сидеть и всех отмечать. Так что я по-быстрому свою пятёрку получу, а дальше вы все. – Можно, я вторая? – вдруг говорит Вика. – В смысле?.. – Не понимаю, зачем я это сказала. – Ой, прости, конечно, можно! – Улыбаюсь и отнекиваюсь. Мне тяжело формулировать мысли. Я такой дурочкой становлюсь рядом с ней! – А куда ты спешишь? – спрашивает Катька. – Мы с моим парнем на дачу собираемся, – немного замявшись, говорит Вика. – У тебя парень есть? Не знала! – оживляется Катя. – Красавчик, наверно. Он с нашего универа? «Универом» мы иногда институт называем. А на самом деле никто не знает, что это – университет или институт, а может, вообще академия. Всем как-то пофиг. – Да, но-о-о… – заминается Вика. Это она ошибку сделала. Кто же говорит о верёвке в доме повешенного? Ей мои подружки в жизни не простят Сашку. Для них она его у меня отбила, и точка. Такое не прощается. Перевожу взгляд на Катьку и вижу, как она сжала зубы, а Димка –кулаки. Похоже, они догадались, о каком парне речь, значит, у меня будет поддержка. Чёрт, как всё запущено! Мимо нас проходит препод. – А чего это вас так мало? – окидывает он взглядом присутствующих. Здесь, кроме первой пятёрки, ещё пара человек, и всё. – Остальные придут на 9:00, – отчитывается Маринка. – А-а-а, ну тогда ладно. Проходите, проходите. Мы заходим в аудиторию, я иду рядом с Викой, даже прижимаюсь к ней. Я же, чёрт возьми, люблю её, ну как я могу идти рядом и не прижиматься! Долбаная физиология в обход моих мыслей тянет меня к ней. Это я сама виновата во всём. Мы с Викулей почти одновременно берём со стола билеты, и я непреднамеренно касаюсь её руки, но Вика резко одёргивается. Я поднимаю взгляд и читаю в её глазах: «Только попробуй!» Что попробовать? К тебе, что, и прикоснуться нельзя? Эгоистка долбаная! Я тут умираю из-за тебя каждый день и каждую ночь, а ты даже потрогать себя не разрешаешь. Ненавижу тебя! – Что? – спрашиваю вслух, делаю вид, что ничего не поняла. – Ты сама знаешь, что, – отвечает она. Димка уже пошёл на своё место с билетом, Маринка вся в журнале на первой парте, а Катька стоит рядом и наблюдает за всем этим. Хотя слишком, для себя умело делает вид, что ничего не замечает. – Просвети. – Я играю в опасные игры. Такое может плохо закончиться. – Хочешь, чтобы я всё всем рассказала? – Вика мне угрожает? А я не люблю, когда мне угрожают. Кроме того, как говорил Иван Дулин, «Мне от людей скрывать нечего». – Ну, расскажи, – непроизвольно тянусь к её лицу, хочу погладить её по щеке. Я же всё-таки люблю её и желаю ей только добра. – Убери от меня свои грязные руки! – сквозь зубы шипит Вика и грубо отталкивает меня. Она берёт со стола билет и идёт на своё место. Я последняя стою возле преподавателя, не могу выбрать билет. А мои глаза наполняются слезами. Ну за что она так со мной?! Не понимаю, чем я заслужила всё это. Чем?! Я была к ней недостаточно добра? Я подвела её? «Прости меня, ну прости, умоляю! Я не смогу жить без твоего прощения». Смотрю ей вслед глазами полными слёз. – Саваш Юлия, берите билет, – обращается ко мне препод. Похоже, кроме Катьки, никто ничего не заметил. – Да, конечно, – говорю шепотом, чтобы не расплакаться. Читаю преподавателю номер билета и сажусь на своё место. Только бы не расплакаться, только бы не разрыдаться! Не могу ни о чём думать, не могу говорить, а из глаз текут слёзы. А я смотрю в пол, чтобы никто их не увидел. «Остановитесь, ну остановитесь, миленькие! Я не могу больше здесь находиться. Остановитесь, пожалуйста! Можно мне выйти, можно мне поскорее сдать этот долбаный зачёт и выйти?» – Ну, кто будет первый? – спрашивает препод. – Можно, я? – поднимает руку Вика. – Ну, попробуйте, – отвечает он и что-то записывает в своей тетрадке. Вика даже не смотрит в мою сторону. Поднимается со своего места и пересаживается на первую парту, там, где сидит Маринка со своим журналом. Как же не в тему я расплакалась! – Юль, с тобой всё в порядке? – шепчет мне Катька. – Ага. – Я едва сдерживаю слёзы. – Так, тихо там! – говорит предпод. – Я отвечающего не слышу. – Хорошо, хорошо, – отвечает ему Катюха. А я дышу как можно глубже. В билет я даже не глянула. А что толку, я ведь сейчас только о ней думаю, какой билет? Я хочу любви, хочу взаимности, хоть чуточку, хоть самую малость! Не растаптывай моё разбитое сердце, Викуль, я прошу тебя! Я умоляю! Улыбнись мне, скажи хоть пару тёплых слов. Я же не заслуживаю такого отношения. Я же твоя Юлечка. Я же тебя так люблю! В голове весь этот мусор, и сердце умирает от боли, глаза разрывает от слёз. Не могу остановиться. Хочу, хочу... не знаю, чего, хочу, чтобы она просто посмотрела на меня, просто улыбнулась мне, просто поцеловала в щёку по- дружески. Но весь этот гнилой пафос, вся бравада убивает мои чувства. Я ещё не умерла, но моё сердце обливается кровью, моё тело ничего не чувствует. А она, вместо того чтобы протянуть мне руку помощи, добивает меня. Жаль, что не насмерть. Жаль, что я продолжаю жить, продолжаю чувствовать, продолжаю мучиться. И люблю её всё сильнее. Чёрт, как же я хочу поскорее сдохнуть! Опускаю глаза, и из них падают две слезинки. Всё заволокло слезами, так что я ничего не вижу. Снова всхлипываю и смотрю в потолок. Не расплачься, Юлечка, умоляю тебя, не расплачься! Ну будет ещё в твоей жизни счастье, обещаю тебе, моя маленькая, оно будет. Только не расплачься сейчас! Я не могу больше сдерживаться. Хочется подойти к ней и поцеловать, и пусть она убьёт меня прямо здесь посреди аудитории, пусть даст мне пощёчину, я это заслужила. Пусть все знают, что я лесбиянка! Не могу больше в себе это сдерживать. Хочу признаться всем, всем, всем, всему миру! Хочу… – Отлично! – говорит препод. – Первая пятёрка. – Спасибо! – Вика забирает зачётку и выходит из аудитории. – Кто следующий? – спрашивает он и смотрит по сторонам. Димка зарылся в свой листочек, ответ на вопрос пишет. Катька и так готова, она безо всякого листочка ответит. У Маринки же, типа, «автомат». По-хорошему сейчас два человека должны зайти в аудиторию. Они и заходят. Берут билеты. – Юль, ты как, нормально? – реально волнуется за меня Катюха. – Нет. – Я смотрю на неё глазами, полными слёз. – Я так и поняла… – шёпотом отвечает она. – Не хочешь сейчас идти сдавать? – Спасибо! Спасибо тебе, Катюха… – Мне реально легче. Смотрю на препода и поднимаю руку: – Можно, я? – спрашиваю. – Да, Юль. – Так всё просто! Беру свою сумочку, билет со стола и пересаживаюсь за первый стол, к преподу. Смотрю в билет и понимаю, что ничего не могу разобрать. – Ну, что, готова? – так для проформы спрашивает он, хотя отлично знает, что я всегда готова. – Угу, – отвечаю я. – Третий вопрос. Я читаю вопрос из билета и на половине запинаюсь. Мне тяжело говорить, стыдно, больно, мерзко! Не могу, я просто не могу! Она же только что здесь сидела, на этом месте. Я ещё чувствую её тепло. А теперь она ушла. И вопрос я пытаюсь рассмотреть, но не получается, раньше я без очков как-то справлялась, а теперь зрение начало подводить. Черт, как же мне сейчас больно! Умереть готова! Я прикасаюсь пальчиком к виску и натягиваю кожу возле глаза – так я всегда лучше вижу, так мне легче рассмотреть, что написано в билете. Но опять не получается. Да что со мной такое-то?! Я кладу билет на стол и пытаюсь его прочитать. – Юль, что с вами? – Препод отложил все свои дела и смотрит на меня. А мне сейчас больно, мне так больно, не передать! Ещё и жалко себя. Я – дура, ничтожество, ничего не умею, только себя жалеть. Даже вопрос сама не вижу. Мне в очках ходить пора. Мама уже давно говорила. – Всё в порядке, – всхлипываю я. И все в аудитории поднимают головы и смотрят на меня. Я не хочу, чтобы кто-то видел, как я плачу. Глубоко вздыхаю и дрожащим голосом пытаюсь прочитать вопрос. Сжимаю виски, пытаюсь не заплакать, но у меня это плохо получается. – Юля, что с тобой? – ничего не понимает препод и вертит перед собой мою зачётку. – Ставьте уже! – начинаю я рыдать. Похоже, эта картина оказывает на него очень сильное воздействие. Он ещё никогда не видел меня плачущей, никто в этой комнате ещё не видел, ну только Димка и Катька. Ну, может, Маринка. Да чего я обманываю? Последнее время я постоянно в слезах. Чёрт, как же мне стыдно, как же мне жалко себя! Какое же я бездарное ничтожество! Всё, бросаю институт, моё место в маникюрном салоне! Препод ставит пятёрку в зачётке и расписывается. Протягивает зачётку мне. Маринка ничего не понимает, но переносит оценку в журнал. – Спасибо! – я встаю, беру зачётку и, обливаясь слезами, буквально вылетаю из аудитории. – Что с ней? – растерянно вопрошает препод. – Её парень бросил, – говорит Катька. Сама виновата нужно было сдерживаться! – Ну как, сдала? – встречают меня одногруппники, но расступаются, видя, что я в слезах. – Пропустите… – Прохожу сквозь толпу, слышу за спиной странные перешёптывания. Думают что у меня четвёрка, наивные! Ну да, я такая – из-за четвёрки точно разрыдалась бы. Подхожу к лестнице, пытаюсь успокоиться, убрать слёзы. Может, в туалет зайти, умыться и сразу домой? Дома, как известно и стены помогают. И зачем я сюда пришла?