***
Чарльза Ксавьера, директора школы, не было на месте. Зато был угрюмый, волосатый, лохматый «мистер Логан». Просто Логан. Внушительный мужчина с таким выражением лица, что и Сэму, и Ванде захотелось поскорее вернуться на базу. — Приезжайте в другой день, — совсем невежливо буркнул Логан, даже не удостоив их своего взгляда, пошел дальше по коридору. Особняк был не менее внушительным, чем сам мужчина, а потому Сэму совсем не хотелось оставаться здесь одному. Был выходной, уроков, соответственно, не было, большинство учеников разъехались по родительским домам, те, у кого не имелось такой возможности, сидели тихо на вторых и третьих этажах. — Возможно у нас не будет этого другого дня, — а вот Ванда чувствовала себя если не уверенно, то очень близко к этому чувству. Она по пятам следовала за Логаном, говорила твердо, будто сама верила в ту выдуманную ложь. Может очень хотела помочь Стиву, чувствуя вину в пропаже Форест, может быть просто ощущала себя в своей тарелке среди остальных мутантов. Логан остановился, оценивающе прошелся взглядом по ней, потом перевел свои угрюмые глаза на Сэма. Уилсону в то же мгновение показалось, что этого взгляда хватило, чтобы его раскусили, но Логан фыркнул и снова посмотрел на Ванду. — Оставайтесь, — и произнес это так, будто сделал одолжение им обоим. Хотя так оно и было. Потом о чем-то подумал, кивнул Ванде, как бы зовя за собой. Максимофф большего не нужно было. — Как часто к вам обращаются за помощью? — невозмутимо поинтересовалась она. — Часто, — таким же тоном ответил Логан. Ванда кивнула, как бы принимая к сведению. — И всем помогаете? — Да, — чуть повернув голову к ним, сказал Логан. — Это инициатива профессора. — Мы слышали о нем, — решил вмешаться Сэм. Поддерживать игру следовало. Молчание могло дорого стоить, поэтому он притворился расслабленным и смело втянулся в беседу. — Иначе бы не искали помощи именно здесь. А где сейчас профессор? — Уехал по делам. Как вернется, сразу же встретитесь с ним. А пока что, — он раскрыл дверь, ведущую в гостевую комнату, оскалился и самым доброжелательным тоном произнес: — Чувствуйте себя как дома. От его оскала Сэм вздрогнул, взгляд Ванды потемнел, но тем не менее они оба улыбнулись и прошли в комнату. Дверь с глухим стуком за ними захлопнулась, и Сэм повторно вздрогнул. Натянутая улыбка сползла с его лица, в глазах появился страх, который следовало скрывать, даже находясь, казалось бы, в закрытой ото всех комнате. — Он нас подозревает, — мрачно произнесла Ванда. — Или может быть он всегда такой, — Сэм же старался быть более оптимистичным, но под мрачным и решительным взглядом Максимофф все же сокрушенно кивнул, понимая, что не начатая операция уже под риском провала. — Впрочем, нам осталось только выяснить, кто есть кто из новоприбывших, и есть ли среди них Форест. — Она должна быть здесь, если слухи о школе и профессоре правдивы. — Какие слухи? — К счастью, хорошие. Профессор — сама добродетель, если им верить. Помогает любому нуждающемуся мутанту, верит в мир во всем мире, и успешно содействует этому, — на одном дыхании проговорила Ванда. Будто сама желала получить эту помощь от святого профессора. Ванда погрустнела. Сэм бы предположил, что она думала о погибшем брате. И правда, лучше бы они с Пьетро оказались в школе Ксавьера, пускай не спасли бы много человеческих жизней, зато сами бы остались целы. И Пьетро был бы жив. Она честно пытается жить дальше, пытается делать вид, что ничего не произошло, что она в порядке. Но это не так. Она чувствовала вину. Ей нужно было быть с братом, рядом. Тогда возможно все бы обошлось. — Сэм, — начала она. Неуверенно. Уилсон посмотрел на нее, ожидая продолжения. — Если все закончится хорошо, то есть если мы найдем Ким, я… Я скорее всего останусь здесь. Он ожидал этого, по крайней мере, на месте Ванды точно так же и поступил бы. — А если не найдем? — Вряд ли я смогу чем-нибудь еще помочь, — тихо ответила Максимофф, заглядывая в глаза своему невольному напарнику. — Я не хотела говорить это Стиву, потому что боялась, что он начнет меня уговаривать остаться, а я… — она замолчала, опуская взгляд. — Не могу. Мне нужен перерыв. Сэм понимающе кивнул и положил ладонь на плечо Ванде. — Я понимаю. И Стив поймет.***
Не было ни передышки, ничего. Мы с Эриком сразу же покинули коттедж, направляясь в лес, что находился неподалеку, очевидно предназначенный для походов, пикников и прочего. Тропинок было уйма. С одной такой мы свернули не сразу. Эрик шел впереди, я следом за ним. Для своего возраста шел он очень быстро, поэтому я едва успевала за его широкими и легкими шагами. Хм, может это гены Х дают такое преимущество в старости? В итоге вышли мы на поляну, или что-то очень похожее на поляну. Травы было по колено, а то и по пояс, небольшое пространство, вокруг которого росло несколько дубов, но в остальном сосны и тополя. Помню, как отец учил разбираться в деревьях, но до сих пор не пойму зачем мне эти знания. — Урок первый, — преподавательским тоном начал Эрик. — Твой дар — это ты сама, но в то же время, он существует отдельно. Твои силы могут подчинить тебя себе, а этого никак допустить нельзя. Нужно показать, кто в вашей связке главный, пока все не зашло слишком далеко. Потеряешь контроль над даром, вернуть его будет уже непросто. Поэтому учись сейчас. Он замолчал, смотря на меня. Видно было, что я мало понимала смысл его слов. Мой дар — это не я, это что-то неосязаемое, что-то, что появляется редко, но зато всегда с эффектом. — Твоими силами руководят эмоции, — уже мягче произнес он. — Я тебя понимаю. По началу, мне тоже было сложно, и мои способности тоже приходили во время сильных эмоциональных срывов. Как видишь, я здесь перед тобой и прекрасно контролирую свой дар. Ты сможешь также. — Меня восхищает ваша вера в меня, — покачала я головой. — Но я даже не знаю, что представляет из себя мой дар. — Так давай, узнаем, — хищно улыбнулся Эрик. — Пока что эмоции — главный рычаг. Так вспомни что-то из своей жизни, что вызывает в тебе целую бурю эмоций, — я непонимающе подняла брови, начиная сомневаться в преподавательских способностях Леншерра. — Может быть это смерть человека по твоей вине? Твоя беспомощность в особо тяжкий момент? Или же очень сильное чувство привязанности, настолько сильное, что ты даже не отличаешь его от симпатии, а то и от любви. Вспомни все, что тебе пришлось пережить за последнее время. Ничего не движет эмоциями лучше, чем боль от воспоминаний. Вспомни, как тебя бросили те, кому ты верила. В ком ты нуждалась, но этот кто-то так и не пришел. Вспомни, сколько боли причинили тебе близкие люди, которым ты доверяла. Его слова, как отбойный молот, который забивал мне в голову много болезненных гвоздей. Каждая брошенная фраза — гвоздь, пробивший кость и задевший нерв. Сомнения в его преподавательских способностях прошли, потому что он прекрасно объяснил, что хотел от меня добиться. Он сделал больше этого, он на наглядном примере продемонстрировал мне свои цели. Расковырял все недавно зажившие раны, задел каждую царапину, разворошил все воспоминания, будто искусный телепат. Я вспомнила все, о чем он говорил. И все его слова были правдой. Как он метко попадал в цели, как будто читал мое личное досье. Как много предательств прилетало мне в спину, когда я даже не ожидала этого. Но вместе с плохими моментами, было много хороших. Да, Стива здесь нет, он, к сожалению, не рядом, даже возможно не ищет меня. Но он тот, в кого я верю. И даже если это привязанность, о которой так много говорил Эрик, я все равно буду продолжать верить Стиву. Я буду надеяться на него. Нет, это не привязанность, это любовь. Возможно, слепая и безрассудная, такая любовь, которую мы испытываем к своему кумиру или брату. Любовь да, не горячая, но теплая. Не терпкая, но сладкая. Любовь к человеку, которого я не горячо желаю, а просто хочу видеть рядом. И эти эмоции действуют намного эффективней, нежели тех, которые Эрик так стремился мне привить.