Тандем

Вдова достаточно быстро научилась управляться с паутиной, с помощью которой можно передвигаться на очень большие расстояния. В первые несколько минут её передвижения были несколько неуверенными, но после лёгкая заминка прошла, и она с лёгкостью перелетала через весь зал на одной лишь тоненькой, но невероятно прочной паутинке. Сначала Бражник наблюдал за ней с лёгким весельем, но после посерьёзнел, ведь ожидаемого им фиаско Вдова ни разу так и не получила. Его не покидало ощущение, будто Паучиха повторяла давно пройдённое, ведь перелёты через огромные расстояния не вызвали у неё ничего, кроме шальной улыбки. Она с весёлым гиканьем совершала акробатические трюки под потолком, не забывая при этом посылать ему лукавые взгляды. Решив было усложнить Вдове задачу, напав на неё сам, Бражник вдруг осознал, что она очень серьёзный противник, который, как ему показалось, дрался с героями не в полную силу. То, с каким пылом Вдова отбивала каждую его атаку, появлялась внезапно за его спиной, или взлетала с невообразимой скоростью вверх, зацепившись паутиной за один из крюков, чтобы сразу же молниеносно атаковать, поражало. Под конец мужчина осознал, что его движения оказались слишком медлительными в сравнении с невероятно быстрой Паучихой. Вдова, играясь, запутывала его, в совсем не переносном смысле. Через несколько минут разгорячённого боя Бражник оказался опутан паутиной, как какая-то муха, мотылёк, которому не посчастливилось влететь в обитель паука. Он не мог двинуться с места, наблюдая за тем, как скользящей, лёгкой походкой Вдова приближается, сладко улыбаясь. Не будь у Бражника власти над акумой, то он бы решил, что это его последний день жизни. Ведь, учитывая кровожадность Вдовы, которую она показала при первом своём появлении, несложно догадаться, что она бы с удовольствием схарчила всех врагов. Девушек бы поработила, а мужчин… Их бы ждала более незавидная участь. Остановившись напротив Бражника, Вдова протянула руку к его лицу, погладив скулу мужчины. Он дёрнулся от неожиданности, а она, лукаво улыбнувшись, хмыкнула: — Я сверху, Mon Cheri, — пронаблюдав за тем, как потемнел его взгляд, Паучиха добавила: — Твоему мордовороту придётся подождать лишний часок, пока мы в уютной обстановке будем пить чай, закусывая его макаронами. — Ты не взяла лимонные, — прищурившись, мотнул головой Бражник, ожидая, когда наконец Вдова его распутает. — Я уверена, черничные тебе понравятся не меньше, — улыбка Паучихи стала шире, и она, резко проведя рукой по паутине, которая плотно окутывала его тело, мурлыкнула: — Кое-кто явно не забывает ходить в спортзал. Похвально, весьма похвально, — ласково пропела Вдова, беззастенчиво лапая мужчину, с удовольствием наблюдая за тем, как всё больше темнеют его глаза, а брови приподнимаются от изумления. — Что ты себе позволяешь? — только это смог спросить удивлённый до глубины души Бражник, поражённый тем, насколько наглым образом Паучиха его домогается. Иначе это было назвать сложно. — Я оцениваю, так что не жадничай, Mon Cheri, — подмигнула Вдова, с удовольствием продолжая его ощупывать. Через несколько минут она, с ярко отразившимся на лице сожалением, порвала паутину, проведя по ней резко заострившимся коготком. Проводив упавшие к ногам путы взглядом, Бражник сразу же отозвал акуму, наблюдая за тем, как Паучиха преобразовывается в весьма симпатичную леди смешанных кровей. Оценивающе оглядев девушку с ног до головы, мужчина с удовольствием отметил, как щёки Маринетт зарумянились. Конечно, в облике Чёрной Вдовы она берёт на себя роль наглого завоевателя, но в настоящем, истинном виде, она другая. Отменив собственную трансформацию, Габриэль задумался над тем, что девушка, на которую променял Маринетт его сын, должна быть очень эффектной. Иначе он не понимал, как можно было не обратить на мадам Дюпэн-Чэн внимания. Мало того, что она не дурна собой, так ещё и умна, что повышало любые её шансы в отношениях с мужским полом. Правда, как понял Габриэль, сама Маринетт этого не осознаёт от слова совсем, будучи отвергнутой многолетней любовью. Протянув девушке руку, мужчина дождался, пока она нерешительно вложит свою маленькую ладонь в его, после чего потянул Маринетт на выход, проговорив: — Так уж и быть, я попробую парочку черничных макарон.

***

Маринетт удивлённо молчала, не понимая, с чего это вдруг Бражник решил сменить линию поведения. Его рука, удерживающая её маленькую лапку, была невероятно большой, и Маринетт, взглянув на мужчину, отметила, что в сравнении с ним она выглядит как малый ребёнок. Понимание того, что этот мужчина намного её старше, накрыло Маринетт совсем недавно. Она смогла внимательно разглядеть его внешность, будучи Чёрной Вдовой, и пришла к выводу, что мимические морщины вокруг губ Бражника ей не привиделись. А это лишь значило, что ему явно больше тридцати. Нахмурившись, Маринетт поняла, что по сравнению с ним она совсем малявка, ведь ей только в феврале исполнится девятнадцать лет. Оказавшись в кабинете, Бражник закрыл потайную дверь, после чего указал ей на диван, на который она незамедлительно приземлилась, убедившись в том, что не только на первый взгляд он оказался невероятно удобный. Бражник тем временем зашёл в другую комнату, скрытую боком книжного шкафа, от чего она её сразу и не заметила. Услышав неясное шуршание и звук льющейся воды, Маринетт подошла к двери комнаты, и с удивлением осознала, что Бражник готовит им чай. Также она поняла, что эта комната представляет собой маленькую кухню с множеством навесных шкафчиков, холодильником, и даже маленьким столиком на две персоны. Стоя в проходе, Маринетт с удовольствием наблюдала за тем, как мужчина запаривает чай, а после, посмотрев прямо на неё, спросил, где она прячет макароны. Хмыкнув, Маринетт достала из сумки коробку с лакомством, после чего зашла в кухню и уселась на один из стульев, поставив пирожные на середину стола. Наблюдая за тем, как Бражник ставит около макарон сахарницу и ещё какое-то лакомство, она предвкушала. Правда, не смогла бы внятно ответить почему именно. Разлив по чашкам чай, Бражник поставил их на стол, придвинув одну из них Маринетт, а после, сев за стол, поднял чашку, и отпил немного горячего напитка, от которого исходил пар, глядя девушке прямо в глаза. Во рту Маринетт резко пересохло, и она последовала примеру Бражника, сделав маленький глоток чая, дабы не обжечься под слишком уж бесстыдным взглядом мужчины. Ей показалось, будто он пил не чай, а её саму, что очень сильно будоражило. Макарон с черникой Бражник почти минуту внимательно разглядывал, а после, всё также глядя ей в глаза, откусил сразу половину лакомства. Маринетт с некоторым оцепенением пронаблюдала за тем, как Бражник смаковал пирожное, и удивлялась тому, как можно есть настолько красиво и сексуально. Девушка понимала, что под взглядом мужчины начинает медленно, но неотвратимо краснеть, что её не очень устраивало. Бражник же, будто забавляясь, медленно слизывал с губ черничный крем, и Маринетт осознала, что слишком долго на него пялится, совершенно забыв о чае. Покраснев ещё сильнее, девушка отвела взгляд, сразу же услышав низкий смешок мужчины, вызвавший в её теле лёгкую дрожь. — Под твоим взглядом невозможно есть, — пробурчала Маринетт, глядя на довольно улыбнувшегося мужчину. Его глаза в прорезях маски сверкали от удовольствия, что её самую малость раздражало. Она хотела сделать так, чтобы Бражник хорошенько запомнил этот вечер, но получилось совсем наоборот: теперь именно она будет каждый раз вспоминать, насколько соблазнительно он может есть чёртово пирожное. — Почему же? — Потому что… — Маринетт медленно откусила крохотный кусочек от и так маленького макарона. — Ты хочешь сожрать меня взглядом. — Да неужели? — фальшиво удивился мужчина, и Маринетт, доев макарон, взяла с тарелки другое пирожное, которым угощал Бражник. Оно оказалось вкусным, с лёгким фруктовым запахом и жидкой начинкой, которая незамедлительно пролилась на грудь Маринетт, когда та неосторожно откусила от него слишком большой кусок. Мужчина сразу же перевёл взгляд на начинку, пролившуюся ей каким-то образом за ворот кофты, и Маринетт осознала, что вот он — её шанс отыграться. Незамедлительно попробовав стереть пальцем фруктовый джем, Маринетт нарочито неспешно облизнула палец, не глядя на Бражника. А после, подняв на него взгляд, довольно отметила, что теперь он больше не кажется таким весёлым — нет, скорее напряжённым. Она продолжала облизывать уже нарочно испачканные начинкой пальцы, про себя забавляясь тому, как мужчина внимательно следит за её движениями. Теперь они уравняли свои шансы, и Бражник, кажется, принял её игру.