Ваш долг оплачен, мистер Старк

— Да, милая, мне пришлось ехать на машине, но ничего серьезного не произошло. Тони попытался сделать голос как можно более убедительным и беспечным и переложил телефон из одной руки в другую, перехватывая руль освободившейся левой. Они ехали по прямой, хорошо освещенной трассе, и он решил, что может позволить себе отвлечься на звонок жене. Правда теперь об этом жалел. — В каком смысле на машине? Ты писал, что сидишь в самолете! — Все верно, я там сидел, а потом кое-что случилось… — Тони замолк, надеясь, что супруга не станет допытываться, но прекрасно понимал, что это тщетно. Мужчина вздохнул и пояснил: — Меня внесли в «черный список». — Авиакомпания? — ФСБ. — Что?! Старк отнял трубку от уха, мучительно поморщившись, и снова переложил ее в другую руку: вести машину левой было неудобно. Он сбросил скорость до минимально допустимой и скривился от того, как неаккуратно их обгоняют другие машины. Как же отвратительно отвлекаться на телефонные разговоры за рулем. Карен причитала и отчитывала его еще несколько минут, а потом неожиданно отвлеклась на что-то и сменила тон на деловой. — Мне нужны витамины. Ребенок родится совсем скоро, доктор посоветовал комплексные витамины, необходимые для кормления. Запиши название. — Милая, я за рулем, вышли смс-кой, — страдальчески поморщился мужчина, у которого медленно начинала болеть голова. Впрочем, он уже знал, что спорить совершенно бесполезно и гораздо легче просто поскорее записать. Тони огляделся в поисках чего-нибудь пишущего и вспомнил, что положил в бардачок карту и ручку. Старк слышал, что женщины мультизадачны и могут делать несколько дел одновременно — например, Карен без труда сейчас доводила его до белого каления, готовила что-то, судя по шуму блендера, и разговаривала с матерью, которая «помогает по дому, Тони, в то время как ты сутками торчишь на работе», хотя, по мнению самого Старка, старая ведьма просто подкидывала идеи, как довести его до нервного срыва. Ему самому же, в отличие от супруги, было трудно справляться с управлением, параллельно копаясь в бардачке, и, потянувшись за закатившейся подальше ручкой, он едва не въехал в едущее впереди авто. Питер обеспокоенно покосился на него. Сонни поднял голову, завозившись в своей сумке. Старк сердито выругался сквозь зубы и выровнял машину, кое-как умостил на руле карту и щелкнул ручкой. — Диктуй. Супруга озвучила какое-то невыговариваемое название из триллиона букв, Тони попытался его записать. Машина, вильнув, съехала на обочину и затряслась на щебне, сзади донесся автомобильный гудок; видимо, он умудрился кого-то подрезать. Точка кипения была бы достигнута за считанные секунды, если бы не рука Питера на руле. Старк как-то заторможенно повернулся к нему, чувствуя, как пульсирует от напряжения жила на виске, и, бросив руль, дописал чертово название, бездумно давая по тормозам и наконец останавливаясь. — У вас… у вас… — Паркер каким-то смущенным смазанным движением указал на свой лоб и наконец отпустил руль, когда Тони со стоном бросил мобильник на приборную панель. Пацан выглядел не то обеспокоенным, не то напуганным, но Старк не хотел сейчас думать о том, что у него конкретные проблемы с управлением гневом. Он просто ждал, пока пульсация на виске пройдет. В Луизиане их настиг ливень. Плотная стена крупных дождевых капель застлала обзор, снизив видимость всего до полутора метров, но даже несмотря на высокую вероятность вписаться в любой фонарный столб Тони останавливаться не собирался. Он рассчитывал покрыть запланированное расстояние во что бы то ни стало, а скулеж дворняги за спиной только подстегивал гнать быстрее до ближайшего мотеля, чтобы хотя бы ночь провести в тесной тишине номера. Собака боялась грома. Гроза была еще далеко, промежуток между вспышкой света где-то за спиной и треском разламывающегося напополам неба составлял несколько долгих секунд, но гадская болонка скулила почти не переставая. — Успокой ее, — не выдержал Старк, гневно зыркнув на пассажира через зеркало заднего вида, и снова сощурившись вперился взглядом в толщу воды перед собой. Питер послушно взял собаку на руки и, укутав своей кофтой, что-то успокаивающе ей зашептал. Затем покопался у себя в телефоне пару минут, сверился на всякий случай с прихваченной мужчиной картой и обреченно произнес: — До ближайшего мотеля чуть больше двадцати пяти миль, мистер Старк. Нам нужно тормозить. Из чистого упрямства Тони хотел было уже поспорить и заявить, что он все держит под контролем, но потом понял, что с их черепашьей скоростью это расстояние они будут ползти не меньше часа, не говоря уже о том, что от долгого сидения в одной позе у него затекло все тело и банально хотелось расслабить глаза. Короче, по всему выходило, что пацан прав, но признавать это так просто Старк принципиально не собирался. — Я от твоего пса с ума сойду. Когда ближайшая заправка? У нас бензин на исходе. Питер забегал пальцами по экрану мобильного, сверяясь с гуглом, и объявил облегченно: — Меньше мили, будет по правой стороне. Если бы не навигация Паркера, не факт, что Тони заметил бы дряхленькую заправку за пеленой дождя. Трасса была пуста, и он спокойно свернул на парковку возле автомата. Ночевать придется здесь, тоскливо осознал Старк, оглядывая крошечный пятачок света и хоть какой-то цивилизации среди этого грозового безумия. Ни тебе нормальной еды, ни кровати, ни одиночества. Вытянуть ноги и дать отдохнуть спине хотелось просто безумно, но сегодня, очевидно, такой роскоши ему не видать как своих ушей. Хорошо хоть есть уборная и, возможно, какой-нибудь перекус в ассортименте. — Держи, — Тони неаккуратно бросил Паркеру на колени холодный гамбургер и шоколадный батончик и устало упал в свое кресло. Помедлил немного и достал из кармана помятый и явно видавший виды пакетик кошачьего корма. — А это болонке, судя по размерам, у нее в роду явно были кошки. Или морские свинки. Питер насупился обиженно, но уже через секунду потеплел и благодарно улыбнулся. — Спасибо, мистер Старк. Тони не ответил, пытаясь максимально опустить свое кресло. Тойота оказалась прекрасна ещё и потому, что спинка опускалась почти полностью. Если постараться, можно безболезненно поспать. Пока что он жевал безвкусный дешевый бургер, краем глаза наблюдая за тем, как мальчишка, высыпав корм себе в ладонь, кормит пса, ласково что-то ему шепча и почесывая за ушами, и ворчливо думал о том, что мог бы спать сейчас в своей удобной мегаэкологичной кровати в Лос-Анджелесе. Псина молчала только пока ела, а потом заскулила снова, вздрагивая от каждого раската грома. Старк страдальчески потер глаза. — Почему же за свою долгую собачью жизнь ты не привыкла к грозе? Сколько можно… — Сонни всего год, — вставил Питер, словно это заставило бы Тони взять свои слова назад и перестать злиться. Тот скривился. — Напомни-ка мне четвертое правило. — Никаких неудобств от Сонни, — пробубнил мелкий, сжавшись на своем сиденье, словно в самом деле боялся, что мужчина прямо сейчас выставит его прочь из машины. — Но, мистер Старк, я правда стараюсь. Он никогда не был в грозу на улице. Мы в безопасности, Сонни, папочка рядом, — зашептал он, обняв пса, а Тони прыснул, отвернувшись к окну. Папочка, блин. — Постарайся быть более убедительным, тебе даже я не верю, не то что собака, — посоветовал он, и Питер сразу возмущённо насупился, бросая на него полный негодования взгляд. — Вообще-то я актер. — О, ты актер, — насмешливо, как какую-то несуразицу, повторил Тони и попытался улечься, скрестив руки на груди. Напряжение начало отпускать, и теперь, стоило только дать слабину, усталость чувствовалась гораздо отчетливее. — Вообще-то да, именно поэтому я еду в Голливуд. — Учился где-нибудь? — Нет, но папа всегда говорил, что у меня талант. Я стану актером ради него, потому что он в меня верил. Питер сказал это с таким одухотворенным лицом, что стало сразу понятно, что он искренне в это верит. Но, исходя из того, что видел сам Тони, актерского таланта в мальчишке не было ни грамма — как открытая книга, все мысли на лбу написаны, тут уж точно не с Голливуда надо начинать. — Между прочим, — вдруг вскинулся Паркер, — я уже обвел вас вокруг пальца с помощью своего актерского дара. — Чего? — Там, на дороге. Тони вдруг явственно вспомнил ту обочину и хлюпающего носом мальчишку, сидящего прямо на дороге. Выглядел как брошенный щенок, еще и на жалость надавил, на самое больное место — слезы. — То есть ты… — Ловко я вас, да? — Питер сверкал как новогодняя елка и, кажется, искренне не понимал, что его слова не повод для гордости. Они, скорее, были поводом для серьезной трепки или хотя бы бурных возмущений, но Тони слишком устал, чтобы орать. — Вы мне дайте сцену. Любую. Я продемонстрирую. — Не буду я ничего тебе давать, — закатил глаза мужчина и обратил наконец внимание на то, что, пока они говорят, собака ведет себя тихо. — Ну мистер Старк! — Так, — тот вскинулся, с прищуром глядя на мальчишку, — не используй на мне эти штучки. Ладно. — Старк задумался и ляпнул первое, что пришло в измученную дорогой, скулежом и стрессами голову. — Я твой недружелюбный сосед, ты пытаешься убедить меня, что ношение шапочки из фольги защитит мой мозг от воздействия со стороны инопланетных захватчиков. — Чего? — оторопело моргнул Паркер. Тони непреклонно сложил руки на груди, всем своим видом выражая, что это его последнее слово. Ну да, бред, но, можно подумать, сюжеты малобюджетных мыльных опер, где — возможно, только возможно — Питеру посчастливится засветиться, отличаются интеллектуальностью и глубиной. Мальчишка помялся, задумчиво пожевал щеку и, как-то странно нахмурившись, сделал глубокий вдох. — Сосед, ты такой злой! А все потому, что не носишь шапочку из фольги, которая поможет тебе защититься от гипноза марсиан! — он как-то странно и неестественно махнул руками. — Это они зомбируют тебя, чтобы ты… чтобы ты украл документы в Белом доме! Ты понял?! Старк ошарашено моргнул, почти скопировав выражение лица Паркера минутой ранее, и уставился на выжидающе смотрящего на него Питера. Пацан выглядел как щенок, который выполнил команду «Катись!» и теперь ждет заслуженное лакомство. — Мда, я все понял. Ты безнадежен. — Я… я просто не разогрелся! Да и сцена была откровенно абсурдная. — Так и быть, упростим все. — Тони приподнялся на локте и повернулся к мальчишке, решив дать ему второй шанс. — Я Анжелина Джоли, ты Брэд Питт, ты делаешь мне предложение. — Но вы же мужчина… — проблеял Паркер, смущенно вцепившись в болонку. — Настоящий актер может вместо теннисного мячика представить Халка. — Но у вас борода… Вы совсем не похожи на… — Ладно, Голливуд, — издевательски ласково протянул Старк и снова улегся, прикрыв глаза. — Не мучай нас обоих. Подъем в семь утра. Питер несколько секунд усердно сопел, вероятно пытаясь заставить стекла запотеть, и наконец подал голос, слегка дрогнувший на первом же слове: — Анжелина Джоли, как ты знаешь, я Брэд Питт. Мы встречаемся уже пять лет, и я люблю тебя! Я усыновлю всех твоих детей, женись на мне! В машине повисла тишина, прерываемая только шумным дыханием пса и раскатами грома. Питер взволнованно смотрел на мужчину, еще не выйдя из образа (Тони определял это по его сверхсосредоточенному вдохновленному лицу; выглядело так, словно Паркеру защемило нерв). Обычно Старку несвойственно было подбирать слова, но сейчас он попытался выйти из положения максимально корректно, опасаясь чужих слез и бог знает чего еще. — Паркер, ты же знаешь, что мужчина должен говорить «выходи за меня», а не «женись на мне»? — А какая разница? — Мужчина, так сказать, производитель действия, он берет дело в свои руки, чего женщина сделать не может. — Попахивает сексизмом, мистер Старк, — протянул пацан, и ему наконец-то расщемило лицевой нерв. — Это базовая вещь, как можно ее не знать? — А как можно не знать имени помощницы, которая работает на вас пять месяцев? Тони моментально заледенел, растеряв добродушный настрой, и бросил на мальчишку «рабочий» колкий взгляд, но, как ни старался, агрессии в нем не выявил. Кажется, пацан снова сказал без задней мысли, не замечая, что ходит по лезвию, по оголенным нервам моментально слетающего с катушек Старка. Что за человек такой и где воспитывался — непонятно. Мужчина медленно вдохнул и еще медленнее выдохнул, взял себя в руки и потушил в салоне свет. — Встаем в семь, никаких задержек, ждать не буду. Мы и так кучу времени потеряли. Грозовой фронт висел прямо над ними; снаружи рокотало так, что периодически в Тойоте дрожали хлипенькие стекла, а псина завывала и скулила, прижимаясь к не менее напуганному, но хотя бы молчащему Питеру. Несмотря на изнеможение, до утра Тони глаз так и не сомкнул.