***
Ким Тэхен с самого раннего возраста мечтал о красивом альфе и дружной семье. Во всех сказках, что любил рассказывать перед сном папа, альфы красиво ухаживали за своими омега и и сильно любили друг друга. Но жизнь далеко не сказка. После ужасной автокатастрофы родителей, папа домой так и не вернулся. Маленький Тэхен ждал долго, ночью спать не ложился, все ждал пока старший омега придёт и снова любимую сказку расскажет. Утром раньше всех просыпался и со всех ног бежал на кухню, ведь папа часто пёк его любимые оладушки на завтрак. Тэхен все ждал и ждал, пока в один день, после противной геркулесовой каши отца, тот не отвёз ребёнка на кладбище. Мальчик не плакал, он был не по годам умным и понимал, что его папочки больше нет на этой земле, но он остался в сердце. Папочка не умер, он просто уснул вечным сном. После того, как Киму исполнилось шесть, отец отправил сына в кадетскую школу, в которой уже учился старший брат — Сокджин. Ким Чану всегда хотела альф, но дорогой муж не порадовал его этим счастьем, поэтому тот решил, что воспитывать омег, как альф, будет куда интересней. Братья тренировались по 12 часов в день, посещали разные кружки, соблюдали специальную диету, а после как у Джина начался переходный возраст, течка, его начали пичкать разными подавителями — аналогично и с младшим. Тэхен узнал о причине аварии только тогда, когда ему исполнилось девятнадцать. В случайно найденных документах отца, говорилось о том, что по колесам машины начали палить из автоматов, водитель — отец не справился с управлением и врезался в столб. С тех пор Ким Тэхен — бета — ненавидящая собственного отца. Омега медленно разлепляет тяжёлые веки и вглядывается в ночную темноту за окном. Где-то там, на небе, рядом с растущей луной, живёт папочка с счастливыми сказками. Дверь в его комнату неприятно скрипнула, а за ней тихий шёпот старшего брата: — Малыш, ты спишь? — Джин присаживается на край кровати, улыбаясь сонному виду брата. Младший недовольно обводит глазами сидящего напротив, подмечая для себя, что тот только вернулся с работы и произносит хрипло: — Иди сюда, — тянет брата к себе за шею, вовлекая в долгий поцелуй. В этом поцелуе отдаётся вся нежность, любовь и забота о ближнем. Тэхен валит того боком на кровать, продолжая медленно играться со скользким языком своим. Скользит руками по груди вниз, сжимая талию, хочет большего, но Джин отстраняется и коротко чмокает брата в лоб, а омега совсем не по-братски прижимает того ближе. — Отец просил заехать завтра к нему, — нарушает тишину Джин. — Нахуй его.***
После того, как Юнги привезли в лазарет, ему немедленно вкололи пару уколов обезболивающего. Честно говоря, Ли Тиен-врач не был удивлён увиденному, в этой тюрьме молодые омеги надолго не задерживаются. Он даже думал, что тот хрупкий омега не доживёт до утра, но к счастью, а может и несчастью, организм Юнги был поразительно силен, и самостоятельно пытался бороться с переломами рёбер и гематомами на лице. В себя Мин так и не пришёл, что ложилось только на руку, ведь так организм испытывает меньше стресса и напряжения, что способствует скорейшемы выздоровлению. Юнги спал, а во всех снах-кошмарах ему снились чёрные волчьи глаза, что загрызть желали. Волк все наброситься пытался, языком по острым клыкам облизывался, с разных сторон жертву окружал, страх вселял. Мин волков всегда любил, а этого больше смерти бояться будет. — Он в порядке? — слишком волнительно, чем хотелось бы. Старенький врач-бета, лишь устало потирает переносицу, и садиться за свой стол. — Я удивлён, Чон Чонгук, — усмехается — вы первый на моей практике альфа, который так печётся об омеге. В тюрьме. — Я не пекусь. — Оно и видно, оторваться от него не можете. — До свидания, — Рявкает Чон и закрывает за собой дверь. Чонгук зол в первую очередь на себя, за свою слабость, неопределённость в чувства. Когда тот омега рядом, зверь в альфе побеждает, ближе тянется. Чона такие перемены в себе не устраивают, он привык все держать под контролем, а омега его ломает, по кускам расчленяет. Чонгук намерен избавиться от этих двояких чувств, тем самым избавиться от омеги.***
Сокджин выходил из своего кабинета, когда солнце уже заходило за горизонт, настраивая всех жителей на бурную ночь. В одной руке он держал переполненные папки документов, а в другой ключи, кожаный портфель и пустой стаканчик из-под кофе, что пил на протяжении последнего часа работы. Когда адвокат закрывает за собой дверь кабинета и идёт к выходу в кармане неприятно вибрировал телефон оповещая о звонке и омега теряется, глазами по сторонам в поисках какого ни будь стола, чтобы руки освободить искал, но все без толку. Резкий толчок в спину и все содержимое валится с рук. — Черт, — слышится сзади, а следом сильные руки талию обхватывают, к мощной груди прижимают. Сокджин жмурит глаза ожидая чмокнуть грязный пол, но только запах коньяка ощущает и сбитое горячее дыхание над ухом. — Не ушибся? — с ноткой беспокойства интересуется альфа, поворачивая адвоката к себе, не опуская руки с тонкой талии. — Вы с ума сошли, Мистер Ким? — тараторит омега, отскакивая на пару метров назад, и присаживается на корточки, собирая бумаги. Намджун прыскает в кулак и зеркалит его движения, помогая коллеге и неожиданно для себя выдаёт: — Может поужинаем? — Может ещё завтрак в постель предложите, прокурор? — как обычно язвит. — Всё ещё злитесь, что я выиграл то дело с обманутым мальчишкой? — До свидания — отмахивается, потому что реально злится, потому что Мин Юнги всего лишь кукла в руках умелого кукловода. Но стоит омеге отвернуться, как его притягивают к себе за локоть и шепчет на ухо так, что внутри все ломается. — Я серьёзно. — Я бета, — будто оскорбляет самого себя. — Я знаю, — и улыбка с ямочками теплее летнего солнца — так что, какое вино будем пить? — а после кивок на выход и большая ладонь сильнее сжимает омежью.