Сломанный Ангел.

      После рассказа СССР Рейх не появлялся в доме три дня. За это время ангел перебрал кучу вариантов того, что с ним могло произойти, единственное, что указывало на то, что демон просто где-то прохлаждается — это красная нить, тянущаяся от запястья России куда-то наружу.       Парень, к слову, за эти дни успел довольно много. Заключил несколько выгодных договоров с другими странами, потихоньку налаживал ситуацию у себя, пообщался с родственниками. Беларусь была очень удивлена такими изменениями в брате, но рада, что он, наконец, взялся за голову. Дружелюбный и миролюбивый Казахстан тоже радовался тому, что жизнь его брата налаживается, он не был склонен к агрессии и вражде, тем более с членом семьи, поэтому был рад, что всё прекратилось. Отношения с Украиной по-прежнему были натянутыми, но рычать друг на друга с Россией они прекратили. С остальными родственниками русский виделся мельком, перекидывался парой дежурных фраз и уходил восвояси.       Без демона за спиной эмоциональный фон старшего отпрыска Союза стабилизировался, прекратились неконтролируемые вспышки агрессии и самобичивания, пропала тяга к алкоголю, да и с сигаретами парень потихоньку начал расставаться. И пусть он продолжал придерживаться официального и сдержанного стиля общения, но даже слепой мог заметить, что в этом, ранее депрессивном мальчишке, начала просыпаться жизнь, что горела пламенем в его глазах. В России словно появилось что-то новое, совсем окружающим незнакомое, какая-то харизма, что притягивала к себе. Правда, эта харизма гасла на фоне его недовольных взглядов, которые он бросал на окружающих, когда что-то шло не так. В эти минуты он выглядел в точности, как его отец, отчего многих бросало в дрожь.       Так и шли дни, один за другим. Парень разбирался с тем, что успел натворить за последние годы, Союз присматривал за ним и помогал, чем мог, а Рейх отсутствовал, не мазоля ангелу глаза. Но всё хорошее вскоре заканчивается, на четвёртый день вернулся демон.       На первый взгляд казалось, что в нём ничего не изменилось, но если приглядеться, можно было заметить мелкие детали. Алые глаза демона потускнели, уголки рта скорбно опустились, а под глазами залегли тени, несвойственные бесплотным сущностям, что появляются, когда человек измучен.       При виде коммуниста он отводил взгляд и пытался отойти как можно дальше, не мешая тому работать.       Так прошло ещё несколько дней. Рейх не распускал негативную энергию, стоял тихонько в стороне и смотрел невидящим взглядом в одну точку, о чём-то размышляя. Был молчалив, всё чаще бросал на ангела какие-то странные взгляды, в которых, казалось, плескалась вина. Но стоило Союзу встретиться с ним взглядом, как немец спешно отводил глаза. Очень скоро коммунисту надоели эти переглядки и его терпение лопнуло. Дождавшись, пока Россия ляжет спать, он выловил бродящего по дому нациста и прошипел: — Что происходит? Какого чёрта ты сверлишь меня взглядом последние дни?       Рейх нервно хохотнул: — Похоже, мы поменялись ролями. — Что. Происходит? — чеканя слова, переспросил Союз, с трудом сдержав нервный смешок. Ему показалась забавной эта смена ролей. — Ничего не происходит. Можешь не волноваться, новую войну я начинать не собираюсь, — не скрывая сарказма, ответил демон. — А что тогда? — прищурился коммунист, — Ты ведь явно что-то задумал. — Не твоего ума дела, святоша, — трепыхнулся немец, бросив на собеседника хмурый взгляд. — О нет, псина, пока ты мой напарник, все твои дела — моего ума. Говори! — раздражённо рявкнул ангел. — Да какая тебе разница?! — вздрогнул бывший фюрер, — Воспоминания хочу вернуть. — Зачем? — Удивился СССР. — Хочу понять, зачем начал войну, — буркнул Рейх. — Это невозможно, — помрачнев, ответил СССР. — Я тоже так думал, — вздохнул нацист, — Но способ есть. — И какой? — скептически приподняв бровь, поинтересовался Союз. — Хотелось бы знать, — устало пробормотал немец и, прикрыв глаза, рухнул на диван, — Нужен какой-то камень, но какой — я ещё не выяснил. — Хочешь сказать, что все те дни, что тебя не было, ты искал информацию об этом мифическом камне? — Ангел смотрел на напарника, как на умолишённого. — А что тебя смущает? Я и завтра буду искать.       Признаться честно, в первое мгновение коммунист хотел покрутить пальцем у виска и приласкать демона по голове чем-нибудь тяжёлым, чтобы мозги на место встали, продемонстрировав ему всё, что он о нём думает, но после задумался. Ведь что-то стирает им память, так, может, есть и то, что её возвращает? Что он, по сути, знает о демонах, ангелах и прочем? Ровным счётом ничего. Так стоит ли раньше времени причислять немца к психам?       Рейх молча наблюдал за сменой выражений на лице ангела. От откровенной насмешки и снисхождения, до глубочайших сомнений. Пожалуй, он и сам отреагировал бы так же на такое заявление, не прочти он своими глазами в книге об этом. — Возможно, ты прав, — наконец, с сомнением заговорил Союз, — Что ты уже узнал? — Пока ничего, мне известен лишь факт существования камня, при физическом контакте с которым бесплотные сущности могут вернуть свои воспоминания, — пожал плечами немец.       Коммунист прищурился и по-доброму усмехнулся, потрепав растерявшегося нациста по макушке между рогов. Но, наткнувшись на обалдевший взгляд демона, он одёрнул руку и поражённо покрутил её перед лицом. — Рефлекс, — скорее себе, чем бывшему фюреру, объяснил он, — Когда дети рассказывали о своих достижениях, я так делал…       Смущённо кашлянув, Рейх отвёл взгляд в сторону. Внимание привлекло окно, за которым давно царствовала ночь. Идея родилась мгновенно. — Не хочешь прогуляться? Ночь сегодня тёплая, да и мозги проветрить не помешает, — предложил он, слегка склонив голову набок, не глядя на своего собеседника. — Почему нет, — чуть поколебавшись, согласился Союз. Безусловно, немец по-прежнему вызывал бурю эмоций, из которых раздражение самое слабенькое и безобидное, но рычать и беситься бесполезно, по крайней мере пока. Он ничего не может поделать с напарником, а нервные клетки, как известно, не восстанавливаются.       Едва заметно кивнув, Рейх мимолётно глянул на русского и направился к двери, без проблем пройдя сквозь неё. Тихо усмехнувшись, СССР последовал за ним. Прямо-таки миниатюра «убейся о стену». Точнее, в данном случае о дверь.       Осмотревшись, коммунист заметил нациста, сидящего на крыше дома. Расправив крылья, он в пару лёгких взмахов оказался рядом. Тихо вздохнув, он достал из кармана пальто сигарету с зажигалкой, которую стащил у сына, и закурил, присев рядом с немцем. — Будешь? — предложил он бывшему фюреру, протягивая ещё одну сигарету. Заторможенно кивнув, Рейх взял её, озадаченно посмотрев на ангела, явно чего-то ожидая. Сообразив, что от него требуется, Союз протянул и зажигалку.       Сделав затяжку, оба молча уставились в звёздное небо. Нарушать тишину летней ночи, прерываемую лишь трекотаньем светлячков да редким шумом проезжающих мимо машин, не хотелось. — Расскажи ещё что-нибудь из нашего детства, — вдруг тихо попросил демон, выкидывая бычок, который растворился в воздухе, так и не долетев до земли. Проводив сей феномен взглядом, ставший уже привычным, оба слаженно вздохнули. — Я действительно не знаю, о чём тебе рассказать, — скосив на него глаза, пробормотал Союз. — Должно быть хоть что-то, — заметил Рейх. — Ну… Был случай, мы с тобой поспорили, кто быстрее сорвёт с дерева яблоко. Фрукты тогда только начали подходить, это было самое первое спелое яблоко, самое вкусное, как правило, на самой верхушке дерева. Ты всегда был мелким, но вёртким и шустрым, так что ты сразу обогнал меня. Да вот только дерево было старым, многие ветки сухими и хрупкими. За одну из таких веток ты и ухватился. Естественно, полетел вниз, захватив меня по пути. По сути, ты просто вцепился в меня и мы полетели вместе. К счастью, серьёзных травм мы не заработали, чего не скажешь о нашей одежде. Наши отцы отвесили нам таких пиздюлей за это… А мы зареклись лазить за яблоками. Это был один из немногих случаев, когда мы были полностью с чем-то согласны, — тихо засмеялся коммунист. — Странно, что из всех историй ты решил начать с той, в которой мы оба могли погибнуть, — не скрывая сарказма, заметил немец. — Может, это потому, что только о твоей смерти я и могу думать? — в том же тоне ответил СССР. — Очень мило, — скривился демон. — Такие понятия как «я» и «мило» никогда не используются вместе, — философски изрёк ангел, поднявшись и потянувшись, — Не хочешь размять крылья?       И, не дожидаясь ответа, взлетел, провожаемый удивлённым взглядом Рейха. Неужели, лёд тронулся и всё налаживается? Но это только начало…