30.09.2018 г.
Ты мне нужен сегодня ночью больше, чем когда-либо прежде. И если только ты крепко обнимешь меня, мы сможем навсегда остаться вместе. И мы будем совершенно правы, потому что больше не допустим ошибок. Вместе мы будем беречь наши чувства, пока это возможно. Время от времени я знаю, что ты всегда будешь единственным, кто принял меня таким, какой я есть. Время от времени я знаю, что во всей вселенной нет никого более загадочного и удивительного, чем ты. Было время, когда я влюблялся, но сейчас я только становлюсь беззащитным. Я ничего не могу сделать – это полное затмение сердца. Было время, когда в моей жизни был свет, но сейчас есть только любовь в темноте. Я ничего не могу сказать – это полное затмение сердца. Bonnie Tyler – Total Eclipse of The Heart
Сингто, поднеся микрофон ближе к губам, вновь попытался заговорить, но, как и до этого, аппарат не захотел работать. Петч, ведущий мероприятие вместе с Фолком и Джейном, протянул ему свой микрофон, после чего взял из рук Сингто неисправный и сказал в него пару слов. Как по волшебству, техника внезапно заработала. Но, попав обратно в руки Сингто, снова упрямо замолчала. Фанаты заливались от смеха, глядя на недоуменное лицо своего кумира. – Хм-м-м… – Прачая использовал микрофон Петча, посмотрев в сторону технического персонала. – Пи'?.. Звукорежиссер?.. Я сделал что-то не так? Мужчина, отвечавший за звук, подал знак, намекая, что микрофон должен уже работать. – Если Нонг' в чём-то провинился, Нонг' приносит свои извинения, Пи', – виновато проговорил Сингто, сложив вместе ладони, но не сумев сдержать улыбки. Фанаты бурно поддержали его аплодисментами, глядя, как Сингто, забрав обратно свой микрофон, вновь попытался в него заговорить. Эстафета с передачей техники туда-обратно продолжалась ещё некоторое время, пока Сингто решительно не отодрал наклейку с собственным лицом от микрофона и не наклеил на свою одежду. После этого очередного волшебного действия аппарат наконец-то заработал, и мероприятие удалось продолжить. – В следующем году я буду учиться там же, в Бангкокском университете, – сделав паузу, Сингто внезапно добавил: – Или нет… Может быть, я снова поменяю университет… – он хитро засмеялся на протяжное «О-о-о» от фанатов, посмотрев на заговорившего Петча: – Нет, ты не должен переводиться снова! – Если сделаешь это снова, мы больше не сможем называть тебя «дядя», – торжествующе добавил менеджер, посмотрев на фанатов, которые быстро смекнули, чего от них ждут: – Дедушка! Дедушка Синг! Сингто сделал строгое лицо, уперев свободную руку в бок. – Извините, но, как я уже сказал, просто «дядя» звучит довольно грубо. «Папочка» же до сих пор звучит... М-м-м… – крики фанатов вынудили его прерваться, но через секунду он продолжил: – Называть меня «папочка» кажется немного более… классным. Но, называя меня «дядя», вы имеете в виду, что я выгляжу настолько старым? – он сделал обиженное лицо, коснувшись собственной щеки, но улыбнулся, услышав отрицательный гул фанатов. – Они не имели в виду «старый», они имели в виду «элегантный и богатый», – расшифровал Джейн под довольные выкрики из зала. Помещение, которое отвели под празднование дня рождения Сингто, было довольно обширным и вместило даже немаленький продолговатый подиум с высоким проектором. Над оформлением потрудились на славу, а людей собралось столько, что свободных мест практически не было видно. По традиции, Сингто вместе с ведущими, с помощью заранее подготовленных номерков на бумажках, приглашали на сцену группу за группой, выполняя вместе с фанатами различные задания и конкурсы. – Знаете ли вы, в какой неловкой ситуации оказался Сингто во время обучения в старшей школе? – громко спросил Петч, читая текст с бумажки из очередной коробки. Они начали новую викторину: теперь фанатам предстояло выбрать верный, по их мнению, ответ на вопрос, касавшийся их кумира. – Самая неловкая из всех, что со мной происходили, – уточнил Сингто, подняв вверх указательный палец. – Первый вариант – Сингто поприветствовал не того человека, громко крикнув посреди столовой так, что все на него посмотрели, – начал перечислять Петч. – Второй вариант – его друг внезапно упал на дороге, и Сингто не знал, что делать, поэтому потащил его на обочину. Фанаты громко зашумели, переговариваясь между собой. Петч несколько секунд вглядывался в текст, после чего фыркнул и спросил, обратившись к следившему за реакцией фанатов Сингто: – Я не представляю, как тебе это вообще удалось? – после чего он изобразил, как тащит по земле человека, намекая на субтильность Прачаи. Фанаты засмеялись, Сингто тоже, иронично глядя на хихикавшего ведущего. – Так как вы думаете, первый или второй вариант? – обратился к залу Петч. – Второй! – дружно ответили фанаты. – Ну, похоже, они даже не сомневались, – негромко заметил Петч, вновь засмеявшись. – Да, второй, – подтвердил Сингто и, переждав торжествующие выкрики, продолжил: – Это случилось, когда я был в седьмом классе. Перед нашей старшей школой была большая дорога. Двое из нас стали её переходить... Кто-нибудь из вас знает Беста? Он младше меня, мой друг Бест, – фанаты вразнобой загудели. – Так вот, он упал прямо посреди дороги. И я испугался, что на него может наехать машина, – Сингто эмоционально постучал ладонью по груди. – Хотя на самом деле машины были ещё очень далеко, и он был в состоянии подняться сам. Зал засмеялся, уже предвкушая развязку. – Это случилось так быстро. «Не вставай!» – Сингто изобразил, как оттаскивал друга с дороги к обочине, под дружный смех ведущих и фанатов. – Мой друг просто упал, он нигде не поранился… но после того, как я оттащил его, его колени оказались поцарапаны. И люди, стоявшие вокруг, смотрели так, словно… – Сингто подобрал подходящее выражение лица, обозначавшее осуждающее недоумение. – «Хэй, почему он просто не дал своему другу сначала встать?» Он замахал свободной от микрофона рукой, глядя на смеявшихся фанатов. – В тот момент я не чувствовал неловкости, но, оглядываясь назад… – Прачая растерянно опустил микрофон, вспоминая собственные ощущения уже после всего, когда отошёл от эмоций и обдумал произошедшее. – «Почему я не дал ему подняться самостоятельно? Машины были так далеко», – он иронично засмеялся над собой. – По сей день мой друг припоминает мне это. Ожидая, пока фанаты, повеселённые историей, успокоятся, Сингто вновь воспроизвёл и пережил ту ситуацию в своей голове. Он действительно не думал, что делает, действуя на инстинктах. Вероятно, если бы подобное случилось вновь, он поступил бы так же. В стрессовой ситуации Сингто всегда вначале замирал, но не для того, чтобы обдумать, как лучше поступить. Просто ему требовалось больше времени на осознание из-за замедленной реакции. Но уж когда он начинал действовать… порой Прачае казалось, что лучше бы он не делал ничего. Тогда, когда его популярность ещё не была настолько высокой, а фанклуб не был таким обширным, ограничиваясь лишь тайскими фанатами, Прачая испытывал совершенно другие ощущения на подобных встречах. Он чувствовал неловкость, был скован и мало взаимодействовал с постоянно бурно реагировавшими на любую его фразу, незнакомыми по сути людьми. Он знал, что это его фанаты, что им понравилось, как он сыграл роль Конгфоба, но как было убедить себя в том, что они действительно из раза в раз собирались, чтобы увидеть именно его? И не просто увидеть – они подготавливали и оформляли залы, дарили подарки и монтировали поздравительные видео. И всё это было ради него… Сингто и сам был фанатом, следя за творчеством любимых актёров и певцов, но он никогда не занимался подобным. Никогда не выстаивал по несколько часов, приходя заранее, чтобы занять лучшие места и быть ближе к сцене; никогда не скупал партиями какой-то товар, который его кумир прорекламировал; никогда не жертвовал огромные суммы на благотворительность, только чтобы иметь шанс оказаться ближе к звезде или получить что-то лично от него или неё… – Что бы Синг ответил, если бы кто-то сказал ему: «Ты великолепен»? – озвучил Петч следующий вопрос. Переждав реакцию на вопрос фанатов, он продолжил читать: – Первый вариант… Ведущий внезапно выставил бумажку перед лицом Сингто, предлагая ему самому озвучить ответы. Прачая вгляделся в текст, после чего проникновенно сказал, глядя в зал: – «Спасибо». Фандом бурно зашумел, восклицая. – Второй вариант… – Петч снова выставил бумажку перед Сингто. Прачая, прочитав ответ, вышел вперёд, разведя руки и сделав своё знаменитое «Я вас умоляю» выражение, сказав: – «Я знаю это с самого рождения». Фанаты засмеялись, аплодируя. – Нет, возможен ведь как первый, так и второй вариант, верно? – заметил Сингто, смеясь. – Если вы спросите меня в данный момент, что бы я ответил на этот вопрос… – он продолжил, но уже хором с фанатами: – …второй вариант! Прачая продолжил смеяться, встретившись взглядом с ухмылявшимся и покачивавшим головой Джейном. – Если я буду стоять здесь, и кто-то станет делать мне комплименты, говоря, что я восхитителен… – вновь использовав выражение лица «Вы серьёзно?», он продолжил: – Я отвечу: «Как и всегда». – О-о-ох… – протянули фанаты, изображая, что сражены его видом. – Но в моей обычной жизни я отвечу: «Спасибо». Кто вообще ответил бы что-то вроде: «Ну, я уже знаю это»? – искренне возмутился он. – Пи'Си-и-инг, ты восхитителен! – изображая восторг, протянул Петч. Сингто махнул на него рукой, отходя в сторону с гордым лицом под смех фанатов. – Не говори мне, я уже знаю это! Вернув себе нормальное выражение лица, он заметил: – Насколько человек должен быть самовлюблён, чтобы всерьёз так ответить? Зал одобрительно загудел, поддерживая его. Сингто долго не мог понять, что они все однажды увидели в нём? И что продолжали видеть снова и снова, всё пополняя свои ряды? Не зная, как стоит себя вести, Прачая в то же время не хотел прослыть холодным и неблагодарным, но ему было тяжело так сразу поверить в их бескорыстную любовь. Нелегко было принять, что они – чужие люди – беспокоились и заботились о нём, интересовались его жизнью и готовы были на многое, только чтобы его порадовать. Он ведь считал, что ничем не отличался от них, не был каким-то особенным или невероятно талантливым… Но потом Сингто чётко осознал – да, так оно и есть. Он оставался таким же, как они. С теми же проблемами, страхами и желаниями. И поэтому однажды, стоя на сцене перед залом, полным фанатов, на каком-то из фанмитов, он вдруг ясно представил себя среди них: смеющийся над забавными моментами, с восхищением следящий за номерами с песнями и танцами, плачущий во время благодарственной речи… И это внезапно помогло ему. С тех пор это стало его игрой: выходя на сцену или же просто встречая провожавших их перед отъездом фанатов, он мысленно оказывался рядом с ними, представляя, что и он где-то там, в третьем или четвёртом ряду, ждёт вместе с остальными, когда появится его кумир. Ему передавались все эмоции, которые они ощущали – радостное возбуждение, веселье, удивление. Он чувствовал себя ребёнком, остро на всё реагируя, но именно в такие моменты Сингто был близок с фанатами, как никогда. И именно это помогало ему принять реальность, в которой он оставался на сцене, но не превращался в «звезду». – Как вы думаете, Сингто бы признался в любви тому, кто ему понравился? – загадочным голосом озвучил новый вопрос Петч. Фанаты загудели. – Первый вариант – не признался бы. – Ничего не расскажу, – кивнул Сингто. Петч иронично глянул на него. – И второй вариант… – он махнул микрофоном в сторону Прачаи, предлагая ему продолжить. Сингто, заглянув в бумажку, улыбнулся и проговорил: – «Я люблю тебя». Фанаты восторженно зашумели – так, будто Сингто действительно только что признался кому-то в любви. Предполагая, что с них станется прямо спросить, признался бы он именно Кристу, Прачая вновь заговорил: – На самом деле, этот вопрос очень простой, – он горделиво сложил руки на груди. – Ох, и каким был бы его ответ? – спросил фанатов Петч. – Первый вариант! – дружно протянул зал под довольную улыбку Сингто. – Верно. Но ответ, который вы хотели бы услышать… – хитро продолжил Петч, вновь обращаясь к залу. – Второй! – неистово прокричал зал. – Но правильный вариант – первый! – наставительно заметил Сингто. В ответ на реакцию расстроенных фанатов он ребячливо проговорил: – Почему я должен признаваться? Прачая менялся, находясь в обществе фанатов, уже больше не чувствуя себя чужим или лишним. Сингто ощущал, что может просто быть собой, и никто не осудит его за это. Разумеется, на официальных мероприятиях его линия поведения отличалась – он играл роль лидера, от манер, образа и поведения которого зависело, как будет выглядеть в глазах других весь его фандом. Это давило, вынуждая постоянно испытывать напряжение; он часто сомневался в том, сможет ли справиться, сможет ли быть достаточно сильным... Но постоянная поддержка помогала ему двигаться дальше. Зачастую награждения и места в рейтингах доставались ему именно благодаря поддержке фанатов, что несколько расстраивало: хотелось добиться самому, чтобы фандом по-настоящему гордился им. Но Сингто знал, что именно его старания на съёмочной площадке – то, сколько сил, времени и души он вложит в новый образ – и будут его лучшей благодарностью. Ему хотелось быть тем кумиром, за которого фанатам не будет стыдно, за которым они будут охотно следовать и с которого будут брать пример. Внезапно Джейн подал знак, что Сингто должен сейчас произнести речь. Растерявшись, беззаботно прыгавший до этого по сцене Прачая несколько секунд молча держал микрофон, смотря в зал. Ведущие отступили немного назад, дав ему возможность как бы оказаться наедине с фанатами. Только что он безостановочно рассказывал им очередную по счёту историю, но сейчас почему-то не смог сразу подобрать слов. Глубоко вдохнув, Сингто в почти полной тишине, нарушаемой лишь щелчками фотоаппаратов, заговорил: – Спасибо вам огромное за всё. И за то, что вы делали для меня раньше, и за эту вечеринку. Спасибо за… намерение, с которым вы пришли сюда сегодня, и… – он внезапно повернулся в сторону Джейна, шутливо возмутившись: – Почему ты не предупредил меня, что я уже сейчас должен буду говорить? – Сингто посмеялся вместе с фанатами, после чего продолжил свою речь: – Я чувствую благодарность, ведь, хоть мой день рождения и прошёл уже давно, все всё ещё хотели... Всё ещё хотели, чтобы эта запоздавшая вечеринка состоялась, – Прачая кивнул сам себе. – Я однажды подумал – что, если... Раз мой день рождения был так давно, должны ли мы подождать и договориться о его праздновании в следующем году? – Что-о-о?.. – протянули удивлённо-недовольно фанаты. – Нет-нет, это просто мысли, – махнув ладонью, засмеялся Сингто. – Я не говорю это всерьёз... как будто у меня не должно быть вечеринки по случаю дня рождения или что-то вроде того. Но я совсем забыл о том, что все тоже хотели бы встретиться со мной, чтобы поздравить меня с днём рождения. В том числе и фанаты, которые не смогли прийти сегодня… – он сглотнул, глядя на внимательно слушавших его людей. – Все хотели бы встретиться со мной, хотели бы передать свои пожелания, хотели бы получить возможность сделать подарок. Поэтому я хочу сказать – большое спасибо за всё. Спасибо за... за то, что остаётесь поддержкой и вдохновением на протяжении всего моего пути. Спасибо, – он поклонился, сложив ладони и под аплодисменты отступив на шаг назад, к ведущим. Просмотрев с улыбкой вместе со всеми поздравительное видео, смонтированное фанатами, Сингто увидел, как в погружённый в темноту зал вкатили на столике, украшенном цветами, высокий, окружённый свечами торт. Приблизившись к нему, Прачая замер, во вновь наступившей тишине чуть склонившись вперёд. Что стоило загадать в этот раз?..«Есть ли что-то, чего ты желаешь особенно сильно?..» – вкрадчиво спросил голос.
У Сингто было очень многое – любящий отец, приносящая неплохие деньги работа, возможность продолжать учиться и заниматься интересующими его хобби. Да, он часто уставал, и не на всё, что было действительно важно, хватало времени… Но, так или иначе, он был счастливым человеком.«Ты увиливаешь от ответа» – недовольно заметил голос.
Сингто закрыл глаза. Стоило признать – он был благодарен судьбе за Криста. Тот оказался единственным, кто сумел по-настоящему вытащить его из заполнившего всё вокруг тумана после смерти матери. Не просто вернуть к жизни, но и полностью её изменить, сначала поселив в груди сильные – непохожие на всё, что он прежде испытывал – чувства, а затем и став тем, кто в творящемся вокруг хаосе был его спасительной соломинкой. Был тем, кто всегда оставался рядом.«Скажи уже это!»
«Даже если… Это всего лишь моё желание. И я хочу… хочу, чтобы все, кого я люблю, по-настоящему любили меня в ответ», – загадал Сингто, задув свечи и открыв глаза. Когда заиграла музыка, и фанаты дружно начали покачиваться ей в такт, подняв неоновые таблички с его именем, Прачая, мысленно настроившись, поднёс микрофон ближе к лицу. – «…Всё, что у меня есть – это моё сердце, которое по-прежнему ничего не может тебе дать. Но эта песня может собрать все звёзды и написать свою песню к каждой из них…» Фанаты негромко подпевали ему, и, все вместе, они почти заглушали тихую музыку, льющуюся из колонок. – «…Несмотря на все наши попытки, ничего не выходит. Как бы долго это ни продолжалось, я не смогу просто забыть. Что бы ни случилось – я остаюсь здесь, с тобой…» Сингто прикрыл глаза. Он любил петь, но лишь в одиночестве: так ему было легче вкладывать эмоции и чувства в слова. Механическое пение, когда всё, о чём думаешь – это правильно произнесённые по порядку слова и строчки, никогда не приносило ему удовольствие. Но по-другому в обществе людей у него петь не получалось. Лишь в последнее время он заметил, что чувствовал себя свободнее наедине с Кристом, иногда даже сам не замечая, как начинал напевать строчки из какой-нибудь песни в обществе младшего.«Интересно, о чём это говорит?..» – иронично-задумчиво спросил голос.
– «…Эта песня – моё обещание, что я всегда буду рядом. Пусть я лишь мужчина с сердцем, которое продолжает любить тебя. У меня нет суперспособностей, есть лишь любящее сердце, которое охраняет тебя…» Трёхчасовая вечеринка, посвящённая его дню рождения, подходила к концу. Внезапно Джейн решил тоже произнести благодарственную речь. Сингто, стоявший между Петчем и Фолком, увидел, как менеджер трёт покрасневшие глаза. Когда он поднёс микрофон к лицу и всхлипнул, стало ясно, что Джейн уже какое-то время плачет. Сингто растерянно посмотрел на него, но не стал прерывать. – Что ж… Все были так напряжены, работали так усердно для этого. Все... – он говорил с паузами из-за продолжавших бежать слёз и заложенного носа. – Несмотря на нападки со стороны многих людей…. Спасибо за терпеливость. Спасибо, что вы всё ещё остаётесь здесь для Нонга. Спасибо всем за поддержку Нонга, будь то деньгами, духом, действиями или сердцем. Спасибо всем за всё, что вы делали, не стремясь при этом, чтобы кто-то узнал об этом, – он прервался, бессильно опустив руку с бумажкой и глядя в зал. – Спасибо международным командам фанатов со всего мира – из Индонезии, Китая, Малайзии… каждой команде, которая устроила эту вечеринку. Извините, если я не объявил каждую команду, присутствующую здесь. Но это событие не смогло бы произойти, если бы у нас не было силы, подаренной вами, если бы не действия каждого из вас. Джейн – просто очень малая часть этого. Те, кто устроил эту вечеринку – каждый из вас. И спасибо за то, что пришли сегодня и что продолжаете любить Нонга. Спасибо. Все зааплодировали, подопечные приблизились к Джейну, улыбаясь и подшучивая над ним. Менеджер устало улыбнулся в ответ, смеясь над собственной чувствительностью. Спустя секунду он уже выглядел более собранным и серьёзным – предстояло ещё закончить мероприятие и помочь персоналу и команде с техникой и украшениями. Оказавшись в отеле, Джейн дал всем не больше пятнадцати минут, чтобы собраться и успеть на рейс. Большую часть подарков уже отправили заказной машиной в аэропорт, но кое-что они оставили у себя. Петч и Фолк, тяжело дыша, ввалились в номер, чтобы тут же возмущённо застыть. Петч недовольно проговорил: – Нас подгоняли, а сами чем занимаетесь? – Охо, что, кто-то тут завидует, что это не ему подарили огромный бриллиант? – поддел Джейн, настраивая телефон. – Может, уже дома снимем? – спросил Сингто, присаживаясь на край разобранной постели. – Бери это огромное кольцо и прекращай ворчать, дедушка Синг, – распорядился Джейн, наведя на него камеру. – Вопрос: как вы выберете использовать это между… Сингто повертел в руках кольцо с бриллиантом, больше похожее на украшение великана, а не обычного человека. Он мог просунуть в него не просто палец, а целую руку, что тут же не преминул сделать. – Вставай у окна, у меня есть идея, – распорядился Джейн. Сингто закатил глаза, но послушно встал перед закрытыми шторами. – Вариант первый – для тренировки в качестве гантели… – вновь начал съёмку Джейн, кивнув Прачае. Тот послушно изобразил, будто бы качает руку с помощью кольца, неловко смеясь под аккомпанемент смешков остальных. – Второй вариант – как корону. В богемном стиле, – Сингто нацепил украшение на голову, жалобно взглянув на покатывавшихся со смеху парней и менеджера. – Ладно-ладно… – сдавленно проговорил смеющийся Джейн, схватившись за бок. – Хватит. – Ну спасибо огромное, – проворчал Сингто, продолжив собирать вещи. Однако, закончив, он сам снова ухватился за подарок и вертел его, осторожно прикасаясь к острым граням, пока Джейн не выгнал всех из номера. Добравшись до квартиры уже поздним вечером, они без сил ввалились в коридор, вместе с водителем такси сгрудив пакеты и сумки с подарками. Обычно это всё потом отвозилось домой, к отцу Сингто, но до этого они оставляли подаренное в гостевой спальне. Часть он успевал просмотреть, даже оставить у себя, но всё это просто невозможно было уместить в его собственной спальне. Заплатив водителю, Джейн сбросил все вещи на пол и уселся на полку прямо в коридоре, тяжело дыша. – Вот подстава… Уверен, эти предатели просто выдумали свои дела и умотали, оставив нас тащить это всё! Сингто аккуратно переступил через вещи, осторожно опустив рюкзак с ноутбуком на пол и оглядывая завалы. – Ну, ты сам связался с нами, Пи'… – он весело взглянул на менеджера, легко усмехнувшись. Джейн шутливо-недовольно взглянул на него, после чего махнул рукой и решительно заявил: – Надо выпить. – Сейчас? – спросил Сингто, удивлённо приподняв бровь. Но менеджер уже схватил часть сумок и потащил вглубь квартиры. Пожав плечами, Прачая принялся помогать. Завершив распределение, младший отправился на кухню, чтобы заварить чай. Но спустя минуту к нему присоединился менеджер со смутно знакомым пакетом в руках. Поставив его на стол, он сказал: – Убирай чай, будем пить кое-что покрепче, – он достал из недр пакета продолговатую чёрную коробку и гордо поставил её перед подопечным. Скептически посмотрев на Джейна, Сингто наклонился и прочитал: – «Bacardi Reserva Limitada»… Это что, ром? – Это не просто ром, Нонг' – это лучший ром! И продаётся он в единственном в мире фирменном магазине «Bacardi» на Багамских островах! – с видом знатока проговорил Джейн. – Что же тогда он делает у тебя? – иронично поинтересовался Сингто. – Есть у меня знакомые на Пхукете… Я им как-то помог немного, так что это моё вознаграждение, – довольно оповестил младшего менеджер, доставая из пакета вторую такую же коробку. – Вообще-то я предполагал, что ребята будут пить с нами… Но теперь – обойдутся. Сингто обеспокоенно посмотрел на него. – Если ты помнишь, мне завтра на учёбу, Пи'… – А мы что, напиваться будем? Ром пьют для вкуса, по чуть-чуть. Это тебе не энергетики из «7-Eleven» пить, – снисходительно заметил Джейн. – Ну, мне и их обычно хватает… – скептически протянул Сингто. Вновь опустив взгляд на коробки, он коротко вздохнул и неожиданно для самого себя решительно выдал: – А давай. Столкнувшись с проницательным взглядом менеджера, Прачая невозмутимо отодвинул в сторону кружки с чаем… – …Ну, что скажешь? – отставив ладонь, державшую пузатый бокал, с лицом скучающего аристократа поинтересовался Джейн. Сингто приподнял собственный бокал, глядя сквозь стекло на напиток насыщенного красновато-золотистого цвета. – Я думал, он будет более терпким, а не таким… ванильным. Не так уж и плохо. – Неплохо? Ты пьёшь напиток, который стоит около ста пятидесяти долларов за бутылку, и говоришь, что он всего лишь неплохой? – возмущённо проговорил Джейн, вынудив Сингто подавиться новым глотком… – …Почему я постоянно пропускаю это шоу? Где в этом мире справедливость? – сокрушался Джейн, сосредоточенно тыкая по клавиатуре ноутбука. – Потому что оно идёт после полуночи, Пи', – заметил Сингто, допивая второй бокал. Во всём теле чувствовалась лёгкость и беззаботность, хотелось то ли вскочить на стол, то ли спеть, то ли позвонить в студию идущего в прямом эфире радио-шоу и рассказать все гейские шутки, которые он узнал за время долгого знакомства с Джейном. Поморгав, похлопав себя по щекам и остатками разума приказав себе успокоиться, Прачая открыл инстаграм и принялся просматривать свежие сториз. Увидев, как Крист, улыбаясь, рекламирует мыло, Сингто внезапно хихикнул и быстро напечатал в лайн: «Надеюсь, ты его потом не уронил?» Постукивая пальцами по столу в ожидании ответа, Прачая разлил для третьего захода. Джейн громко захохотал после очередной шутки радиоведущих, послушно приложившись в обновлённому бокалу. Пиликнул оповещением мобильный. «Ты о чём, Туан?» «Ронять мыло ты можешь только в моём присутствии!» Сингто добавил пошло ухмыляющийся смайлик, после чего довольно отпил из бокала… – …Так, Синг, ты чего загрустил? – бодро проговорил Джейн, отвлёкшись от шоу на младшего, который гонял телефон по столу пальцем, задумчиво глядя на пустой бокал. – Закончилось… – печально вздохнул он. Жизнь показалась внезапно довольно жестокой. Вновь просмотрев сториз Криста, Сингто открыл лайн, в котором давно мигал ответ на его предыдущее сообщение. «Вы чем там с Джейном занимаетесь? Уже вернулись с Пхукета?» «Мыло ведь убивает микробы… Вот живёт у тебя на руке целая толпа микробов. И у каждого из них есть семья, друзья, любовь… А тут приходит мыло и убивает. Печально... Нонг', не рекламируй больше мыло, а?» Джейн тем временем решительно поставил на стол вторую коробку... – …Где наши колонки? Из твоего ноутбука звук, как будто из пещеры! – доносился приглушённый голос Джейна, роющегося у себя в спальне. – Сейчас, я только лёд найду, – Сингто внимательно осматривал морозильник, но формочка со льдом упрямо не находилась. – Не смей! – Джейн влетел на кухню, на ходу закрывая дверцу и чуть не вписываясь в плиту. – Ром со льдом пьют только женщины и дети! – Дети вообще не пьют ром, Пи', – не слишком убеждённо заметил Сингто, опираясь на стол. – Брось это, пошли. Мы будем петь и танцевать всю ночь! – Джейн был полон энергии. – Как-то не хочется… – печально вздохнул Сингто, у которого после короткого всплеска веселья вновь наступила стадия депрессии. Джейн хмуро сдвинул брови. Найдя взглядом ополовиненную вторую бутылку, он схватил её одной рукой, а второй потащил за собой слабо упиравшегося младшего… – …Во-о-от! – установив колонки на столе в своей спальне, довольно проговорил Джейн. Музыка, зазвучавшая из них, вынудила Сингто поморщиться. – «A-ha»? А нет чего-нибудь более… современного? Джейн схватился за сердце. – Надо же, какой знаток выискался! Ничего ты в музыке не понимаешь, Нонг'. Её чувствовать надо, всем нутром… Короче, пей. – …«Take on me, Take me on!» – хором подхватили менеджер и младший. Джейн бил по подушкам палочками для еды, изображая игру на барабанах. Сингто вдохновенно стучал по воображаемому синтезатору, который заменял столик. Звучная, быстрая мелодия отдавалась в груди, вынуждая подпрыгивать от возбуждения. – «I'll be gone In a day or two!» – завывали они. – А сейчас – проигрыш! – указав палочками на младшего, объявил Джейн. Сингто виртуозно, как ему казалось, пробежался пальцами по дереву. Джейн запрыгнул на диван, изображая игру на гитаре, вновь вступившей после проигрыша. Новый куплет они подхватили уже более синхронно… – …Пи', ты чего делаешь, а? Сингто стоял возле менеджера в ванной и недоумённо смотрел вниз. Джейн, сосредоточенно сопя, крошил печенье «Oreo» из упаковки прямо на пол душа. – Я посажу здесь ореошные деревья. Они вырастут, и у нас всегда будет много ореошек! Классно я придумал, скажи? – Зачем в ванной-то?.. – уточнил на всякий случай Прачая. Не то чтобы он был против ореошных деревьев… – Ну ты совсем! Им же вода будет нужна. Как они расти будут? «И правда…» – подумал Сингто… – …Прикольно-то как… – Джейн поднял вверху руку, рассматривая свою ладонь. Они валялись на кровати менеджера и ели оставшееся после «посадки» печенье, глядя в потолок и хихикая. Плей-лист, загруженный Джейном, сменял песню за песней.«One time to know that it's real. One time to know how it feels. That's all.»
– Ненавижу диеты, – убеждённо заявил старший. – Пи'… вот ты мой менеджер… как ты мог допустить, чтобы мы так нажрались, а? – фыркнув, проговорил Сингто, чувствуя, как всё в мире – в том числе и завтрашний день в универе – кажется уже не таким тяжёлым и сложным. Подумаешь, учёба… проекты… задания… Какая-то мысль возникла на границе сознания, но чувство полёта и бегавшие по потолку причудливые тени от светильника мешали поймать её.«What do we see? Where do we go? What are the signs? How do we grow?»
– Что я – не человек, что ли? Я тоже иногда хочу расслабиться, – жалобно отозвался Джейн. – У тебя вот хотя бы мелкий есть, а мне одиноко, между прочим… – Ха, – безэмоционально отозвался Сингто. Тени на потолке внезапно перестали казаться такими уж привлекательными. Менеджер повернул к нему голову, пытаясь нахмуриться. – Может, уже расскажешь мне наконец-то, Синг?.. Мысль, обогнув вертлявые тени, вдруг сетью упала на Прачаю прямо с потолка. – Чё-ё-ёрт, Пи'! Задания! – завопил Сингто, вскакивая и падая с кровати. Джейн фыркнул, повернулся набок и, вздохнув, тут же уснул. – О нет… – простонал Прачая, на коленках продвигаясь к выходу из спальни старшего… – …Ох, ну хватит трезвонить! Дверной звонок надрывался, вынуждая Прачаю затыкать уши и морщиться. Он бездумно смотрел на листы с заданием, перебирая их по столу. Схватив всё, Прачая встал и побрёл к двери. – Туан? Ты чего на звонки не отвечал? Будда… Что это за запах? Вы что, пили? – Крист хмурился, глядя на старшего. Сингто протянул ему листки, грустно проговорив: – Не могу решить, Кит-Кит… Перават удивлённо смотрел то на старшего, то на задание в его руках. Выхватив бумагу, он пошёл в сторону спальни Прачаи, чертыхаясь по дороге. За ним следом хвостиком поплёлся Сингто, печально вздыхая. – Немедленно ложись спать, завтра доделаешь, – непререкаемо заявил Крист, расстилая постель и негромко ворча: – Не знал, что думать… беспокоился… ещё поговорю с Пи'Джейном… – Не надо, он тоже человек, захотел расслабиться, – запротестовал Сингто. Перават покачал головой, указав на кровать. – Ложись давай. Сингто помялся, отведя взгляд. – Что такое? – сурово спросил Крист. – Я в туалет хочу… Перават закатил глаза, вздохнув… – …Может, отвернёшься? – ворчливо сказал Сингто. – Пьяный, а туда же – приличия соблюдать, – хмыкнул Крист, поворачиваясь. – Что я там не видел? Сингто упёрся рукой в стену, тихо смеясь. Кружилась голова, ноги были ватными, а происходящее осознавалось с трудом. Присутствие в квартире младшего наполовину казалось сном, бредом воспалённого алкоголем сознания. Песня в колонках снова сменилась, тихим фоном плывя в унисон медленно возникавшим и пропадавшим мыслям:«I'll never get over what we said. It lingers in my head.»
– А это ещё что? – воскликнул Крист, заглядывая в душевую кабину. Сингто смыл, опустил стульчак и сел на него, придерживаясь за раковину. Перават повернулся к нему, присев на корточки, и тихо спросил: – Ты как, Туан?«We made a pact, Eye to eye. Cross your heart and hope to die.»
Сингто задумчиво посмотрел на него. – Там ореошные деревья растут. – Чего? – улыбнувшись, переспросил Перават. – Деревья из ореошек. Вырастут, и у нас будет много печенья… Крист несколько секунд рассматривал его со смесью недоверия и странного восхищения, после чего опустил голову и тихо фыркнул. – Вот чудо… Пошли, я помогу тебе лечь. – Кит-Кит, – тихо позвал Сингто. – Ну чего? – Крист устало посмотрел на него. – Я не могу идти. Правда, – виновато сообщил Сингто, разведя руками. Перават поднялся, потерев лицо ладонью. Наклонившись, он продел одну руку под колени Прачаи, второй обхватив его за спину. Подняв и поддержав коленом тело старшего, Крист боком медленно вышел из ванной вместе со своей ношей. Сингто испуганно обхватил его за шею, задушено охнув.«Can't you see the end of things? Can you see it happening?»
– Кто бы мог подумать, что я однажды на руках понесу тебя в постель, а, Туан? И кто из нас ещё жена?.. – ворчал Перават. – Ты, – фыркнул Сингто куда-то в ключицы младшего. – Ну-ну… – вздохнул младший. Уложив старшего на кровать, Крист стянул с него футболку и штаны. Повесив их на стул, он внезапно чихнул. – И совсем у меня не пыльно… – тихо запротестовал Прачая, уже закрывший глаза и медленно погружавшийся в сон. Сквозь дрёму он почувствовал, как его накрывают тонким одеялом. – Как скажешь, Туан. Последнее, что Сингто ощутил – это прикосновение тёплых шершавых костяшек, всегда напоминавших ему руки отца, к своей щеке. Повернув голову, он ткнулся губами в дрогнувшую ладонь и тут же уснул.«It lingers in my head. I'll always remember what we knew. One hundred percent To be true…»