Дарованная жизнь. Часть первая. Молодая Ибис

      Получить разрешение на работу Кэтрин ассистентом у директора оказалось неожиданно несложным делом – Дамблдор вполне поверил в то, что девушка намеревалась брать дополнительные занятия для будущего поступления в университет и, за время отработок, неожиданно, заинтересовалась зельеварением как наукой. А разрешение от Реддла Кэт взяла на себя, и спустя пару дней в лаборатории появилась девушка с аккуратно собранными в хвост волосами, приветливо улыбавшаяся. И с шутливым пафосом немного вздернувшая подбородок, проходя вглубь помещения:       - Великая и Ужасная Летучая Мышь, - школьники окрестили меня подобным образом еще в первые годы работы в Школе, но сейчас это было скорее прозвище для узкого, очень узкого круга. Из двух человек. – Гроза всей Школы, ваш адепт прибыл чистить слизней!       - Приветствую в обители самых ужасных ночных кошмаров, - вкрадчиво отозвался я, коварно улыбаясь и на всякий случай запирая дверь и заглушая разговор внутри. Кэтрин, оглянувшись на дверь, перевела взгляд на меня:       - Что готовим?       - Еще один заказ из больничного крыла, противоожоговое средство. Зимние праздники довольно горячая пора, хлопушки, ракеты, - поморщился я, придержав при себе реплику, что при использовании этой ерунды обожгутся только чистейшие бараны. Девушка кивнула, подходя ближе, и обнимая за талию. Довольно крепко.       - Слушаю и внимаю, мой очень милый наставник, - поглядывая на стол, добавила Кэтрин. Принялась за разделку слизняков в самом деле, внимательно ознакомившись с рецептом и моими собственными уточнениями.       - И не помню, чтобы по отношению к твоему наставнику звучал эпитет «милый», - принимаясь за приготовление снадобья, заметил я, вновь умолчав о том, что звучало подобное разве что в далеком детстве.       - А почему нет? Мне с ним весьма интересно. И довольно приятно общаться, - отозвалась Кэтрин. Почему-то на губах, хотя стояла слизеринка в паре шагов, мелькнуло пряным, чуть сладковатым, чуть горьким, как пару дней назад.       - У тебя странные вкусы. Хотя обычно я не столь любезен с людьми, - но Кэтрин была исключением с первого курса. Отчасти причиной тому было чувство вины перед ней и ее матерью. Отчасти – мне нравилась умная, даже не по годам, сообразительная, приветливая девчушка. Довольно спокойная для ее возраста. Иногда, тогда еще, на первом курсе, не слишком-то похожая на девочку одиннадцати лет – скорее, можно было бы подумать, что она на пару-тройку лет постарше. И отношения складывались не слишком обычные для моего общения с учениками, даже слизеринцами – их, курсу к пятому, даже можно было назвать чем-то вроде дружбы… Впрочем, скорее отношения эти были наставническими, хотя и несколько выходившими за рамки протокола «учитель и ученик», более личными. А вот на шестом курсе гордость факультета и мой маленький приятель начала вести себя крайне странно, и понять причину такого ее поведения получилось далеко не сразу. Но когда получилось, стоило все же признаться хотя бы самому себе, это оказалось чертовски приятным осознанием… Как бы старательно я не попытался уверить в обратном и себя, и ее.       - Я в курсе, мой Наставник, и меня все устраивает, - бросила на меня взгляд девушка.       - Возможно, - высказал я вслух еще с того самого момента, когда она говорила про ошибку Совета Десяти, грызшие меня мысли, - меня удивляет именно это?..       - Ты знаешь, что у людей бывают разные вкусы? – выгнула бровь Кэт, ненадолго отвлекаясь от своего занятия.       - Иногда мне бывает довольно сложно их понять.       - Раскусил, это коварный план, - с каменным выражением лица сообщила Кэтрин. – Ты меня совратишь, и тебя отправят в Азкабан. А если даже вдруг нет – зато я буду получать хорошие оценки! – весьма радостно заключила она. – А если серьезно… Знаешь, я сама не знаю, честно. Поймала себя на мысли летом, но, наверное, началось раньше. Я тогда… - молодая волшебница посерьезнела и немного задумалась. – Я в прошлом году и правда очень хотела заниматься, потом предложила папе, и он был в большом шоке от Локхарта… Это был худший вариант из шести преподавателей Защиты за все годы. Папа согласился, - и уговорил меня поработать пару недель репетитором по Защите от Темных Искусств.       Правда, для этого почему-то пришлось прибыть в очень хорошо защищенный дом, окруженный помимо прочего Тайной (я предположил, что таким образом Реддл пытался прятать Поттера, однако мальчишке через неделю ничего не помешало уехать в гости к Уизли). И неотрывно все эти две недели там прожить – не покидать дом было одним из самых первых оговоренных Реддлом условий. Впрочем, удавалось весьма успешно за исключением самих занятий и завтраков-ужинов, уединяться или в библиотеке, или в отведенной мне гостевой спальне. А когда уехал Поттер, в глаза вдруг и вовсе бросилось то, что Кэтрин было не слишком-то видно. Хотя в довольно большом доме всегда было чисто, еда была весьма домашней, свежеприготовленной… И при этом прислуги или домовых эльфов у заместителя министра словно и не водилось – и очень скоро стало понятно, что домашним хозяйством занималась его дочь, иногда он сам, и даже как-то раз Поттер, наводивший порядок в саду за домом.       - Согласен, столь раздражающего типа я еще не встречал, - заметил в ответ я. – И всеобщий женский восторг делал его еще более раздражающим. Мы с Минервой редко сходимся во взглядах, но Локхарт стал исключением. А когда твой отец озвучил эту просьбу, я весьма удивился – было видно, что ему очень не хотелось это делать, - Реддл был скуп на слова, вид имел довольно мрачный и неоднократно подчеркнул, что договоренности подразумевают постоянное проживание в доме, что покинуть дом не получится… У меня пару раз даже мелькнула мысль, что он бы еще немного, и начал угрожать, что вот-де сделаю я что-то не то, и тут же придет за это «не то» возмездие. Однако в тот момент Реддл от подобных угроз воздержался, и последовали они уже осенью, после Запретного Леса. – Хотя я его понимаю, приглашать в дом бывшего Пожирателя… Но он тогда был предельно вежлив и настойчив, — это осенью реплики были пущены в ход совершенно иные… - Я поначалу тоже не горел желанием. Но Дамблдор настаивал, и меня убедила личность ученика.       - А мы выгнали в отпуск всю прислугу, - неожиданно усмехнулась Кэтрин, принимаясь за нарезку врученных ей трав, - которой у нас нет. Обычно в доме Реддлов роль хозяйки играют два человека – я или Римус. Отец умеет жарить яичницу и варить пару супов, - вздохнула девушка.       - А что он делает в этом году? – с интересом уточнил я. Выходило, что прислуги у них действительно не водилось. Хотя, судя по размерам дома и школьным принадлежностям детей, Реддл совершенно не бедствовал. А этой осенью в глаза и вовсе бросились две новехоньких «Молнии»…       - Ест то, что умеет готовить, и разные перекусы на скорую руку, иногда ему готовит миссис Уизли, - пожала плечами девушка. – Остальное он сам умеет – убраться, привести вещи в порядок.       - А почему не нанять кого-то? – недоуменно уточнил я вариант, казавшийся наиболее простым. Разве что у них были какие-то личные убеждения против него.       - А на какие средства? У нас работает только отец, у Римуса с этим обычно проблемы, а мы с Гарри еще учимся. Нет, жалованья более чем достаточно, но… Пожалуй, платить работнику будет дороговато. К тому же – мы не слишком хотим сами, у нас руки есть, мы умеем и кичиться наличием в доме слуг не жаждем, - добавила девушка. И немного задумалась: - хотя ты прав, зимой, пожалуй, я ему это предложу.       - Но, если твой отец работает так же, как летом, ему будет просто некогда поддерживать дом в приличном состоянии… Уборка требует определенного времени, по меньшей мере.       - Сейчас он больше времени проводит дома, - Кэтрин, немного грязной рукой, поправила волосы. – Но ты прав, подумать стоит. А с чего ты решил, - с интересом уточнила волшебница, - что у нас куча денег? Из-за дома? Это наследство, Северус. У меня был очень богатый дедушка, он умер и папе досталось много денег. Правда, маггловских.       - Твой дед был магглом? – родословной заместителя министра я особо никогда не интересовался, и это замечание немного удивило. К тому же, выходило, что мистер Реддл был полукровкой. Что вызвало невольную мысль, на мгновение, что нашлось хотя бы что-то общее. Правда, от Тобиаса не осталось «много денег»… От него вообще, собственно говоря, из хорошего осталась только крыша над головой.       - Да, но я его не помню совершенно, - пожала плечами девушка.       - Не только из-за дома – учебники, мантии, одежда…       - Я – единственный ребенок заместителя министра, а у Гарри вообще… Собственный сейф. На Хогвартс берем оттуда, - весело улыбнулась девушка. Я оставил при себе ядовитую реплику, что прекрасно помню, что его отец был очень богат. – А остальное с нас. А метлы… Это подарок.       - Подарок?..       - Дороговато для крестницы, знаю, - поспорить было трудно при учете того, что я бы просто так Молнию купить себе позволить смог бы с трудом. Пришлось бы сперва немного подкопить…       - И кто же твоя крестная? – крестного отца я уже знал (хотя и выяснилось это при обстоятельствах довольно-таки неоднозначных и пошлых… И… Меня тогда нахождение мисс Реддл в спальне оборотня не только жутко разозлило с точки зрения учителя, но и задело отчего-то лично, словно бы оказалось неким предательством…). А вот о крестной матери Кэтрин никогда не слышал.       - Римус Люпин, - тихо отозвалась Кэт, на мгновение отвернувшись. И, показалось, немного тяжело вдохнув. – Крестная тоже была… Ее убили, - негромко добавила юная ведьма спустя добрую минуту.       - На войне?.. – боясь услышать ответ, внутренне, осторожно уточнил я.       - Нет, - внутри, как бы ни неуместно это было, словно камень с души свалился.       - Одна из маминых приемных сестер, Браун.       - Я слышал о несчастных случаях, писали в «Пророке». Странные случаи. И Пожирателей не обвиняли, - осторожно заметил я.       — Это не Пожиратели, - тряхнув головой, уже обычным голосом сообщила девушка.       - А кто? И чего они хотели? – вновь мелькнула мысль, чего ради дом был так напичкан защитными чарами. И вызвала невольное напряжение.       - Мамины враги с работы.       - Враги Ибис? – а у их Ордена вообще… Есть враги?.. Определенно, стоило бы поискать информацию.       - Она была аврором, - отозвалась Кэтрин. – Пять лет, еще до войны. Но тетя Ирма погибла позже, дом сгорел, и она не выбралась. Официальная причина. Но мы полагаем, что это – дело рук все тех же типов, - и звучало весьма подозрительно. Кому и зачем потребовалось мстить Розалине уже после того, как та сама была убита? Очень странная месть… В духе маггловских (и некоторых магов) принципов «всю твою родню до седьмого колена вырежу»? Звучало это весьма бредово. И я не сомневался, что за этим стояло что-то… Еще.- И вообще... Лично меня все вполне устраивает. К тому же, очень необычные свидания, к слову, мне действительно очень интересно.       — Это меня радует. Потому как могу пока предложить только такие. Ну или ещё романтичные прогулки по лесу. Но туда мистер Реддл, впрочем, категорически запретил тебя таскать, - передал ей листья крапивы и кожаные рукавицы.       - А если я люблю проводить время с пользой? – немного ехидно уточнила слизеринка.       -Тем лучше. Романтика не мой профиль, - парировал я, нарезая очередной корешок и принимаясь рассказывать, как лучше резать крапиву. Что значительно улучшало действие зелья. И предложив Кэтрин попробовать сварить его самой, на что та согласилась с огромным энтузиазмом. И в ближайший час под чутким контролем старательно именно этим и занималась, выполнив работу весьма качественно и с первого раза. Впрочем, в ее способностях по моему предмету я с первого курса не сомневался.       Зелье было довольно простым, но в нескольких местах требовало чёткости действий и определенной последовательности добавления каждого из ингредиентов. И перепутать их было нельзя, иначе пришлось бы начинать с начала.       - Теперь надо дать ему настояться полчаса и можно разливать, - наводя уборку, заметил я, когда девушка помешала получившееся лекарство и погасила пламя. – Чаю?       - Не откажусь, хотя я знаю, что ты больше любишь кофе, - кивнула девушка, усевшись за стол, пока я заваривал чай, из собранных летом трав. – Черный, без сахара. А еще у нас постоянно исчезали книги с научной полки летом.       - Вы следили за мной, мисс? – улыбнулся я.       - Немного, - не моргнув глазом, отозвалась юная Ибис.       - А ты любишь кофе со сливками и сахаром, - довольно шутливо парировал я. – И рисовать. Часто сидела с блокнотом… - это я протянул довольно медленно, прежде чем поставить на стол коробку из «Сладкого Королевства», посещенного днем ранее, с шоколадными конфетами и цукатами. – И сладости.       - И ты говоришь, что не романтичен? – выгнула бровку Кэтрин. Немного шутливо и самую чуточку возмущенно.       — Это подкуп, мисс, дабы вы не решили сбежать… Например, к Флитвику, - Кэт закатила глаза.       - Мне все нравится, - наблюдая за чаем, разливаемым по чашкам, заметила она. – Мне нравится твой характер, твое ехидство. Ты серьезный и очень умный человек. К тому же любишь свою работу и свой факультет. И я прекрасно помню, что ты защищал меня перед Попечителями, что я в жизни не пойду открывать Тайную Комнату и напускать Василиска на учеников. Мне это тоже понравилось тогда и очень впечатлило… - а вот меня узнать о том, что Кэтрин отправилась в Комнату одна, выпустила змея, чудом никого не убившего (но за меньше чем два дня было несколько несчастных случаев), а потом вернулась туда же и добрых полчаса провела наедине с призраком Беллатрисы, не впечатлило совершенно.       А еще меньше упорно звучавшее в ответ на гневные нотации наедине «она бы не вышла оттуда живой». Кэтрин тогда заметила, что приказала бы змею посмотреть на Лестрейндж, как только та обрела бы тело, и именно поэтому осталась сидеть в обнимку с огромной змеей. А если бы вред причинили девушке, Змей и так бы… Посмотрел… И, хотя самоотверженности и риску это поступка невозможно было не отдать должное, так сильно я не переживал уже немало лет к тому моменту. И девочке досталась изрядная порция нотации и негодования…       - Мне действительно нравится находиться с тобой здесь, разговаривать, варить зелья, - добавила Кэтрин сейчас. – Единственное что меня смущает – я пока учусь и у тебя могут быть проблемы. Но мы не делаем ничего предосудительного. Я готовлюсь к поступлению в Денбридж.       - А я просто угощаю тебя сладостями, - осторожно потянувшись к тонкой руке, заметил на это я. – Директор вот всем и каждому предлагает лимонные дольки.       — Вот именно, - с моими сплелись довольно хрупкие пальцы. – Еще меньше двух лет, и я закончу школу, и тогда можно будет не скрываться, - если, мысленно закончил я, ты не решишь уйти раньше. Держать девушку рядом силой я не стал бы… Да и этот пресловутый выбор… Точно ли речь обо мне?.. – И я была бы не прочь варить с тобой зелья еще много лет, - добавила Кэтрин.       - И язвить? – криво улыбнулся я.       - И язвить тоже. Ты мне очень нравишься. Давно, - пальцы почти невольно поглаживали маленькую хрупкую ладонь. – Я видела, кстати, что ты не спал у нас, пару ночей точно. Гулял по саду…       - Ты тоже не спала, выходит? – выгнул бровь я.       - Кошмары. Бывают иногда. Так вот – спать бы не мешало побольше… - кошмары… В моем случае – знакомое явление. Образы минувшей войны. И поначалу – совершенно добровольных деяний. И что снилось ей, я прекрасно догадывался, невольно крепче сжав теплую руку в своей. И почти забыв про чай, не сводя глаз с длинных ресниц и глаз, горячим шоколадом смотревших сейчас из-под них. – Северус, мне абсолютно все равно, что было в прошлом. Вообще. Куда важнее – то, что в настоящем и в возможном будущем, - без обычного озорства и шутливости, глядя в глаза. И в это мгновение вдруг напомнив волшебницу куда старше. Горячим шоколадом, только не таким теплым, скорее сожалевшим. И спокойным, мелодичным «пока ошибку можно исправить – это еще не ошибка»… - Я люблю тебя. И ответа прямо сейчас я не требую, - на этот раз пальцы судорожно сжали ладонь, поднося к губам. Без слов, найти которые оказалось совершенно, впервые в жизни, непосильной задачей. – И, если ты не против, пока чай окончательно не остыл, я его выпью, - Кэтрин потянулась ближе, и на губах вновь, немного неловким, хотя куда смелее, чем пару дней назад, отозвалось пряным, чуть сладковатым, и совсем немного горьким. А в мыслях прозвучал вопрос, на который ответа решительно не находилось. За что мне это…