Дарованная жизнь. Часть первая. Молодая Ибис

      Разговор профессора Дамблдора с отцом оказался достаточно долгим, и, ожидая их возвращения, мы с Северусом молчали какое-то время, наблюдая за дверью. Пока в тишине лаборатории не послышался негромкий, немного усталый голос, и моего плеча очень осторожно коснулась теплая рука.       - Котенок, это ты позвала директора? – я подняла голову, заглянув в темные, почти до черноты, глаза, и кивнула. Северус ранее этим вечером успел рассказать мне о разговоре с директором и о том, что тот догадался о наших отношениях. Шум поднимать профессор не стал, а вот папа вполне мог – и по мрачному, стальному блеску в его глазах поняла я это, как только его увидела. Зельевар улыбнулся, крепче сжимая мою руку и шепнув, что не позволит этой ситуации плохо отразиться на мне. И попробует найти с моим отцом общий язык… Хотя пока это не слишком удалось…       В дверь постучали как раз после этих слов, пальцы, поглаживавшие мою ладонь, разжались, и мужчина впустил в лабораторию отца. Одного.       - Мистер Реддл? – осторожно и весьма настороженно обратился к нему Северус.       - Директор напомнил мне о некоторых моментах и убедительно просил оставить эту вопиющую ситуацию тайной, - недружелюбно сообщил отец, буравя того глазами. – Я обещал ему это обдумать, однако сейчас хотел бы поговорить со своей дочерью. Наедине.       - Вы можете расположиться для беседы здесь… - на лице хозяина лаборатории появилась редкая для него вежливая улыбка, казалось даже, вполне искренняя.       - Мы немного прогуляемся, полагаю, - сурово поджал губы папа. – Отбоя не было, более того, даже если мы задержимся, Кэтрин – в обществе родителя, уверен, никаких нарушений школьных правил, - довольно едко и саркастично, что было у него редкостью, произнес отец. – Я загляну к вам чуть позже еще на пару слов… - добавил он и сделал небольшую, но очень выразительную паузу. – Северус, - отец перевел взгляд на меня, немного потеплевший, впрочем, я отчетливо видела на его лице напряженность, и что-то вроде досады и тревоги. – Кэтрин…       - Да, конечно, - кивнула я, осторожно проходя к отцу и вместе с ним выбравшись в коридор. Пошли мы на галереи, где нас окутали согревающие чары и защищавшие от подслушивания. Папа оперся на перила, глядя на улицу и мрачно, с легкой досадой, поджимая губы.       - Ты ничего не хочешь мне сказать, милая? – когда молчание тянулось уже несколько минут, спросил он.       - Пап… - я невольно вцепилась в холодные, немного скользкие перила, опуская глаза и ощущая, как от стыда горят щеки. О том, как рассказать родным о своих, мягко говоря, не слишком дозволенных чувствах, я уже задумывалась, особенно на каникулах после Рождества, но так и не придумала. – Мне очень стыдно, правда… Я понимаю, что ты… Что я тебя разочаровала… Сильно…       - Детка… - мои плечи мягко обняла сильная рука и отец тяжело вздохнул. – Я не разочарован, хотя мне не слишком приятно узнать о тебе такое. Ты ведь очень умная девочка, серьезная, ты ведь должна понимать, что ты… То, что ты делаешь… - неловко замялся он.       - Я понимаю, что это… Несколько поспешно… - отвела взгляд я. – Правда, понимаю. Я и не думала заходить слишком далеко, сначала… Но… Ты догадываешься, правда?.. – робко спросила я.       - Что дальше уже некуда? – вздохнул отец. – Твой… Молодой человек не стал этого отрицать, - не слишком одобрительно отозвался он. – Но я хотел поговорить именно о нем. Кэтрин, ты понимаешь, кто он такой?! Чем он занимался?!       - Я знаю, - кивнула я, все же взглянув на отца. – Пап, он сам мне все рассказал, я видела его левую руку, и мы… Обсуждали это. Я уверена, что это осталось в прошлом и сейчас человек раскаялся и изменился. Он сожалеет о содеянном, и я не сомневаюсь, что искренне…       - Кэтти, а если он лжет?!       - Я Ибис, - негромко произнесла я, по привычке сжимая тонкую цепочку на шее. – Мне сложнее лгать, чем обычному человеку. Я бы давно почувствовала фальшь… И, папа… Вот именно что я – Ибис, - решилась я, заглянув в темные глаза, в свете школьных фонарей и Луны ставшие еще темнее.       - Ты уверена, что он твой выбор? – мягко, и как-то немного напряженно уточнил отец.       - Он не выбор. Но я… Ибис редко влюбляются повторно, и ты это знаешь, - негромко заметила я. – А я влюблена, пап.       - Этот дар… - отец тяжело выдохнул, привлекая меня к себе и неожиданно словно порастеряв добрую половину злости. – Милая, я надеюсь, он не обижал тебя? Я… Наслышан о том, что у Пожирателей довольно… Неприятные развлечения.       - Все, что происходило, происходило исключительно с моего согласия. И я уверена, что Северус не станет ничего делать, не спросив, согласна ли я, - я улыбнулась. – Он не пытался меня соблазнить, не приставал, и даже… Когда мы… Зашли дальше… - к щекам снова прилила кровь. – Он… Не сразу решился. Более того, это я инициатор наших отношений, и поначалу я получила отказ. Он рассказал, кто он, что он делал в прошлом… - заметила я. И, постаравшись опустить слишком личные подробности, коротко описала отцу мои выходки в начале года, приводившие к ссорам, довольно сильным, мое признание и отказ Северуса, его визит в Тайную Комнату следом за мной и наконец первый поцелуй. Отец, с каким-то немного странным выражением лица, словно в нем боролись желание немедленно задушить зельевара голыми руками и нежелание вмешиваться в мою жизнь и забота обо мне, выслушал. И, когда я закончила, вновь тяжело выдохнул, привлекая меня ближе и уткнувшись носом в мою макушку.       - Если он хотя бы пальцем тебя тронет или я увижу хоть одну слезинку из-за него… - негромко, уже вполне спокойно и тем не менее с такой решимостью, что стало на мгновение даже жутко, сообщил он. – Азкабан и дементоры ему покажутся раем…