Дарованная жизнь. Часть первая. Молодая Ибис

      На бледной коже, казалось, с каждым часом все отчетливее проступали темные, почти черные пятна. Они напоминали одновременно язвы, гематомы и ожоги и не были похожи ни на что из этого… Впрочем, из весьма лаконичных и скупых описаний Снейпом произошедшего остальным преподавателям, директору и аврорам, следовало, что остались они у Кэт в результате проклятья. Первыми в ту злополучную ночь в школу вернулись Гермиона и Рон, бледный, измученный, со сломанной ногой, и девочка, очень взволнованная и заметно напуганная (хотя она очень неплохо держала себя в руках), рассказала, что они были в Визжащей Хижине, там был Питер Петтигрю, которым оказалась крыса Рона, Блэк и два Хогвартских преподавателя… И, поскольку авроры к тому моменту еще не прибыли, заикаясь, сообщила мне, Альбусу и Минерве, что Римус обратился и, кажется, зелье не выпил…       Оставив подростков на попечение мадам Помфри и узнав все от той же Гермионы, что Гарри и Кэтрин какая-то неведомая сила понесла в Лес, а с ними и Снейпа, группа из преподавателей, меня, прибывшего после сообщения Альбуса, приславшего Патронус, и авроров направилась туда же, к опушке, собираясь обыскать и ее, и, если бы потребовалось, чащу. Но потребность в этом отпала при виде плывших по воздуху носилок с бесчувственными Гарри, Сириусом и хогвартского зельевара, несшего на руках Кэтти. Снейп совсем немного прихрамывал и на щеке его красовалась пара ссадин, но, казалось, мужчина этого совершенно не замечал…       И, как только изложил свою версию ночных событий, вполне сходившуюся с рассказом Гермионы и немного пришедшего в себя Рона, почти мгновенно оказался в Больничном Крыле с целой сумкой каких-то склянок, пучков трав и еще невесть чего… После обсуждений было решено, что переправлять Кэтрин, не приходившую в сознание, в Мунго мы не станем, и попытками ее лечения занялся как раз-таки декан Слизерина. Не то, чтобы эти уговоры Альбуса или сам Снейп мне так уж сильно стали нравиться с тех пор, как вскрылись его отношения с Кэт, и меня очень долго грызло желание хорошенько порыскать в его лаборатории, но то, что он очень неплохо должен был разбираться в темной магии, следовало признать…       Однако меньше всего я ожидал, что такую заботу проявит этот самый сомнительный тип, от разбирательства с которым меня удерживало только то, что Кэтти, маленькая Ибис (и каких мне стоило трудов заставить Совет Десяти утвердить ее выбором Гарри!), влюбилась в этого мерзавца, казалось, по уши… Я знал свою дочь достаточно хорошо, чтобы понимать, что иначе она не позволила бы ему то… Что позволила.       Но последовавшие несколько суток, на время которых я впервые за несколько лет взял на службе отпуск без содержания (и, при всем упорном нежелании Фаджа даже слышать о том, что Петтигрю был жив и что именно происходило в Вихжащей Хижине в тот роковой вечер, случившимся с Кэтрин он проникся и возражений не последовало), Снейп почти не отходил от девушки. Разве что чтобы принести из лаборатории какие-то очередные свитки или склянки. Да и, насколько я, поглощенный совершенно другим, заметил краем сознания, практически не спал.       А пару суток спустя, когда мне пришлось отлучиться для встречи с коллегами и аврорами, расследовавшими происшествие и обыскавшими немалую часть Леса, вернувшись в Больничное крыло, откуда как раз уже успели отпустить Рона и Гарри, оправившихся, застал в отстутствие мадам Помфри сцену, немало меня поразившую...       Снейп сидел, сжимая в руке тонкую, бледную руку, и касаясь казавшейся совершенно невесомой кисти губами, не сводя помрачневшего взгляда с осунувшегося лица и копны густых каштановых волос на больничной подушке. И словно бы постарел лет на десять - на и без того болезненно-желтоватом, худом лице бывшего Пожирателя пролегли темные тени и глубокие морщины.       - Я тебя не отпущу, Котенок, - хрипло произнес голос, лишенный обычно наполнявшего его ехидства и колкости. В этом голосе, напротив, слышались даже какие-то отчаянные, немного болезненные нотки. - Я тебя вытащу, слышишь?.. Ты мне нужна... Ты сильная девочка, ты справишься... - игрой на публику это быть не могло, поскольку единственными, кто знал в школе об истинной природе отношений декана и старосты Слизерина, были Римус, Дамблдор и я, и никого из нас в больничном крыле в тот момент не было. А вот перед мадам Помфри, скорее, мужчине пришлось бы изображать исключительно преподавательское и человеческое участие - правда все еще грозила бы обернуться огромным скандалом, чреватым не слишком приятными последствиями для обоих.       Я, понаблюдав еще пару секунд, покашлял, выдавая свое присутствие, и Снейп, словно подтверждая эти мысли, тут же отстранился от девушки на более приличное расстояние, бросив на меня быстрый взгляд и скользнув глазами на ее лицо и отмерявшие время маленькие песочные часики на прикроватной тумбочке, молчание, прочно царившее в минувшие дни между нами, нарушать явно не намерееваясь.       Старания его увенчались успехом спустя трое суток, когда Кэтрин, слабо пошевелившаяся, с тихим стоном открыла глаза, немного замутненные, скользнувшие по помещению. И остановившиеся сперва на зельеваре, затем, с некоторым, очевидно, для нее усилием, на мне.       - Северус? Папа? - голос прозвучал довольно ровно, хотя и очень слабо. Снейп слабо улыбнулся уголками губ, бросив на меня быстрый взгляд. И осторожно касаясь кисти девушки.       - Как ты себя чувствуешь?.. - голос он подал едва ли не впервые за сутки, и прозвучало это довольно хрипло.       - Голова кружится, - Кэт прикрыла глаза, тихо выдохнув сквозь стиснутые зубы. - И слабость. Сильная. Но в целом... Вроде бы... Ничего...       - Ничего? - зельевар как-то немного саркастично хмыкнул, осторожно поправив одеяло Кэтти, и поднялся на ноги, впервые за несколько часов. - Ты ведь мне обещала не соваться никуда в одиночку... Опять?.. - негромко осведомился он, с едва заметным горьким укором в голосе. Я, присев с другой стороны кровати, невольно перевел взгляд с бледного, изнуренного лица дочери на него. Обещала? Когда?.. Даже мне, в ответ на летние нотации за поход в Тайную Комнату в одиночестве, не удалось вытянуть из нее подобных обещаний. И, сделав ее выбором Гарри, я понимал, что ждать их и не стоило - Ибис ведь готовы были бы на многое во имя своего так называемого выбора (хотя не сказать чтобы Роуз часто приходилось всерьез рисковать или идти на жертвы ради меня, но тут дело было скорее уже во мне...). А вот Гарри, как и сама Кэт, с самого рождения были обречены на то, чтобы иметь проблемы из-за интересов некоторых волшебников...       - Мне пришлось... В Хижину я пошла с Римусом, не одна... А в Лес...       - А в Лес понесло Поттера, - фыркнул Снейп, что-то наливая в небольшой стакан и осторожно помогая Кэт приподняться. - Как обычно, впрочем. Звезда магической Британии, - едко добавил он. - Это был на редкость необдуманный поступок, мисс Реддл.       - Я знаю, - девочка, осторожно выпив лекарство, улеглась обратно на подушки.       - На удивление, я полностью согласен с твоим деканом, - заметил уже я, осторожно поправив сбившиеся спутанные волосы, подушку и сжав тонкие, хрупкие пальчики. Кэт очень напоминала иногда Розалину, которой тоже нечасто удавалось оставаться в стороне от чужих проблем. Не умеют иначе... Вот только самим Ибис от этого едва ли было легче.       - А Гарри и Сириус? Они как?..       - В полном порядке, - отозвался я. Умолчав о том, что стараниями Альбуса, надоумившего Гарри и Гермиону, второй удрал из школы на гиппогрифе, и сейчас зверь находился в доме Блэков... А вот сам Блэк в том месте, где его едва ли стали бы искать. В доме заместителя Министра Магии. И не сказать, чтобы это обстоятельство приводило меня в восторг, но подчас спорить с директором Хогвартса было куда труднее, чем соглашаться на подобные сомнительные мероприятия...       Мы провели в школе еще сутки, за время которых Кэтти стало заметно лучше, а большая часть преподавателей сообщила, что в виду своего состояния начавшиеся экзамены девочка могла сдать письменно из Больничного Крыла, когда, напоив ее порцией лекарств, я, почти неожиданно для самого себя, пригласил Снейпа на чашку кофе и разговор. За эти сутки убедившись в том, что намерения свои касательно их отношений Кэтти не изменила нисколько... И в ее случае с этим приходилось учиться как-то уживаться. Да и, подумалось, возможно, избранник Кэтти был не так уж безнадежно плох. В конце концов, не просто же так держал его рядом столько лет Альбус и влюбилась именно в этого типа Кэт... Да и, вроде бы, в откровенных преступлениях замечен он после войны не был...       Снейп, не без подозрительной напряженности, согласился, и спустя час мы уже сидели на кухне, за незамысловатыми сендвичами и бутылкой огневиски. Не знаю, зачем тогда я его пригласил на самом деле, но внезапно, меня словно прорвало на рассказ, краткий, скупой, о матери, ее отношениях с отцом, решении перестать его опаивать, когда я был еще совсем ребенком, ее постоянных двух или трех работах, почти нищете, ранней смерти, еще в конце седьмого моего курса... О том, что отца я видел после их развода всего пару раз, когда мать просила его хотя бы о сыне заботу проявить и пыталась нас познакомить, о том, что он так и не женился повторно официально и не завел детей, и после его кончины наследство досталось мне. Что и позволило построить особняк в пригороде Лондона в первые годы собственного брака и завести в банке счет... Везение, возможно. И единственное участие отца в моей дальнейшей жизни. Особняку, впрочем, подобало стать семейным, родовым гнездом, полным людей, жизни и прочего... Вот только им он так и не стал. Второй ребенок в семье не успел появиться, а родственники, еще в детстве Кэтти, сократились в разы.       Я рассказал, что решение добиться высот в Министерстве принял еще когда не стало матери, словно хотел тем самым как-то улучшить жизнь сквибов и детей, подобных мне... Что стал аврором, вновь из желания что-то доказать миру - на сей раз что мои предки и кровь Слизерина еще ничего не значили... Что предрассудки и репутация рода не так уж и значимы... Что единственным светлым пятном в моей жизни после маминого ухода оказались Роуз и Кэт... И именно потому-то, отчасти, я и повел себя подобным образом зимой. С трудом сдержав в руках и удержавшись от иных, еще более нелицеприятных действий.       Ответный рассказ оказался ожидаемо скупым и неожиданно... Мрачным. О прошлом моего собеседника я имел до того вечера смутное представление. И было странно и даже несколько горько услышать о том, что отцом Снейпа оказался маггл, вот только он благополучно дожил почти до совершеннолетия сына. Лучше бы, сухо и с глубоко затаенной, детской ненавистью отрезал мужчина, не доживал. Тобиас Снейп, даже по медленному, лаконичному рассказу, оказался крайне неприятным типом. Пил, избивал жену и временами сына, семья жила почти в нищете, заставляя мальчика с детства вместо игр на каникулах подрабатывать, почти полное отсутствие друзей, единственным другом была, и то до одной не самой красивой сцены на пятом курсе, Лили... Другом с натяжкой можно было позднее считать разве что Люциуса Малфоя, интерес и участие которого, как и предоставляемая безвозмездно литература, чаще всего сомнительная, и тактичное, вежливое, на равных отношение сыграли во вступлении юного Северуса в ряды Пожирателей не последнюю роль. Поиск того, чего мальчик оказался в силу жизненных обстоятельств лишен в другой среде - признания, уважения, славы, друзей, возможностей... На худой конец, что уж там, и материальных развлечений вроде вполне себе обывательского женского общества и иных "радостей".       - Соображать, что к чему, я начал уже ближе к Пророчеству. Впрочем, отчасти это продолжало меня устраивать. Магглов я тогда ненавидел, а маги... Это ведь не касалось кого-то, дорогого лично для меня. Пока однажды не коснулось, - губы тронула горькая, саркастичная ухмылка. - Дамблдор поначалу не доверя мне и откровенно недолюбливал. Но сотрудничество показалось нам обоим выгодным. Для меня попытка спасти Лили из того, что я сам на нее и навлек. Для него - ниточка в стан врага... Единственным человеком, от которого осуждения не было даже изначально, оказалась миссис Реддл, - Снейп перевел на меня чуть задумчивый взгляд, пригубив напиток. - Я признался, что из-за меня ее сестра в опасности... Ей стоило меня по меньшей мере презирать, недолюбливать, винить... Но - нет... Она много тогда чего сказала, что я пропустил мимо ушей и не поверил. А она оказалась права.       - Роуз редко ошибалась в людях, - мрачно отозвался я. - Очень редко. Всего один раз, пожалуй... Но он очень дорого ей обошелся.       - Любовь имеет очень много проявлений, как любит говорить наш глубокоуважаемый директор, - хмыкнул мой собеседник. - Но то, что он сделал, это уже не любовь. Болезненная зависимость, наверное.       - Прошу прощения?       - Кэт, возможно, и не задавалась этим вопросом... И ей, пожалуй, и не стоит лишний раз вспоминать. Но ведь не просто же так Долохов отправился в дом Поттеров. У него не было к ним никаких счетов. Правая рука Леди - да, пожалуй, с самого начала ей был. Но она собиралась идти одна. Привести его туда могли только или Розалина, или Кэтрин. И вряд ли он так жаждал убить девочку, которой в доме могло и не быть... Или лютая ненависть к Розалине... Или не менее болезненная любовь, страсть, что угодно... - проницательно скользнули на меня темные, почти черные глаза.       - Болезненная любовь, усугубленная влиянием ее дара, - мрачно, вновь ощутив горькую тяжесть прошлого, едва ли угасшую хоть немного с годами, кивнул я. - Орден Ибис не так светел и хорош, как пытается казаться. По меньшей мере, насколько его теперь вижу я.       - Не могу сказать, что мои весьма скудные о нем познания позволяют мне с вами не согласиться, - весьма спокойно, но с легкой, ответной на мою саркастичную, улыбкой, не менее ироничной, кивнул мужчина.       Именно в тот вечер, пожалуй, между нами и нашлось впервые нечто общее, каковым стала Кэт и любовь к ней. Вполне искренняя, пусть и разная. И именно это общее "нечто" и стало основной, первым фундаментом, позднее, для наших куда более дружеских отношений.