Дарованная жизнь. Часть первая. Молодая Ибис

      Взгляд медленно скользнул по чужой, довольно слабо освещенной из-за плотно задвинутых штор, спальне. На стенах и довольно немногочисленной мебели не было ни одной фотографии или безделушки, что указывала бы на хозяина дома и его предпочтения. Зато идеальный порядок на небольшом рабочем столе как раз демонстрировал, что владелец комнаты был весьма организованным и собранным человеком. Впрочем, спальня не слишком сильно отличалась от школьной обители Северуса – минимум мебели, довольно темные, приглушенные цвета и множество книг на полках. Такое же множество книг красовалось в гостиной и кабинете на первом этаже. И даже в лаборатории, где мы успели провести минувшим вечером пару часов…       Снизу донесся звон посуды и желудок заурчал в ответ на аппетитный запах блинчиков с кухни. А вот босые ноги, которые я нехотя высунула из-под одеяла, тут же ощутили прохладу… Еще пару минут понежившись в постели, я неохотно выползла наружу, потянувшись и натягивая джинсы с футболкой, заботливо сложенные на спинке кресла. Это был первый день летних каникул и меня только минувшим вечером встретил с поезда Северус, которому Римус, забравший домой Гарри, передал меня лично в руки. Меня, Флаффи, дрыхнувшего в том самом кресле, и приличную гору багажа.       То, что папа и Северус договорились о моем визите на пару или тройку недель к зельевару, для меня было неожиданностью, как и их внезапно весьма дружелюбные, хотя и несколько настороженные, отношения. Но визит этот имел весьма практичные цели – я провела в Больничном Крыле почти месяц, большую часть экзаменов сдав прямо оттуда, и уже в конце моего лечения на лице и правой кисти проступили шрамы. Не слишком толстые, но довольно грубые, багрово-черные и время от времени подкравливавшие… Северус на это отыскал где-то глубоко в недрах Запретной Секции скудные упоминания о проклятье, что наложил на меня Хвост, согласно которым шрамы эти лечению не подлежали… И принял это, судя по решимости и настрою, как вызов, заявив, что он найдет подходящую рецептуру. Непременно. Именно это его желание и привело меня в этот небольшой старый дом в каком-то откровенном маггловском захолустье.       Однако и сам дом, и район меня мало смущали, о чем я честно и сообщила явно неловко себя чувствовавшему Северусу, а уж собрание книг и лаборатория привели в восторг и вызвали немалый интерес и желание хорошенько с ними ознакомиться. И, пусть даже шрамы бы не удалось вылечить, но провести с любимым мужчиной еще немного времени очень даже хотелось…       Одевшись, я выглянула в коридор, не менее мрачный, чем спальня, и направилась к лестнице. Дом был довольно маленьким, наверху имелось всего две комнаты, не слишком просторных, и ванная, зато внизу размещались холл, кухня, гостиная, показавшаяся мне вечером самой большой комнатой в доме, и кабинет владельца… Как пояснил Северус, маленькое, тесноватое помещение раньше вообще было какой-то каморкой. И, чуть расширенное, приобрело новое назначение.       Внизу запахи еды стали еще заманчивее, заставив желудок заурчать еще сильнее и меня сунуть-таки нос на кухню, где, закатав рукава рубашки, вопреки обыкновению, у плиты суетился хозяин дома, переворачивая очередной блинчик. На подносе красовались блюдечко с медом, вазочка печенья и тарелка с несколькими аппетитного вида блинчиками.       - Доброе утро, - окликнула я. Мужчина обернулся, уголки губ тронула приветливая улыбка.       - Доброе утро, Котенок… Завтрак в постель, как я понимаю, у меня не вышел, - довольно весело, вопреки школьному образу, улыбнулся Северус уже более явно и притянул меня поближе. – Как ты? – по лицу скользнул заботливый взгляд. Когда я очнулась, он заметно успокоился, хотя и проводил у меня большую часть свободного времени, насколько позволяли уставные отношения. А по словам папы и покинувшего школу через несколько дней после рокового полнолуния крестного сидел у постели все трое суток, что я была без сознания. И это явно сыграло не последнюю роль в их отношениях с папой.       - Гораздо лучше, чем сразу, - я поморщилась, когда шрам на руке в очередной раз заныл. Северус, отправив блинчик на тарелку и выключив плиту, бережно провел по длинной отметине на щеке кончиками пальцев.       - Я найду рецептуру, Котенок, - негромко заметил зельевар. – Обещаю. Сколько бы времени на это не ушло… Хотя ты все равно самая красивая девушка в мире, как и была, - добавил он. – И ты мне будешь в этом помогать.       - Обязательно, - убежденность волшебника в успехе поднимала настроение и давала надежду, что следы на лице хотя бы стали бы бледнее. И не так бросались в глаза…       Но в то, что убрать их удалось бы полностью, до конца мне не верилось. И все же в последовавшие три недели мы перерыли множество книг, несколько раз Северус и вовсе наведывался в школьную библиотеку за новыми стопками трактатов и сочинений и горами свитков, и перепробовали уйму рецептов зелий и чар. И ближе к концу второй недели шрамы, после очередной попытки, и впрямь начали бледнеть. А ближе к концу третьейсамые маленькие на щеке и скуле и вовсе исчезли, а на руке стали причинять куда меньше неудобств и скорее походили на застарелый рубец. На что Северус улыбался все довольнее и, по его выражению, доводил рецепт до совершенства. И, что радовало меня даже больше, наконец-то стал нормально спать по ночам… Правда, параллельно с многочасовыми опытами и изучением литературы, мужчина несколько раз водил меня гулять в магловскую часть Лондона, угощая сладостями и рассказывая о столице во время его собственной учебы в школе.       Во время таких свиданий мы пользовались Оборотным Зельем, на случай если бы ненароком встретились с кем-то из знакомых магов. Лишних вопросов и сплетней все еще не хотелось, мне оставалось учиться в школе еще целый год, да и до совершеннолетия было несколько недель. И прогулки в обществе декана факультета у Тауэра или в театр на шекспировские пьесы было бы не слишком просто объяснить. Как, впрочем, и прогулку в Эдинбург, когда мне захотелось побывать в главном городе Шотландии…       Нельзя было сказать, что я никогда раньше не была среди маглов, но папа не слишком привечал подобные прогулки, да и к тому же с самого моего детства довольно много работал, и с крестным мы выбирались «в свет» не сказать что часто, предпочитая Хогсмид и Косой Переулок… А вот сейчас Северус соглашался отправиться и в музей, и куда-нибудь в парк, и на побережье Английского Канала, полюбоваться на морские волны, и поужинать где-нибудь в тихом городишке в кафе… И, что меня интересовало особо, поездить на метро – это занятие и вовсе случалось у меня крайне редко. Мужчина неплохо ориентировался в магловском мире, прекрасно разбирался в деньгах, технике, транспорте и прочих мелочах, и подозрительных взглядов мы не вызывали. Разве что неизменно строгая одежда моего спутника, сменявшаяся у маглов на классический черный костюм-тройку.       И эти вылазки, и проведенные в изучении книг и приготовлении зелий часы, и ведение мной нашего маленького быта – а я постаралась навести в доме порядок и добавить немного уюта, готовила, привела в порядок задний дворик, довольно запущенный, мне нравились. Как и вечера у камина с книгой, в обществе Северуса, за долгими разговорами или даже просто красноречивым молчанием. Мне нравилась сама возможность открыто проводить вместе время, не стесняясь, не придумывая «алиби» и не оглядываясь на дверь… Возможность, которую я собиралась приобрести после выпускного бала…       Мой день рождения оказался одним из последних дней, проведенных у зельевара, и вечером меня ожидали большой шоколадный торт, пара бутылочек сливочного пива и книга по истории магии, античной, римской, подарочное издание с очень красивыми и детальными иллюстрациями, позволявшими лучше окунуться в атмосферу… И долгие, нежные, лишенные вульгарности и похоти поцелуи и объятия.       - Еще целый год до того, как ты сможешь переехать ко мне… - мы сидели на подушках у камина, точнее, сидел Северус, а я лежала, устроившись головой на его коленях. Длинные худые пальцы перебирали мои волосы, медленно и неспешно. – И мы с тобой будем гулять без Оборотного зелья…       - Оно добавляет изюминки в наши свидания, - промурлыкала я. По-своему такие меры предосторожности и впрямь делали прогулки немного атмосфернее и придавали им легкий налет таинственности. Что-то, остававшееся, между нами, маленьким запретным секретом.       - Я предпочту в твоем обществе быть самим собой, - немного лукаво протянул мужчина, очертив кончиком пальца мое ухо. – Вот теперь я нарушаю чуть меньше правил и законов. Ты совершеннолетняя, - кончики пальцев мягко скользнули по моей щеке.       - В школе мы сможем видеться вечерами… А после выпускного объявим о своих отношениях. Они же могут и на выпускном начаться, - заметила я.       - Истинная слизеринка, - отозвался Северус. – Врешь и не краснеешь.       - Долгие годы практики, - рассмеялась я, любуясь отражением пламени на темной радужке. – И наставничество мудрого и одаренного лжеца.       - Я?! Я самый честный человек в школе, - с истинно оскорбленным видом возмутился маг, заставив меня еще больше рассмеяться в ответ и сам вполне откровенно улыбаясь…              

***

      

      А еще через пару дней нас с Флаффи, успевшим за несколько недель обжиться в доме моего избранника и выловить с дюжину мышей в саду и подполе, доставили домой, куда успели прибыть из Норы Гарри и Гермиона, решившая провести еще с недельку у нас, а потом уже наведаться и к родителям. И где едва ли не первым человеком, попавшимся мне, когда Римус оттащил наверх вещи, закончив тискать крестницу, оказался Блэк. Папа и Северус остались во дворе, о чем-то разговаривая.       - Привет, - я собиралась было зайти на кухню, когда оттуда вырулил собственной персоной Бродяга с дымящейся чашкой кофе в руках. Появление его меня несколько шокировало, и я уставилась на него с немым вопросом в глазах, выдавив из себя приветствие. И подумав, что лучше бы ему не сталкиваться с Северусом.       - Привет! – весьма бодрым тоном поздоровался со мной Сириус, скользнув взглядом. – А мы пока решили, что мне будет лучше временно погостить у вас, - заметил он. Я медленно кивнула, задаваясь вопросом, чем руководствовался при этих решениях папа. Они не сказать, чтобы были близкими друзьями.       - Ага... Ясно… - пробормотала я. Гарри и Гермиона подробно описывали мне спасение Блэка и Клювокрыла, и я понадеялась, что хотя бы гиппогрифа сюда не притащили. – А почему не у тебя? Дом же скрыт, разве нет?..       - Дом опечатан и скрыт сейчас только от магглов, - фыркнул собеседник. – И это было первое место, где аврорат меня искал. Так что мне лучше с месяцок или два побыть здесь, а потом уж туда. Хотя Клювокрыл уже там… - потер он подбородок. – Твой папа следит за моими поисками, - я мысленно пожалела отца, вынужденного влипать в очередные приключения. Блэк же меня рассматривал, чуть нахмурившись.       - А шрамы… - протянул он наконец.       - Следствие проклятья Петтигрю, - отмахнулась я. – Я уже лечусь. Собственно, и задержалась потому, что искали лечение… - Сириус открыл было рот, но спросить ничего не успел, поскольку в дом ввалился папа с радостной вестью, что Северус, коему он крайне благодарен за мое лечение и помощь нашей семье, погостит у нас недельку-другую. И не менее радостной вестью, что в ближайшую субботу мы будем-таки праздновать мое недавно минувшее совершеннолетие…       Гарри, которого эти радостные вести застали наверху лестничного пролета, тут же заявил, что после праздника вернется погостить у Рона еще на недельку, или побудет немного у Гермионы… Римус к тому моменту успел мне рассказать, что нашел подработку на лето, и днем его тоже не бывало дома. И я выдавила улыбку пободрее, мысленно ужаснувшись тому, что мне в ближайшей перспективе предстояло не только скрывать свои отношения с еще одним гостем, но и оставаться днем в обществе крайне друг друга невзлюбивших магов. Впрочем, сейчас с неодобрением и неприязнью воззрился на недруга только Блэк, в то время как Северус, прошедший в холл вместе с папой, смерил врага почти равнодушным взглядом, скользнув куда более теплым по мне, и вместе с папой вышел во двор, чтобы, видимо, отправиться за вещами.       Впрочем, совсем скоро, тем же вечером, список посвященных в наши отношения людей неожиданно и не то, чтобы добровольно с нашей стороны увеличился, одновременно и уменьшая проблемы, и добавляя их. Я знала, что Гарри и Герми к тому моменту обычно уже крепко спали, да и девочка не имела привычки ночью слишком уж разгуливать по чужому дому, и пробыла у Северуса почти до двух ночи, за обдумыванием дальнейшего лечения и поцелуями (как я и полагала, выяснилось, что заманила его «в гости» возможность немного побыть со мной). И тихонько выбралась, пожелав спокойной ночи, в коридор, чтобы нырнуть к себе, когда из соседней комнаты показалась фигура, наличие которой в доме я не учла. Куда Блэк собирался ночью, осталось для меня тайной, но вот он заметил и меня, и откуда я выходила. И, с искренними изумлением, недоверием и возмущением одновременно уставился на меня, скрестив на груди руки, с громким шепотом:       - Ты что там делала?!       - Спокойной ночи пожелала, - сделала невозмутимое лицо я. Блэк энергично и еще более возмущенно закивал.       - И куда смотрит твой отец?! И… Мерлин, Кэт… Этот?! Утром же Тому расскажу, - прошипел он, метая взглядом молнии на закрытую дверь.       - Он знает. А ты, если не добился взаимной любви, не завидуй! – огрызнулась я, ныряя к себе в спальню.       - Кому?! – опешил мужчина.       - Мне! – фыркнула я, закрывая дверь и стараясь не слушать ворчание за ней о том, что я вся в своего… кхм… декана. И вообще подростки невоспитанные пошли… И стараясь не думать о том, сколько замечаний от него по этому поводу мне еще предстояло теперь выслушать.