Дети Индиго

Утопить свое беспокойство в кружке пива не казалось самой лучшей идеей, но Арсений делал все, что мог. С ним всегда рука об руку шла «удача» на странные знакомства — нормальные люди не знакомились принципиально, но сегодня он побил свой «личный мировой рекорд» в этом. Серега обещал забрать его отсюда в течении двадцати минут и, судя по голосу, торопился с новостями. — Отдыхать приехал? Этот и без того насыщенный событиями день обещал ему проблем в лице еще одного знакомого? «Клянусь, если он заговорит о Скруджи или маньяках, то…» Мысль оборвала разлитая в тишине фраза: — Горнолыжные курорты у нас огнище, конечно. — Я в командировке. Незнакомец грузно рухнул по правую руку, приняв за приглашение тот голый факт, что ему ответили и одним движением подцепил пальцами балаклаву под подбородком, стащив ее до лба. А затем он смерили Арсения взглядом: — Н-да, в комбезе, да еще и без вещей. Арсений зацепился взглядом за снаряжение, которое сгрузили прямо на стойку: покоцанный шлем и "когти". Судя по поступи, с которой незнакомец подошел со спины, — а Арсений слышал, как тот долгое время мялся в нескольких метрах от него, — то можно предположить, что на нем тяжелые ботинки. Скорее всего, он был из местных альпинистов или типа того? Может, мотоциклист? «Эквилибрист» — проиграло в мыслях. Арсений едва подавил смешок. Мозг у него круглые сутки генерировал странную херню, пора бы научиться держать себя в руках. Даже если речь шла о фонетической игре слов. Остро захотелось внести ясность: — Я из понятых. — Инспектор? — в голосе собеседника звучали знакомые нотки, только Арсений не мог вспомнить, где слышал нечто подобное. Арсений пожал плечами: «Как видишь» — говорило это движение. Они привлекали к себе осторожные взгляды и это чувствовалось спиной. — Ты просто цель, которую не поразить дружелюбием, — заметил его новый знакомый не без улыбки, за что и журил. Послышался шорох— это незнакомец стащил с себя тяжелую куртку, кидая ее на соседний стул, тем самым отрезая возможность кому-либо присоединиться к их разговору и склонился вперед, представившись: — Антон. Молчание затянулось. — Давно никого из-за бугра не присылали. Что-то случилось? Арсений неосознанно потер переносицу в попытке сосредоточиться, но его новый знакомый, кажется, воспринял это иначе. — Из-за бугра? — Ну, — Антон попытался ладонью обрисовать ответ, — оттуда. Он махнул рукой на горные хребты, так что браслеты лениво звякнули, соскальзывая к локтю. Это движение не осталось без внимания, но Арсений не повернул головы — остановил взгляд на четках и хитросплетениях ремешков. Обереги. Антон заметил его интерес к своим цацкам: — Мамка сделала. Тебе… знаешь, тоже не помешали бы, а то заблудишься еще в метели. Точно. Голос его нового знакомого излучал хорошо скрываемую тревожность. Всю сознательную жизнь проработав с жертвами паранормальных явлений, Арсений уже слышал нечто подобное, потому и улыбнулся. Легкая тревожность всегда перерастала в паранойю, нужно только время и крохотный повод, подкармливающий беспокойство. Антон ему видился бомбой замедленного действия, которую нельзя разминировать. Такие типы всю жизнь таскаются на позитиве, а потом кончают жизнь в лечебнице, когда не могут компенсировать свою нервозность чрезмерным, веселым похуизмом. Взгляд уже по-волчьи внимательный, он бы понравился девушке "Суккубу" из клуба. Подумав об этом, Арсений улыбнулся в чашку пива. — Да ты не улыбайся! Я серьезно, аха! — Такие прям метели? — с заигрывающей улыбкой подначивал Арсений, готовый подыграть. За этим экспрессивным парнем оказалось странно приятно наблюдать. Его сбивчивая речь и резкие скачки с темы на тему ясно давали понять с кем имеешь дело — молодой, совершенно несерьезный и простой парень, как трусы по рубль двадцать. Не подросток, но еще и не взрослый мужчина с определенным складом ума. Слишком много юношеского максимализма и общительности. Живое лицо. За время своей специфической работы, Арсений успел соскучиться по общению с таким типом людей. Словно за неимением достаточно большого словарного запаса для полета своих мыслей, в разговоре Антон подключал жестикуляцию. — Видимость нулевая, у нас тут мужики насмерть замерзали, прикинь, пока кругами бродили… в двух метрах от собственного дома. Арсений поймал себя на том, что выпал из разговора. — Арс, значит. Это типа Сеня? Арсений продолжал смазано кивать в такт собеседнику и совсем потерялся. Когда же он успел представиться? Это не было похоже на него. Но поздно хмурить брови. Он отвел расслабленный взгляд в сторону горных хребтов, на которые не так давно указывал Антон: «За бугром» — про себя повторил он чужую фразу. Этот новый знакомый… Антон? Такое же простое имя, как и лицо его обладателя — Тоха, бил в голову не хуже той бражки, которую выдавали здесь за пиво, а еще он такой… — Молодой. Арсений вопросительно склонил голову к плечу, встречаясь взглядом с новым знакомым. Такое ощущение, что слабая концентрация внимания задевала собеседника. Это было видно по тому, как Антон едва заметно нахмурился. — Мы тут все держимся вместе, понимаешь? Такой огромный обвал в возрасте между поколениями… понимаешь? «Понимаю» — кивал и улыбался Арсений в такт, видимо, излюбленного слова Антона. — Острая потребность в общении с кем-то из «своих», — облокотившись о стойку, Антон хотел было продолжить диалог, но на мгновение замялся, и перевел свое внимание на бармена. Они молча пили пиво еще минут десять. — Чо там за дело-то? Город у нас маленький, я даже… это ведь по поводу Макара? — Ильи, — поправил Арсений. — Тоже Залетный. Мы с ним здесь иногда выступали с программкой. — Пели? Скрипнул стул. Антон отвел колено в сторону, садясь к Арсению полубоком и пожал плечом. Последний зачем-то повторил движение и, чтобы сгладить момент, тоже развернулся. Без утаек, теперь он мог рассмотреть Антона: большеухий подросток с лихорадочными глазами. Долговязый, как каланча и совершенно расслабленный. Рукава его затасканного худи были закатаны до локтей и из-под него торчала незаправленная футболка. В его фигуре проглядывалась подростковая угловатость, впрочем, откуда взяться той мужской матерости в?.. Арсений вдруг понял, что ему сложно угадать чужой возраст. Дыхнуло табаком — Антон заговорил: — Пару лет назад город пургой накрыло, мы с Макаром только и успели в бар забежать, — он сделал глоток выдохшегося пива, затем разболтал его в банке, постукивая кольцами. За этим движением Арсений заметил шрам на его ладони — крупный рубец, не сказать, что свежий, может, с год-два. Антон вновь посмотрел в лицо собеседника, уводя его взгляд за собой. А парень-то зеленоглазый. — Подвыпили, народ тут развлекали миниатюрами всякими, потом само собой как-то повелось — каждый вторник собираться здесь, чтобы «Не спать». Хах! Не спать. Ла-ан! Не все же тебе эту нечисть забитую татухами гонять. Споткнувшись об это слово, Арсений неосознанно сдвинул плечи, склоняясь ниже, ближе к Антону. Взгляд его вдруг стал внимательным, как никогда: — Ты знаешь, что-нибудь о Скруджи? — … Ты встречался с Раутом? — вопросом на вопрос парировал Антон, но встретившись со слабо понимающим ситуацию взглядом, отмахнулся, — тогда я тебе не объясню. Может… Макса знаешь? — … Прошу прощение? — Один из тех парней, что не чувствует границ. Нет? — Антон пытался объяснить Арсению кто такой Скруджи, но не знал с какой стороны подступиться, — Тусует со Скруджи, пьет его бухло, носит его шмот, но видит Раута и такой: «ЭЙ, ЛЫСЫЙ, ЗДАРОВА!» Антон рассмеялся, меняя тон голоса там, где стоит сказать за другого человека. Арсений не мог объяснить себе, но по звучанию и тому, каким высокомерным Антон его сделал, пародируя Макса… Арсений вспомнил пятнистого от веснушек парня на проходной. — Мгновение! И Макс уже в чужой машине, переключает передачи… Зажмурившись, словно от головной боли, Арсений размял шею в попытке как-то стряхнуть с себя налипшую усталость. — Нет? Дворовые связи детей девяностых переросли во взрослые взаимоотношения, и человеку извне будет трудно в них разобраться. — Прошу прощение, — повторился Арс, поднимая ладонь. — Я просто устал. Чувствуя, куда идет разговор, Антон пошарил по карманам. С одной стороны он, как человек обеспокоенный, посоветовал бы Арсению, — как когда-то Макарову, — заправиться энергетиком и разбираться в ситуации, но вместо этого последовало предложение: — Я сегодня на колесах, могу подкинуть. Где ты остановился? Ключи из кармана грохнули на пол и пока Антон шарил рукой под стулом, Арсений усмехнулся. — Да ты же пьяный. Куда тебе водить? — Ты переворачивался на квадроцикле хоть раз в жизни? — Антон подхватил куртку. — Это невозможно. Давай, погнали, интеллигенция. Прозвучало это так естественно и непринужденно, что Арсений улыбнулся, а затем полез за телефоном. Где там Серега? С улицы повеяло ночным холодом и соленой влагой. Антон вышел следом за новым знакомым, чтобы застать того за съемкой голой улицы. Стройные ряды невысоких трехэтажек задавали городу уютную атмосферу глубинки. — Наверное, пурга будет, — заметил Антон, заглядывая Арсению поверх плеча, в телефон, — вот и не ловит. — Как ты понял, что я не из местных? Антон посмотрел на него с немым вопросом в глазах, а затем сделал короткий вдох, словно собираясь что-то сказать, но так выдохнул. — Аккуратный. За общим видом Арсения сложно было к чему-то придраться: внешне крепкий, приятные мужские черты лица, выстиранная одежда, чистая обувь, только… это же и отталкивало. Ухоженный мужчина с долгим глубоким взглядом это не про эти края. От Арсения буквально пахло культурной столицей, словно он только вышел из кафе и направляется на деловую встречу не с таким уж и деловым партнером. Да и возрастной контингент этого города посчитал бы приезжего специфическим: недостаточно взрослый, чтобы иметь повзрослевшего ребенка, но и недостаточно молод, чтобы попадать под детей девяностых. На этой ноте Антон прошел до квадроцикла, подхватив за локоть незадачливого приятеля, по пути натягивая балаклаву. Подхватил шлем и перекинул бедро через сидение. На исписанной стене бара появилась его собственная тень — четкая и резко очерченная на фоне грубого кирпича. Арсений обернулся, чтобы посмотреть назад, и увидел черный Хендай Солярис: тот был припаркован по другую сторону дороги. Затаившаяся в тени домов машина стояла на аварийке, а затем включились дальние. Из-за темени машина сначала показалась черной, но теперь Арсений понял, что она синего цвета. Арсений напрягся, зачем-то отступив за квадроцикл и пропустил Антона вперед. Послышался освист: — Арс! Серега. Антон глянул через плечо и проводил Арсения взглядом до машины. — Короче, пришлось тачку в СТО кинуть. Хорошо, пересеклись тут с одним типом, мутный… но ниче такой мужик, как оказалось, — за Серегой хлопнула дверь, а потом в окно высунулась чья-то держащая сигарету рука. Арсений поднял взгляд на лобовое стекло, но не смог рассмотреть водителя за фарами. Из-за плеча послышался крик: — Тони! — Антон махнул водителю, и тот повторил это движение. В следующий момент Антон уже терся у тачки, прикуривая у бритого мужика. Судя по тону разговора, приходились они друг другу, минимум, хорошими знакомыми. Тот мужик с жутким лицом — Тони — уступал Антону на пол головы, но был физически более крепок. Выглядел он, как мужик, который часто использует голову, а вместе с этим у кого-то ломается нос. Холеный, весь в черном, с мощной нижней челюстью и любовью к сомнительным по своей природе улыбкам. По нему так и не скажешь, доволен он разговором или издевается. На его фоне Антон казался по подростковому худощавым. Долговязым. Но удивительным образом вписывался в компанию. Тезки, мать их. Плеча коснулись. Сережа говорил вполголоса, смотря куда-то в сторону: — Ты ведь не собирался уехать с ним? — Я назвал ему свое имя. Голову моментально прострелил острый взгляд Сережи. — Я сам не понял в какой момент это произошло. — Что-то еще, не так ли? — Либо он действительно настолько располагающий к себе человек от природы, либо в его построении слова «понимаешь» есть некий сокрытый смысл. — Думаешь, наваждение? — Я бы почувствовал, как мне в голову пытаются вбить тупой гвоздь чужого мнения… К тому же, у него живые глаза. Сережа медленно подводил Арсения к единственному беспокоящему его вопросу: — Где он оступился, Арс? Почему ты хотел с ним уехать? — На нем стоят хорошие обереги. Я думал зажать его где-нибудь на черте города, задрать одежку и рассмотреть повнимательней: родимые пятна, отсутствие ростков на коже, наличие спины… Сережа заулыбался: — Ты все не отпустишь свою встречу с Мафкой. Когда тебя, блядь, уже привлекут по статье? С легкой руки поделился с Антоном сигаретой. Разделив на двоих одну. Антон вытянул сигарету и тут же сунул ее в зубы, благодарно кивнув. Со стороны это выглядело почти преступно. Арсений не заметил, как сжал пальцы в кулаки, врубив в себе прежде всего представителя правоохранительных органов, на глазах которого скуривали подростка. В какой-то момент Антон окликнул их: — У нас с матерью тут турбаза. Минут двадцать езды. Серега оценивающе присмотрелся к парню — Антону, обладающему невероятным везением, иначе, отбивался бы он сейчас из последних сил, пока с него стаскивают одежду и тащат в снег. Антон бы не отбился. Однако, Серега продолжил: — Пока я обрывал все телефоны, ты зависаешь с кем-то вроде… Раут говорит, в этом городе две проблемы: Скруджи и мамаша Шаста. Даже не знаю кто из них двоих токсичнее. Со стороны машины послышалось копошение, а затем протяжное: — Ебаный в рот! Антон с чего-то угарал: — Звонок другу никто не отменял, да? — Завали, Шаст… Ало, чо? — Тони, судя по прижатому к уху плечу, зажал там телефон. — Слушай, я тут парней обещался подкинуть до хаты. Макс, бля, погоди. Телефон отняли от уха, видимо, отвечая на видеозвонок. Антон перегнул через плечо Тони и заглянул в телефон. Отсалютовал звонившему, морща в улыбке нос, чтобы не сыпаться с упоительного зрелища, а затем присмотрелся получше и улыбка на лице его стала шире. — Ага… Да, — кивал Тони, — Сиди там, понял? Не дождавшись ответа, Тони скинул сижку и потушил ее ботинком. В этот момент телефон завибрировал, и он заметил сообщение от: «Гарри Топор» «Глянь трансляцию крысиной морды» Минутой позже, Тони бросил Сереге: — Скруджи лютует. Я поеду мелкого заберу, пока его заодно с крысиной мордой не приняли.

Штаб-квартира

Арсений поймет в чем дело уже поздно ночью, когда решит чекнуть последние сторис своего нового подписчика. С толикой небрежности, водитель хлопнул за собой дверь Порше, а затем толкнул коленом парня, сидевшего на пассажирском. — Копы так не любят нас, не любят на-ас… Мальчишка, видно, из своих: пестрый шушпан с полным отсутствием субординации, судя по тому, как отхлебнул что-то из токсичного цвета бутылки и махнул рукой назад. Послышался звук лопнувшего об асфальт стекла. Водителя это не волновало, потому как на вскрике парня: — Скруджи наваливает бас!.. — Машину дернуло вперед. «Оператор» отбарабанил ладонями по передней панели, крепко вжавшись спиной в кресло. Он вел себя максимально раскованно, словно в этой машине, в компании Скруджи, был не впервые. Тони оценил трансляцию Скруджи прямо там — рядом с баром. Тогда он неприятно поморщился, и теперь Арсений понимал почему. Скруджи стоял на фоне горящего автомобиля, где-то на пустынной парковке. На фоне озверевшего от наркотического прихода парня в пестрых найках. Макса. Из салона пышущей жаром машины доносились тяжелые биты Драм-н-бэйса, под которые Макс и заходился в вог, буквально падая в дропе и что-то восторженно выкрикивая. «Да кем Скруджи себя возомнил с этой своей камерой? Фредрико Феллини?» — подумал Арсений. «— Пр-р-ра!» — гортанно, чуть запрокидывая голову назад, выдал Скруджи, вновь наводя на себя фронталку. Передернул широкими угловатыми плечами и скинул эфир. Арсений еще успеет проникнуться неподдельным интересом к этому лютому парню. Профессиональным интересом. Он сидел в кресле с телефоном в одной руке и рабочей папкой с делом в другой. — А-арс, — Серега протянул его имя на бесконечно тягучей ноте, — ты тоже видишь это? — Пока не уверен. Приведшее их в этот город дело убийства Макарова обрастало совершенно бесполезными деталями. Да, этот город лежит в руинах, под ногами у спесивой молодежи, что рвет его между собой на куски. Тони со Скруджи хорошо устроились, разобрав его по кварталам и совершенно не контачили по идеологическим соображениям: Скруд… Эдуард, он же — Эд, не оценил дружбы Тони с мусорами, а последний даже не стал заморачиваться или налаживать мосты. Ведомый юношеским максимализмом и задатками лидера, взял и послал Эда нахуй. Но все это поверхностно. — Человека Эдиком просто так не назовут, — рассмеялся Серега. Если углубляться в историю, то нужно было вновь писать Антону. А тот, во-первых, был в сети в четыре часа утра, а во-вторых и не обязан переписываться с незнакомым мужиком лет под тридцать. У него весьма строгая маман, насколько понял Арсений. «Токсичная» — обронил Серега, и Арсений не хотел знать подробностей. Арсений резко откинулся на спинку кресла, бросая телефон и папку с делом себе на живот. Футболка все еще пахла сном и чем-то сладким, полностью отображая на себе заспанный и взъерошенный вид недавно проснувшегося человека. — Не тем мы занимаемся, Серег… кстати, а ты чего вернулся? — Да дело — какая-то тупая хуйня. Два месяца, прикинь, выслеживал одного мудака, — Сережа поторопился исправиться, — удивительно удачливого мудака, но ни разу не видел его в лицо. — Это как? Серега неопределенно покрутил ладонью. — Его от меня словно кто-то отводил. Так-то он броский: здоровый, метра под два, в шубе и цепях, но стоит тебе захотеть с ним встретиться специально, и ты все проебешь. — Он наш? — Если бы я смог прижать его, то… я ведь буквально бегал за ним по всему городу, как псих. — Так он воплоти! Одержимый? — Хуй знает, но водитель у него явно под чем-то. Либо он под спидами, либо он стритрейсер, нахуй. Арсений рассмеялся: — Зачем ты вообще туда сунулся? — Там местного пророка расчленили и его последователи принялись собирать его по кускам. Долгая история, короче, руководство сказало проверить ситуацию. И тем не менее… они продолжали разбираться. Как и в любой другой истории, в этой оказались свои тёмные лошадки: шатающийся то тут, то там Макс — отбитый малый со своими подростковыми загонами; аутичный дружок Раута из ментовки — Миха. Туда же, до кучи, неопределившийся что к чему Шастун. Арсений улыбнулся. Личные загоны каждого из участников истории аккурат, словно п а з л, подходили под общую картину. Ни один не выбивался. — Выграновский, это ведь, как металлургия, да?.. Арс? Але! — Парень хайпа ради бьет дорогие машины, кто он такой? — Дерьма кусок. «Мое хохотало» — подписана первая фотография профиля. Арсений не понял, что его улыбнуло больше, подпись или фотография Скруджи. Почекав черно-белый инстраграмм Скруджи, Арсений откопал фактически всех интересующих его людей. Дальше — больше, в отметках, на кислотно-модельной странице Макса, Арсений встретил и знакомую мордашку, не так давно загоняющую ему про маньяков на рейве. Арсений без задней мысли провел пальцем по экрану, случайно ткнул отметку и поставил лайк. Хватило пары секунд, за которые он успел убрать лайк, чтобы запустить адский механизм. Где-то на другом конце города, в этот самый момент, юношу разбудила вибрация оповещения. Еще совсем сонный, Макс смахнул его, чтобы через несколько минут наконец-то заинтересоваться открывшимся профилем и заметкой: «на обновления этого человека подписаны: scroodgee…» Арсений уже успел забыть об этом случайном лайке, когда вдруг ему пришла заявка на подписку от «anton.shastoon». Телефон в руках вновь завибрировал: «rautville подписался на вас.»