Бедный принц

      Поздно ночью я проснулся разбитым и морально уничтоженным. Саливэл во всю ворочалась на кровати будто в бреду. Она стонала, звала меня и свою служанку Мишель, что прислуживала ей во дворце. Положив ей на лоб руку, понял, что она находится в состоянии бреда из-за очень высокой температуры. Бедная девочка из-за пережитого накануне стресса заболела. И так как у меня нет никакого опыта, как вести себя в подобных ситуациях, мне ничего не оставалось, как звать кого-нибудь на помощь.       Ночь, я обошел почти все коридоры, но из прислуги никого на этажах не обнаружил. Босой, в пижаме и в накинутом на плечи халате я бродил по обоим этажам особняка, выискивая хоть кого-нибудь. Мне стало жутко неловко, что если я никого не встречу, то мне придётся стучаться в чужие комнаты и будить людей. Наверное, мне всё-таки повезло. В одной из комнат до сих пор кто-то не спал. Это я понял по тонкой полоске света, что просвечивала из тонкой щели между полом и дверью. Собравшись с силами, я поднес кулак к двери, надеясь, что это комната прислуги, и мне не придётся просить о чем-либо Филипа Силински. Его я хотел сейчас видеть в последнюю очередь. Я постучал в дверь, на что мне было отвечено уверенным «Войдите». О, нет. Я неуверенно приоткрыл дверь и заметил Филипа, сидевшего за документами. Силински поднял на меня свои тёмные глаза и спросил: — Вы что-то хотели, Майлз? Он явно был недоволен ночным гостем, но поделать с этим я ничего не мог. — Моя сестра… У неё, кажется, температура. Я не знаю, что делать. — Пошли. Твёрдый и уверенный голос заставлял подчиниться, и я вышел вслед за ним. Филип — уверенный в себе человек и опасный хищник. Почему мне настолько неудобно рядом с ним? Для меня он всё же странный и непонятный. Саливэл, конечно, меня конкретно подставила с этой её болезнью. Мы шли по плохо освещённому коридору, поворот и ещё один. Господи, как я забрался в это крыло? Силински открыл дверь в нашу с Саливэл комнату и прошёл внутрь. Саливэл, вся мокрая, металась по постели. Её светлые волосы прилипли ко лбу, пижама взмокла. Я боялся, что сейчас нам придётся вести её в больницу, и тогда наш обман раскроется. Силински откинул одеяло, и я встал в ступор. Пижамные штаны Саливэл были в крови, а на постели простиралось огромное пятно. Я не имею понятия, что в таких случаях делать. Она девочка и ей тринадцать, разве уже пора? — Что это? Позеленев от вида крови, спросил я у Силиски, прикрывая рот рукой. Нет, мне не было плохо, стало просто дурно. К сожалению, я знал, что это, и выглядело это ужасно. — Я позвоню врачу. — Нет! Только не в больницу! У нас нет документов! — Я позвоню своему врачу, — уже тише сказал Силински, видя мой страх. — Никакой больницы. Надеюсь, что это только половое созревание, и у девочки просто начались эти дни. Силински вышел в коридор, а я попытался разбудить Саливэл. Она была вся горячая и мокрая, а кровь всё больше проступала на пижамных штанах и простыне. Честно сказать, я сильно испугался, просто вовремя этого не понял. Однако страшно стало от слова совсем. Почему так произошло? Не заболела ведь Сал на самом деле? От этих вопросов и от того, как выглядела Сал в эту минуту, становилось очень тяжко. Осознание собственной глупости прямо-таки било по мозгам. Через какое-то время в комнату вошёл Силински и седовласый мужчина в белом халате. Мне не удалось разбудить Саливэл. Она все так же металась по кровати и держалась за живот. — Когда это началось? Спросил у меня мужчина. Я растерялся, ведь не знал даже, во сколько лёг спать, да и заснул я очень быстро. — Я услышал примерно час назад её стоны. Она была уже в таком состоянии, правда, кровь мы обнаружили недавно. Доктор, что с ней? — Мне необходимо её осмотреть. Вы, я так понимаю, её брат? — Да. — Попрошу вас обоих выйти. — А я не могу присутствовать? — Молодой человек, — доктор посмотрел на меня каким-то грозным взглядом и развернулся в сторону Сал. — Как вы это себе представляете? У вашей сестры должны быть секреты от вас. Поймите. Мне не хотелось уходить, видя, что Саливэл совсем плохо. Я глубоко дышал через рот, пытаясь не вдыхать резкий солоноватый запах крови. Мужчина в белом халате смотрел на меня странно и подозрительно, а что я? Не могу же я оставить её с каким-то мужиком одних, пусть и врачом. Доверяй, но проверяй, как говорится. Тем более, что Саливэл ван Изан — принцесса, а никакая-то там «простая девчонка». К тому же, я ведь могу просто отвернуться и не видеть, что там и как, да? — Майлз, пошли попьём чаю и оставим Милли с доктором, — потребовал Силински, когда я уже решил, что не уйду. — Но. — Никаких «но»! Силински чуть ли не за шкирку меня выволок из комнаты. Конечно, брыкаться и ругаться с ним я не стал, но неприятный осадок остался. Как и сказал Силински, мы направились на кухню. Я не знаю, сколько сейчас времени, но на кухне уже вовсю сновали слуги, что-то готовили и убирали. Где вы были, когда я вас искал? Нам сделали крепкий чай, поставили на стол печенья и булочки с корицей. Честно говоря, из-за вида и запаха крови кусок в горло не лез, из-за чего пришлось давиться несладким чаем. Никогда в жизни столько крови не видел! Кажется, меня стошнит прямо тут. Не знаю, как, но мне удалось сдержать этот порыв. Силински заметил мой отрешённый вид и приказал одной из служанок пойти к доктору, помочь Милли, то есть Саливэл, переодеться и выдать то, чем обычно пользуются девочки во время «этих» дней. — Майлз, раз уж мы не спим. Расскажи о себе. — Мне особо нечего рассказывать. С… Милли моя младшая сестра. Мы остались с ней вдвоём на улице. Про родителей мне нечего сказать. — Ну ладно, не хочешь говорить — не надо, — Силински склонил голову и опустил свой взгляд обратно к чашке с чаем, будто о чём-то задумавшись. Затем снова посмотрел на меня и спросил. — Я так понимаю, что на сегодня наша работа отменяется? Ты хотел бы остаться дома с Милли? — Если ей станет лучше, то я пойду сегодня работать. Не хочу пользоваться вашей добротой. А Милли мне надо устроить в школу, она не может просто так сидеть дома. — Я понимаю, — Силински отпил из чашки и продолжил. — Этим мы сегодня займёмся в первую очередь. Майлз, скажи… Ты когда-нибудь работал помощником в офисе? — Я никогда и нигде не работал, — я сделал глоток чая и опустил взгляд, скрывая неловкость за белой фарфоровой чашкой, — но думаю, это не так сложно. Что будет входить в мои обязанности? Я буду стараться. «Чтобы долго тут не засиживаться», — додумал я, пока Силински пытался вывести меня на разговор. Мне немного боязно, что я каким-нибудь образом могу выдать себя, потому веду себя тихо и немногословно. Саливэл в порывах бреда пару раз уже произнесла моё настоящее имя, но на это никто не обратил внимание. Я надеюсь… Интересно, как она там? — Работа не то чтобы сложная, но очень ответственная. Ты должен будешь быть рядом со мной в офисе все время. Приносить кофе, исполнять мои поручения, иногда отвечать на звонки, записывать важные даты и планировать моё расписание во время рабочего процесса. Один помощник у меня уже есть, и она хорошо справляется со своей задачей, но через полгода уходит в декрет. — Я слышал о вашей семье, а вот о вас, Филип, не так уж много и говорят. Чем вы занимаетесь? — Мне принадлежит сеть люкс отелей. Приходится много разъезжать по миру, а с семейным бизнесом я имею мало чего общего. Мой отец — газовый магнат, а я лишь владелец гостиниц. Понимаете разницу, мистер Рук? Мистер Рук? Что ж, видно, я задел нашего мистера невозмутимость и уверенность. Что бы то ни было, а сравнивать или упоминать Силински старшего во вред себе. Я ничего не успел на это ответить, как к нам спустилась служанка и позвала наверх. Тут же сорвавшись с места, я понёсся в комнату, где уже переодетая Саливэл спала на чистой постели. — Что с ней, доктор? — Я не гинеколог, но если правильно понимаю, у девочки это первая менструация? — Думаю да. Она же ещё ребёнок. Разве так рано бывает? Врач не обратил внимание на моё смущение и мой вопрос. Он собрал свои вещи в чемоданчик и только тогда обратился ко мне. — Температуру я снял жаропонижающим препаратом без кроверазжижающих. Пару часов хорошего сна — и она здорова. Отвечая на ваш вопрос — да, такое в порядке вещей. Если появятся боли, то обычное обезболивающее поможет с этим, справится. — Сколько это длится, и что надо… Простите, я… — Не волнуйтесь. Пускай девочка поговорит с женщинами в этом доме. Они ей всё объяснят. Вам не о чем переживать, никто от этого ещё не умирал, но если мне не верите, то сводите к врачу-гинекологу. Мне пора. Не болейте. Доктор ушёл, а я сел на постель к Саливэл. Она же совсем ребёнок, а тут такое. Всё-таки стресс плохо сказался на ней, вот из-за этого и началось. Как же приятно видеть спокойное лицо Саливэл. — Всё в порядке? В комнату вошёл Силински и положил мне свою руку на плечо. Такая тёплая и крепкая. — Да. Мы пережили стресс, видимо, это и вызвало такое. — Я рад, что ничего страшного. Сколько лет Милли? — Тринадцать. Зачем спрашиваешь? — удивлённо спросил я, даже не заметив как перешёл на «ты». Силински неопределённо пожал плечами и вышел из комнаты, бросив на ходу: «Ляг, поспи два часа». Скинув наконец с себя халат, я погасил свет и лёг в кровать. В душе надеясь, что кошмар моей жизни когда-нибудь прекратится.