***
Фрэй ван Изан как ни в чём не бывало открыл дверь своим ключом, вошёл в комнату и опустился на мягкий стул. На его столе в разбросанном виде валялись папки с документами, фотографии и детские рисунки Саливэл. Для родного брата короля с самого начала не было секретом, что Мэрил и Саливэл ван Изан его родные дети. Да, оступился в молодости, когда попытался пойти против брата. Да, оступился во второй раз, но уже просто оттого, что не мог видеть Саманту счастливой рядом с другим мужчиной, пусть он и был королем и его кровным братом. И нет, он не жалел ни о чём. Он был рад тому, что его брат, несмотря на предательство, не отказался от них, а понял и сумел простить. Король, Андрэ ван Изан, всегда считал, что семья — это самое дорогое, что есть в этом мире, для каждого человека, поэтому ни Мэрил, ни Саливэл о своем кровном родстве ничего не знали. А Мирель, любовнице короля, было не столько стыдно за свой проступок, сколько она хотела дать дочери больше, чем имела сама, и Андрэ простил. Посему с Мирель не было никаких проблем, она знала, что Саманте не ровня, и по негласной договорённости перешла в руки Фрэя, пока тот всем сердцем любил жену короля. Мэрил — первенец Фрэя и любимый сын для обоих братьев. Он был совершенно непохож ни характером на Саманту, ни разумностью на Фрэя. Мальчишка с детства был «ни рыба ни мясо», и даже строгое воспитание Саманты не смогло повлиять на него. Фрэй желал своему сыну счастья и понимал, что вынужденный брак его не изменит, но молчал. Потом его дети сбежали, оставив после себя головную боль для родителей, которым пришлось улаживать дела с журналистами и общественностью. Семью ван Изан поливали грязью, и всем членам королевской семьи приходилось выставлять ситуацию в лучшем свете и закрывать журналистам рты. Андрэ был нескончаемо зол на Саманту, ведь Мэрил не должен был узнать, что он не родной сын. От этого мальчишки зависела судьба всей страны! Пускай даже если брак не состоялся, Мэрил ван Изан рано или поздно должен будет принять брозды правления. Однако это не меняло того факта, что, не зная того, что они приходятся друг другу родными, Мэрил и Саливэл сбежали вместе. Не проходило ни дня, чтобы Фрэй ван Изан не разговаривал с братом и не требовал, чтобы их немедля вернули домой. Но король все отнекивался, мол, пускай посмотрят на реальность и начнут ценить, что имеют. Фрэй был не согласен, это его дети, а значит он будет решать! Отследив передвижение Саливэл по встроенным в её серьги GPS датчикам, Фрэй собрал своих людей и отправил в город, в котором на протяжении двух месяцев велась слежка. Их не волокли домой силой только по одной причине: они попали в руки бизнесмена Филипа Силински. Проверенные годами подчинённые докладывали о каждом шаге королевских детей: о работе Мэрила, об успехах в школе Саливэл — буквально обо всем. Даже о побеге с Кэтрин Като. Фрэй тогда долго вспоминал, где он слышал про семью Като. Из семейных архивов узнал, как Като собирались пойти против нового короля: хотели устроить государственный переворот и собирали союзников среди несогласных с новой властью графов. Им не удалось претворить свои планы в жизнь, и они поплатились, кто жизнью, кто просто получил срок, а Кэтрин Като числилась пропавшей без вести. Фрэй провёл по лбу рукой, а второй рукой он взял рисунок, нарисованный Саливэл в детстве. На нём была отображена вся семья ван Изан, коряво, по-детски, однако с ней рядом всегда, несмотря ни на что, был Мэрил. Ни отец, ни мать, ни сёстры, а её родной старший брат. Фрэй смотрел на рисунок, хмурился и понимал, что через пару часов надо выпускать Мэрила, но что ему говорить? Он никогда не мог понять этого мальчишку. Взбалмошный, наивный принц, даже сейчас, находясь дома, он отчаянно рвался на помощь сестре. Слуги только и делали, что опускали глаза и молча стискивали зубы, боясь войти в комнату и попасть под руку кронпринцу. Саманту и двух дочерей короля пришлось отослать на загородную виллу. Те бы только мешали. Саманта всегда давила на своего сына, а теперь ей приходится его избегать. Стыдно смотреть в глаза, а ещё хуже, когда гордость не даёт сознаться в собственных ошибках.***
Снова еда, или меня всё же хотят выпустить? Двери приоткрылись, и стук тяжелых каблуков разнесся по всему помещению. Эти шаги я знаю, они принадлежат отцу. А может он уже не считает меня своим сыном, раз так поступил? — Мэрил, — Андрэ ван Изан сел на кровать, сложив руки на колени, выпрямил спину и вздохнул, — я понимаю, ты злишься на меня. — Не представляешь, как! Вы не понимаете, что творите! Там Саливэл, совсем одна! — Она в больнице, мне звонили недавно. Твоя сестра в безопасности! — осадил меня отец, придвигаясь чуть ближе и смотря на меня виноватым взглядом. — Как? — я схватился за руку отца, крепко сжимая. — Кто её нашел? Кто спас? — Твой друг — Филип Силински, — спокойно ответил отец, и у меня сразу отлегло от сердца. Но подумав с пару секунд, я обомлел и сполз с кровати на пол, выпуская из рук тёплую отцовскую ладонь, утыкаясь наверняка бледным лицом в колени. — Один? Он спас её сам? Отец ещё раз вздохнул и, положив свою руку мне на плечо, сказал: — Мэрил, Силински почти не пострадал. Саливэл ты сейчас не поможешь, — отец с минуту молчал, а затем спросил. — Кем для тебя стал Силински? Этот вопрос выбил у меня почву из-под ног. Андрэ ван Изан сейчас должен волноваться о дочери, а он выясняет не пойми что! — Не знаю! Зачем это спрашивать, если я нахожусь сейчас здесь, а не рядом с ними? Вы никогда не хотели меня слушать! Всегда воспринимали как пустое место, — я говорил в свои собственные колени, из-за чего звук был глухим, но отец меня понял. — Ты не представляешь, как мне было плохо. Хуже стало только сейчас: я влюбился в этого парня, пап. Потерял Саливэл, а вы заперли меня здесь, снова контролируя. Зачем? Зачем ты у меня это спрашиваешь? — Ради твоего блага, сын, — отозвался тяжелый голос со стороны дверей — Фрэй ван Изан. — А, ну да, — я посмотрел в сторону отца (?) и помотал головой, — сын. Я забыл, у нас в семье все только и знают, что врут! — Саливэл твоя родная сестра, — огорошил меня Фрэй, — а я твой биологический отец. Вот вся правда, которую тебе надо знать, и хватит уже вести себя как тряпка! Сколько можно? — А чего вы хотели? — от обиды у меня не хватало нужных слов. Хотелось подойти и треснуть по их лживым рожам. — Просто уйдите. Андрэ ван Изан вышел из комнаты первым, оставляя меня наедине с биологическим отцом. Мы с пару секунд смотрели друг на друга, а потом он сказал: — Они в больнице святой Иованны. Ты можешь поехать к ним завтра, а сейчас отдохни.