Выжить после

Шум прибоя и тёплое солнце ласкает кожу своими лучами. Небо сливается с морской водой в оттенках голубого и освежающий ветер нежно обволакивает молочную кожу парня. Экзотические птицы что-то оживлённо поют, сидя на высоких пальмах, радуя слух и вызывая лёгкую улыбку. Сладкий. Сладкий сон, из которого, кажется, всю вечность не может выбраться Чонгук. Он понимает, что всё это не настоящее. Что где-то там его ждут и зовут. Он сквозь сон слышит далёкие крики, и с каждым сильным ударом они становились всё чётче. Картинка начинала расплываться, вырывая брюнета на поверхность. А пение птиц стало напоминать искажённые звуки голосов. Небо закрывали густые тёмные тучи и поднялся сильный ветер. Чон крутит головой из стороны в сторону, он слышит Тэхёна, который кричит, но не видит его. Паника накрывает волной, словно цунами, воздуха не хватает, а голова кружится. Чонгук подскакивает на ноги и бежит к исчезающему в горизонте морю, но какие-то странные толчки заставляют его упасть на колени. Он снова поднимается, но сразу получает очередной толчок, более сильный. Парень от нехватки воздуха пытается откашляться, но не выходит. Он встаёт, на дрожащих руках, отталкивается от когда-то тёплого песка и не успевает даже поднять голову, как невероятно сильный толчок вырубает его. Гук закрывает глаза и засыпает, будто проваливаясь в бесконечную бездну, где царит лишь одна невесомость. Чонгук распахивает глаза и осматривается по белому потолку. Резкий хлопок вырвал его из сна. Кто-то за дверью, видимо, ушёл и сильно хлопнул входной. Парень нервничает и, не рассчитав свои силы, пытается встать. Это вызвало сильную боль в области руки, в глазах потемнело и Гук, застонав, падает головой на подушку. Режущая боль в висках пронзает и тяжёлое дыхание вызывает, хочется унять эту адскую боль, но кроме, как стонать от жутких ощущений ничего не выходит. Кто-то крепко сжимает ладонь и обхватывает лицо Чона руками, пытаясь успокоить. Чонгук старается отдышаться и сконцентрировать свой взгляд на человеке рядом. — Тихо, тихо. — шепчет парень, — Всё хорошо. Ты в безопасности. — Что... где... Чонгук поднимается, но парень напротив вновь аккуратно укладывает его на подушку. — Всё хорошо... теперь хорошо. — Ттт... Тэхён? — Да, я. Как себя чувствуешь? Чонгук не отрывая своих карих глаз, всматривается в бледное от недостатка сна лицо и притягивает к себе. Нежно целует в губы шокированного Кима и зарывается здоровой рукой в спутанные волосы парня. Гук ведёт себя так, будто ему дали всего час жизни и провести его брюнет хочет именно с Тэхёном. Целует уже более жадно и ненасытно. Ласкает языком верхнюю губу и прикусывает нижнюю, вырывает стон из уст Тэ и ещё настырней проникает тому в рот. Языки сплетает и тяжело дышит, то ли от нехватки кислорода, то ли от адской боли, которую он всячески старается игнорировать. Губы ужасно щипят от ран, но ему плевать. Он хочет почувствовать тот родной запах и головокружительный вкус вишни, уже впитавшийся в Тэ от его любимых виски.  Тэхён теряется во времени и мычит в губы партнёра от удовольствия. Хочет, желает, требует ещё, но прекрасно понимает, что Чонгуку нужен отдых и трогать вообще лучше его не надо, ведь он только что очнулся после долгого сна. Блондин отталкивает Чона, нехотя прерывается и облизывает свои губы, которые горят от желания. Да и всё тело уже горит. Чон отслоняется, но глаза не открывает, хочет понять, почувствовать, что он живой, что это не очередной сон. И что все кто ему дорог находятся рядом. — Не сон. — шепчет себе под нос, но Ким всё слышит. — Чонгук, ты испугал меня, чёрт возьми. — видок у Тэ не лучше, он двое суток не спит и не отходит от кровати Гука, — Придурок. Я связался с придурком! — Меня и похуже называли. — парень выдаёт нечто на подобии улыбки, но сразу корчится от боли в руке, — Это ты меня пугаешь. Не спал? — кивает он на Тэ, но тот лишь опускает взгляд и закусывает губу, — Твоими синяками можно в темноте подсвечивать, а в мешки под глазами картошку укладывать. Даже в такой ситуации Чонгук не перестаёт быть собой. Он продолжает язвить и укоризненно смотреть на светловолосого. Если всё будет продолжаться таким темпом, то они по очереди будут караулить друг друга около кровати. — Прости. Прости меня, Чонгук. — Тэхён с мольбой смотрит в глаза напротив, — Это всё я виноват. — Закрой рот! — грубо, хмурясь в гримасе недовольства, говорит Гук, — Ещё раз так скажешь и я врежу тебе. Несмотря ни на что. В чём ты виноват? — Я... я ск... — Я смотрю тебе лучше. — в комнату зашёл Джун, перебивая Тэ, и подходит к Чону, садясь на стул рядом. — Ну... если учитывать, что до этого я был мёртв, то да. — Тэ толкает его в бок, дабы слово "мёртв" вызывает кучу отрицательных эмоций, заставляя нервничать. Гук морщится и поворачивается к Наму, — Хён, где Хорс? — На кухне. Джин уехал на работу, поэтому Хо решил взять готовку на себя. — Джин? — Гук смотрит на Тэ, — Кто это? — Один из тех, кто спас тебя. — ухмыляется старший, — Ну и по совместительству мой брат. Врач. Чонгук гладит Тэхёна по руке и смотрит на Джуна, хочет встать, но ему не дают. — Можно вас кое о чём попросить? — спросил Чонгук. Хосок пытался нарезать салат и чуть не отрубил себе палец. Он шипит себе под нос и откладывает овощи в сторону, посчитав, что сегодня на ужин салата не будет. Он встаёт из-за стола и видит как к нему направляется Намджун, а за ним и Тэхён. Парни подходят к столу и бросают странный взгляд на передавленные овощи. — Сегодня, я так понимаю, салата не будет? — интересуется Джун, под тихий хохот Тэхёна. — Не будет. — Хорс разворачивается и достаёт из шкафа тарелки. — Иди. Поговори с Чонгуком. — словно молнией среди ясного неба ударяет Джун, — Он очнулся. И зовёт тебя. Хосоку и не нужно больше слов. Он бросает столовые приборы на стол и быстрым шагом направляется в комнату к Гуку. Брюнет аккуратно открывает дверь и заглядывает внутрь, словно страшась напугать кого-то. Чонгук поворачивается на скрип двери и приподнимая уголки губ, разливается в лёгкой улыбке. — Можно? Делает вид, что стучит Хосок. Чон кивает и глазами указывает на стул рядом с собой. Хо медленно проходит и садится на стул, смотрит на руку младшего и в тяжелом вздохе поднимает грудную клетку. — Как ты? — хором спрашивают они друг друга. — Нормально. — всё также хором отвечают и тихонько смеются. — Спасибо, Хорс. Без тебя я бы умер ещё там. Но зачем тебе это было нужно? Мы едва знакомы. — Потому что мы люди. И помогать друг другу, значит быть людьми. Ты бы бросил? — Чонгук опускает взгляд, ведь правда, он бы поступил также, — А знаешь, ведь я, блять, испугался. Ты два раза при мне умирал. — Хо делает паузу и встаёт с места, — Когда поправишься, я сломаю тебе другую руку. За то, что заставил нервничать. — Идёт. — Гук улыбается и протягивает ладонь, — Я тоже тебе рожу набью. За то, что ты сам чуть не умер. — Идёт. Парни пожимают друг другу руки и начинают оживлённо беседовать. Они долго разговаривали друг с другом. Хосок рассказал Чонгуку всё, что произошло. Про Джина и про то, что они здесь на месяц. Гук рад таким новостям, тем более, если рядом Тэхён. Но также Хосок говорит и плохие новости. Сегодня утром по новостям крутили их лица, теперь они в розыске. И это становится большой проблемой.

***

Чимин приехал с учёбы и забежал домой, чтобы немного перекусить и отправиться в участок. Так, как увлекло расследование, его ещё ничего не увлекало. Каждый день что-то новое и интересное, то, что требует напрячь мозги и мучиться в догадках. Это определенно нравится ему. Юнги с самого утра на работе, поэтому Чимин брата видел только утром. Старший так и не вернул ему ключи от квартиры, ссылаясь на то, что тот снова начнёт страдать ерундой. Поэтому, пока что живут вместе. Чимин не переодеваясь напихал в рот разной еды и схватив свой рабочий рюкзак направился на выход. Он пробегает мимо стола, но сразу останавливается что-то замечая на деревянной поверхности. Пак подходит к столу и берёт записку, которую прижимала стоящая на ней коробка. Всего одна фраза, и не очень то и милая, но Чимин улыбается. "— Не бери такие вещи на работу, идиот..." Улыбается и открывает коробку. Точно такая же, как подарила мама. Кружка. Мелочь, правда? Но для Пака это огромный подарок. Пусть это не та кружка, что перед смертью подарила мама. Её разбили и больше не вернуть, но подаренная братом точно такая же даёт бурю новых ощущений и эмоций. Чимин прижимает её к себе и тяжело сглатывает, чувствуя, как поток сентиментальных слёз уже на подходе. Ставит её в стеклянный шкафчик и бежит в участок. Юнги старается быть хорошим братом. И Чимин в последнее время это замечает. Пока Пак приехал в участок Юнги и Хваса уже умчались наблюдать за домом Хосока. Инспектор не уверен, что Чон придёт сюда. Да и не уверен, что следить нужно именно за Хосоком. Помимо него есть куча неоднозначных личностей. Несколько часов девушка и Шуга сидели в машине и ждали хоть какого-то признака. Но напрасно. Уже начинало темнеть, а дом по-прежнему не тронут. Двери опечатаны, окна тоже. Хвасе просто надоедает и она собирается домой. — Вряд-ли он вообще придёт. — оглядываясь на дом, говорит она. — Тоже так думаю. Куда они могли сбежать? Дома тех троих уже прочищены вверх дном. Никого. — Юнги заводит машину. — Знакомые? — Их нет. — девушка обращает внимание на парня, когда живот нагло нарушает тишину, требуя положенной пищи. — Проголодался? — брюнетка убирает волосы за уши и серьёзно смотрит на напарника. — Да. Надо ехать. — Я знаю одну кафешку, там вкусно. — открывает окно, запуская освежающий вечерний ветер. — Дома тоже есть еда. — Юнги не хотелось ехать куда-то, кроме дома. — Да плевать. — Хваса смотрит на него и злится, — Не хочешь сам, отвези меня. Я хочу есть. — Вот же. — он поворачивается к ней и минуту царит напряжённая тишина, — Ладно, ладно. Минут через десять пара была уже в уличной кафешке. Мин решил тоже поесть, раз уж приехал. Но сейчас он раскрыв рот пялится на оголодавшую девушку, что съедает третью порцию рамёна. Её худое телосложение, явно кричало о другом. Хваса уплетает острую лапшу за обе щёки и запивает соджу. Юнги просто пьёт и ухмыляется. — У тебя в детстве еду отбирали? — сарказничал парень, кивая на пустые тарелки, а Хваса поднимает на него озлобленный взгляд. — Я люблю есть. — сквозь зубы произносит, — У тебя проблемы? — Они у тебя. — смеётся парень, оголяя свои дёсна в широкой улыбке, ибо выражение лица напарницы заставляет улыбаться, — Ты же лопнешь. В погони будешь катиться за преступником, а не бежать. — Пошёл в задницу, инспектор. — наевшись, она оставляет тарелку и блаженно выдыхает. Шуга закатывает глаза и наливает в стаканы спиртное. Официант забирает пустые приборы, а Хваса благодарит его. — Спасибо, Чан. — Вкусно было? Хваса, ты стала редко заходить. — улыбается пухленький парень. — Очень. Работа. — Вы знакомы? — сухо интересуется Мин. — Мы дружим с ней давно. — Да брось, чувак. — Юнги размахивает на Хвасу руками и громко разговаривает,  — Она дружит со всеми, кто покупает ей еду. — Господи, заткнись! — Я пойду. Официант уходит, а Юнги начинает ржать. По нему видно, что напивается быстро. Девушка кидает в него салфетки и материт. Они долго пьют пиво, Юнги начал игнорировать надоедливые звонки Чимина, а это значит, что инспектор напился до жути. Хваса была не лучше, девушка на ногах не стояла. Они оба друг с другом спорили и возмущались. Им пришлось взять друг друга под руки, чтобы не упасть, пока ждали такси. Пьяные тушки лезут на заднее сиденье и Юнги невнятно пробормотал адрес. У тёмноволосой это получается лучше. Поэтому таксист повёз по её адресу. На улице уже темно, а часы пробили ровно два. Пара еле еле выбирается из машины и плетутся в дом. Они снова спорят и матерят друг друга, но вскоре заходят внутрь здания. Только после того, как Мин разулся и прошёл в гостиную, понял, что не в своём доме. Видимо, он приехал к Хвасе. Девушка подходит к нему, чтобы протянуть вновь звонящий телефон всё от того же номера. Юнги потянулся за телефоном, но девушка споткнулась и вместе с Мином завалились на диван. Они начинают ненормально смеяться из-за опьянённого рассудка, а девушка держится за отбитую об Юнги коленку. — Я же говорил. Меньше ешь. — Отвали. Я из-за тебя ногу отбила. — шипит напарница, потирая больное место. — Больно? (mp3: Black atlas feat. jessie reyez — Sacrifice) Шуга приподнимается на локти и массирует место ушиба. Хваса удивлённо пялится на инспектора, разглядывая каждую частичку его лица. Это достаётся сложно, ибо голова кружится от алкоголя. Парень переводит свой взгляд карих глаз на лицо девушки и томно дышит, останавливается на губах и немедля целует. Хваса не сразу отвечает, осознаёт и обнимает его за шею. Юнги пошло целует, без стеснения и сомнений. Туманящий разум алкоголь делает своё дело. Шуга сжимает бёдра девушки, водя по ним то вверх, то вниз. Причмокивает каждый раз, когда меняет позицию языка и отрывается от губ. Он спускается к шее и языком проводит мокрую дорожку до самой щеки. Вырывает у тёмноволосой скованный стон и начинает расстёгивать пуговицы на рубашке девушки. Стягивает свою кофту и откидывает в сторону. Хваса ёрзает в страстном ожидании, а блондин и не медлит. Одним движением стягивает с неё юбку, а с себя штаны. Длинными пальцами ласкает бледную кожу и оттягивает резинку нижнего белья девушки. Сразу отпускает, и больно ударившая резинка заставляет промычать Хвасу. Юн прилипает губами к животу и постепенно поднимается. Периодически оставляет засосы и кровоподтёки. Он срывает с неё лифчик и посасывает нежную кожу. Напарница выгибается так, что слышен хруст в костях. Так приятно, что и седьмого неба не надо. Они поднимутся выше. Мин кусает её соски и девушка вскрикивает, светловолосый не теряется и сразу затыкает ей рот грубым поцелуем. Такой контраст вызывает незабываемые ощущения. Нежность, грубость, настойчивость. Хочется попробовать всё. Шуга переворачивает брюнетку на живот и стягивает трусики, сильно держит двумя руками за талию и прижимает к себе, трётся об пах и сам уже не может терпеть. Его возбуждение чувствует и девушка, она послушно ждёт и прикусывает губу. Мин вытаскивает полностью готовый член и плавно входит. Хваса от непривычки вскрикивает и словно кошка в спине прогибается. Юнги так плавно двигается бёдрами, со временем наращивает темп и насаживает девушку на член во всю длину. Тяжёлое дыхание обоих смешивается со звуками пошлых шлепков голых тел друг о друга. Юнги рычит, будто голодный зверь, а Хваса стонет, удовлетворённо закусывая нижнюю губу. Блондин вдалбливается в напарницу, с каждым толчком выбивая стон наслаждения. По спине ладошкой проводит и за шею берёт. К уху наклоняется, мочку кусает и шею тёмноволосой как удав сжимает. Бёдрами вперёд толкается, да так, что Хвасе приходится об спинку дивана руками облокачиваться, чтобы не впечататься. Они на всю комнату стонут, а запах секса заполнил помещение, кажется, даже прими они душ, всё равно бы пахли похотью. Хваса уже до крови прокусила губу в порыве страсти, а Юнги оставляет тёмные следы от своих рук на нежном теле. Шуга проникает ей в рот и языком свободно блуждает, проводит по дёснам и слизывает потёкшую из губы кровь. Тело желанием наполнено, словно лава внутри всё разжигает и где-то внизу живота приятно тянет. Сердцебиение нестабильно, вырваться важный орган хочет, а лёгкие не справляются. Перевозбуждённое тело не поддаётся на провокации здравого рассудка. Приятная дрожь по телу, будто ток проходит, вздрагивать заставляет и в конце сладкой судорогой обоих сводит. Мин заваливается на кровать, а девушка на руку к нему ложится. Курили бы, всю пачку скурили. Во рту пересохло, но сил встать нет. Диван расшатан, а некоторая одежда порвана. Юнги голое тело к себе притягивает и в макушку зарывается, свежести аромат вдыхает и в сладкий сон погружается. Хваса обнимает парня за талию и закидывает на него ногу. Повисшую через час тишину продолжает разрывать настойчивый звонок телефона, который игнорируют теперь двое. *Чимин: 1 непрочитанное сообщение* "ПОЖАР, МАТЬ ТВОЮ, ЮНГИ! НАШ ДОМ..."