Ремус вздрогнул от ощущения тёплой ладони на щеке и мягкого прикосновения к губам. Знакомый запах гвоздики заполнил лёгкие, и Ремус выдохнул в поцелуй, зарываясь руками в волосы и притягивая ближе. Удовольствие разносилось по телу от каждого движения мягких губ. Он еле слышно застонал и пошевелил бёдрами. Возбуждение нарастало, но тёплые ладони почему-то решительно не желали опускаться туда, где нужны были больше всего. Прикосновения языка пронзило Ремуса таким острым наслаждением, что он сильнее впился руками в чужие волосы. Оно ощущалось так по-настоящему, так реально, что Ремус засомневался в том, что это сон.
Ведь не мог же Сириус Блэк взаправду разбудить его таким крышесносным поцелуем. На самом деле, он вообще не мог разбудить его никаким поцелуем — будь то крышесносный или средней паршивости. Хотя, чего уж таить, ни от одного, ни от второго Ремус бы не отказался, ведь это всё ещё был Сириус.
Наконец собрав в кучку остатки самоконтроля, Ремус распахнул глаза и наткнулся на изучающий взгляд тёмно-синих глаз. Чёрт.
— Видимо, кому-то снилось кое-что очень приятное, да? — ухмыльнувшись, нарушил неловкую тишину Сириус, всё ещё не вставая с кровати. В ответ на полный замешательства взгляд Ремуса Сириус кивком головы указал на вздымающееся одеяло в районе паха. Люпин издал отчаянный стон и стыдливо пустил глаза. Что может быть лучше? Хорошо хоть Блэк списал его стояк на сон и не допустил мысли о том, что такая реакция вызвана недавним поцелуем. Кстати об этом.
Замешательство сменилось злостью, когда Ремус нахмурил брови и твёрдо посмотрел на Сириуса полными благого гнева глазами.
— Какого мордреда только что было? — обманчиво спокойно спросил он. Тихий голос и мягкая манера не обманули Сириуса. Он тут же подскочил с кровати и сделал шаг назад, благоразумно согнав с лица ухмылку.
Ремус сел и, смутившись своего положения, поправил одеяло так, чтобы скрыть выпирающий из пижамных штанов член.
Мысленно он уже валялся на полу от нервного хохота. Ситуация была абсурдная до крайности.
— Я могу объяснить, — после минутного молчания сказал Сириус.
— Неужели? — недовольно проворчал он. — Я слушаю.
Ремус пригладил ладонью взъерошенные ото сна волосы и невольно изучающе посмотрел на Блэка. Его волосы выглядели ничуть не лучше — к щеками Люпина прилил жар, когда он вспомнил о причине, — губы припухли и чуть раскраснелись, а в глазах появился странный блеск. Вид Сириуса совершенно не помогал избавиться от стояка.
Вышеупомянутый виновник столь неловкого положения Ремуса поджал губы и после глубокого вдоха выпалил:
— Это всё Джеймс виноват! — Ремус закатил глаза на это заявление. Вечно эти двое творили всякую ерунду, которую Ремусу потом приходилось расхлёбывать.
Слова Блэка его не удивили, вот только он не понимал, каким таким удивительным образом Поттер мог быть виноват в том, что Сириус его поцеловал.
— Он сжульничал. Я уверен, он просто нагло сжульничал, как самый подлый слизеринец, — продолжил свою обвинительную речь Сириус. — Я может и был немного пьян, — Ремус скептически вскинул бровь, — ладно, сильно пьян, но Джеймс… этот олень… короче, я продул ему в шахматы.
Ремус протяжно выдохнул, надеясь, что это передаст всю степень его разочарования в умственных способностях друга. В магические шахматы Джеймс играл ещё лучше, чем летал на метле. Пытаться его выиграть было безумством. Однако он вспомнил, что говорит о Сириусе Блэке, вторым именем которого было безумие.
— И что дальше? — спросил он, втайне боясь услышать ответ и одновременно страстно желая, чтобы Сириус произнёс злосчастные слова вслух.
— Мы играли на желание, — осторожно произнёс Блэк, словно стремясь успокоить и задобрить опасного зверя в клетке. — В общем, я должен ему пятьдесят поцелуев с тобой.
Он знал, он, чёрт возьми, знал, что Сириус скажет что-то подобное. Стоило на один вечер оставить этих балбесов без присмотра и всё, считай, что о спокойствии можно забыть навсегда. Ну, или, как минимум, пока эти пятьдесят поцелуев не закончатся.
— Я не собираюсь в этом участвовать. Если Джеймсу так уж не хватает интима, можешь смело пойти и подарить все эти поцелуи ему. — Ремус провёл рукой по лицу и попытался весело ухмыльнуться. — Уверен, Лили будет в восторге.
На лице Сириуса застыло отчаянное выражение, больше похожее на мольбу.
О, нет.
Ремус заранее проиграл. Он просто не мог отказать, когда Сириус смотрел
так.
— Пожалуйста, Реми, — воскликнул он. — Я больше никогда тебя ни о чём не попрошу.
Ремус в этом очень сомневался.
— Почему ты не мог просто отказаться? — спокойно спросил он, хотя внутри уже сдался.
Сириус смущённо отвёл взгляд. О, это плохой знак. Это ещё не всё. Идиоты придумали что-то ещё.
— Мы… эм, мы скрепили спор магией, — пробормотал Сириус.
Вот оно.
— Ну, конечно, вы это сделали, — устало произнёс Ремус и откинулся на подушки. От эмоционального потрясения стояк уже давно спал, так что опасаться было нечего. За исключением последствий, которые могут свалиться на Сириуса из-за невыполнения желания. И вот надо было им использовать магию. Нашлись дуэлянты. — И что с тобой случиться, если ты меня не… — он сглотнул, в горле внезапно стало сухо, — …
поцелуешь пятьдесят раз?
В голове зашумело, когда он произнёс это число вслух. Мерлин, он просто не выдержит столько поцелуев с Сириусом.
— Ну, технически, уже сорок девять, — исправил он, самодовольная ухмылка снова расползлась по губам. — Мы ведь уже поцеловались один раз.
Ремус накрыл глаза ладонью и вздохнул, успокаиваясь.
— О, заткнись. — Вспоминать об этом не хотелось, точно не при Сириусе. Он сделает это потом, за пологом, в темноте спальни. — Ты не ответил на вопрос.
— Мои волосы выпадут, — сокрушённо сказал Блэк. — Это какое-то хитрое заклинание. Разумеется, они отрастут, но какое-то время я буду ходить лысым, — он скривил лицо.
Ремус сочувственно покачал головой. Ну что за идиоты.
Не дав себе времени передумать, он выпалил:
— Ладно, я согласен.
Улыбкой, которую дарит ему Сириус, можно осветить весь Хогвартс.
***
Они целуются постоянно. Ремус очень надеется, что Сириус ведёт счёт, ведь у него самого мозги перестают работать в тот момент, когда их губы соприкасаются.
Люпин понимает, что условия исполнения желания не были чётко обговорены, учитывая пьяное состояние участников, но он практически уверен, что Сириус не должен целовать его так глубоко и долго, изучать языком его рот и нежно гладить по щеке.
Иногда Сириус сносит его как ураган. Он налетает на Ремуса прямо посреди коридора, припечатывая к стене, и требовательно целует, упираясь ладонями по обе стороны от его головы. Ремусу остаётся лишь хвататься пальцами за его мантию, чтобы удержать равновесие и не упасть, ведь колени кажутся ватными.
В другие дни он вдумчиво ласкает его губы своими, обводит их кончиком языка и легко прикусывает нижнюю. Ладонью он зарывается Ремусу в волосы и большим пальцем поглаживает скулу. В такие минуты Люпин тает, как лёд на палящем солнце, и позволяет тихому стону соскользнуть с губ.
Джеймс одаривает их удивлёнными взглядами, полными замешательства. Ремус на это только усмехается. Видимо, Сохатый либо забыл о желании, так как был сильно пьян, либо он до последнего не думал, что Ремус решится на авантюру и согласится с условиями желания.
Лили как-то наклоняется к нему на Нумерологии и шепчет:
— Я рада за вас с Сириусом. Наконец-то он решился.
Ремус озадаченно сводит брови к переносице, но решает не придавать этому особого значения. Всё-таки Лили натура нежная и романтичная, Мерлин знает, что она могла придумать. Поэтому Ремус кивает и широко ей улыбается.
— Я тоже рад, — добавляет он просто так.
***
Сегодня Сириус выглядит грустным. В ответ на вопросительный взгляд Ремуса он качает головой.
Их поцелуй какой-то отчаянный, Сириус обхватывает его лицо ладонями и покрывает порхающими поцелуями щёки, глаза и уголок губ. Потом он снова прижимается к его губам, кладя одну руку на талию и притягивая ближе.
Оторвавшись от Ремуса, он выдыхает и произносит, не открывая глаз:
— Это последний.
Люпин проводит языком по губам и задерживает дыхание, кладя ладони ему на грудь.
— Я… Сириус, я… мне понравилось.
Сириус открывает глаза и пристально смотрит на него, словно ища что-то в глазах напротив. Он чуть приподнимает уголок губ в подобие улыбки.
— Да?
Ремус облегчённо выдыхает и улыбается.
— Да. — Он отводит взгляд, но затем упрямо приподнимает подбородок и прямо смотрит на него. — Более того, я не против повторить.
Сириус счастливо смеётся и утягивает его в очередной головокружительный поцелуй.
***
Когда они, держась за руки, входят в гостиную Гриффиндора, Джеймс подходит к ним и, широко улыбаясь, заявляет:
— Я не был уверен, всё ли у вас серьёзно, но, по-моему, то, что вы держитесь за руки, значит больше, чем просто поцелуи, — он подмигивает. — Мы с Лили начали держаться за руки только после месяца тайных поцелуев, — шепчет он.
Сириус ухмыляется и притягивает Ремуса ближе к себе. Люпин отвечает ему улыбкой и произносит:
— Ну, всё благодаря тебе, Джеймс, и твоим глупым желаниям.
Джеймс озадаченно хмурится.
— Ты это о чём?
— Ну как же, шахматы, твоё желание, пятьдесят поце… — Ремус замолкает и переводит ошеломлённый взгляд на Сириуса.
— Прости, — говорит Блэк, не выглядя ни в малейшей степени виноватым.
Ремус закатывает глаза и целует его в висок.
— Балбес. Ты мог просто попросить.
— Думаю, в глубине души я это знал, но так же не интересно.
